Три сказки

Бабочка и воробей

Было середина лета. Было очень жарко и всё живое попряталось в тень, чтобы хоть чуть-чуть отдохнуть от солнца.
Но желтая бабочка-капустница именно в такие минуты чувствовала себя замечательно и вольготно, потому что именно в такую погоду для неё было в самый раз пожевать капустный лист и отложить на нём свои яйца. Потом из этих яиц появлялись на свет личинки, которые тут же начинали набирать вес, грызя капусту, на которой они появились на свет. То есть, собственно говоря, бабочка-капустница была самым настоящим вредителем, с которой все садоводы старались бороться, убивая их всем, чем только могут.
Вот поэтому бабочка-капустница выбирала для откладывания яиц такие яркие и жаркие дни, когда днём в садах, как правило, никого не было. Единственное чего она опасалась, так это были птички, которые очень даже запросто могли её съесть. Но волков бояться – в лес не ходить!
Вот поэтому бабочка старалась выбирать такой капустный вилок, который бы стоял вдалеке от деревьев, где могут жить всевозможные птахи. И бабочка-капустница летела по садам, выбирая именно такой куст капусты.
Она полетала минут семь, и вот, наконец, один куст капусты привлёк её внимание. Он был большой и плотный, к тому же стоял довольно далеко от яблони, которая тоже росла в этом саду. Бабочка внимательно посмотрела на яблоню, изучила её и не нашла в ней ничего подозрительного. Птичек, вроде, на ней не было. Поэтому она смело села на облюбованный ею капустный куст и начала с удовольствием его грызть, одновременно откладывая яйца.
Но бабочка маленько просчиталась и недосмотрела. В ветвях яблони, что стояла недалеко от той капусты, на которой примостилась бабочка, всё-таки одна птичка, но была. Это был молодой и задиристый воробей. Правда этот воробей только что наклевался ягоды жимолости и был сытым, а поэтому находился в состоянии полудрёмы, тем более, что даже в тени яблони солнце всё равно доставало его. Именно поэтому он сразу и не заметил бабочку-капустницу на капустной грядке. Но потом, слегка переварив ягоду, он всё же увидел её.
Это что ещё такое? – возмутился воробей. – Непорядок. Вот нахалка, прямо среди бела дня сидит себе на капусте и занимается её поеданием, да наверняка ещё откладывает свои яйца. Надо бы её шугнуть или ещё лучше съесть.
Однако воробей был сытым, и слетать с ветки яблони ему не хотелось. Здесь в теньке была прохлада, а там, на капусте, вовсю жарило солнце. Но воробей был санитаром леса и садов, а поэтому мозг его требовал, чтобы эта капустница была съедена.
-Ладно, — подумал воробей, — есть я её пока не буду, а просто шугну с капусты.
С этой мыслью он слетел с ветки и приземлился на том же капустном кусту, на котором сидела бабочка-капустница.
Увидев воробья, бабочка поначалу испугалась да так сильно, что была на грани оцепенения. Но тут она подумала, что раз этот птах сразу её не склевал, значит он сыт, и его можно особенно не бояться. Это её успокоило и она продолжила своё дело, то есть поедать капустный лист и откладывать яйца.
А воробей грозным голосом сказал:
-Ты чего это тут делаешь?
А бабочка, набравшись нахальства, на вопрос ответила вопросом:
-А ты, собственно говоря, кто такой и почему мешаешь мне заниматься делом?
От такого нахальства у воробья аж дух перехватило.
-Я-то вот воробей, — заявил он, — санитар лесов и садов. А твоё дело я знаю. Ты поедаешь капусту и откладываешь в неё свои мерзкие яйца, из которых потом появятся личинки и которые, в конце концов, сожрут весь этот замечательный кочан капусты.
-А твоё какое дело, чем я тут занимаюсь? – продолжала нахальничать бабочка-капустница.
-А дело моё такого, — заметил воробей, — раз я санитар леса и садов, а ты самая настоящая бабочка-вредитель, то по всем законам я должен тебя съесть, чтобы спасти капусту от уничтожения.
Тут бабочка опять струхнула и уже без нахальства осторожненько заметила:
-Но я ведь чуть-чуть погрызу капусту.
-Знаю я твоё чуть-чуть, — отреагировал воробей. – Жалко,
что сейчас я сытый и есть тебя не хочу, но как санитар я тебе заявляю: лети-ка ты куда-нибудь по добру по здоровью, а то я быстро проголодаюсь и тогда уж тебе не сдобровать. Уж тогда я тебя точно съем, причём с аппетитом, вон ты какая жирная и вкусная.
