Антресоль небытия

Кое-где слышался шум.
— Но, видимо, не «кое-где», а у меня в ушах, — подумал Алвин, когда понял, что падает. Откуда, куда и где его ботинки – он не знал, но подозревал, что ботинки свои он больше не увидит.
Парень вдруг резко стал глотать ртом воздух, холодный воздух. Оказывается, падать не так уж и страшно, особенно когда не знаешь, куда приземлишься. Вокруг лишь мелькали белые и черные, черные и белые, а еще бело-белые и черно-черные пятна.
Теряя сознание, Алвин начал подозревать – может, он в него и не приходил.

Его вышвырнуло на пол кучерявого бежевого пространства, посреди которого стоял лишь стол, стул, пожилая женщина напротив него и выразительный мужчина, только что поднявшийся со стула.
Оказавшись у его ног, Алвин смущенно закашлялся ватой, что как бы между прочим попала в его легкие. От мужчины исходила высшая сила, заставляющая видеть в нем наставника, просветителя. Мощь лилась из глаз и ушей. Только на самом деле он был стражем, а именно стражем на Тот свет. Вы могли бы подумать, раз тут все такое белое и пушистое, то это страж Рая. Но поспешу вас заверить – тут всё немного иначе.
Мужчина-страж еле-еле держался молодцом, но сейчас раскраснелся пуще адского пламени и грубо обрушил на парня свой гневный запал:
— Опять эти блатники, черт бы вас побрал! – пожилая женщина, которая стояла подле стола, как на приёме у врача, при словах про черта ахнула и схватилась за сердце, — Убирайся вон! По очереди надо!
— Простите, но я-а-а-а!..
От того, что его внезапно потянуло вниз через мягкие бежевые перины, парень вскрикнул. Мягкость и жесткость окутывали его тело с разных сторон, стараясь сохранять баланс между собой.
Всё еще падая, он уже начал привыкать к этому гулу в ушах, как вдруг ударился телом о гравий. Его легкие и тут пострадали, но уже не от ваты – из них выбили весь дух. В глазах потемнело, а веки сомкнулись.
— Хм. Катился бы ты отсюда. Больно ты чист, малец.
Его вздернул за воротник кверху темнобородый мужчина-страж. Стол, стул и стоящий подле «клиент» в виде нахального подростка тут тоже присутствовали.
Сырость, липкость, звук капающего водопровода, мрак. И до боли родные, почти отцовские глаза прямо перед ним. Из них струилось доверие и какая-то странная возвышенная сила, некогда описывающаяся как превосходство.
— Да-да, я только хотел спроси!..
Алвина вновь потянуло, но на этот раз в сторону. Он нелепо прокатился по темному гравию, и его засосало куда-то в стену. Пару мгновений скитаний по былому, существующему и будущему, и…
— Безобразие! Бред! Сумасшествие! Безумие! Сплошные враки, враки! Я больше не могу тут работать, я ухожу, ухожу! – по всему пространству золотого оттенка и странного невесомого материала раздавался лишь этот театрально звонкий голос, — А это еще что за бумаги?! Пропускаю я вас, пропускаю! Нет, я закрываюсь, пусть сами разбираются! Увольте!
— Но, сударь, как же так… там за мной еще люди…
Дама-пациент перестала плакать и изумлённо уставилась на Алвина, который нечаянным образом материализовался под столом. Светлое лицо мужчины с золотыми космами показалось из-за столешницы.
— О, кошмар! Ужас! Кто ты таков и почему без очереди? Блатные ко мне не попадают! Уйди с глаз моих долой!
«Золотой» страж дернулся со стула, который больше походил на трон, начал метаться по пространству, без памяти что-то болботать и постукивать пальцами:
— Последнюю тысячу лет я что-то на нервах. Надобно бы мне поразвеяться, да. Но что поделать? Пост мой важен… ой, важен! А ты еще кто? – взгляд золотых глаз скользнул по русым волосам парня, будто секунду назад страж его не видел. Голос становился всё мягче, темно-желтые брови опускались, а шаг замедлялся, — Уйди прочь, кто бы ты ни был, ступай, раб мой!
— Нет, постойте!
Один щелчок пальцами и парня вновь заносит в сторону высшая сила.
Секунда-две черно-белых пятен – и он уже парит в воздухе над столом женщины, чьё пространство было желто-туманным и едко пахло антисептиком. Дама-страж средних лет в дымном сплошном одеянии тут же задрала голову на новоприбывшего и грозно подбоченилась:
— Вы только спросить?! Нет уж, молодой человек, надо очередь занимать! Вот наглая молодежь пошла…
Закатив глаза, она щелкнула пальцами, а кот, который сидел перед столом в роли «клиента», буркнул «Вот именно» и недовольно повёл ухом.
