Кукла

Это был обычный майский вечер, какие приключаются в конце каждой весны. По залитому солнцем лугу пролегла проселочная дорога, над которой то и дело сновали вечно спешащие пчелы. Изредка с пути их сбивали танцующие парами бабочки. Вот уж кто никогда и никуда не спешит.
Одна пара голубых бабочек буквально замерла над самой травой посредине дорожной колеи. Казалось, неспешные создания кружили вальс в воздухе в то время как в нескольких миллиметрах над ними пронеслась большая черная туча. Туча страшно гудела и ревела, перепугав бабочек. Но сама туча даже не заметила крохотных создание. Все потому, что она и не была тучей. Это был огромный черный автомобиль на высоких колесах несущий своих пассажиров в небольшую отдаленную деревеньку Хрущево.
В автомобиле громко играла музыка, и задорные детские голоса вторили поющему из него женскому голосу. Даша и Саша, так звали двух юных пассажиров автомобиля, были безумно счастливы тому, что наконец-то увидят купленный родителями дом где-то в неизвестной им местности. И уже совершенно точно решено, что они проведут это лето не в задыхающимся в дыме и копоти городе, а в деревне. Пока они только от друзей слышали, как это здорово и весело, но уже были полны восторга в ожидании настоящего праздника и свободы.
И вот на горизонте замелькали крыши домиков. Деревенька казалась совершенно крохотной. Но по мере того, как ребята приближались к Хрущево стало ясно, что она больше, чем ребята могли увидеть с дороги.
Вот они свернули на деревенскую улицу. Папа затормозил, и ребята увидели забавную картину — пятеро гусей, задрав к небу клюв, неспешно переходили дорогу, совершенно не боясь машины.
— Так вот откуда взялась фраза «важный гусь» — вскрикнул Саша, и вся семья залилась смехом.
— Погодите еще. Вы тут и важных кур, и важнейших коз сможете увидеть — добавила смеясь мама.
Ребята были в неописуемом восторге. Всю эту красоту дети видели лишь на картинках журналов, да по телевизору в фильмах про деревенскую жизнь. Мама очень любила эти старые фильмы и всегда мечтала о своем собственном доме где-нибудь подальше от городской суеты. Она всегда говорила, что деревне люди наслаждаются жизнью, хоть и приходится много работать. В городе же приходить наслаждаться работой и совершенно некогда много жить — шутила она.
Саша и Даша хоть и не понимали до конца, что имела в виду мама, но всегда мечтали пожить хотя бы одно лето где-нибудь, где нет вечно спешащих автомобилей, серьезных и скучных людей, и где совершенно не рассмотреть звездного неба. А они так много слышали о его красоте.
Дети с любопытством смотрели в окна на маленькие деревянные домики с красивыми резными наличниками. Где-то домики были покрашены яркими красками, а где-то стояли совершенно грустными и почерневшими.
И вот, наконец, практически в самом конце Ромашковой улицы (как дети успели прочесть название на табличках домов) автомобиль родителей остановился, и папа скомандовал всем: «Приехали!»
Даша вмиг выпрыгнула из машины и, немного подождав брата, осмотрелась. Перед ней стоял совершенно чудесный домик, выкрашенный салатовой краской. Он так замечательно выглядел на ярко-зеленой весенней траве, что у девочки перехватило дыхание. Это был по-настоящему деревенский дом. Их дом.
Саша наконец-то выбрался из машины, но сестра так и не дождавшись его, понеслась к крыльцу. Отец уже снял с двери навесной замок, и девочка исчезла за дверью.