Тут уже бабочка струхнула не на шутку.
-А чёрт знает этого птаха, что у него на уме. Уберусь-ка я отсюда куда-нибудь подальше, пока этот санитар лесов и садов сыт.
-Ладно, — сказала она воробью, — твоя взяла.
С этими словами бабочка-капустница перестала откладывать свои яйца и грызть капустный лист и, вспорхнув с капустного куста, что было мочи полетела куда подальше от этого воробья, который по его словам должен скоро проголодаться.
А воробей остался доволен тем, что не стал переедаться, но бабочку эту вредителя с капустного куста спугнул. Он опять перелетел на ветку яблони, где опять же в теньке стал подрёмывать.
А бабочка, между тем, отказываться от своих желаний не собиралась. Она была настырной и, в общем-то, нахальной. Кроме того ей хотелось поскорее отложить свои яйца, чтобы, в конце концов, дать жизнь своим потомкам, таким же вредителям как и она сама. Так что долго она не летала, а просто перелетела в другой сад, где снова нашла капустный кочан и, сев на него, продолжила своё занятие. Так продолжалось минут пятнадцать, и за это время она почти успела насладиться капустой и отложить яйца.
В это же время воробей на ветке яблони очнулся от полудрёмы. Он сладко зевнул и подумал:
-А не пора ли мне подкрепиться? Только вот чем?
Жимолости он больше не хотел, хотя бы просто потому, что это было тоже вредительством по отношению к садоводам. А заниматься всё время вредительством ему, как санитару леса и сада, больше не хотелось. И тут он вспомнил про бабочку-капустницу, которую шугнул с куста капусты.
-Знаю я эту тварюгу, — подумал воробей, — наверняка она далеко от моего сада не улетела и сейчас где-нибудь рядом опять занимается вредительством, то есть поедает капусту и откладывает свои яйца на ней. Надо немного полетать по садам и посмотреть, что, где и как.
Он спорхнул с ветки и полетел над близлежащими садами. А долго ему летать не пришлось, поскольку буквально через пятьдесят метров он увидел ту самую бабочку-капустницу, которую только что с одного места спугнул. Естественно, бабочка занималась вредительством.
-Ага, вот ты где, — снова подумал воробей, — сейчас-то я тобой и отобедаю!
Воробей осторожно, чтобы раньше срока не спугнуть свою жертву, подлетел к капустному листу, на котором сидела бабочка.
Как он только сел на куст — бабочка оцепенела. Она поняла, что сейчас воробей голодный и просто так по добру и здорову её не отпустит. А воробей как ни в чём не бывало заметил:
-Я тебя предупреждал, что ты вредительница, а я санитар лесов и садов, которые должны защищать сады и леса от таких как ты вредителей. К тому же я голодный и тебя сейчас съем.
-А может не стоит, — вся дрожа от страха, тихо сказала бабочка, — не такая уж я и вкусная!
-Ты очень вкусная, толстая и аппетитная, вон, сколько жира в тебе, который ты накопила, поедая капусту. Так что молись на прощанье с этим миром, я даю тебе на это десять секунд.
Бабочка поняла, что надо спасать свою шкуру. Она изо всех сил взмахнула крыльями и попыталась попросту спастись бегством. Но это ей не удалось. Воробей был проворнее её. Он схватил её своим клювом и неспеша, с чувством, с толком, с расстановкой её съел. Что, собственно говоря, было и поделом этой бабочке-капустнице — самой что ни на есть вредительницей.
На этом вроде бы и сказке конец, да только воробей не учёл того, что свои яйца бабочка успела почти все отложить. А это значит, что в скором времени появятся личинки, которые с ещё большим рвением, чем их родительница, будут пожирать капусту.
Но я хочу сказать в заключение, что птичек в садах живёт много и хоть они иногда и поедают ягоды, что выращивают садоводы, но в основном всё же уничтожают вредителей, в том числе и личинок бабочек-капустниц. Так что пусть эти личинки особо не радуются, ведь, в конце концов, их ждёт точно такая же участь, как и их родительнице бабочке-капустнице.
07.07.2012 9:34 Смолюк А.Л.

Бой под поваленной берёзой

По небольшой муравьиной тропке, вдоль травинок и папоротников, бежал чёрный муравей по своим делам. Он искал строительный материал для своего небольшого муравейника, который муравьишки, живущие в нём, собирались сделать большим пребольшим.