О, эта ловкость рук женщин! Уже спустя полминуты блуждания в черно-белой «нигде» парня резко унесло вбок – он больно прокатился плечом по воде.
Всё здесь было отзеркалено и светло, свежо и мило. Прохладный солёный ветерок немного остудил бурлящий разум Алвина, окутав его с головы до пят, и только тогда он сумел сжиться со своим телом.
Его никто не окрикнул и не поднял, а посему он встал сам. Парень обратил внимание на печальное отсутствие ботинок, когда его побитые ступни поглотились водой, что струилась в виде течения ручья по периметру всего пространства. Он по-детски поводил ногами в воде, после чего растерянно обратил взгляд к столу. Боясь, что его перебьют, Алвин сам начал тараторить.
— Извините, пожалуйста! Меня кидает из пространства в пространство уже некоторое время, я не к вам, я как-то случайно тут, не могли вы…
— Случайно? Что за вздор, — протянул юноша в сплошной струящейся накидке, которая скрывала углы его тела в своих невесомых складках.
Он вальяжно сидел за столом, безразлично наблюдал за Алвином и ждал, пока тот в смятении додумается, как изложить свою мысль. Но страж поморщился, издал тяжкий вздох и взялся за виски:
— И не думай так громко, тут вообще не положено думать.
В глазах стража-юноши стрельнул огонёк неподдельного интереса: думать тут невозможно! Парень убрал руку из-под головы и сел ровно.
— Кто ты и почему здесь? Эй, куда!..
Не успел кто-то что-то сообразить, как Алвина вновь потянуло вниз.
После довольно осознанного пребывания в воде, теперь его будто насильно затолкали в бочку с горячим паром. Впрочем, по сути так оно и было. Вокруг теперь мелькает все Возможное и Невозможное, чьи-то жизни, воспоминания, какие-то люди.
Но вот он уже невидяще моргает, лёжа на коленях у прекрасной белоснежной девушки-стража, которая поглаживает его по волосам.
— О! Похоже, ты не наш. Тогда извини, друг мой, у меня другие.
Лёгонький и полный искреннего сожаления девичий голос так и остался в голове у ошарашенного Алвина, которого неумолимо потянуло ввысь.
Снова пройдя через материю, наш русый парень возмутился. Что это значит и где его кидает?
Тело отказывалось выполнять нужные команды, а только пускало через себя нахальные разряды тока в знак неповиновения. Ну и катись всё к!..
— К Чёрту? Кто это тут у нас, м?
Взору Алвина предстала ужасающая картина: подвал, квадратные плитки на стенах и потолке; черный цвет был, казалось, даже у воздуха, а все тринадцать представителей Преисподней лишь темно ухмылялись, вторя всему чернейшему из чернейшей черноты.
— А это раб ваш, владыка. Прибыл… откуда ты прибыл, раб? И поднимись уже с пола, чистейший!
Все засмеялись над шуткой про «чистейшего», а растерянный Алвин понял, что лежит на спине прямо перед троном Чёртовым. Восседавший владыка жалостливо вскинул брови и потер смежившиеся веки.
— Да никакой он не раб, — захрипел глас Чёрта, — Он посланник Небес, заблудший ангел. Ты хоть видел себя, ангел?
Владыка-Чёрт встал с трона, и все шепотки и голоса лопнули в воздухе. Из тени вышел никакой не черт, а высокий молодой человек с красными глазами. Красными от недосыпа, а не от жажды кровопролития.
Алвина моментально пригвоздило к полу, холодные пальцы и босые ноги превратились в бесполезные бесчувственные конечности. Чувство безысходности и нелепое непонимание рвали его грудь в клочья.
…Сбитое хриплое дыхание, пламя, алчность, власть, власть, власть. Подданные, самолюбие, превосходство. Но бедный, уставший взгляд его человеческих глаз оказался красноречивее всех красных речей во Вселенной.
Подавая руку Алвину, Чёрт немо моргнул. Когда обескураженный парень протянул дрожащую руку навстречу, владыка выдохнул. Парень будто слышал, как с его плеч скатилась лавина из булыжников, песка, человеческих душ и крови. Брови расправились, глаза сверкнули горькой запретной слезой.
— Удачи.
Одно соприкосновение двух рук, одно спокойное слово, способное озарить любое сознание. Алвин погрузился в небытие, заснул так крепко, как только мог человек.
— Спасибо.

Проснулся он посреди белого луга, чей горизонт слился с белым небом и впитал в себя белый туман. А хотел бы дома.