***

День был насыщенным, поэтому дети отправились в постель практически сразу после заката и уснули. В доме стояла абсолютная тишина, такая, что было слышно, как на улице где-то в траве свою песню затянули сверчки. Казалось, время замерло и чего-то ждет.
Серебряным ковром растянулся по комнате лунный свет. Он дорожкой ложился от самого окна и заканчивался где-то в соседней комнате. Внезапно, в этой самой комнате раздался страшный грохот. Саша буквально подскочил на своей постели.
— Что это, Даш? — шепотом протянул он.
Даша лишь приподняла голову и тут же опять упала на подушку.
— Не знаю. Упало что-то. Спи.
В комнате зажегся свет. Разбуженные грохотом родители о чем-то шептались. Но Саша не смог разобрать ни слова. Он лишь слышал, как родители собирали что-то и будто закидывали в коробку. Еще через пару минут в детскую зашла мама. По очереди она подошла к ребятам, погладила каждого по голове и вышла. А через пару секунд свет в соседней комнате погас.
Саша как назло никак не мог уснуть. Он лежал в своей постели, ворочаясь с бока на бок. В тишине дома вдруг послышался шорох. Саша повернулся лицом к двери и стал всматриваться в ночную тьму.
Он знал, что в самой середине соседней комнаты стоял стол. Саша прищурился и на секунду ему показалось как этот стол вместе с тремя стульями, стоящими у него, медленно перемещались по комнате. От одной только мысли об этом сердце Саши сжалось в ужасе. Мальчик вжался в постель и замер. В этот самый момент сидящий на спинке его кровати медведь пролетел над постелью в сторону соседней комнаты.
Саша закричал от страха и сам не заметил, как оказался на постели у сестры.
— Что случилось? — встрепенулась ото сна Даша. — Что ты кричишь?
В соседней комнате послышались быстрые шаги родителей. Щелкнул выключатель, и дети увидели напуганную маму и встревоженного отца.
— Что с тобой, Сашенька? — озабочено спросила мама.
— Стол… — лишь тихо произнес мальчик, — он двигался.
— Стол не может двигаться, сынок, — успокаивала его мама. — Тебе просто, наверное, приснился страшный сон. Ложись-ка в свою постельку и засыпай.
— Нет! — громко закричал, протестуя Саша. — Я останусь здесь!
— Ну, хорошо, хорошо! — согласилась мама.
Даша помогла брату улечься у нее на постели. Родители лишь переглянулись, но ничего больше не сказали. Они пожелали детям спокойной ночи и отправились к себе, выключив свет. Уже из соседней комнаты раздался голос папы:
— Саша, а почему тут на полу валяется твой медведь?
С игрушкой в руках папа вернулся в детскую.
— На, держи! — он протянул Саше медведя, но тот лишь шарахнулся от него как от раскаленной сковороды.
— Не надо, — буркнул мальчик и накрылся одеялом с головой.
Папа пожал плечами, усадил медведя, на место и вышел из комнаты.

