Глава 2. (Глава 2)

Когда невольно сделал шаг через порог, выругался, и оглянулся, не обнаружил ни малейшего следа от прохода, которым попал сюда!
Каменная сырая от влаги кладка и на ощупь казалась монолитной и несокрушимой! Ну вот нет входа-выхода – и всё!.. Хотя он только что оттуда прибыл! Да чтоб вас!..
Уважение Михаила Давидовича к команде Анатолия возросло ещё на пару пунктов. Ничего не скажешь: обставлено достоверно.
Но он уже нагулялся. Ноги слегка гудели и одышка не унималась даже при ходьбе по ровному. Да, в его возрасте нужно, конечно, поддерживать «спортивную» форму, бегать трусцой, качаться на тренажёрах, и т.д., но ему… Лень.
Поэтому он и ездил везде на машине. Которую уж водил – сам!
Так что воткнув факел, начавший чадить и прогорать, в держак у двери, он достал «домашнюю заготовку»: фонарик на аккумуляторах, который предусмотрительно сунул в карман, когда собирался в усадьбу. И теперь, освещая путь отличным ярким электрическим лучом, двинулся наверх. Довольно с него подвалов! И ходьбы.
Впрочем, боящихся сквозняков свечек с него тоже — довольно!

Ступеньки он не считал, а как оказалось – зря.
Потому что примерно после пятидесятой начала преследовать сильная одышка, а выхода на первый этаж всё ещё не было!
Михаил Давидович позволил себе прислониться спиной к части стены, казавшейся посуше и почище, и постоять пару минут. Он думал.
Ладно, предположим, с горизонтальными ходами и комнатами ещё можно как-то подстроить так, чтоб клиент заблудился. Лабиринты – любимое развлечение в парках аттракционов. Но с вертикальными лестницами?!.. Притом — вот этот камень с проточкой по диагонали! Он его отлично запомнил. Когда спускался. Потому что подумал, что это – недогляд, или брак, от строителей. И камень был примерно на середине пути вниз. То есть – придётся так и так подниматься ещё.
Ещё через пятьдесят ступеней Михаил Давидович снова стоял у стены, с хрипом и присвистом дышал, вполголоса матерился, и злобно пялился на чёртов «отмеченный» камень!
Тот, впрочем, вполне успешно не подавал виду, что этот взгляд и матюги-проклятья его как-то беспокоят.
Поэтому позволив себе отдохнуть ещё три-четыре минуты, Михаил Давидович пошёл снова — вверх. Двигаясь медленно и размеренно.
Чтоб через ещё сорок семь ступеней снова «встретиться» со «старым знакомым»!
Только теперь, оглядевшись, Михаил Давидович понял, что никаких камер ночного, да и обычного наблюдения, здесь нет! А, стало быть, он – «вне зоны доступа»! И поскольку стены – каменные, сигнал даже от мобильника не пройдёт!
Достав навороченный айфон …рен-знает-какой-модели, он убедился, что действительно – антенны нет. Значит… Остаётся одно.
Вынув из кармана старый добрый мел, он двинулся по лестнице вниз, чертя по стене хотя бы примерно ровную линию. За «порчу штатного имущества» он не беспокоился: кому надо – потом эту линию сотрут! Или смоют. Им за это деньги платят.
За всё время спуска «любимый» камень встретился ему четыре раза, а вот линии не попалось. Даже следа. Значит – хитрая уловка. Позволившая «купить» его видимостью «закольцованности» маршрута.
Оказавшись снова у пыточных подвалов, Михаил Давидович, уже ощущавший приличную дрожь в ногах, двинулся, выключив и спрятав свой фонарик, снова с подсвечником в руке – сквозь них назад. Благо, проход теперь не скрывался!
В самом первом подвале, за дверью, обнаружил, к счастью, «горячо любимый» предбанник. По его лестнице поднимался не без волнения. Чертил мелом. Камень с полосой, разумеется, попался снова. Но на сорок второй ступеньке он выбрался наконец наверх! Ф-фу-у-у…
Выйдя в почти родной коридор, Михаил Давидович подумал, что не совсем порядочно со стороны Анатолия так «гонять» человека в летах.
Но потом подумал, что никто ведь его в шею и не гнал: сам полез. «Проникнуться» атмосферой, понимаешь, ему захотелось!
Ну вот и проникнулся. Хотя… Это ведь Анатолий ему на это «тонко» намекнул! Прекрасно зная его неуёмный характер.
Хотя только Анатолий, его инженеры, и Господь Бог знают, как они добились такого… Эффекта! Прямо тебе – «заколдованный зеркальный лабиринт». Реально — многоуровневый. И бесконечный!..
По пути назад Михаил Давидович заглянул в библиотеку: благо, дверь была открыта настежь. Как ни странно, но там на столике дымилась чашка чая: каркаде! Ошибиться нельзя: аромат разносится по всей комнате! Можно было подумать, что её только что принесли, словно зная – впрочем, почему – «словно»?! Зная! – о его приходе.
Невольно Михаил Давидович поставил подсвечник на столик, рядом с чашкой и проспектом. Сел в «своё» кресло, и чашку бережно взял в обе руки. Её обжигающее тепло и вкусный глоток ароматного напитка – м-м-м! — сразу вернули ему пусть не отличное, но хотя бы – более бодрое и оптимистичное настроение.
Ну погоди ж ты, хитро…опый Анатолий! Михаил Давидович тебе ещё покажет! И пусть он устал, и коленки немного – да, только немного! – трясутся, сил и выносливости ему ещё не занимать! Да и «условия» Контракта ещё не выполнены! Никого он не видел. А мужик в красной маске, мельком замеченный в зеркале – не считается!..
Однако взглянув снова на картину в простенке, он почувствовал, как улыбочку с лица словно тряпкой стёрли.