Алвин пару раз моргнул и остался лежать. Посмотрел на свою руку – на ту, которой он соприкоснулся с Чёртом, с Дьяволом Мира Сего.
— Сам Чёрт отправил меня в Рай? Что за чертовщи… ой, — парень понял, что определенные слова здесь приобретают определенный смысл.
Поднявшись на ноги, он огляделся. Но вот же они, стены. Как-то всё фальшиво, не похоже на Рай! По крайней мере, не слишком.
До его ушей доплыл слабый нежный звук, будто кто-то водил ногтём по наждачной бумаге. Парню, в общем-то, было не до смеха. Он резко обернулся, но узрел лишь такой же стол, за которым посапывал страж, закинув ноги на столешницу.
— Эм, здравствуйте! – Алвин подошел к стражу и постукал по столу, огорчаясь отсутствием звоночка, — Ау-у… доброе утро? Или сейчас день, вечер?
Мужчина лишь сильнее всхрапнул и повернул голову, кое-чем поразив парня: этот страж выглядел как звездочёт, синяя пижама которого была усеяна хрюшками, а спальный колпак – со звездами! – сполз на глаза.
Парень хмыкнул и попытался поправить колпак, но страж вздрогнул, не успев разлепить глаза, стал шурудить по карманам, которых у него и не было, в поисках оружия:
— Я тебя не боюсь, симпатичный парниша!.. Я вообще! Сейчас… У меня где-то тут была шпага… И ты не сможешь сразить меня своими глазками… А!
В агрессивных поисках шпаги страж опрокинулся со стула, в то время как его ноги остались торчать из-за стола.
— Ой! – Алвин поспешил перекинуться через стол, но хмыкнул, увидев, что страж валяется в мягкой траве и глупо улыбается, — Ушибёшься тут.
— Да, ты прав. Я передумал протыкать тебя шпагой!
Мужчина уверенно кивнул сам себе и подскочил на ноги, даже не покачнувшись. Он наспех подтянул яркий носок-одиночку на левой ноге и поправил ночной колпак, параллельно обращаясь к Алвину:
— Так, юноша. Ты у нас без очереди? Да я шучу! Нет у меня очереди…
Глаза стража чуть погрустнели, но в ту же секунду снова впились в Алвина.
— Ко мне, знаешь ли, просто так не попадают. У тебя бессонница? Ты как-то облажался? Желал кому-то смерти? Может, себе? Бедный, бедный… А если ты неправильно смастерил ловец снов?! Это плохо. У тебя есть неприятели? Или, может, нелюбимая жена, девушка? Они-то уж точно могли наслать порчу… А лже-друг, о?! Но вдруг…
— Стоп! – Алвин поспешил унять этот гербарий вопросов, — Извините меня, конечно, но давайте начнем не с этого. Где я вообще? Я в Раю?
Страж озадаченно моргнул в пустоту. Почесал затылок и накрутил на палец кисточку от спального колпака.
— Рай?
По пространству растёкся легкий заливистый смех. Алвин вздохнул и скрутил угрюмое лицо, что заставило мужчину замолчать.
— Да-да, прошу прощения! … Ты, парниша, и не в Раю, и не в Аду. Это то самое «Небытие», где ты можешь запросто кануть. Как бы попонятнее… это как приемная – сюда попадают «под вопросом», это как ты. Ты нигде. Теперь мне решать, отправишься ты в Рай или Ад.
— То есть я уже умер?! – парень не на шутку испугался: сердце куда-то свистнуло.
Страж надул губы и нахмурился, скрестив руки на груди:
— Да что вы все так боитесь? Смерть «под вопросом» самая интересная – безболезненная, красочная и добрая. Ах, может это неподходящие эпитеты?…
Почувствовав, как зашевелились волосы на затылке, Алвин тяжко задышал. Неужели все кончено? Почему всё так?
— Слушай, не переживай ты, симпатяга! – страж неуместно похлопал парня по плечу, — Ты мне нравишься, поэтому я постараюсь извлечь из твоей головы все плохое и отправить в Рай! Но… сейчас смутное время. Не поймешь, где будет спокойнее: в Раю или в Аду.
Алвин не находил слов, ведь, поверьте, очень непросто ужиться с мыслью, что ты уже мертв. Только с четвертого раза его бульканье смогло стать предложениями.
— Кстати, про это… меня могло кидать из Ада в Рай и обратно?
Восторженный «ах» мужчины сказал всё сам.