Бежал он долго, потому что не находил подходящей маленькой хворостинки. Но тут он вдруг под большой поваленной берёзой увидел хворостинку, которая как раз подходила ему, и которую он был в силах утащить. Он быстренько подбежал к этой хворостинке и схавитился за один её конец своими челюстями.
А в это же время по этой же тропинке навстречу нашему чёрному муравью бежал другой маленький муравей, только рыжий и из другого небольшого муравейника. И тут он тоже заметил под поваленной берёзой эту же хворостинку, которую увидел чёрный муравей.
-Вот самая подходящая хворостинка, — подумал рыжий муравей, — для нашего муравейника.
Он тоже подбежал к ней и схватил её своими челюстями, только с другого конца от того места, где эту хворостинку увидел чёрный муравей.
Схватил он её, ну, может быть на полсекунды позже, чем чёрный. И стали муравьи тащить эту хворостинку, в разные стороны. Но силы были равны, и ни один не мог пересилить другого.
Чёрный муравей выпустил из челюстей хворостинку и сказал рыжему муравью:
-Послушай, рыжий, это моя хворостинка!
-Это почему ещё так? — спросил рыжий муравей, тоже выпустив хворостинку из своих челюстей.
-Потому что я на полсекунды схватил её раньше тебя, — ответил чёрный.
-Зато я её первым увидел, тоже на полсекунды раньше тебя — отреагировал на это рыжий.
-Это ещё, как сказать, — вновь заявил чёрный муравей, — может это и так, но я её схватил первый, а значит хворостинка моя.
-Главное никто схватил первым, а кто первым её увидел!
Так сказал рыжий муравей и стал засучивать рукава рубашки, собираясь кулаками отстоять своё право на хворостинку.
Видя такое дело, что рыжий муравей стал засучивать рукава, чтобы начать бой, стал засучивать рукава и чёрный муравей.
-Сейчас мы посмотрим, чья это хворостинка, — заметил чёрный муравей и начал драку с рыжим.
Драку они начали несмертельную, но с тумаками и синяками, одним словом нешуточную. Смертельную драку муравьи затевать не хотели, потому что они были из одного леса. Это когда из соседнего соснячка приползали к ним большие рыжие муравьи, чтобы отобрать у наших муравьёв яйца, а потом сделать из появившихся на свет муравьишек своих рабов, то уж тогда драки были и со смертельным исходом, потому что своих будущих муравьишек никто в рабство отдавать не хотел. А большие рыжие муравьи из соседнего леса были очень кровожадны. Тогда даже маленькие чёрные муравьи объединялись с рыжими своими собратьями, чтобы дать отпор захватчикам.
Так что драка была несмертельной, но с синяками и шишками. И вот дрались муравьишки за хворостинку, хотя таких хворостинок в лесу было полно, если поискать, но никто никого одолеть не мог. Силы у них были примерно равные.
Наконец выдохлись наши муравьишки и, чтобы отдышаться, присели на хворостинку, из-за которой и начался весь сыр-бор. Но никто, опять же, никому уступать не хотел.
-Я сейчас своих приведу, — заметил чёрный муравей, чуть отдышавшись, — тогда и посмотрим, чья возьмёт.
-Ты приводи своих, а я приведу своих, — ответил на это рыжий муравей, тоже отдышавшись, — тогда уж точно решим, чья это хворостинка.
В результате этого у этой несчастной хворостинки собрались две здоровые кучки муравьёв, которые, засучив рукава, стали драться лишь затем, чтобы выяснить, чей это строительный материал. Драка опять же была не- смертельной, но жестокой с синяками и ссадинами.
Дрались так муравьи, дрались минут десять, выдохлись, но так и никто никого не победил, потому что опять же силы были равными. Но наставили они друг другу достаточно синяков, шишек и ссадин.
Но муравьи были упорными. Они передохнули и снова стали драться, ещё жёсче и сильней, чем в первый раз. Но опять же никто никого одолеть не может.
И неизвестно, чем бы всё дело кончилось, но тут по лесу шёл местный лесной воевода, медведь Михал Потапыч. Увидел он, как муравьи дерутся, и очень удивился. Посмотрел он минуты две на это дело и решил, что пора драку прекратить, а то ещё и до смерти дело дойти может.
-Это что ещё за беспорядки в моём лесу, что за бой под поваленной берёзой? — как можно громче крикнул он. – Вам что больше заняться нечем, чем друг друга дубасить? Прекратите драться немедленно!!!
Муравьишки испугались громкого крика Михал Потапыча и драку на время прекратили.