Омерзительная старуха снова была тут как тут!
И она Михаилу Давидовичу улыбалась. Однако вовсе не как Мона Лиза, а весьма издевательски! Вот уж – мерзкая тварь во плоти!..
Он постарался взять себя в руки. Достал айфон. Настроил камеру для ночного режима. Приблизить… Есть! Снимок чёткий, и конкретный! Вот она: старая вешалка! А отошлёт-ка он эту фоту себе же, любимому, на второй, да и третий мобильник! Так, …рен. Снова нету. Теперь уже – сети. Вон: чёрточки-палочки «отправки» крутятся, но фотки ни фига не отправляются.
Да и ладно: главное – в «Галерее» они есть! Но картина…
А если встать и подойти?
Однако и с разных углов, и с расстояния даже метра милая женщина не появилась. И только злобные горящие угольки глаз старой ведьмы пялились на Михаила Давидовича! Словно на знаменитом плакате «Ты – записался добровольцем?!», глядя прямо в глаза, в какой бы бок он не сдвигался.
Пришлось сфотографировать старуху ещё раз – вблизи, и – только изображение. Без рамы.
Ладно, позже, на досуге, он снова её рассмотрит. А пока…
А пока заберёт-ка он свой чай, и двинет на боковую! Тем более, что сейчас уже…
Что за чёрт!
Хронометр на чёртовом айфоне упрямо показывал, что сейчас – двенадцать ноль пять! А именно столько времени было на нём, когда Михаил Давидович покинул комнату, отправившись в «турне по подвалам»!
Это странно. Даже более чем. Потому что воздействовать дистанционно на его мобильник, сдвинув данные о точном времени назад, никто и ничто не смогло бы: нет ещё таких технологий! Или…
Или Анатолий многого, ох, многого, ему не рассказал.
Впрочем – он и не должен был. А то – неинтересно!
Ну а сейчас – интересно. Хотя и не слишком страшно. Но утешает мысль, что «пытать» его на всех тех жутких станках не смогут. Потому что Анатолий обещал. Что «непосредственного» контакта – не будет!
А, может, они всё-таки как-то смогут пытать его так, чтоб на теле не осталось никаких следов?.. А только – «душевные» раны? Вон: смогли же «убрать» проход, по которому он притопал во второй «предбанник»! Закрыв дверной проём иллюзией каменной кладки. Причём – настолько совершенной, что и на ощупь не найти скрытое.
И всё равно – это не вписывается в условия Контракта. Поскольку пытки – это больно, а он подписывал, что будет – только страшно.
Ну а с этим – он фыркнул! – пока – никак.
Не страшно. А только – непонятно! Но…
Удивление и восхищение от «работы» профи – невольно вызывает.

В его комнате ничего не изменилось. Только свечи, вроде, стали поменьше. О! Вот оно! Значит, время всё же – прошло! И немалое.
Но Михаил Давидович, решив, что часы на айфоне выставятся и сами, едва он выйдет из зоны «глушилок» Анатолия, и подключит нормальный интернет, и подумав, и посопев, подошёл к стенному шкафу. Взял халат. Подошёл к припостельной тумбочке. Выдвинул скрипучий ящик. Взял сухую майку и трусы. После чего не без ехидства ухмыльнулся помпезно-роскошной постели. И вышел из комнаты. Даже не оглянувшись на четыре камеры и не погасив свечей в настенном светильнике. «Свой» подсвечник он, разумеется, забрал с собой.
А проследовал он, разумеется, в соседнюю, «розовую», спальню.
Если у Анатолия Борисовича предусмотрена отдельная «программа» для мужчин, и другая – для женщин, посмотрит-ка он как раз на последнюю! Вдруг она – интересней? И – разнообразней?

Посмотреть удалось.
Едва Михаил Давидович с удобствами расположился на другом «продвинутом» и вполне современном матраце, и холодящих крахмальных простынях, как из стены напротив задней стенки кровати высунулось лицо. Мертвенно бледное, и с горящими глазами.
О том, что это было лицо давешней старой ведьмы, можно и не упоминать!
Михаил Давидович снова невольно ощутил мурашки, бегающие по спине, и холодок в груди. Но решил пока ничего не предпринимать. А посмотреть, как будут развиваться события: именно за это самое он и заплатил!
Так пусть чёртовы инженеры-техники-программисты Анатолия отрабатывают свои чёртовы зарплаты!
Но вот ведьма высунулась, как бы – вытекла из стены, и вся! Целиком.
Была она низенькая – не больше метр пятьдесят! – и толстенькая. И, разумеется, скрюченная. Однако по мере того, как она подходила к постели, старуха словно худела, росла, горб пропадал, спина выровнялась, осанка стала царственной, да и лицо…
Да: всё верно. Перед ним та самая женщина, что была на картине!
А красива: без дураков. Пусть и не молода, но очень даже… Возбуждает! А особенно оно, это самое сексуальное «начало» дамы, начало действовать на «естество» Михаила Давидовича, когда тонкий полупрозрачный пеньюар, в который незаметно превратились неопрятные лохмотья, оказался нарочито неторопливым движением скинут к ногам соблазнительницы. Теперь призывно и загадочно улыбающейся. И приподнявшей словно в немом вопросе изящную тонкую бровь.
Михаил Давидович… Сглотнул.
И, хотя понимал, что женщина – только иллюзия, хоть и совершенная, не мог поступить иначе, чем подсказывало воспитание и учтивость: подвинулся, и откинул одеяло, приглашая…
Ну, женщина и не заставила себя долго упрашивать. Михаил Давидович сразу обратил внимание, что пружины матраца прогнулись под дополнительным весом прилегшей сбоку женщины очень даже материально! Да и осторожное прикосновение тёплой и мягкой женской ручки к его щеке он ощутил…
Как настоящее!!!