***
Дети проснулись от приятного аппетитного запаха блинов. Солнечные лучи уже во всю плясали по комнате, а со двора сквозь приоткрытое окно доносилось радостное щебетание птиц.
Даша ловко соскочила с постели и засобиралась переодеваться.
— Странно, а куда подевалось мое платье? — задумалась девочка, не обнаружив своей одежды на стульчике у кровати.
— Мам! — протянула она и выбежала из комнаты.
Саша еле-еле приподнялся с постели и потер глаза. Внезапно на секунду ему показалось, что рядом с его медведем на соседней постели сидит какая-то белая пушистая кошка. Саша вновь потер глаза и кошка исчезла.
— Ну, куда может деваться твоя одежда? — раздался мамин голос в дверях. — Да вон же она, на стуле, где и была.
Вбежавшая следом за мамой Даша замерла в дверном проеме. Платье, которого не было еще несколько секунд назад, как ни в чем не бывало весело на стульчике возле кровати.
Мама погладила девочку по голове и вышла из комнаты.
— Одевайтесь, умывайтесь и за стол. Завтрак ждет.
Дети переглянулись удивленно. В глазах сестры Саша прочел недоумение и вопрос.
Дети оделись, заправили свои постели и пошли умываться.
После завтрака детей отправили во двор, а родители занялись домашними хлопотами. К обеду дом был убран и буквально сверкал чистотой. Мама успела приготовить еще и вкусный борщ. Дети с большим удовольствие съели по тарелке и отправились в свою комнату.
— Ты опять брал мои игрушки? — сердито буркнула Даша. — Если берешь, то бери чистыми руками и клади на место.
Девочка, надув губы, повернулась к брату. В руках она держала свою любимую куклу Олесю. Но почему-то все лицо Олеси было в саже, впрочем, как и ее светлое голубое платьице.
Саша лишь развел руками и протянул:
— Я не брал!
Но сестра, по-видимому, уже не слышала его. Переодев куклу в розовый костюмчик и оттерев ей лицо платком, девочка вышла из комнаты, по всей видимости отправилась стирать кукольное платье.
— Но я правда не брал, — протянул снова Саша и выскочил за сестрой. — Да и когда мне было? Я все время играл с тобой во дворе.
Даша лишь подняла на него глаза и ответила:
— Ну а кто тогда?
— Не знаю, — задумчиво ответил Саша.
Он взял в руки стоявший в кухне небольшой пластмассовый тазик и пошел помогать сестре.
Когда платье куклы было постирано, дети вернулись к себе. Но Даша, едва войдя в комнату, буквально замерла ужасе. Ее Олеся валялась на полу вновь вся чумазая.
— Что происходит? — испуганно и шепотом произнес Саша и попятился из комнаты. Мальчик был в ужасе, как и сестра. Они совершенно не заметили, как в комнату вошла мама.
— Смотрите, кто тут у нас, — раздался ее голос.
Дети от неожиданности буквально подпрыгнули.
— Вы чего это? — озаботившись реакцией детей на свое появление, спросила мама. На руках у нее сидел пушистый дымчатый кот.
— Ой, какой хорошенький — переключилась на животное Даша. — А как его зовут?
— Не знаю, — ответила мама. — Он весь день крутится у нашего дома. Я его покормила, но уходить он, видимо, не собирается. Может быть оставим его себе?
— Так вот, наверное, кто тут хулиганит, — заулыбавшись сказала Даша.
— Ну, не знаю, — не уверенно ответил ей брат, но девочка видно и вовсе уже забыла про свою куклу. Она взяла кота на руки и уселась с ним на кровать.
— Назовем его Тимоша. Ты согласен, Тимоша?
Кот лишь замурлыкал в ответ на вопрос. Саша присел рядом с сестрой и принялся гладить нового члена семьи. Уже через несколько минут дети и вовсе забыли про валяющуюся на полу куклу. А когда Дарья все же вспомнила про Олесю, то обнаружить ее не смогла. Весь вечер дети безуспешно искали пропажу. Пока мама не велела им отправляться в постели.

***

На дворе уже совершенно стемнело, когда Саша проснулся от непонятных шорохов. Он осторожно повернулся лицом в сторону двери и слегка приоткрыл глаза. Но через секунду глаза мальчика округлились от удивления и восторга. По полу комнаты скакали десятки маленьких синих огоньков. Огоньки то поднимались вверх, то опускались к самому полу. Казалось, они танцевали под музыку.
Мальчик приподнялся в постели и широко заулыбался. Тогда огоньки будто приблизились и оказались совсем рядом с ним.
Черная тень быстро промчалась от двери, вынырнув откуда-то из темноты соседней комнаты, и буквально снесла огоньки под кровать.
— Тимоша! — раздосадовано и очевидно слишком громко произнес Саша.
— Что случилось, Саша! — раздался сонный голос сестры.
— Да, Тимофей твой…
— Тимофей спит, чего тебе надо? — сердито спросила Даша.
— Как это спит? — удивился мальчик.
— Как, как? Как все спят. Лежит рядом вот и спит, — отрезала сестра.
Саша внезапно потерял дар речи. Он был совершенно уверен, что синие огоньки спугнул кот. Но один кот не может быть в двух местах одновременно.
«Странно все это!» — подумал мальчик и на всякий случай укрылся с головой одеялом.

