Истории с Того света

Резкая боль в сердце. Это было его последнее ощущение физической плоти. Потом он увидел себя лежащим на спине в постели: левая рука на животе, правая рядом с туловищем ладонью вверх. Открыть глаза он не успел. В комнате было темно, но он видел своё лицо до мельчайших подробностей, таких, которые в зеркале обычным зрением никогда не замечал. Он умер. Точнее умерла его физическая оболочка — тело. Сам ОН не умер. Его сознание фиксирует все происходящее, чувства и даже эмоции сохраняются. Пока. Он знал, вернее читал, как это будет, поэтому растерянности, и тем более страха, у него не было.

Три дня он будет находиться в эфирном слое Земли. Может «присутствовать», если захочет, на собственных похоронах, посочувствовать родным и близким, потерявшим дорогого им челова. Тут бродят души недавно умерших людей. Большинство их не понимает, что с ними произошло, пытаются делать то, что могли бы, обладая физическим телом.

В астральном слое душа пробудет до девятого дня. Здесь свой мир, в котором живут существа этого мира. И через него проходят души людей, пришедших с нижнего плана, с Земли. Слои служат фильтрами очистки грубой энергии. В них душа сбрасывает временные оболочки с «прилипшей» к ней низкой энергией, которая не пропускается в постоянные конструкции души. Временные оболочки даются на одно воплощение.

Сбросив астральную оболочку, душа поднимается в ментальный слой. Здесь мир мыслеобразов. Размышляя, фантазируя, человек создаёт образы, которые существуют, взаимодействуют на этом плане. Чем мощней энергетика человека, тем большей энергией обладает созданный им образ, и значит существует дольше.

Ментальная оболочка сбрасывается на сороковой день после Суда. На Высшем Суде разбирается весь жизненный путь души очередного воплощения, поэтому память физического мозга полностью сохраняется.

…


Большой зал без окон. Светло, как ясным солнечным днём, но нет никаких источников света, словно светом наполнено само пространство зала. Стены, уходящие куда-то вверх, мягкого, необыкновенно чистого белого цвета с золотыми прожилками. Они складываются в удивительные узоры. Вдоль боковых стен скамьи, которые упираются в дальнюю стену с дверью посредине.

Люди сидели на скамьях, стояли, ходили, переговаривались, но делалось это тихо, как бы осторожно — было ощущение величественной суровости. Когда дверь в конце зала открывалась, все поворачивались к ней. Никакого приглашения или сигнала оттуда не исходило, но кто-нибудь из находящихся в зале направлялся к ней, и она закрывалась. Вошедший туда уже не возвращался.

Валерий Аркадьевич проводил взглядом очередного уходящего и повернулся назад. От двери, через которую все попадали в этот зал, двигался его сосед по даче Дмитрий, которому недавно исполнилось тридцать пять лет. — Дима, здравствуй, если здесь уместна такая форма приветствия. Что с тобой случилось?

— Здравствуйте, Валерий Аркадьевич. Я утонул, и поэтому здесь. Если помните, мы семьёй собирались в отпуск на море. Вот — съездили.

— А твои? Они тоже погибли?

— К счастью — нет. Мы поехали на морскую прогулку на небольшом теплоходе. Все были на верхней палубе, наблюдали за дельфинами. А тут еще кто-то крикнул — чудовище, динозавр! Я побежал вниз, в каюту, чтобы взять бинокль — вдалеке действительно плыло что-то. Люди спешили наверх и я с трудом спустился по трапу. В это время старая посудина стала заваливаться на правый борт. Она была перегружена, а пассажиры столпились у правого борта. Бросился по коридору к трапу, а там уже поток воды сверху и люди, пытающиеся выбраться наверх. Я старался помочь им, подталкивал снизу, тащил за руки, но всё время думал о своих. Сам то, не сомневался — выберусь. Не расчитал.
Понимая, что задыхаюсь, тону, думал только о них. Потом увидел себя, других утонувших рядом и сразу — жену и сына на поверхности воды. Они, видимо, удачно выпали с палубы, и оба хорошо плавают. Тут я, можно сказать, успокоился и стал анализировать произошедшее. И, конечно же, вспомнил вас с благодарностью. Если бы я читал то, что вы мне предлагали, знал бы больше. Но и то, о чём вы рассказывали, помогло мне быстрее адаптироваться здесь.

— Я мало что успел рассказать, мы ведь не часто общались. А о том, как проходит Суд, никто ничего в деталях сказать не может.

— Извините, что вмешиваюсь. Там, за дверью зал Суда? — спросил мужчина, который стоял близко, и, видимо, слышал их разговор.

— Да. Там Судьи рассматривают и оценивают всю пройденную жизнь человека, и определяют меру поощрений и наказаний.

— И в чём, или как это выражается?