Чёртов Анатолий!!! И его чёртовы работнички!!!
Но Михаил Давидович не выскочил из кровати как ошпаренный. А напротив: позволил улыбающейся иллюзии ласкать себя: вначале его прелестная гостья делала это осторожно и нежно, но, заметив отсутствие неприятия с его стороны, словно взбодрилась.
И вот она и сидит на нём верхом, откинув одеяло! И горячие губы целуют его! А мягкие и явно опытные ладошки, стянувшие с него трусы и оглаживающие живот и чресла, уже…
Приготовили к бою то, что, если честно, не могла «приготовить» в последние годы и любимая Софико! Даже наботексованными слюнявыми губками!..
У Михаила Давидовича мелькнула, конечно, мысль о том, что это может быть «подставой», чтоб заполучить компрометирующие его видеозаписи… Хотя бы – для шантажа! Отснятый материал покажут, например, жене… Или конкурентам. Или вообще – продадут прессе, если он не заплатит столько-то, или не выполнит то-то и то-то…
Но эти мысли очень быстро куда-то исчезли, когда женщина уверенно, не глядя, словно всю жизнь этим и занималась, поглотила своей горячей и влажной «штучкой» его воспрявшие двадцать сэмэ!

О-о-о!!!
Похоже, здесь творится что-то совсем уж запредельное! В смысле технологий. И физиологии. И психологии.
Потому что такого наслаждения Михаил Давидович не получал уже… Минимум десять лет! И пусть к концу «действа» он и задыхался, и вспотел, словно конь, пробежавший марафон, восторга и наслаждения это не уменьшало! Скорее – наоборот. Хотелось продолжать и продолжать делать эти волшебные и приносящие поистине божественный кайф, движения туда-сюда…
Так приятно чувствовать себя снова молодым. И – «в силах»!..
Но вот они и достигли пика!
Женщина, застонав, откинулась, выгнувшись, назад, позволяя Михаилу Давидовичу насладиться зрелищем её упругих и аккуратных грудей. Глухо закричала. Её «кошечка» несколько раз словно конвульсивно сжалась, добавляя партнёру ещё несколько мгновений наслаждения!
Михаил Давидович схватился разгорячёнными ладонями за тонкий стан и контрастно пышные упругие бёдра, ощущая, как всё у него внутри трепещет от почти забытого ощущения восторга: вышло, выстрелило из него то, что только недавно неторопливо вытекало!..
Но тут вдруг…
Женщина медленно и абсолютно бесшумно… Исчезла!
Она буквально на глазах растворилась в воздухе!!! И вот уже его руки ласкают пустоту!
Что за!..
Если б Михаил Давидович не видел и не испытал этого сам, он никогда бы не поверил, что такое возможно!!!
Сволочь Анатолий!!!
Как он этого добился?!
Ведь тот, кто владеет такой технологией, может… Может… Да может прибрать к рукам весь сексуальный бизнес!!!
Зачем нужны сутенёры и тысячи девок, которых нужно кормить, одевать, регулярно на вен.заболевания проверять, если содержать бордель – где-то поселять, и заставлять выглядеть «товарно», когда можно насоздавать сотни тысяч таких вот фантомов: ведь выглядеть все они будут бесподобно! А уж «работать»!..
И – никаких «осложнений» не будет у хозяина «штата» таких специалисток! Ни с Законом, ни с клиентами, ни со здоровьем и «критическими днями», ни с обслуживанием!
Однако нашлось кое-что, что всё же не могло Михаила Давидовича не вернуть на нашу грешную землю. В частности – то, что его «естество» всё ещё находилось в состоянии возбуждения. А это – просто так не бывает! А бывает – он знал, поскольку пробовал! – лишь после употребления препаратов типа Виагры. Но ведь он не…
Чай!!!
О, Боже! (Прости, что помянул всуе!) Как элементарно его подловили!
«Набродился» и «угорел» он абсолютно самостоятельно. И, конечно, то, что ему дали для утоления жажды – его любимый чай, воспринял, как нечто само-собой разумеющееся! Как жест «трогательной» заботы со стороны гостеприимного Хозяина!
А оно – вон оно как! Это подмешали ему в чай, а когда оно, в комбинации с горячим напитком, подействовало – подсунули фантом! И какой!.. (При воспоминании о волшебных мгновениях у Михаила Давидовича реально начинало биться сильнее сердце!)
Стоп.
Сердце.
Вот на что должен делать упор человек, желающий прибрать к рукам бизнес Михаила Давидовича. На старое и изношенное сердце «друга». А что позволяет довести это сердце почти до инфаркта?
Правильно: секс!!!
Медленно и осторожно, стараясь теперь не делать резких движений, Михаил Давидович сел на постели. Протянул руку. Брюки – на стуле у кровати. В кармане тюбик. С Эринитом.
И пусть ему его и прописали, и пить нужно – регулярно, но он зачастую не делал этого. Надеясь на «здоровье горца».
А вот теперь – придётся. Нужно!
Если он не хочет оставить Софико вдовой, а сыновей и будущих внуков – сиротами. Тут уж не до «пижонства»!
Он выкатил на ладонь две таблетки. Сунул в рот. Одну разжевал сразу, другую принялся старательно сосать. Подумав, добавил ещё одну: всё-таки у него – масса тела под восемьдесят!
Невольно перед мысленным взором возникла воображаемая картина: Анатолий, расположившийся в любимом кресле на колёсиках позади своих «операторов», кривит рот, и злобно ворчит: «Ах ты ж старый …ер! Предусмотрительно, ничего не скажешь!»
Однако то, что он «подстраховался», ничего не значит. Впереди – вся ночь! И неизвестно… Впрочем, нужно попробовать глянуть ещё раз!
