Мясо

…Когда Петяня предложил Жене эту поездку, он практически не колебался с ответом. И дело было не в эффектной красавице шатенке Кристине, которую Петяня с женой Любочкой взяли с собой исключительно для знакомства ее со стеснительным Женей. Просто он хотел этого отдыха, чувствуя, что закипает в душной и тесной городской круговерти, к которой еще не привык. Его мозг элементарно не успевал за высокими городскими скоростями, требовавшими постоянной и сужающей образ мышления концентрации, возможно по природе своей не годившийся к выживанию в каменных джунглях.
Не просто вылазка за город в освежающие объятья девственно чистой природы, но вылазка вместе со статной привлекательной девушкой, да еще в компании Петяни, с которым Женя был знаком с первого своего дня пребывания в городе. Уже только два дня в дороге будто разорвали некие оковы, надежно удерживавшие дух Жени в состоянии пленника, забывшего о свободе. Что уж там говорить о его пробуждавшемся стремлении подмять под себя Кристину, ощупать каждый сантиметр ее нежной, упругой, горячей плоти, которая была совсем рядом. И которую Кристина сама была бы не прочь предложить своему новому знакомому. Женя оказался девушке по душе, и почти всю дорогу они держали друг друга за руки…
Такая краткая, по-киношному шаблонная, но приятная ему предыстория промчалась перед мрачным взором Жени, внезапно явившемся в столовую дома и заставшем все семейство за одним столом. И надо сказать, что выглядел он достаточно жутко: весь грязный, заляпанный свежей кровью, с запекшейся кровью на лице после удара прикладом охотничьего ружья. В руке его еще билось сердце, которое Женя вынул из груди плененной ранее Кристины, ожидавшей своей участи быть наполовину съеденной этим полоумным семейством, наполовину же стать шашлыком на продажу.
Трое, не считая Кристины и самого Жени, пропали в этих краях в течение года – двое мужчин (постарше и помоложе) и молодая женщина. Ружье, которым Женя получил по лицу, принадлежало охотнику Сизову (да, Женя знал все подробности), чьи кости были зарыты в нескольких покупных пакетах в земле рядом с домом. Автомобиль же приехавших на отдых из соседней области Безымянного Петра и его супруги Глазовой Любови покоился в бездонном озере в лесу, куда крайне редко кто осмеливался нырять. Их останки так же можно было отрыть на задней стороне дома.
Пленников держали на толстой цепи в неглубокой яме с тяжеленной крышкой под замком, выкопанной в обшитом железом сарае. Там было темно хоть глаз выколи. Но именно темнота была для Жени намного роднее света, и в ней он видел куда отчетливее, чем в привычных природных условиях. Во тьме его не могли удержать никакие кандалы на ногах, никакие тяжеленные крышки с накинутыми на них замками. Во тьме для него просто не существовало никаких границ. И даже плач ни в чем неповинной девушки, оказавшейся в плену у своих палачей, не смог бы его разжалобить. Он был куда страшнее семейки, практиковавшей употребление человеческого мяса в пищу. Ему было плевать на Кристину, плевать на тех, кто стал их жертвой до нее, эти несчастные были только поводом встретиться с их убийцами лицом к лицу.
Жена – властная бабища внушительных габаритов, ее муж – крепкий высокий мужик лет за пятьдесят, их сынуля – верткий малый среднего телосложения. Именно он ударил Женю прикладом ружья. И, казалось, из хватки любого из них жертва уже не могла выбраться. И не будь в руках Жени его страшной силы, участь его была бы предопределена.
В их просторном кирпичном доме возле леса царил идеальный порядок и комфорт. Никому и в голову не могло придти, что здесь убивают людей ради приготовления из них мясных блюд для курортников. Рядом с пляжем у них была своя торговая точка, где они успешно продавали человечину, сдобренную ароматными специями, от которых слюнки текли. Знай покупатели, какое мясо они потребляют, блевотиной наверняка бы залило весь пляж.
-Ну, вот я и нашел вас, — без тени улыбки заявил Женя, встав в дверном проеме.