— Если вы помогали людям, жалели, любили — в следующей жизни вам это воздатся в виде улучшения условий быта, неожиданной помощи, или чего-то ещё. Если же вы обманывали людей, обкрадывали, притесняли, были жестоки с ним — могут отправить в Ад, чтобы в очень жёстких условиях вы осознали свои ошибки. А в следующей жизни вам составят такую программу, по которой вы на себе прочувствуете то, что ощущали те, кому вы сделали больно.

— Если человек в этой жизни случайно убил кого-то, его тоже убьют?

— Судьи строги, но объективны. Каждый частный случай рассматривается индивидуально, и наказать могут не лишением жизни самого нарушителя, а смертью кого-либо из его близких, чтобы испытывал страдания от потери. Страдание — это процесс очищения энергии.

— Вы уже были там, что так уверенно объясняете?

— И я, и вы — все через это проходили. Только не помним, потому что ячейки памяти с этой информацией заблокированы. Объясняю, потому что читал об этом в книгах тех, кому такие знания были даны.

Дверь в зал Суда открылась. — Мой черёд держать за все ответ- сказал Валерий Аркадьевич и направился к двери.

…

Я был начальником цеха крупного предприятия. Считал себя хорошим, добрым — помогал сотрудникам, рабочим. А то, что потом просил сделать что-то для себя, так это вроде какая-то незначительная, ничего не значащая мелочь. Как же я себя обманывал! Доброе дело — это когда помогаешь, ничего не требуя и даже не желая получить взамен. А если только подумал о возможной выгоде за свою помощь, то меняешь полярность энергии — вместо положительной получается отрицательная. И служебным положением не раз пользовался: работяги трудились у меня на даче, делали ремонт в квартире. Необходимый материал, конечно, не покупал, всё за счёт предприятия — я же начальник. Да и помимо этого немало набралось такого, о чём уже забыл, или хотел бы забыть.
Женился на красавице. А тому, что она не умна, поначалу не придавал значения — повзрослеет, наберётся мудрости. Не набралась. А вот характер испортился — стала въедливой, сварливой. Не поверите, порой даже смерти ей желал. Мысленно.
Оказывается, и это тоже фиксируется. От скандалов уходил к какой нибудь подруге. Измена. А это тоже негатив.

— Почему тогда не развелись?

— До развода не раз доходило. Но потом как-то всё улаживалось. Да и жалко всё же было её, глупенькую. Кто бы ещё ужился с такой мегерой? А одной ей бы не прожить — слабая и беззащитная. Это уже на Суде мне объяснили, что именно с ней, такой вот, как есть, я и должен был прожить всю жизнь. Это наша судьба, программа.

— То, что вы не расстались, конечно большой плюс для вас обоих!

-В моей жизни столько минусов набралось, что плюсы едва перекрыли их. Всю жизнь мою прокрутили, как кинопленку: разбирали каждую ситуацию, каждый эпизод из неё, и давали оценку — что относится к положительному, а что к отрицательному. Прямо как в детском стихотворении — «Что такое хорошо, а что такое плохо». А я и впрямь как ребёнок, который не понимает, что можно, а чего нельзя. Вот тут уж точно — незнание законов не освобождает от ответственности.
Судьи — от положительной Системы и от отрицательной дают свою объективную оценку. Оказывается, за предыдущие воплощения я в свою душу больше положительных качеств набрал. Не намного, но все таки превышающих отрицательные. Мне предложили перейти на отрицательный путь развития, то есть к Дьяволу, и тогда не пришлось бы отрабатывать то, что в положительной Системе считается браком. А если хочу идти к Богу, то очищение от того отрицательного, которое недопустимо в его Системе, придётся пройти в Аду. Я выбрал второе. Меня предупредили, что если за два-три воплощения на Земле не наберу необходимое количество положительных энергий, Божественная Система откажется от такой души, и тогда её передадут под контроль Дьявольской Системы, или раскодируют, то есть я, как Личность перестанут существовать.

— Вы прошли Ад?

— Да. Жуткое место. Мрачные, давящие своды низкой пещеры. Тяжелые физические работы без какого либо перерыва. Но это не самое тяжкое. Ходить приходилось босыми ногами по раскалённым углям.

— Как же вы не сожгли ноги?

— Истязание построено на том, чтобы ощущать физическую боль земной плоти, при этом кожа теперешнего тела не обгорает. Лазаретов там нет, чтобы лечить ожоги. Всё время хочется пить. Но вместо воды — отвратительная вонючая жидкость, от которой боль в животе как от углей под ногами.
Копытные твари, которые, видимо, не ощущают жар углей, палками колотят всех подряд, не давая остановиться даже на мгновенье. Они находят в этом удовольствие, поэтому изощряются как могут. Подстрекают грешников на подлости и издевательства в отношении таких же как они, обещая снисхождение и даже сокращение срока отбывания наказания. Над теми, кого уговорили, действительно, меньше издеваются, но сократить срок они не могут — это ложь. Нечто похожее было в советских и фашистских лагерях. Вам, наверное, доводилось читать об этом.

— Да, читал, и даже слышал рассказы тех, кто был в наших лагерях.

— Время, казалось, тянется бесконечно и нет сил вынести страдания. А накопленной боли хватит не на одну жизнь.

