Хранитель домашнего очага

Как известно, лень – двигатель прогресса. Все ради того, чтобы прикладывать как можно меньше усилий, чтобы совершать как можно меньше движений, а лучше вообще лежать на диване, и все разруливалось как-нибудь само собой. И последний случай как раз про меня. О, я тот еще лодырь, хотя работаю примерно, не из-под палки, и регулярно получаю премию от начальства за то, что справляюсь со своими обязанностями без нареканий. Но это на работе, где мне платят деньги, а иначе выкинули бы как ссаный матрац, вздумай я, как говорится, болт положить. На работе что происходит со мной, как-то внезапно перестраиваю все внутри себя, понимая, что работа позволяет мне оплачивать счета каждый месяц.
Что касается домашних стен, здесь я остаюсь самим собой. Дома я привык все делать неспеша, привык подолгу раскачиваться. К слову сказать, по этой причине мы с Наташкой расстались полтора года назад после таких же непродолжительных отношений. Мне много не нужно. Я не трачусь на тряпки, на какие-то бытовые мелочи. Как правило, деньги уходят на еду и на сладкое. Однако, на горячее у меня элементарно не хватает терпения, я предпочитаю приготовить что-либо побыстрее, чтобы потратить как можно меньше времени, которое непременно уйдет на протирание задницей стула или дивана. Даже убраться в доме часто бывает в лом. Но я не могу сказать, что живу в свинарнике, это было бы уже совсем по-хамски по отношению не столько к себе самому, сколько к соседям, не хочу плодить тараканов и оказаться виновником распрей с соседями по этому поводу. Уборкой в доме я заниматься не забываю; помыть пол, посуду, протереть раковину, подоконники и все такое совсем не проблема. Повторю, все дело в лени.
Очередную большую уборку я запланировал на предстоящих выходных еще с понедельника. Однако, чем ближе они становились, тем меньше у меня оставалось желания претворить эти планы в реальность. Но придя домой в пятницу вечером с работы, голодный и грязный, с пакетом продуктов в руке и стремлением побыстрее оградиться от внешнего мира, я внезапно обнаружил в доме самый настоящий кавардак, будто хан Мамай промчался со всем своим войском. Сказать, что я был в полном офиге, значит ничего не сказать. Меня затрясло от мысли, что в мое отсутствие кто-то (либо менты, либо бандиты) провел здесь обыск. Я пытался вспомнить, где, когда, и в чем успел накосячить так, чтобы мной заинтересовались или те, или другие. Вроде ни с кем я не воевал, тем более с кем-то серьезным в своем статусе. Даже в Сети старался вести себя незаметно, учитывая современные политические реалии. Кроме музыки и нескольких ультра популярных кинофильмов конца двадцатого века на жестком диске компьютера я больше ничего не хранил. Золота и бриллиантов у меня отродясь не было, больших денег тоже. Кроме того, кажется, ничего и не пропало.
Это именно был погром ради погрома. И я мог поклясться, что слышал издевательский смешок, донесшийся до меня, но определить его местоположение мне не удавалось. Где-то с час, возможно, полтора, мне понадобилось на то, чтобы подобрать все, что было разбросано по полу, и привести жилище к максимальному подобию порядка. Хорошо еще, что на полу не оказались ни плазменный телевизор, ни системник с монитором, хотя все провода были выдернуты из розеток. Одежда, посуда, содержимое ящиков стола и шкафа, буквально все было раскидано по квартире. Разумеется, я был в бешенстве, занимаясь внезапной уборкой. Лишь теплая ванна, клонившая в сон, угомонила мое стремление рвать и метать. Кому я сдался? Хотели бы навредить — давно бы переломали руки и ноги. И еще этот смешок.
Похоже, в ванне я задремал, так и не поужинав, между прочим. А потом что-то загрохотало на кухне, мгновенно приведя меня в чувство так, что я едва не нахлебался остывшей воды. После чего я выскочил из ванной комнаты под топот убегавших в зал ног. И вновь этот издевательский смешок, теперь я слышал его со всей ясностью ума. Топот ног прекратился под диваном. Но естественно, что отодвинув диван в сторону, я никого не увидел. Зато под диваном требовалась срочная помывка пола.
-Ах ты ж, мандюк, — выругался я, не смея сдержать улыбки.
До меня, наконец, дошло. И от осознания реальности происходящего я не знал, как мне реагировать. Но уж точно игнорировать это я не мог. Внезапно я столкнулся с самым настоящим домовым, в существовании которых не сомневался после неоднократных рассказов о них из уст самых разных людей. Я мог бы поставить под сомнение любое другое явление, идущее вразрез с наукой (ни хрена не изучившей мир ни на грамм) за исключением, пожалуй, существование этих любопытных существ, самым ярким воспоминанием о которых для меня лично оставался знаменитый кукольный мультфильм о домовенке Кузе.
Про себя я не раз приходил к мысли, что моя лень, мое длительное раскачивание сделать что-либо в доме, провести элементарный ПХД (парко-хозяйственный день), рано или поздно выйдет мне боком. Что однажды само мое жилище принудит меня к порядку, выбьет из меня лень раз и навсегда. В конце концов, мои родители, мои бабка с дедом, старались привить мне стремление к порядку, и что-то я не припомню, чтобы в деревенском доме последних было неубрано и что-либо находилось не на своем месте. Даже Наташка старалась поддерживать мой (наш) дом в приличном состоянии. Что и говорить, оставшись без должного контроля со стороны, я просто распоясался, обнаглел, захирел.
Домовой сбросил пустую кастрюлю с газовой плиты, по крайней мере, сама она упасть не могла. Он уронил кастрюлю специально, чтобы привлечь мое внимание, чтобы я преследовал его, чтобы напомнить мне о сраче, творившемся под диваном. Почему-то я был уверен в том, что он воспользуется моим ночным сном и устроит новый бедлам, причем сделает все это бесшумно, чтобы при пробуждении меня ожидало максимальное серево, чтобы я привел свое жилище к идеальной чистоте, как я и планировал в начале недели.
Да ну и черт с ним. За ужином я уже хотел этого бардака, чтобы выбросить всякий хлам, за который долго держался, который постепенно копился в шкафу, только собирал пыль. Там действительно было полно всякой хрени, от которой давно пора следовало избавиться.
-Только не шуми, — вслух обратился я в темноту комнаты, уже лежа в кровати.
Несколько раз за ночь я просыпался и слышал его быстрые шаги, стараясь не шевелиться. Привыкшие к темноте мои глаза, вроде, не видели никаких изменений в комнате. Безуспешно я пытался разглядеть хотя бы силуэт того, кто хозяйничал в моем доме пока я спал. Тем не менее, окончательно проснувшись рано утром, я увидел вновь разбросанные по полу вещи в зале и в кухне.
Мне хотелось этого контроля, я понимал, что контроль был мне необходим для моего самосохранения. Я будто прозрел в тот момент, и думал об этом все то время, что потратил на утреннюю генеральную уборку. Я разобрал все в шкафу, выбросил все, что уже не было мне нужно, перемыл всю посуду, даже ту, которая оставалась без дела, вымыл полы, достал тряпкой до каждого угла.
Он был благодарен мне. Он оставил мне подарок – деревянную фигурку карлика с бородой, обнаруженную мной под диваном, и которой в том месте не было прошлым вечером.
Все это случилось неделю назад. Следующую уборку я планирую через неделю на выходных. Прислушиваюсь к каждому звуку в доме. Вроде не слышно ни смешков, ни быстрого топота ног. А ведь я жду этого.

без окончания