Мобильник, будь он неладен, показывал всё те же двенадцать ноль пять.
Михаил Давидович криво усмехнулся: да, это должно впечатлить и напугать более слабых духом клиентов. Ну вот не бывает такого, чтоб время действительно остановилось!
Э-э, ладно. Попробует-ка он пока, для «отдохновения и успокоения» – просто полежать. Может, «культурно-развлекательная программа» на сегодня закончена, и ему позволят просто – уснуть?
Однако, зная Анатолия, надежда на это была весьма слабой.

Спокойно полежать ему дали, по объективным ощущениям, не более пяти минут.
Из-за стены слева вдруг донёсся многоголосый смех и выкрики фривольного характера, а затем через спальню Михаила Давидовича, подпрыгивая и резвясь, пронесся настоящий «отряд» из полуобнажённых вакханочек, нужно признать: с восхитительными формами, и преследующие их, не то – сатиры, не то уж – черти!
Во всяком случае, существа были мужского пола, с копытами на концах козьих ног, и с… Огромными достоинствами! Причём – в «готовом к бою» состоянии! Не без стыда и зависти Михаил Давидович подумал, что он со своими двадцатью, которыми, если честно, гордился, тут никакой конкуренции не составил бы…
Смех и выкрики преследующих, впрочем, быстро затихли, когда толпа скрылась за противоположной стеной.
Только теперь до Михаила Давидовича дошло, что выглядела иллюзия как-то уж… Слишком достоверно и реально, чтоб принять её, вот именно – за иллюзию! После «посещения» остался даже лёгкий запах лаванды и ещё каких-то цветов, которые имелись в гирляндах, увешивающих шеи преследуемых, и в их венках…
Михаил Давидович невольно вздохнул. С облегчением: его не тронули. А не хватало ещё, чтоб его втянули в какие-нибудь «вакханалии», или прочие сексуальные групповые игрища! Несмотря на то, что «естество» всё ещё стояло, он вовсе не ощущал в себе сил на нечто такое же, что совершил десять минут назад!
Он повернулся на бок, и вздохнул. А вот интересно: микрофоны у Анатолия тоже расставлены – везде?
С этой простой мыслью он и… заснул.

Но это только потом он понял, что заснул. Потому что разбудили.
И как!
Вокруг него толпилась куча опять-таки: вполне реальных, и воняющих мокрой шерстью, землёй, потом, и серой, монстров и чудовищ: по-другому и не скажешь! Кого только тут не было: и грифоны, и сатиры, и драконы, и русалки, и вообще – мерзкие чудища словно сошли с картин типа «искушения святого Антония»: бр-р-р!
Но самое омерзительное трясло Михаила Давидовича за плечо:
— Эй, человек! Просыпайся! Самое интересное пропустишь!
Михаил Давидович только хотел было спросить, чего ж такого он может пропустить, как вдруг его схватили с десяток рук, и очень даже быстро и без усилий понесли, легко проницая стены и межэтажные перекрытия, а затем и – землю и камень, вниз, прямиком в крыло, где он только недавно заблудился. И не прошло и десяти секунд, как оказался он, как был, в одних трусах и майке, в давешнем пыточном подвале.
А на станке, прямо перед ним, была распята…
Его Софико!
Михаил Давидович в невольном порыве кинулся было к ней – отвязать, спасти!.. Понимая всё же в глубине души, что ничего этого нет на самом деле! И он в плену очередной, но (Нужно признать!) чертовски реалистичной и до дрожи натуральной, иллюзии!
Но даже этого ему не удалось сделать!
Мягкие и нежные не то – руки, не то – даже щупальца, словно обволакивая, удерживали его руки, ноги и туловище, понадёжней, чем ремни смирительной рубашки! На краешке сознания мелькнула мысль, что «следов» на его теле от таких захватов точно – не останется! Но понимая, что никто его не освободит, он продолжал пытаться вырваться, крича Софико, что сейчас он её спасёт!..
Но она почему-то молчала. И только смотрела. Словно с укоризной!
Ну правильно: это же его «гонор» затащил их столь далеко!..
Над ухом раздался очень тихий, и очень внятный шёпот:
— Никого ты здесь спасти не сможешь, маленький человечек. Быть может там, на Земле, ты что-то из себя и представляешь. Но здесь, в нашем Мире, ты – никто! Бессильная и эгоистичная букашка!
Так что смотри и наслаждайся. Сейчас мы будем воплощать в жизнь всё то, о чём ты втайне от всех мечтал иногда, особенно после скандалов, сделать со своей женой! И – не переживай. Чтоб предохранить тебя от слишком уж сильных эмоций, мы позаботились сделать так, чтоб вопли, вой и ругань твоей дражайшей половины тебе не досаждали!
Чудище с телом кабана, и руками человека, волосатое, и омерзительное, одетое в красные кожаные штаны, подняло, повернуло голову распятой на станке жертвы. Раздвинуло той челюсти. Михаил Давидович заорал, затем застонал: языка, который он сам столько раз мечтал вырвать, во рту Софико не было!!!
— Только не говори, что ты сам не мечтал сделать это. Особенно – в последнее время! Ха-ха-ха!
Кровь бросилась Михаилу Давидовичу в лицо!
Это – правда! Сколько раз он мечтал помучить, поиздеваться над чёртовой старухой! В молодости её придирки и сварливость ещё как-то можно было перенести, перетерпеть. В надежде на последовавший бы за этим восхитительно азартный и бурный секс! Символ, так сказать, «вечного» примирения… Но под старость…
Да, он самому-то себе мог признаться: мечтал о том, как бы он лично мучил и пытал проклятую сварливую и толстую гадину, если б только не боялся за последствия. И не помнил, что она – мать его детей. И бабушка их внуков… Была бы. Когда те появятся. И она нужна их Семье живая и здоровая.