— Я в земной жизни всегда боялся ощущения боли. Видимо, тоже прошёл через Ад и душа помнила об этом.

— А сейчас вы Ад проходили?

— Нет. Я прошёл Чистилище. В Ад отсылают тех, кто много или серьёзно нагрешил — нарушил законы Божественной Иерархии. Я тоже нахватал ошибок, но их посчитали не слишком грубыми. Поэтому меня, то есть мою душу, пропустили через Чистилище. Это автоматический конвейер очистки от налипшей «грязи». Процедура очень болезненная, словно без наркоза отдирают от тела черные участки кожи. Сам виноват — зачем пачкался?
То, что неприемлемо для светлого мира положительной Системы, очень даже приемлемо для отрицательной. Там это расценивается как прекрасное качество. Поэтому те души, в которых тёмной энергии более 50%, переходят под управление Главного Иерарха отрицательной Системы, у них нет кармы и Суд им не нужен.

— Когда я подвергался адским мучениям, то думал не о том, как избежать их сейчас, а о том, как не заработать их будущей жизнью. Не хочу попасть в лапы Дьявола! Как мне жить, чтобы этого не случилось, ведь заново родившись, я не буду помнить того, что здесь было?

— Душа всё помнит. Учитесь слушать её, вы же стремитесь к положительному. Вы сейчас помогает кому-нибудь, занимаетесь чем-то?

— Нет. Прямо из Ада — и к вам. Зачем это?

— В земной жизни я занимался писательской деятельностью. И здесь мне дали возможность записывать истории людей. Вас, видимо, и направили ко мне «со свежими впечатлениями». Помните молодого человека, с которым я разговаривал в зале ожидания?

— Дима, кажется?

— Да, Дима. Мы с вами всё-таки немало прожили, а он умер в 35. Его программа рано закончилась — он добирал необходимое количество энергии для завершения построения определённого качества своей души. Он был летчиком-испытателем, и за свою короткую жизнь достроил до Абсолюта это качество.

— Здесь нужны летчики, и он никогда больше не будет спущен на Землю?

— Здесь перемещаются силой мысли, вы же это знаете, поэтому материальные конструкции, в том числе и летательные аппараты, здесь не нужны. В душе Димы набралось до максимума качество, которое, в том числе, складывалось и за счёт лётного мастерства. Любое качество строится в течение многих жизней, а летать люди стали недавно. Чтобы навсегда покинуть Землю, нужно довести до совершенства множество качеств, поэтому и Диме, и нам с вами, и всем другим ещё долго и долго воплощаться.

— У Димы тоже были ошибки?

— Жить на Земле и не испачкаться невозможно. Только ошибки разнятся своей тяжестью. Дима тоже угодил в Ад. Но не так глубоко, как вы, поэтому и страданий испытал меньше, и срок его был короче. Он уже был здесь, мы беседовали. Телепатически, как и все тут.

— Я был на самом дне Ада?

— Построение отрицательной Системы противоположно положительной. И у Ада то же построение — в самой глубине, по нашему, находится его Вершина. До неё вы не опустились. Там жестокие преступники, убийцы, предатели Творца. Они нарушали Божественные законы в последней жизни, он для Бога они ещё не потеряны — в их душах много положительных качеств. Им дается возможность исправления. Через мучения в Аду такие души проходят очищение. И Земля, как живой организм, очищается от человеческой грязи. Кроме этого, на очередную жизнь этим душам составят программу с усложнёнными ситуациями.

— А мне? В моём цеху, получается по моей вине, погиб рабочий. Со мной такое же случится?

— В зале ожидания я говорил вам, как это может быть.

— Ах, да, помню. Истории, которые вы здесь записываете, разве сможете вспомнить потом на Земле?

— Не знаю, вряд ли. Но сейчас я тружусь не для себя. Я посылаю сюжеты историй на Землю тем, кто пишет.

— И они воспринимают?

— Кто-то воспринимает, если сможет принять мой «сигнал». Это зависит от восприимчивости того, кому послано.

— Выходит и я могу кому нибудь послать свою идею? У меня было несколько проектов, ценных мыслей по реконструкции, модернизации производства. Но это никому не было нужно. Я так сожалел об этом, но ничего поделать не мог. На то, чтобы пробивать свои идеи, у меня времени не было, да это и не в моём характере.

— Здесь все «живут» в одиночестве, и между собой общаются редко — когда на это будет разрешение. Ко мне, как человеку пишущему, приходят гости, чтобы я мог записать их истории. Вы можете продолжать работать над своими проектами, и, я думаю, тоже можете посылать их на Землю кому-то. Такое проявление творчества здесь приветствуется. А там, внизу, будут хвалить Петрова или Сидорова за то, что им в голову пришла новая замечательная идея. Вы здесь совершенствуетесь в творчестве, а на Земле идёт рост технического прогресса. Такая взаимосвязь.

— Замечательно! Я чувствую, что мне пора уходить. Спасибо за все. Прощайте.