Пятак

Валька Соловьёва, после восьмого класса выучилась на киномеханика. Профессия до той поры в деревне не известная, а потому не понятная и всеми обсуждаемая. Кино в деревне мало кто видел, клуба не было никогда, да и электричества, до недавнего времени тоже не было, какое уж там кино. И вдруг, киномеханик, ладно бы ещё агроном, или ветеринар, если в доярки не охота, а то совсем что-то бестолковое.
— Это же надо придумать, — рассуждали в деревне, — кино крутить, что и за работа такая. Понятно, не хочет молодёжь, как мы, хлеб да скотину растить, всё полегче хотят, лишь бы не работать. Но уж кино крутить, ни в какие ворота. У Голубевых вон, два сына метро строят в Ленинграде, а дочки в Калинине, швеями работают, понятно. У Бодровых сын моряк, рыбу ловит, в Мурманске, и сестёр забрал, поварихами выучились, хорошее дело, нужное. У Абрамовых на военного учится, приедет в отпуск, красавец, высоченный, командиром будет. А тут киномеханница, не пойми что.
Жила теперь Валька в другой деревне, большой, где был клуб, и народ кино смотреть ходил. Но своих не забывала, часто приезжала, на велосипеде, с огородом помочь, с сенокосом. И вот однажды договорилась в колхозе, привезти кино в родную деревню. Председатель, для такого дела разрешил взять свой ГАЗик, и шофёра дал на целый день. Валька погрузила свой киноаппарат, банки с плёнками, провода, сделала из белой простыни экран и отправилась на председательском ГАЗике, показывать кино землякам. Кинотеатром решено было сделать овин, места много, электричество есть, и окон нет, свет мешать не будет, для кино место очень подходящее.

Мишка носился по деревне, верхом на палке, другой палкой, как саблей рубя врагов, в виде лопухов и крапивы. Когда по дороге пропылил ГАЗик, и повернул к овину, Мишка помчался вслед за ним, бросив верного коня и саблю на лавочке у дома бабки Шматихи. Пропустить такое интересное дело, как машина, конечно нельзя, даже возможно, что шофёр, когда поедет, возьмёт прокатить. Увидев у овина Вальку Соловьёву, вытаскивающую железные банки, Мишка поздоровался:
— Здорово, Валюха, ты чего к нам, молотить? Так уж всё, отмолотились, и яровые, и овёс.
— Нет, Мишка, я кино привезла. Сейчас киноаппарат установим, приладим экран, и вечером покажем кино. Ты обеги деревню, сообщи всем, пусть приходят, только с собой скамейки пусть возьмут или табуретки, да денег на билет, по пятачку.
— У нас кино? – мальчишка не поверил своим ушам, — настоящее, как в клубе.
— Конечно настоящее, — рассмеялась Валька, — беги, давай собирай народ, да пятак не забудь и табуретку.
Мишка уже бежал, забыв даже посмотреть и потрогать машину, до того ли, когда такие дела, нёсся в деревню со всех ног, крича и захлёбываясь от счастья:
— Кино привезли, к нам кино привезли, в овине кино показывают!
От дома к дому, обежав всю деревню, всем встречным, сидящим на лавочках старикам, и копающимся в огородах, он с радостью рассказывал, что Валька Соловьёва привезла настоящее кино, и будет показывать, что всем надо срочно брать скамейки и пятаки и идти смотреть кино. Добежав до своего дома, Мишка кинулся внутрь, мамки нигде не было, проверив на огороде и в бане, снова метнулся в дом.
— Куда она запропастилась, к папке на пастбище что ли ушла, вот проходит и кино не увидит.
Схватив табуретку, выскочил на улицу, и что есть мочи побежал к овину. Вдруг Мишка остановился:
— Пятака то на билет нету, и мамки нету, где же взять? Надо попросить у деда Кулика, все говорят, что у него денег целый сундук. Правда, так же говорят, что Кулик жадный, что у него снегу зимой не выпросишь, но ведь это кино, в такой просьбе отказать нельзя, да и спросить всё равно больше не у кого.
Мишка помчался к деду. Тот как всегда сидел посреди избы, обложившись прутьями, и плёл корзинку.
— Дедушка, дедушка, дай скорее пятак, там Валька Соловьёва кино привезла, показывать будет в овине. – Закричал с порога.
Дедушка продолжал плести, не обращая на внука ни малейшего внимания.
— Глухой, — вспомнил Мишка, — не слышит ни чего, — и подойдя ближе, закричал в самое ухо:
— Пятачок дай на кино, кино будут в овине показывать.
Дедушка Кулик, как ни в чём не бывало, доплёл прутик и встал, подошёл к буфету, достал большую литровую банку.
— На.
— Совсем старый оглох, — подумал Мишка, с удивлением глядя на деда.
— Мне пятак надо, — закричал он, что есть мочи, — пять копеек!
— Вот я и говорю, «на» — повторил Кулик, суя банку внуку, — иди, набери малинки.
Мишка ни чего не понимал, какая малинка, когда надо пятачок, когда там кино. Рехнулся, что ли дед, на старости, зачем то суёт банку, про малину говорит, точно рехнулся.
— Кино привезли, Валька Соловьёва, — заорал, как мог громко, — билет стоит пятак, дай пятак!
— Набери малины банку, получишь пятак, — невозмутимо проговорил дед.
До Мишки дошло, Это Кулик малины захотел, и просто так пятачка не даст, только, когда получит ягоды. Выхватил банку и кинулся в огород, к малиннику. Малины было совсем мало, уже отошла, но надо насобирать, иначе не видать не пятака не кино. Глотая от обиды слёзы, обдирая руки об колючие малиновые ветки, начал рвать ягоды, хорошо ещё малина крупная, садовая, а так бы не в жизнь не насобирать. Вперемешку с листьями и мусором, банку кое-как набрал, но поторопился, зацепился за ветку, упал, рассыпав ягоды в траву. От такой несправедливости, Мишка завыл в голос, слёзы хлынули ручьём.
— Вот дед, жадюга, пять копеек пожалел, наверное, уже все кино смотрят, а я тут малину собираю.
Так плача, ползая по траве, потом снова перейдя в малинник, насобирал банку второй раз, и аккуратно, что бы больше не рассыпать, понёс деду.
— Вот и хорошо, — встретил внука Кулик, — бабушка варенья тебе наварит, держи свой пятак.
Схватив пятак, Мишка помчался к овину, с пол дороги вернулся за забытой табуреткой, а прибежав понял, что успел, кино ещё не началось, да и народ не собрался, так что торопился напрасно.

О чём было кино, Мишка не помнил, да и не посмотрел он его как следует, уснул на половине, и мамка унесла его после сеанса домой на руках. А вот пятак, запомнился на всю жизнь, и только спустя много лет, он понял, как прав был дедушка, какую науку преподнёс совсем ещё маленькому Мишке.
Вальку Соловьёву, после кино, в деревне зауважали, больше её работу никчёмной никто не считал, а она ещё несколько раз приезжала со своим киноаппаратом в родную деревню, показывать кино односельчанам.