Но здесь…
Как Анатолий-то узнал о его тайных мечтаниях?! Или…
Или его техники-программисты научились читать мысли?!
Впрочем, в глубине сознания Михаил Давидович прекрасно понимал: не нужно быть семи пядей во лбу, или проф.психоаналитиком, (А Анатолий уж наверняка – нанял!) чтоб вычислить даже под внешней показной дружелюбностью, нежностью и заботой, пристойностью и респектабельностью – лютую ненависть и презрение, которое большинство давно женатых мужчин испытывают к своим располневшим, вредным, злобным, сварливым, и постоянно к ним придирающимся из-за ничего, увядшим старухам!
Но вот его подвели, точнее — поднесли к станку поближе, и он увидал, как кабан-палач поднёс к левой руке жертвы жаровню с лежащими на её краю гвоздями. Небольшими: сантиметров по шесть. И не толстыми: миллиметров по пять. Но…
Раскалёнными до красно-оранжевого цвета!
Разумеется, с помощью клещей-плоскогубцев, чтоб не обжечься самому, кабан стал неторопливо и с омерзительной ухмылкой на свинячей морде, загонять эти гвозди под ногти Софико!
Михаил Давидович и орал, и матерился, и сыпал проклятьями, и выл, и рыдал в голос. Потому что Софико могла теперь только дёргаться всем надёжно спеленутым телом, и постанывать, и мычать. И ещё смотреть ему прямо в глаза, смотреть…
Но уж в её глазах было – всё!..
А он…
Нет, он всё ещё понимал, что это – иллюзия, пусть и неизвестно как созданная, но…
Но запах горелого мяса, словно от гриля, бил в ноздри, и стук от переступания копыт по каменным плитам пола, как и шипение раскалённой стали, погружаемой в податливую плоть, он слышал отлично. Как и видел крупные капли пота, выступившие на лбу его жены, и обонял и острый мускусно-аммиачный запах пота у неё из-подмышек. Который не могли, если честно, никогда до конца заглушить никакие дезодоранты и духи…
Сволочь Анатолий. Нашёл-таки его Ахиллесову пяту. Догадался, что супругу свою, хоть и иногда бесившую и «тупившую», тот до сих пор…
Да, любит.
Самому-то себе он мог в этом признаться. А то — с чего бы он терпел её рядом, в их общем доме, когда мог бы давно уйти: хотя бы к Леночке! Но Анатолий, возможно, о Леночке не знает. Хотя… Вряд ли. Скорее всего – знает.
Но ему он показывает не Леночку, понимая, что она – просто очередная игрушка-содержанка Михаила Давидовича, и примись чудище пытать её, по-настоящему сильных эмоций у Михаила Давидовича это не вызовет!
Поскольку надоела уже она ему. И он сейчас ищет повод и предлог послать её подальше…
Но чудище между тем перешло на другую сторону – к другой руке! Потому что первая оказалась вся «заполнена» гвоздями: в каждый пальчик влезло аж по пять!..
Михаил Давидович решил попробовать крайние средства:
— Анатолий! Прошу тебя! Ты доказал, что держишь слово. И ты знаешь, что я держу своё. Отпусти Софико, и меня. И я перепишу все свои активы, депозиты, и даже дом – на твою чёртову фирму!
Ничего не произошло.
Разве что кабан-палач вонзил под ноготь первого пальчика другой руки первый гвоздь. Софико, замеревшая было на секунды, снова начала биться, мычать, и извиваться. Но верёвки и ремни держали крепко. Так же крепко и монументально невидимые руки и щупальца держали и Михаила Давидовича. И он, как ни бился, не мог не то, что вырваться, а и – пошевелиться. И даже когда его перетащили на новое место – поближе к другой руке – ничего не мог противопоставить нерушимым захватам! Но теперь, не то – от усилий, не то от переживаний, стало как-то жарко в груди…
Помня, что по версии доктора Мясникова это – признаки надвигающегося инфаркта, он приказал себе прекратить биться, и успокоиться! Всё это – мираж! Фантом! Чёртова галлюцинация! Нужно втемяшить в свою упрямую башку, что всё это – не на самом деле!!!
Но что-то как-то плохо оно «успокаивалось» и втемяшивалось…
Хотя теперь он мог стоять почти спокойно, но глядеть в умоляющие и полные слёз глаза жены всё равно было выше его сил. Но когда попробовал опустить голову к полу, кто-то ретивый и мерзко хихикавший, поднял её за подбородок обратно. И даже его закрытые веки мягко, но непреодолимо приподняли – смотри, человечишка!..
После того, как закончились гвозди, палач достал из жаровни раскалённые клещи. Вначале прижёг соски вялых и отросших почти до пупа, а сейчас – завалившихся под мышки, грудей. Затем – раскалёнными прутьями пронзал их, оставляя внутри, и делая груди похожими на странных сюрреалистических ежей… Софико стала биться особенно сильно, но так ничего и не смогла объяснить или сказать. И только глядела, глядела…
Михаил Давидович понял, что долго не протянет. И снова попробовал:
— Анатолий! Клянусь мамой, и всем, чем хочешь, что у тебя есть святого: отдам тебе всё! Всё!
Ответа снова не последовало, и теперь кабан с напарником – мерзкой помесью козла и бегемота! – занялись ножками Софико. Их они раздвинули насколько могли сильно, привязав верёвками за щиколотки к кольцам, вделанным в стены. Однако широкий пояс, удерживавший талию жертвы сквозь отверстия в станке, не позволял той сдвинуться с ложа. Часть которого – со стороны промежности! – убрали.