-Это моя хворостинка! — крикнул Михал Потапычу чёрный муравей. – Я её первым схватил на полсекунды раньше.
-Нет моя, — крикнул рыжий муравей, — поскольку я её первым увидел, тоже раньше на полсекунды, чем этот чёрный муравей!
Этим словам Михал Потапыч удивился ещё сильней да и сказал:
-Да вы что с ума все посходили. Вам что хворостинок в моём лесу мало. Вон их везде полным полно.
-Но это самая замечательная хворостинка для строительства муравейника! – в один голос прокричали чёрный и рыжий муравей, потому что сдаваться по-прежнему никто не хотел.
-Господи, — пробурчал Михал Потапыч, — хворостинок им стало мало в лесу. — Да я вам сейчас целую охапку таких же точно принесу. Ведь их полным полно кругом. Нашли из-за чего гражданскую войну устраивать в моём лесу! Ладно, была бы война с большими рыжими муравьями из соседнего леса, а так меж собой – это не дело. Всё это надо кончать!
-Так что же нам делать? – прокричали муравьи хором. – Рассуди нас, Михал Потапыч, ведь мы все тебя уважаем и знаем, что ты судья справедливый.
-Да ваша проблема в два счёта решается, — ответил Михал Потопыч. – Вы перестаньте драться и подождите меня две минуты.
С этими словами Михал Потапыч удалился в лес, а муравьи перестали драться и тихо, тихо ждали мишку. А Михал Потапыч недалеко удалился в лес, метров на двести, туда, где была большая тропа, по которой иногда ходили люди и где этих хворостиночек было полным-полно, причём самых разных на любой вкус.
Он собрал своими большими руками огромную кучу этих хворостиночек и понёс её на муравьиную тропу, боясь, как бы там мурашишки опять не начали драку из-за пустяка.
Но когда он пришёл на муравьиную тропу, то там всё было тихо. Это его обрадовало. Он вывалил огромную кучу хворостин, что держал в руках прямо посередине муравьиной тропки и сказал:
-Вот вам целая куча хворостинок, причём на любой вкус. Таскайте эти хворостинки по своим муравейникам, кому какая понравится.
Муравьи закричали: «Ура, Михал Потапыч!», потому что драться со своими собратьями (пусть одни чёрные, а другие рыжие) было всем не очень-то и по нраву.
-А кучу этих хворостин, — продолжил Михал Потапыч,- вам на целый год хватит, а может быть и на два. А если что опять случится, то зовите меня, драться друг с другом это негоже.
А муравьи сразу же забыли про только что кипящий бой под поваленной берёзой, пожали друг другу руки в знак примирения и каждый стал выбирать хворостинку из кучи, которую принёс Михал Потапыч, которая ему по нраву.
Так закончился бой под поваленной берёзой, который и начинать-то было совершенно не к чему.
А мурашишки, которые и затеяли этот бой, ещё раз пожали друг другу руки и помирились окончательно.
-Ты уж меня извини, за тот синяк, что я тебе поставил под глазом, — сказал чёрный муравей рыжему.
-А ты уж извини меня за ухо, по которому я так тебя сильно трахнул, вон оно какое сейчас у тебя опухшее и красное, — в тон чёрному муравью сказал рыжий.
-Да, ладно, — прозвучало в ответ, — кто старое помянет, тому глаз долой!
Муравьи в третий раз пожали друг другу руки, ещё раз поблагодарили Михал Потапыча и каждый опять стал заниматься своим делом, то есть искать и таскать хворостинки для строительства своих муравейников, благо их теперь было полным-полно.
17.07.2012 13:49 Смолюк А. Л.

Саранка и солнце

На небольшой полянке в середине леса в конце мая выросла саранка. Саранка – это такой небольшой лесной очень красивый цветок с лепестками фиолетового цвета, слегка напоминающий садовую лилию.
Сейчас эти саранки в лесах встречаются редко, а вот когда мы были маленькими, ходили в школу в класс так первый или второй, то в нашем лесу этих саранок встречалось много, и мы, мальчишки, их очень любили. Дело в том, что кроме того, что эти цветы очень красивые, они в земле выращивали корень, такой чешуйчатобразный, жёлтый, сантиметров десять в длину и пять в ширину. Этот корень он съедобен и даже довольно вкусен, слегка напоминающий варёную картошку. Видно, что в нём тоже накапливался крахмал, как и у картошки. Но картошку надо варить, тогда её можно есть, а корень саранки можно кушать прямо сырым.