Он обвел тяжелым грозным взглядом каждого из членов семейства, потерявших от такой неожиданности дар речи, и просто оцепеневших в страхе. Конечно они узнали его, несмотря на кровь и грязь на его лице и одежде. На столе стояла эмалированная кастрюля с горячим бульоном, откуда они периодически подливали себе в тарелки. Без лишних колебаний Женя опустил в кастрюлю сердце, что сжимал в грязных и окровавленных пальцах.
-Свари мне суп, — потребовал Женя, вперив просто уничтожающий взгляд в бледную от страха хозяйку.
-Какого…
-Закрой рот свой, — вроде бы не повышал голоса Женя, перебив ее мужа, но голос его будто ударил мощным колоколом, от которого они будто прилипли к стульям, на которых сидели, — Свари мне суп, — повторил Женя уже спокойнее, — Мяса хочу.
Он сделал непонятный жест, взмахнув руками и широко растопырив пальцы. Он делал это очень много раз, засыпая по ночам, и погружаясь в теплую тьму. И эта процедура постепенно набирала свою силу в реальном мире, и гипнотические голоса существ, обитавших в ней, приобретали свои естественные очертания. Он не поклонялся тьме, не поклонялся темным силам, никогда не был сатанистом, и искренне осуждал этот культ, и считал его приверженцев едва ли не умалишенными. Но тьма говорила с ним, открывала довольно странные истины. И это она направила Женю в это место, указала ему дом и людей, в нем проживающих.
Да и Кристину умертвил не сам Женя. Все, что от него осталось – физическая оболочка, плоть, взятая под контроль тьмой с того момента как ему стало известно об этом месте. Жесты его рук и растопыренные до предела пальцы открыли для его тьмы некий портал. Все вокруг померкло, погрузив пространство в доме во мрак, откуда выплывали бледные призраки с длинными прямыми и изогнутыми лезвиями вместо конечностей.
-Пожалуйста, умоляю, — пискнула толстая бабища, она была примерно одного возраста с мужем.
-Свари мне суп, — вновь повысил голос Женя, наблюдая во тьме лишь ее одну.
Призраки в мгновенье ока достигли всех четверых, но отделили мужчину и его сына, набросились на несчастных обездвиженных людей несметными толпами. Брызнула кровь, душераздирающие крики ужасной боли перемешались с жалобными воплями хозяйки дома. Бесчисленное количество обагренных кровью лезвий взмывало и вновь с силой опускалось, просто шинкуя человеческую плоть на мелкие кусочки.
Похожим образом была умерщвлена та девушка, Кристина, и после того как одурманенный тьмой Женя взял в свои руки еще бьющееся ее сердце, эти странные и ужасные существа так же беспощадно разделались с ее уже бездыханным телом.
-Как видишь, внутри их такое же мясо, такие же кости, что и у всех остальных, — холодно прокомментировал Женя происходившее на глазах хозяйки дома действо, — Кровь и плоть, ничего больше. А теперь вари суп.
Тьма с ее ужасными созданиями медленно отступила, представив Жене и хозяйке дома забрызганную кровью и кусочками внутренностей ее мужика и сына кухню. Кровь была повсюду, залила и саму хозяйку. От ее близких буквально ничего не осталось. В запертом на большой висячий замок подполе, где на мясо разделывались несчастные жертвы, крови было намного меньше, впрочем, женщина старалась там не появляться. Неудивительно, что не в силах воспринять такое обилие крови она повалилась на пол в глубоком обмороке.
Жене, впрочем, так же было противно до тошноты. Но не столько от обилия крови, заляпавшей кухню, сколько от осознания своей собственной ничтожности, с которой он наблюдал свершившуюся казнь. Он ничем не отличался от тех, кого уничтожил только что. Та же плоть, та же кровь, те же мясо и кости. Тьма показывала все без прикрас. Лишь голую правду. Тьма опустошала. И никакого раскаяния за убийство Кристины. Без нее ничего бы не получилось. Тьма выбрала время, наиболее подходящее для свершения его возмездия, все рассчитала, дождавшись момента, когда несчастная красавица Кристина окажется в той яме. И потом он, как бы случайный свидетель, лишняя пара глаз и ушей.
Почему он? Женя уже ответил себе на этот вопрос, слишком рано повзрослев и кое-чему научившись. Да, кровь и плоть, ничего больше. Голое мясо.

конец