***

На утро Саша все же решился и во всех подробностях рассказал сестре о произошедшем ночью. Но Даша, хоть тоже замечала странности за их новым жилищем, на слово брату не особо поверила. И дабы убедиться в реальности его истории, предложила те самые голубые огоньки изловить.
Той же ночью брат и сестра решили ни за что не спать. Они приготовили небольшую коробку, которой планировалось накрыть огоньки, как только они появятся. Дети заперли в кладовой Тимофея и, практически, повиснув с кроватей вниз головой стали ждать.
Часы отмерили полночь, когда борясь со сном Даша выпрямилась и села. Она потерла глаза и внезапно заметила, что в глубине соседней комнаты что-то сидит и смотрит на нее. Она толкнула брата в бок и тут же поняла — брат задремал. Девочка потрясла брата за плечи, и тот, открыв глаза, пристально посмотрел на сестру. Даша зыркнула в сторону неизвестного наблюдателя, указывая таким образом на него и брату. Но Саша спросонья совершенно не мог понять, что происходит.
Вдруг прямо перед кроватью, на которой лежали дети, появились десятки голубых огоньков. Они заплясали и закружились, словно дразня ребят.
Даша выхватила коробку у Саши, но только она наклонилась к самому полу, чтобы накрыть огоньки ловушкой, как из соседней комнаты прямо к ее рукам мелькнула темная тень. Девочка вскрикнула от неожиданности и, бросив коробку, быстро выпрямилась. Картонная коробка затанцевала по полу. Она кружилась и вертелась, натыкаясь на ножки стульев и кроватей, врезавшись дважды в дверной косяк она вылетела из детской. Даша и Саша, переглянувшись и осмелев, бросились за ней в погоню. Нагнать коробку удалось у старой печки. Та несколько раз врезалась в преграду и начала будто подпрыгивать.
Саша бросился на коробку и прижал ее руками к полу. Когда подошла сестра, ребята начали решать, как теперь достать своего пленника из заточения так, чтобы он не ускользнул. Но не придумали ничего лучше как для начала просто попытаться заглянуть под коробку и рассмотреть его.
Было решено, что Саша аккуратно приподнимет одну сторону коробки, а Даша тем временем посмотрит на того, кто под ней.
— Стой, стой, стой — в самую последнюю секунду залепетала Даша. — А если оно злое и как вцепится мне в лицо? Не хочу я к нему заглядывать, — заупрямилась юная охотница. — И вообще, это я его поймала. Значит, теперь твоя очередь что-то делать.
Саша хотел было возразить, но возразить было совершенно нечего. Он сглотнул слюну, чтобы смочить пересохшее в ужасе горло, протянул руки к коробке, но вместо того, чтобы подглядеть тихонечко, рванул коробку вверх.
В лунном свете, стелящемся по полу, перед детьми оказалось совершенно необычное, но очень милое существо. Больше оно походило на пушистый шарик, весь белый и будто растворяющийся по краям в воздухе. О том, что существо это было живым, говорили лишь черные как ночная мгла глаза, которые время от времени прикрывали веки с длиннющими пушистыми белыми ресницами.
Существо это будто немного было поднято над полом. Но никаких лап при этом не имело. Оно тихо сидело у самой стенки печи, хлопало глазами и будто чего-то ждало.
— Эй, ты кто? — осмелился спросить Саша. — Ты говорить умеешь?
— И что ты тут вообще делаешь? Это наш дом, уходи отсюда! — выглядывая из-за спины брата, высказалась Даша.
— Ваш дом? — вдруг шипя тоненьким голоском заговорило существо. — Да я здесь уже около века живу.
Голос пойманного показался детям обиженным.
— Может быть вы и купили этот дом, — продолжил некто, — но вместе со всеми кто в нем живет уже много лет. Так что извольте, уходить лично я никуда не собираюсь. Права была Кикимора, видимо, гнать вас надо, злые люди пошли тепериче. Не сжиться мне с вами. А уж ей тем более.
— Кому это ей? Кто это такая? — возмущенно спросил Саша.
— И ты кто сам? — вновь из-за плеча брата спросила Даша.
— Я хозяин этого дома! — важно и, возмущенный неосведомленностью детей, громко заявил некто.
— Не правда! — протянула девочка. — Хозяин дома — наш папа. А ты… ты…
Девочка не знала даже как назвать толи сидящее, толи стоящее перед ней существо.
— А я — Домовой! — как-то особенно громко и вновь обиженным тоном заявил некто. — А ваш папа так себе хозяин, если в собственном доме порядок навести не может. Куда ему с Кикиморой тягаться, если он в нее даже не верит, — засмеявшись, продолжал Домовой. — Он все сваливает на «стечение обстоятельств», — тон существа изменился и на последней фразе ребятам показалось, что он заговорил голосом отца. Такой же тембр, тон. Точь в точь как у папы.
— Эх вы! — насмеявшись вдоволь, успокоился Домовой. От смеха его звенела даже посуда на кухне, и детям стало как-то не по себе.
— А я ведь помочь вам хотел, — произнеся эту фразу, Домовой оглядел ребят, громко и напоказ вздохнул и растворился в воздухе.
— Стой, стой, стой — затараторил Саша. — Ты прости, мы же не знали!
Но Домовой уже исчез и, видимо, появляться был более не намерен.
— Вот дуреха, — рассерженным голосом произнес Саша и посмотрел на сестру. — Это же Домовой. Ты в своем уме? Никогда не слышала что ли о нем? Э-э-эх.
Саша махнул рукой, развернулся и, опустив голову, пошел к кровати. Он еще долго рассматривал потолок, лежа на ней и думал, как бы извиниться перед Домовым, помириться и подружиться с ним. Тем более, что из разговора с ним, хоть и короткого и до конца не понятного, стало известно, что в доме живет кто-то еще, и этот кто-то явно настроен не дружелюбно.