Так вот мы мальчишки, когда находили в лесу эту саранку, выкапывали корень и с аппетитом его съедали, как будто нас дома не кормили. Но это было неправда, дома нас кормили и хорошо, но мы всё равно выкапывали этот корень у саранки и потом в школе на переменах с удовольствием его ели, да ещё выясняли, у кого этот корень больше. Мы тогда не понимали, что выкапывая корень, мы губили красивый цветок. Вот поэтому, наверное, и редко встретишь сейчас в нашем лесу такой цветок как саранка.
Ну, так вот. Значит, выросла Саранка на полянке и потихонечку под тёплыми лучами майского солнца, поливаемая дождичками, стала эта Саранка расти, и к середине июня уже стало такой, что пора ей было начать накапливать силу, чтобы в земле образовался её вкусный корень. Потом на будущий год из этого корня должна будет опять вырасти Саранка, да может не одна, а сразу несколько штук. Таким вот образом этот цветок так и размножался и продолжал жить из года в год, если, конечно, какой-нибудь мальчишка не выкопает её корень.
И вот в тот период, а это обычно происходит в конце июля, корень должен начать расти.
И всё было бы хорошо, но в середине июня приключилась в природе беда.
Солнышко, которое должно нас всегда радовать летом, вдруг просто взбесилось. Оно стало таким ярким и жарким, что облака, которые гуляют по небу, куда их гонит ветер, не могли собраться в тучки и пролиться дождём. Да и облаков-то из-за такого горячего солнца на небе было мало, потому что облака тоже боятся сильного яркого солнца, как всё у нас в уральской природе.
А раз солнце точно взбесилось, то дожди, как я уже сказал, прекратились. И вот неделю нет дождей, полмесяца, месяц и ещё полмесяца. В лесах и на полях началась засуха. Всё буквально гибло на глазах под лучами такого яркого солнца, к которому наша северная природа не привыкла.
Лес весь как-то потускнел, пожух и стал не очень гостеприимным, потому что и в нём, особенно на открытых полянках, тоже стало всё погибать без дождей. Стала погибать и наша Саранка. Она долго крепилась, всё надеялась, что солнце смилостивится над природой и над людьми (а люди тоже у нас не любят, когда солнце очень яркое и жаркое и когда подолгу нет приятных, прохладных дождей). Но солнце и не думало становиться обычным, каким оно у нас на Урале бывает всегда, и всё продолжало жарить и жарить. И вот Саранка почувствовала, что ещё неделька, другая на такой жаре (а термометр в тени показывал тридцать пять градусов выше нуля) и она попросту умрёт, так и не накопив корень для будущих цветков. И вот тогда, набравшись смелости и собрав остатки сил, Саранка обратилась прямо к солнцу.
-Злое ты всё-таки, солнце, — так сказала она нашему светилу. – Уже полтора месяца из-за твоей жары нет дождей, и вся природа гибнет под твоими лучами. Ты разогнала все облака, а те крохи, что от них остались не могут собраться в тучи и пролиться приятным, освежающим дождём, который должен спасти всю природу. Неужели ты хочешь всё на Урале выжечь, чтобы Урал превратился в самую настоящую пустыню.
Саранка ещё хотела сказать, чтобы солнце всё-таки пощадило всё живое на Урале, но у неё уже не хватило просто сил, чтобы высказать эти слова. Она замолчала, переводя дух.
А солнце, хоть оно и взбесилось, было по натуре своей не такое уж и злое, а поэтому она, обращаясь к Саранке и ко всему живому ответила так:
-Да я сама не пойму, что со мной происходит. Вы ведь все знаете, что грею я из-за того, что на моей поверхности происходят вспышки энергии, которые и дают тепло. Так вот нынче эти вспышки уже действительно полтора месяца непрерывным потоком идут из меня, энергия моя буквально хлещет через все края и вот поэтому я стала таким жарким и злым. Мне самому очень неприятно, что ваш Урал, который я очень люблю за красоту, потихонечку из-за этих частых вспышек энергии на моей поверхности, и превращается в пустыню. Я ведь тоже вижу, что всё у вас: и люди, и природа — буквально изнемогают от моей жары.
-И что же теперь будет? – спросила Саранка отдышавшись. – Действительно ли, что весь Урал погибнет и превратится в пустыню? Как жалко будет, если с природой и люди погибнут, даже дети, хотя я их и не очень люблю из-за того, что те выкапывают мой корень. А корень из-за тебя, солнце, я не могу нарастить, а, значит, погибну не только я, но и все будущие цветки, которые из этого корня должны на следующий год появиться. Видно конец пришёл моему роду Саранок.