Теперь в дело вступил третий палач. Грифон. Умеющий, оказывается, стоять на задних лапах. Когда он подошёл к станку, Михаил Давидович понял, какой будет новая пытка: «достоинство» грифона имело в длину добрых сорок сантиметров, а в толщину… Со стакан!
Понимая, чем закончится новая экзекуция, Михаил Давидович попробовал вырваться снова, дёргаясь и вопя изо всех сил!
Но закончилось это плохо.
Всё вдруг завертелось вокруг него, в уши ударил дикий вой, и рёв, и грохот, подвал превратился в ревущую вращающуюся бездну, куда его втягивало, втягивало… И вот он уже летит сквозь неизведанные пространства и вселенные куда-то к маленькой белой точке… Вскоре превратившейся в серый тоннель с ярким пятном выхода.
Знал он, куда ведёт этот тоннель.

Анатолий встал, разочарованно проворчав:
— Похоже, он-таки уснул. Что там – с показателями?
— В-принципе – практически в норме. – в голосе его старшего диспетчера, Владимира Львовича, мужчины сорока семи лет, сквозило тоже разочарование, — Давление сто тридцать на восемьдесят, пульс, правда, немного повышен: семьдесят три. Температура – тридцать семь и две, но понижается. Мозговая активность… Минимальна. То есть – энцефалограмма говорит о том, что он и правда – спит! Вот что значит – устойчивая психика! Словно никуда и не ходил! И ничего не видел. И не слышал. А уж ребята так старались, так старались!..
— Да. – Анатолий вздохнул. — Хорошо. Ладно, раз такое дело, пойду-ка я к себе. И тоже вздремну. Если что-то экстраординарное – вы знаете, что делать.
— Да, босс. Так видеоэффекты можно больше не включать?
— Можно не включать. Он свою долю получил.
Выйдя из бункера-сарайчика, где остались пятеро «недрёманных», но сейчас, когда Босс уходит, явно собиравшихся расслабиться, диспетчеров, Анатолий, однако, в свой мезонин со спальней не пошёл. А двинулся к малозаметному из дома и сарая, навесу.
Здесь он зашёл за «занавес невидимости», как он про себя называл маскировочную сеть, отражавшую свет и то, что было перед ней. За сетью имелся крытый, как в блиндаже, наклонный вход в другой, подземный, бункер. Верхнюю дверь он отпер ключом. Спустившись на уровень второго подземного, Анатолий открыл замок во второй двери другим ключом. Повернул ручку и вошёл.
Ещё одна диспетчерская. Отлично кондиционированный воздух.
За пультом перед десятком экранов – один человек. И изображения на экранах светятся не привычным чёрно-белым или голубым или зеленоватым цветом, а – фиолетовым. Ну — так! «Спецприбор»!
— Привет, Василий Петрович.
— Здравствуйте, шеф. – ехидства в голосе «дежурного оператора» не уловил бы только глухой, — Вы вовремя. Он как раз откидывает копыта.
— Расскажи. – Анатолий пододвинул кресло на колёсиках, и расположился слева за спиной Василия. На монитор смотрел внимательно. Совсем не так, как там, в верхней аппаратной.
— В-общем, всё, как вы и планировали. Составляя сценарий для него. Ребята в первой аппаратной сделали, что могли. И указания нашим «друзьям» вы дали – точнее некуда! Сработало всё. И блуждание по подвалам, сильно его утомившее, и «необузданный секс» с женщиной, подпадающей под его понятие «идеальной», и иллюзия того, как он съел фантом таблеток от сердца. Так что был уверен. Что не скопытится после выматывающих «молодёжных упражнений». И новых «страстей».
Верно вы вычислили и то, что пытать нужно не Леночку, а его старуху.
Выдержал он чуть больше десяти минут. Трахнуло его только на сцене изнасилования – «мастиф» даже не успел приступить. Ну, а если б не сработало сразу – сработало бы, когда он порвал ей всё до пупа! И кровь залила бы весь пол.
Анатолий молча смотрел на изображение на центральном, большом, мониторе, иногда косясь на то, что показывали и другие камеры подвала. Там, на руках монстров и чудовищ висел обвисшей тряпкой его «закадычный» враг и конкурент: Миша, будь ты неладен. Точнее – фантом Михаила Давидовича: его «нетленная», и, как выяснилось, вполне «отделимая» от тела, «душа». Перенесённая «особенными» «работниками» Анатолия сквозь камни и почву.
На станке же имелся другой фантом – весьма неприглядный в своей свинячей упитанности! Обнажённое, словно расплывшееся, уплощившееся, тело, не могло спрятать ни целлюлита, ни «спасательных кругов» жира на том, что раньше гордо именовалось талией. Жиденькие волосы на голове растрепались и слиплись от пота – этакие неопрятные висюльки… Пальцы нематериальных рук сплошь были утыканы гвоздями. Разумеется — тоже нематериальными.
— Хорошо. Сколько времени назад он сдох?
— Семь минут.
— Продолжай удерживать типовые нормальные показания на мониторах и приборах в верхней аппаратной ещё… Скажем, пятнадцать минут. Нам ведь не нужно, чтоб наши борзые реаниматоры, мечтающие оправдать свои нехилые зарплаты, действительно – оживили его этим чёртовым прибором с электрошоком, и порцией адреналина – в сердце.
— Да, «сэр»!
— Хватит мне «сэркать». И дай, будь добр, ещё раз наш экземпляр Договора. Хочу всё-таки посмотреть: не упустили ли мы чего… В любом случае с нашими «друзьями» нужно держать ухо востро.
— Да, Хозяин. (Так лучше?)
Анатолий, криво ухмыльнувшись, кивнул. Василий Петрович вытащил из одного из ящиков, имевшихся в столе под клавиатурой, две машинописные странички, скреплённые скобой степлера.
— Пожалуйста.
