Яже в души (Глава 72)

Москва. Церквей мне купол улыбался. Мне в жизни надо только мне, и я над бабой с этим настроением издевался.
Ходил я в Церковь и замаливал мой грех, включая творчество во наказании всех.
Но пофиг было олицетворению естественного проявления Суда: там радикальнейший стоил вопрос все живого для реального мира. Всегда везде живёшь и созерцаешь жизни издевательство: то этой шнягой долбануло, то шовинистов измывательство, то кто-то в жертву грудничка Богам принёс и от тебя ещё такого ждёт, чтобы греха его добил оттуда перенос, то от политиков принятье вымирания, то вообще от звёзд привет перед галактиками в покаянии, потом и от Богов за карой кара, за то ты, Земное смердище общение такое проявляло, потом и с ними прямо так пошла игра – они тут издеваются, а там над ними издевается Судьба.
Возник у лютого шута вопрос к природе: «За что хоть издевается оно так при такой угоде?» Ну просто было интересно: не поверил шут, что человек до этой степени урод и лют. И ему шею ранее ломали, новейшей технологии Божественного истязанья угнетали, но не умер. Просто он уже давно об этом знал: они так делают, чтобы наш космос себя тоже развивал. Оно потом Аллаха сожрёт в победе и для себя получит новое движение в обеде. И тут движение не здесь – оно во вне. Отсюда и пошло поверие: Аллах везде.
Но если честно – космос-то обилен. Это живое познаёт о будущем подобное в любой квартире. Сказало им оно: везде такие же живые существа. Достали олухи уже. Общайтесь и отстаньте от меня.
Они не слушались и начали своих для этого до смерти доводить в трансляторе. Они не знали цели технологии. Они погибли все в эмансипаторе.
Нот оно не знало одного: тогда закрыли коммунисты им в башке НИЧТО.
Оно хотело их освободить, а те решили по теченью плыть. Но не смогли: они не видели куда вообще течёт даже река. Им надо было далее держать в правленье изверга. Хорошего сажали, и он умирал. Никто из них причину и не понимал.
И шут им рассказал: у вас рецептик просто здесь куда-то кто-то собирал.
Раскрылась правда и запаниковал народ, а шут под подозрением остался: типо он предатель, конченный урод. Никто не знал варианта истины в реальности: он по последствиям реакций их увидел изменение реальности.
Они должны были его не убивать: они должны были реальности об этом мнение сначала непосредственно отдать.