И тут Саранка, как не крепилась, заплакала, и плакала она минут пятнадцать, пока у неё не кончился запас слёз.
Тут неожиданно зашумел лес, окружающий полянки.
-Да что же это такое, — кричали сосны и берёзы, обращаясь к солнцу, — из-за тебя и твоих этих вспышек энергии на поверхности, действительно всё гибнет у нас в лесу. Посмотри, сколько цветов уже завяло, а что ты сделало с нашим уральским лесом, так это вообще безобразие. Посмотри сколько пожаров из-за тебя, солнце, произошло и происходит в наших уральских лесах. Сколько уже леса погибло и, хотя, люди помогают нам, соснам и берёзам, не сгореть, да только толку от этого мало. Да и сами люди уже изнемогли от такой жары, что ты несёшь. Давай прекращай своё безобразие. Нам всем нужен дождь и чтобы он лил три-четыре дня непрерывно.
От этих слов солнце, конечно же, смутилось и, как бы извиняясь, сказала:
-Милые вы мои цветочки, травинки и деревья, я понимаю, что сильно виновата перед вами. И перед людьми тоже. Прошу вас, подождите и потерпите ещё три-четыре денёчка. Я чувствую, что на моей поверхности остались только две солнечные вспышки, которые должны закончиться как раз за три, ну, может быть пять дней. И ты, моя милая Саранка, потерпи эти пять дней, не умирай. Вспышки кончатся, мой жар ослабеет, тогда я позволю этим жалким кусочкам облаков, что остались на небе, сначала сделаться большими, потом собраться в тучи и уж тогда эти тучи прольются сильными дождями. Потерпите, все жители Урала, ещё пять дней.
-Пять дней потерпеть можно, — согласились Саранка и лес вокруг полянки, — но только ты, солнце, постарайся обойтись без гроз с градом и сильным ветром. Это нам тоже ни к чему. Нам всем нужен просто хороший дождь.
-А вот тут уж я поделать ничего не смогу, — ответило солнце, — града постараюсь избежать, а вот без гроз с сильным ветром никак. Так что вам тут придётся немножко ещё потерпеть, ведь грозы с ветром они не долговечны.
-Ладно уж, потерпим, — согласились Саранка и вес лес, — а сушь свою кончай да побыстрей.
И вот Саранка стала терпеливо ждать, когда пройдут эти пять дней, что обещало солнце. Это было тяжело, и под конец пятого дня Саранка поняла, что ещё два-три дня таких и она погибнет.
Но солнце сдержало своё обещание. За пять дней две последние вспышки на его поверхности прекратились, облачка начали потихоньку собираться в большие облака, затем в черные тучи. И на шестой день подул северный ветер, который и принёс нам на уральскую землю долгожданную прохладу и долгожданные дожди.
Всё вокруг — и цветы, и трава, и сосны, и берёзы, и люди, ну и, конечно, наша Саранка, облегчённо вздохнули. Саранка прямо сразу почувствовала, как жизненные силы наполняют её с каждым днём. А дождь лил непрерывно три дня, наполнив весь наш Урал благодатной, прохладной и живительной влагой. Потом дождь прекратился, снова выглянуло солнце, но теперь уже не такое яркое и жаркое, как в период засухи. Пожары в лесах прекратились и теперь уже вся природа, в том числе и наша Саранка, пришла в себя. Пришли в себя и все люди, что населяют наш Урал.
Саранка почувствовала, как в корнях её начинает образовываться клубень, чему она очень обрадовалась, и как вся она потихонечку приходит в себя.
Ну, а раз у Саранки начал образовываться клубень, значит, на следующий год здесь вырастут детишки этой Саранки и род её на этом не окончится.
Солнце теперь несло на Урал свет и тепло, и всё пришло в норму.
Вот такая история, произошла однажды с красивым лесным цветком Саранкой. И мне остаётся только пожелать ей, чтобы она спокойно нарастила в своих корнях свой клубень, чтобы род Саранки не угас и цветы её по-прежнему радовали глаза людей, которые будут проходить рядом с ней, спеша по своим делам и при этом совершенно не изнемогая от жары и засухи. И чтобы лес, окружающий полянку, где росла Саранка, тоже спокойно тихо шумел на небольшом ветерке, радуя этим всех, в том числе и нашу Саранку!

01.08.2012 10:26
Смолюк Андрей Леонидович (35146) 2-48-58