Анатолий, нахмурив брови, углубился в текст. Тот, впрочем, отличался лаконичностью и конкретностью:
«Трудовой договор (Контракт) № 174/202…
Подписан 3 августа 202…года.
ООО «Кристалл» в лице директора, Анатолия Борисовича Харченко, именуемое в дальнейшем «Работодатель», и коллектив нематериальных сущностей замка Шато-д-Суар-он-Луара-ле-пон, именуемый в дальнейшем «Работник», заключили настоящий Договор о нижеследующем:
1. Работник принимается на работу на должности Призраков и Привидений с обязательством приступить к работе 03. 08.202…г.
2. Договор является договором по Основной работе.
3. Вид Договора: на неопределённый срок.
4. Срок испытания – без срока испытания.
5. Обязанности сторон.
5.1. Обязанности Работодателя.
5.1.1. Организовать труд Работника, создать ему условия труда, предусмотренные Трудовым законодательством и другими нормативными актами, и настоящим Договором.
5.1.2. Своевременно выплачивать работнику предусмотренную настоящим Договором заработную плату.
5.1.3. Предварительно ознакомить Работника с кругом возлагаемых на него трудовых обязанностей.
5.1.4. Обеспечить дисциплину и охрану труда.
5.1.5. Соблюдать действующее законодательство и другие нормативные акты.
5.1.6. Соблюдать условия коллективного Договора.
5.1.7. Создать условия для безопасного и эффективного труда, систематически производить обучение, инструктирование по безопасным условиям труда Работника.
5.1.8. Работодатель не вправе требовать от Работника выполнения работ, не входящих в его трудовые обязанности, совершения действий, которые не законны, или ставят под угрозу жизнь, и или здоровье Работника, унижать честь и достоинство Работника.»
Анатолий Борисович криво усмехнулся: уважать права и личности «нематериальных сущностей» он научился быстро. Потому что без подлинного уважения, как он отлично знал, работать добросовестно и эффективно не будет не только человек, но и его Призрак. Привидение. Следовательно – он и правда должен делать для своих «особых» Работников всё то, что прописано в Контракте.
Что он, собственно, и делает.
«5.2. Обязанности Работника.
5.2.1. Подчиняться требованиям Работодателя. Чётко выполнять действия и роли, намеченные утверждённым для каждого конкретного Клиента, сценарием. Не допускать никаких «экспромтов». Не допускать смерти тех Клиентов, которых не отметил особо Работодатель.
5.2.2. Не допускать смерти более, чем одного Клиента из ста, и – только тех, кого определил Работодатель.
5.2.3. Работник должен обладать необходимыми внешними и сценическими данными, для создания убедительных образов.
5.2.4. Работник должен являться на службу по местам службы полностью подготовленным, постоянно совершенствовать своё амплуа, и работать над убедительностью своего образа. Постоянно совершенствовать своё профессиональное мастерство и подготовку.
5.2.5. Работник обязан профессионально и квалифицированно выполнять все порученные ему образы и роли.
5.2.6. Работник не имеет права отказаться от порученных ему ролей, по типажу его образа, и должен следовать чёткому исполнению мизансцены в гармонии и согласованности с остальными участниками каждой конкретной мизансцены.
5.2.7. Работник не имеет права менять свой облик и амплуа по своему желанию.
5.2.8. Работник обязан до начала каждого сеанса заблаговременно ознакомиться со сценарием, утверждённым Работодателем, и с графиком и расписанием своей работы в каждом сеансе.
5.2.9. Работник обязан своевременно и точно выполнять распоряжения Работодателя, а так же своего непосредственного Руководителя в лице координатора «Маммона».
5.2.10. Работник обязан бережно относиться к имуществу Работодателя.
5.2.11. За нарушения трудовой дисциплины, неисполнение, ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей Работодатель вправе применять дисциплинарные меры воздействия в виде отлучения на определяемое Работодателем время нарушителя от получения положенной ему доли психобиологической энергии Клиента.»
Анатолий нахмурился.
Да, этот пункт позволяет как-то держать в узде неадекватных и плохо управляемых «работничков». Но суть верна: именно энергия, получаемая от «пугания», страх, ужас, истерика Клиентов – и питают эти самые «нематериальные сущности», будь они неладны.
Как ни странно, но ситуация практически один в один повторяет ту, что показана в старинном мультике «Корпорация монстров». (Недаром же говорят, что ничто на этом свете не происходит такого, чтоб его кто-то не учуял! Из «информационного поля Земли»!)
Да, отлучение надолго от людей, от возможности «выпить» их страх и «отрицательные эмоции», тогда и привела их с Маммоном к логичному, и потенциально – очень перспективному и прибыльному бизнесу. Потому что когда хозяева чёртова Шато совсем обеднели, и свалили сами, заперев, и фактически заколотив двери замка досками, все его «нематериальные» обитатели, со всей своей историей, и амбициями, едва не сдохли с голоду!
Но тут как раз и заявился Анатолий, очень предусмотрительно захвативший на всякий (!) случай с собой, хоть над ним все тогда и ржали, лучшего специалиста. Экстрасенса в третьем поколении, и дипломированного мага, Василия Петровича.
И тем не менее, когда тот сообщил, что действительно наладил контакт с Сущностью по имени «Маммон», Анатолий вначале не поверил. Посчитал, что его пытаются развести на деньги! Потому, что Маммона не видел. И даже не слышал. Но вот когда по указаниям Маммона Василий построил прибор, позволяющий сейчас видеть эти самые «сущности», и то, что происходит в подвале…
Убедился окончательно!
И когда Маммон (Который, если честно, Анатолию больше нравился, когда был невидим!) предложил вполне конкретную и современную сделку, Анатолий подумал, что тут может… Выгореть!
