Душе Святый (Глава 94)

Двухэтажный дом в Москве. Я лишь директор школы и успеха для меня не существует вообще.
Страна в развале. Дети слабоумные, да и родители у них какие-то бездумные. С короткой стрижкой, смуглый человек. Никто не нравится и никому в этой стране вообще.
И лишь дома из красных кирпичей немного греют душу, но возвращает к жизни вновь мой ученик контуженный.
Его учил я и писать, читать, в святое верить. Его учил я понимать садистов в обществе. Не лицемерить. Его учил я сердце человека понимать, но никогда его потом не предавать.
И этот ученик – это и есть тот человек, что просто своей жизнью пролагает людям яркий свет. В злобы нет, в нём нет презрения. Он просто был достоин Рая и спасения. Но в третьем классе умер он. Ему все принесли святой поклон. И всё: решили все его забыть, не думая: опасность не случайна. Как же дальше жить?
И всем без разницы: на самом деле так. Они в ковчеге заперты, а население используют, как стадо, сдерживающее от Бога страх.
Любой контуз, любое невезение – это герои общества и недостойны от людей они презрения. Но как директор часто видел это для него: один его обидел, другой пнул, третий до смерти избил его. И умер человек в сердцах от боли, не допустив в любви к другим такой предательской иронии.
И за спиной о нём и говорили люди: контуженной придурок. Послушайся там Христу и Будде. Родители его во блуде, а мы нет. Блуд – это искривление инстинкта размножения почти у всех.
«Со мной такое не случится» они говорят. Но здесь лишь можно пожалеть на перспективу: они беспомощности просто знать своей и не хотят. При отрицании беспомощности силы нет. Ты не постиг ограничений своих сил и уязвим. Тебя прибьёт даже излишний яркий свет.