Книга «Прилив, который знал мою тень»
Библиотека, где книги пишут читателей (Глава 4)
sphen Оглавление
- Бар, где время пахнет солью (Глава 1)
- Мелодия для рыбака, который нашёл пишущую машинку (Глава 2)
- Джазмен, который играл на разбитой трубе (Глава 3)
- Библиотека, где книги пишут читателей (Глава 4)
- Часовщик, который коллекционировал забытые даты (Глава 5)
- Лодочник, который перевозил ненаписанные слова (Глава 6)
- Устрица, которая шептала недописанные главы (Глава 7)
- Чайки, которые клюют глаза у зеркал (Глава 8)
- Тень, которая ела предлоги (Глава 9)
- Родительный падеж времени (Глава 10)
- Инкубатор для невылупившихся глаголов (Глава 11)
- Чернильное море, которое пишет само себя (Глава 12)
- Слушающая (Глава 13)
- Остров, который отвечает вопросами (Глава 14)
- Пролив вечных редакций (Глава 15)
- заключение (Глава 16)
Возрастные ограничения 16+
Она вошла в бар на рассвете, неся под мышкой книгу без обложки, страницы которой пахли йодом и чернилами. Её звали Фумико, и она утверждала, что сны становятся рукописями, если записать их до первого крика чаек:
— Ваша книга украла меня, сказала она, кладя на стойку том с пометкой «Глава 4: Черновик». Вчера я проснулась и обнаружила, что живу в абзаце между «волны лизали порог» и «дверь скрипнула в пустоту».
Юта открыл книгу. Внутри были его слова – описание бара, монологи посетителей, даже реплика Рёты. Но на полях красовались чужие пометки – кривые строки, напоминающие следы червей на песке.
«Неверно: хозяйка бара не заплетает косу в форме якоря. Она вообще не носит волосы».
«Ошибка хронологии: машинка Акиры печатает не на бумаге, а на коже утопленников».
Фумико протянула Юте перо из кости чайки:
— Допиши меня правильно, попросила она. Или я останусь персонажем, застрявшим между сном и правкой.
Они работали до полудня. Каждое исправление в книге меняло реальность:
— Хозяйка бара внезапно стала лысой, а её тряпка превратилась в кусок паруса с корабля 1945 года.
— Машинка Акиры начала печатать на клочках кожи, которые Юта находил в карманах после дождя.
— Сам бар сменил расположение, теперь вход находился между отливом и приливом, что подтверждала новая вывеска: «Морская Тишина. Часы работы, когда волны шепчут».
Фумико исчезла с последней страницы, оставив в книге дыру размером с ладонь. Через неё было видно другую версию бара – там за стойкой стоял Рёта, полируя бокал с лицом Юты.
Полночь. Машинка застучала, выплёвывая предупреждения:
«Глава 4: Книга завершена. Автор больше не нужен».
Юта бросился к двери, но порог уплыл вместе с прибоем. Вместо улицы за стеклом колыхалось море страниц, где вместо рыб плавали оборванные предложения.
— Ваша книга украла меня, сказала она, кладя на стойку том с пометкой «Глава 4: Черновик». Вчера я проснулась и обнаружила, что живу в абзаце между «волны лизали порог» и «дверь скрипнула в пустоту».
Юта открыл книгу. Внутри были его слова – описание бара, монологи посетителей, даже реплика Рёты. Но на полях красовались чужие пометки – кривые строки, напоминающие следы червей на песке.
«Неверно: хозяйка бара не заплетает косу в форме якоря. Она вообще не носит волосы».
«Ошибка хронологии: машинка Акиры печатает не на бумаге, а на коже утопленников».
Фумико протянула Юте перо из кости чайки:
— Допиши меня правильно, попросила она. Или я останусь персонажем, застрявшим между сном и правкой.
Они работали до полудня. Каждое исправление в книге меняло реальность:
— Хозяйка бара внезапно стала лысой, а её тряпка превратилась в кусок паруса с корабля 1945 года.
— Машинка Акиры начала печатать на клочках кожи, которые Юта находил в карманах после дождя.
— Сам бар сменил расположение, теперь вход находился между отливом и приливом, что подтверждала новая вывеска: «Морская Тишина. Часы работы, когда волны шепчут».
Фумико исчезла с последней страницы, оставив в книге дыру размером с ладонь. Через неё было видно другую версию бара – там за стойкой стоял Рёта, полируя бокал с лицом Юты.
Полночь. Машинка застучала, выплёвывая предупреждения:
«Глава 4: Книга завершена. Автор больше не нужен».
Юта бросился к двери, но порог уплыл вместе с прибоем. Вместо улицы за стеклом колыхалось море страниц, где вместо рыб плавали оборванные предложения.
Рецензии и комментарии 0