— Знаешь, могло! В скольких пространствах ты побывал? Кто из Высших соизволил отправить тебя ко мне?! Ах, у них вечно нет времени… Помню, мне тут пару сотен лет назад одна девушка сказала, что попала к самому Богу! Врунишка заливала, что у него белые кудри овечки и голубые глаза, ха-ха! На самом деле, он как золото… но мои «вопросики» не могут к нему попасть.
Успев сообразить хоть что-то через поток болтовни, Алвин вспомнил:
— Мне кажется, я как раз-таки был… ну, у Бога. Он жаловался и пищал об увольнении, и да, у него не было кудряшек. Только золотые длинные волосы и глаза. Уставшие. Как и у Чёрта.
Еще один заряд смеха поскакал по пространству, удаляясь в дали бесконечного. Страж серьезно развеселился и всё хохотал, опираясь рукой о стол. Но секунду спустя также быстро замолчал, как в прошлый раз.
— Постой, парниша! После той девчушки-врунишки я поставил Антиложь! Да-да, здесь есть и такое… Но что, простите, это значит?… Ну-ка дай сюда.
Опять поправив колпак, страж ухватился за виски Алвина и притянул его голову к своей так, чтобы соприкасаться лбами. Парень почувствовал лишь легкое разряжение в воспоминаниях, будто их легонько помешивали ложкой. Наткнувшись на что-то, страж отпрыгнул от парня, задрав руки кверху.
— Ты! Ты был у самого Чёрта… так вот, каков он… Кого-то мне он смутно напоминает, кого же? Ох, всё забывается, всё. Но постой, это что же, Чёрт отправил тебя ко мне?! – глаза стража засияли бешеными огнями. — А я знал! Ну, не знал, конечно, но подозревал! Ты какой-то не такой. Сразу как ты вошёл, я подумал, уволили меня… слишком сильная у тебя связь с земным миром. Так ты еще и не «вопросик». Ты спишь, друг мой. И да, ты находишься на грани жизни и смерти.
Всё нутро Алвина похолодело, норовясь тут же расколоться на куски льда. Как — спит?! И зависит ли тут что-то от него самого? Или за него всё решит балабол-страж в наряде звездочёта?
— Так я могу… умереть. Заснул вчера – сегодня не проснусь. О боже.
— Нет, не-ет! Бог тут ни при чем, поверь, — страж лениво улыбнулся, отчего на душе немного утихомирилось, — Дело в тебе. Ты и правда попал сюда по ошибке. Заснул – а теперь приходиться бояться за свою жизнь. Но ты не виноват. Ты же просто спал!
Страж повернул голову куда-то вправо и прикусил кулак. Плачет, что ли?!
— У меня есть одна штука. Я способен отправить человека обратно в мир живых лишь один раз. Один раз за всю мою службу. Сколько я уже служу, а сколько еще буду – лишь один раз. И я увидел в твоей голове, как сильно ты хочешь жить. Тебя дома ждут собачка Нюня и попугай, как бишь его… Кеша? Забавное имя! Тебя любят друзья, тобой гордятся родные. И да. Не волнуйся, мой хороший. Твой папа тоже за тебя очень горд. Ты был у него сейчас. Помнишь стража с бородой? Второго.
Алвин распахнул глаза — вот почему тот мужчина казался до боли родным. Ком в горле наглухо перехватил дыхание.
— Вся эта вера в жизнь и кидала тебя из Ада в Рай и обратно! Тебе нигде пока не место. Я не пожалею о том, что сделаю. Подойди сюда, будь добр.
Парень сделал шаг вперед, но его отнесло на два шага назад. Он шел вперед, но в обратном направлении. Страж ухватился за какую-то белую шелковую нитку, что струилась по воздуху, и стал комкать ее. Когда звездочёт раскрыл руки, в его ладонях оказался вздрагивающий узорчатый шарик размером с кулак. Спустя секунду шарик оказался с размаху брошен в грудь Алвина.
Он уснул.
То, с чего началось повествование, повторилось снова: оглушительный шум в ушах, из-за которого в голове отчаянно заложило. Но уже через мгновение невыносимые завывания плавно-плавно стали перетекать в оглушительный грохот будильника. Спустя секунду уже и вовсе вырисовалась мелодия: Алвин наконец открыл глаза. Не было никакого холодного пота, сбивчивого дыхания или сброшенного на пол одеяла. Он просто проснулся, и на том спасибо.
Поднявшись на локтях, парень невидяще потянулся к тумбе за очками. Он криво нахлобучил их на нос, стал рьяно разминать мышцы лица и кривляться.
Алвин полностью сел, почесал грудь и отстранённо посмотрел в окно: вот теперь думай, это всё ему просто-напросто снилось или он и вправду мог умереть во сне?