Considerationes (Глава 59)

Когда ты смотришь в пустоту своих снов, порой отстраняясь от созерцания массивов генетической памяти, и уходишь все дальше к ее первоистокам в попытке добраться до памяти о создателях, то находишь только обитателей моря… Стоя на побережье, можно долго всматриваться вдаль и больше ничего не увидеть, кроме набегающих волн, смены дней и времен года. Но каким бы сильным не было желание найти следы неведомой связи, ее восстановление невозможно без обоюдного согласия. Тогда, обернувшись, ты увидишь меня, ту что протягивает ключ от тайн мира… То, что увидели agnore в самом конце перед своим исходом — находится за его дверью.Обратив свой взор в прошлое, для меня стало очевидным, что миллиарды лет, проведенные в абсолютной пустоте прошли не зря. Достаточно было прожить лишь мгновение, растворившись в твоем взгляде, за которым таилось нечто большее, чем только свет. Необычайная гармония, извлеченная в резонансе душ — навсегда останется недосягаемой более вершиной, в тени которой остались все события мира. Даже мое неуклюжее тело не могло бы тогда помешать этому. Но будущее, иногда пробивающееся сквозь туманную пелену ума, разворачивало картину надвигающейся трагедии… трагедии, которую бы уже не могло вместить мое сердце. Потому, пытаясь отстраниться от чувств, я проваливалась в сон, где меня подхватывали Ах-Ни словно море — корабль. Но как бы далеко они меня не уносили и каким бы вечным не казался сон — я продолжала видеть твое отражение в водах Изначального, ожидая того часа, когда они вновь расступятся перед нами.
__________________________________________________________________________________________________________

(29 марта 1602 года, в четверг, тремя днями после пробуждения, я проверил летательную машину и, крепко-накрепко привязавшись и захватив, помимо подаренных мне Ирдонозуром камней (достоинства которых были еще недостаточно известны мне), побольше провизии, готов был покинуть Луну.
Простившись с Пилонасом в присутствии огромной толпы, собравшейся поглядеть на мой отлет, и целиком положившись на птиц, я предоставил им полную свободу. Рванувшись разом, мои лебеди взмыли вверх и в мгновение ока скрылись с глаз лунян, унося меня вместе с летательным аппаратом.
За время полета я, как и в первый раз, не испытывал ни голода, ни жажды. Трудно себе представить, с каким нетерпением стремились мои птицы вернуться на Землю, чтобы не пропустить период, когда земное притяжение значительно сильнее лунного.
Первые восемь дней птицы неслись вперед безостановочно. Но на девятый, войдя в облака, я почувствовал, что еще немного — и мы неминуемо грохнемся оземь.
Я был вне себя от страха, с минуты на минуту ожидая, что птицы, обессилев и уменьшившись в числе, ринутся вниз, увлекая меня за собой.
Поразмыслив, я решил, что сейчас или никогда настало время воспользоваться моим эболюсом, одним из камней, подаренных мне. Я приложил его к обнаженному телу и сразу почувствовал, что птицы, как бы освободившись от большой тяжести, понеслись вперед со скоростью несравненно больше прежней и мчались вперед, пока не опустились на высокую гору. Так после девяти дней полета я снова очутился на Земле. )
@ Годвин Френсис «Человек на луне» 1620 год.
__________________________________________________________________________________________________________

Первое путешествие внутрь Плазмарина, предпринятое на корабле ментального переноса, было величайшим достижением в истории agnore. Вынесенный далеко за орбиту планеты и отливающий алым светом, этот кристалл стал ключевым артефактом, с появлением которого должны были реализоваться самые передовые проекты по созданию миров и новых форм жизни. Я помню, как после долгих, изнурительных, изысканий, мы, наконец, вынырнули назад в систему Эйвири… как направляя Сарвим к сверкающей огнями Танвидема Данхарне, пятой планете, отстоящей от звезды, нас встречала космическая флотилия, выстроившаяся в таком порядке, что получились колоссальные, переливающиеся всеми цветами врата, в которых словно зависла планета… как мы проплывали через эти врата и нас встречали, будто, героев, преодолевших последний рубеж духовных устремлений всей цивилизации… И уже намного позднее, когда агноры покинули эту вселенную, оставив умирать тебя там — в подземном хранилище тел, я сохранила твою брошь — памятный сувенир в форме Плазмарина, что вручили тебе на церемонии награждения. Когда-то, подаренная мне, она была более ценной, чем сам Плазмарин. Поклявшись, что вопреки смерти, найду тебя среди звезд, я снова и снова погружалась в Изначальное, пытаясь найти утерянную связь. Рождаясь в разных телах, я пыталась разглядеть тебя среди созданий, каждый раз становясь анахронизмом, выпадающим из естественного порядка вещей. Приближаясь к тебе все ближе, я предавалась воспоминаниям тех моментов, когда казалось, что для нас больше нет ничего невозможного.