Правда, конкретные условия Договора они оговорили только через месяц, во второй визит. Потому что сначала возник чёртов «языковой барьер». Призрак говорил на французском, а Василий, хоть и изучал его в школе и Университете, почти всё благополучно подзабыл. Пришлось срочно восстановить!
И вот он – результат!
«5.2.12. Работодатель вправе снизить оплату Работнику в случае ухудшения уровня профессионального мастерства Работника, и снижения творческого уровня, или за нарушения трудовой дисциплины.
5.2.13. Работник обязан соблюдать требования профессиональной этики, проявлять принципиальность и добросовестность в работе.
6. Режим рабочего дня.
6.1. режим рабочего дня – 4 часа в летнее время, и 8 часов – в зимнее.
7. Рабочее время и время отдыха.
7.1. Начало и окончание ежедневной работы устанавливается согласно правил внутреннего распорядка замка и графика работы каждого конкретного исполнителя, утверждаемого Работодателем.
7.2. Продолжительность рабочего дня не может превышать 8 часов.
7.3. Сверхурочные работы могут производиться только с согласия Работника, и должны оплачиваться по двойному тарифу.
8. Оплата труда Работника.
8.1. Оплата труда Работника производится из психической энергии, полученной из каждого Клиента, в соответствии с тарифами, и долями, установленными Руководством коллектива нематериальных сущностей в лице Маммона.
8.2. Работодатель, или Руководитель коллектива имеет право при ухудшении качества работы конкретного исполнителя, невыполнение, или ненадлежащее выполнение им своих должностных обязанностей, нарушения трудовой дисциплины, порче имущества Работодателя, и других нарушениях, уменьшить долю положенной этому исполнителю психической энергии.
8.3. За повторные однотипные, или злостные нарушения Договора исполнитель может на оговоренное в Договоре время быть вообще лишён положенной ему доли психической энергии, с помещением его в место, отдалённое от Замка не менее чем на пять лье.
9. Общие требования безопасности.
9.1. Запрещается вмешиваться в работу систем и приборов, размещённых на территории замка и усадьбы Работодателем.»
Анатолий закрыл страничку. Протянул Договор Василию:
— Василий Петрович. Спрячь-ка обратно. – он кинул взгляд на круглые электронные часы, висящие над монитором, — Ого! Прошло уже не пятнадцать, а тридцать. Всё. Можешь подключать их приборы непосредственно к нему. А пока их жаренный петух не клюнул, я пройду к себе. Ведь я, типа, сплю.
— Да, Хозяин… — щёлкать переключателями Василий однако не спешил.
— Ну, говори. Я же вижу, что что-то беспокоит.
— Ага. Ведь раз ваш «кореш» окочурился, сюда наверняка нагрянут разные там Комиссии, да Прокуратуры… И пусть документы у нас – комар носа не подточит, но лазать-то они будут – везде! И на три-четыре дня минимум работа встанет!
— Хм… Ты прав, понаедут. И шнырить будут. Вот что. Спрячь наш экземпляр Договора в сейф. И пусть Маммон его прикроет завесой. Ну а по поводу клиентов… Этот пункт у нас в Договоре с ними тоже предусмотрен. «Задержка по причинам, независящим от Исполнителя». Я скажу в секретариате, чтоб предупредили, если что, тех, кто там на очереди… Кстати. Как там его Софико?
— Младший демон Аларих передал, что явно всё произошедшее видела. Но пока – считает всё это кошмаром.
— Плохо. Ведь всё равно может – рассказать!
— Ха! Кто же ей поверит… Но Аларих уже сделал так, что проснувшись, она забудет всё. Вообще – всё.
— Ну хорошо. Предусмотрительно. Ладно, подключай аппаратную.
— Есть, Босс!
Василий щёлкнул тумблером, повернул рукоятку.
Ого, как повскакали с мест диспетчера первой аппаратной!
Сейчас в спальню, к уже начавшему остывать телу, ломанутся и реаниматоры! Пора идти к себе в мезонин.
По дороге Анатолий думал. Что требование убивать не более, чем одного из ста Клиентов – весьма жёсткое. Чёртовы твари просили троих из ста – уж очень изголодались за время, пока замок стоял заброшенный и пустой. Некоторые — до практически полной «нематериальности». Пришлось тогда выдать часть «психической энергии» — «авансом». Используя себя и кое-кого из рабочих…
А ещё Анатолий думал, что то, что они в клиентском Договоре прописали пункт о необходимости проверки перед ночёвкой в замке «состояния здоровья» — очень хорошо. Теперь Клиенты не будут относиться к этой справке формально: типа, деньги дал — и написали!
Не-ет, теперь всё будет чин-чинарём: и кардиограмма, и энцефалограмма, и томография, и всё прочее.
И он готов поспорить обо что угодно: смерть его закадычного врага-конкурента никого из расписанной на два года вперёд очереди не заставит… Отказаться!
Потому что – где пахнет «жаренным», где красивые колоритные и экзотические интерьеры, и история — там всегда и «лайки», и просмотры, и комменты…
А это для современных миллионеров, или их расфуфыренных безмозглых дур – словно красная тряпка для быка! Особенно, если «экстрим» приправлен скандалом, или опасностью и правда – умереть!
Будут, будут и снимать, и выкладывать, и переписываться, и т.д.
И пусть «нематериальных сущностей» и не видно обычным видеокамерам, зато видно – спецэффекты, которые создали его инженеры и программисты. Если честно, то и их для отличной рекламы древнего «Шато с привидениями» более чем достаточно. Команда у него – лучшая! А уж «шоу»!.. Нанял он и проф. Сценариста – для «обычных» клиентов.
Ну а пока – он открыл бесшумно дверь в мезонин, и забрался в постель, успев лишь скинуть на стул брюки и рубаху: видел, что уже бегут!
А он якобы спал, и – ничего не знает!..