Глава 16.1 (Глава 18)

Естественно, он испугался, но в тоже время воля к жизни была сильнее. Это глубинное чувство любого живого существа, которое выше психики и даже выше эмоций. Именно это освободило его от эмоций и иллюзий его разума, являвшимся в то же время его психикой. Он осознал, что на него снова напали, используя некие психические возможности, однако он не понимал как. В этот момент он испытал некое разочарование. Иван ожидал реального противника, а здесь его нет. Нет теперь жизни. Он даже понять не мог, как на него осуществляется атака.
Иван подавил искусственное состояние просто отпустив все и сделав первое попавшееся действие. Тронул стену ближайшего здания. Нет теперь славы. Когда он сделал это, он смог осознать, что он отличается от того, что видит в данный момент. Стена затрещала. Его рассудок просто проявил к этому безразличие, понимая цель врага убить его, заставив совершить самоубийство. Иван сдаваться даже не подумал. Он не мог. Некий глубокий принцип вообще просто так ему этого не позволял. Он ждал счастье, а гонца нигде нет.
В этот момент из-за угла соседнего здания выскочил убийца, который явно был готов к встрече с Иваном. Он знал, что Иван несколько одурманен состоянием, словно ему вкатили литр снотворного и весьма плохо соображает. Он достал нож и побежал к Ивану, пытаясь пронзить его в печень, но тот вовремя увернулся от удара. У него кружилась голова и убийца зацепил ему лучевую артерию, вонзив нож в участок между левым плечом и шеей, доходя до середины груди. Из тела Ивана брызнула кровь, но он устоял на ногах и с размаху ударил ублюдка прямо в нижнюю челюсть. Убийца пошатнулся и попятился назад, но Иван в приступе бешенства и страха перед неизвестным, охваченный желанием его вывести на чистую воду и выяснить кто его подослал. Иван жаждал знать, кто добивается его кончины, но не мог понять за что в конечном счёте именно его убивают. Вокруг лето. Иван продолжал наносить удары по убийце: по печени с ноги, по левому боку по селезёнке и руками по различным участкам лица, а последний удар с размаху при физическом усилении его одежды заставил убийцу отлететь назад. Мужчина, который пытался зарезать Ивана, ощутил слабость в руках, головокружение и боль во всем теле от нанесённых ударов и полученных увечий. Пока Иван его бил, он был в каком-то непонятном для него замешательстве и не мог ему даже ответить. Извечные беды.
Иван, несмотря на его состояние, пусть и искусственное, двигался очень быстро и уверенно, превзойдя человеческие возможности. Мужчина упал на землю, а Иван отшатнулся и прижался к стене здания. Они оба, полные взаимного презрения, смотрели друг на друга. Мужчина первым начал разговор.
— Вот ведь живучий ты оказывается. Как это тебя с первого удара не убило? Не каждый раз такое случается.
— А меня должно было убить? – спокойным равнодушным голосом спросил его Иван. Его слегка ещё пошатывало.
— Не важно уже. Просто пойми, что раз тебя сочли нарушителем системы, то ты все равно труп и тебе уже не выжить. Просто покончи с собой и все закончится. Зачем тебе сопротивляться? — сказал ему мужчина, нервничая из-за того, что он считал Ивана надменным червём, бросившим бесполезный вызов системе, на которую он давно работал.
Иван усмехнулся и решил ему предложить договориться. Договор или компромисс часто приводит к разрешению самых сложных жизненных ситуаций.
— Нет, послушай. Не обязательно сразу так однозначно мне приговор выносить. Ты лучше расскажи мне, что это за система? Если не расскажешь, я сломаю тебе руки. В конце концов ты итак не мало от меня получил.
Убийца немного подумал и решил не переставать быть верным своей организации и не терять своей абсолютной уверенности в себе из-за какого-то фиаско. Он поднялся и налетел на Ивана в порыве гнева. Иван и убийца продолжили ожесточённую схватку. Никто им не сказал, кто из них кто. В процессе драки люди этого не желают, не хотят противостоять себеподобным даже на уровне самого глубокого своего существования, но при агрессии одного, которая может возникнуть не только по причинам искусственного или самостоятельного подавления агрессии, жажды достичь определённых целей или отстоять определённые интересы, она непредотвратима. Если эти интересы значимы или являются уже последним в жизни человека, как элемент его относительной стабильности, то драка имеет смысл, а вот когда эти понятия являются амбициями, убеждениями, взглядами и прочими эфемерными понятиями, которые больше относятся к мечтам и идеалам человека и он ради них решается переступить черту и совершить убийство или даже просто покалечить себе подобного, то это все равно является противоестественным феноменом, если не имеет под собой достаточно оснований любого реального отрицательного действия, совершённого в прошлом. Все имеет свою историю и эту историю нужно уважать, хоть это преступление, хоть это подвиг, хоть это чья-то страшная смерть. До конца этот феномен не объяснить и он имеет место быть. Иначе кто скажет нам где мы, когда пьяны?
В естественной среде проявляется гораздо реже сражение в виде именно физического насилия живых существ одного вида, чем если имеется факт технологического вмешательства абсолютного любого плана. Редко живое сражается даже камнями. Жизнь избегает предполагающее ограничение психических, душевных и физиологических процессов абсолютно любого живого существа. Даже слоны сражаются за первенство питья с общего источника воды. Этот процесс, в случае с Иваном и напавшем на него убийцей, мог считаться относительно естественным, потому что Иван защищал в этот момент свою жизнь. Все что он делал, он делал из этого стремления, а убийца, за которым стояла организация, преследовал даже не личные, а коллективные амбиции. Заливали они бы вместе свои раны!
Если посмотреть с более мягкой позиции, то убивать Ивана было совершенно не обязательно. Результат этой схватки все же закончился победой убийцы. Иван со всей дури ударил его в солнечное сплетение кулаком. Убийца снова вонзил нож в туже самую рану плеча и, повернув прямо там рукоять, держал нож в ранении. Иван взвыл от боли, а головокружение от потери крови, хоть он и не мог ощутить из-за шока, сводило ситуацию к потере сознания. Его тело выстоять не смогло. Пока он сражался с ним, в нём проснулся жестокий садист и Иван, настолько сильно взбешённый дерзостью убийцы, словно кем-то одержимый, схватил его за горло и поднял в воздух, хоть и на небольшую высоту. Естественно, убийца начал вырываться, после чего ударил его кулаком прямо в сердце, а нож вытащил из раны рядом с левым плечом и хотел было перерезать ему горло, но решил, что тогда не получит никакого удовольствия от драки и удовлетворения от убийства Ивана. Напавшему нужно удовлетворить собственный садизм и он воткнул нож ему в бедро так, чтобы Иван не мог сбежать, разрезав мышцу поперек. Теперь она не могла нормально сокращаться. Иван взвизгнул и убийца со всей дури швырнул его на землю и начал жестоко пинать ногами, пока тот не потерял сознание. Убийца взвалил Ивана на плечи и понёс в организацию…