***

На утро, едва встав с кроватей, дети всерьез озадачились решением проблем, мучивших их всю предыдущую ночь. Они где-то слышали, что Домовой очень любит сладкое. Даша достала из шкафа конфет, а Саша приготовил тарелочку, на которую было решено положить угощения. Девочка взяла горсть конфет и, уложив их красиво на тарелку, повернулась к брату с вопросом:
— А куда мы ее поставим?
Саша озадачено посмотрел на сестру. Ребята стали оглядывать комнату в поисках лучшего места для своего подарка, где Домовой уж точно заметит его.
— Давай на печке оставим, — предложил Саша.
Но когда ребята повернулись к столу, на котором только что стояла тарелка с конфетами, они обомлели. На ней красовались лишь развернутые фантики. Внезапно в комнате раздался смех — тонюсенький, точно маленькая девочка задорно смеялась над ними. Дети переглянулись. И Даша завизжала от страха. В ту же секунду голос завизжал как она. Девочка буквально вылетела из дома, зовя на помощь маму.
Саша же, как настоящий мужчина, решил не показывать своего испуга. Он лишь нахмурил брови и направился к шкафу с конфетами. Достав одну, он вернулся к столу, положил ее на опустошенную тарелку и присел на стул в ожидании неизвестной воришки. В этот самый момент в комнату вошла мама. Увидев Сашу у стола и небольшую кучку фантиков, она лишь улыбнулась.
— Саша, милый, не хорошо так шутить над сестрой! Зачем так пугать, да еще и из-за того, чтобы съесть пару конфет? Вам что их мало?
Саша повернулся к маме, чтобы было начать возражать, но в этот самый момент мама, видимо в подтверждении своих слов, решила достать из шкафа конфетные запас, а достала лишь пустой пакет. Глаза Саши округлились. Даша, которая тихо вошла за мамой замерла в дверях.
— Ну, вы даете. Я только вчера купила килограмм. У вас так животы разболятся! — лицо мамы сделалось серьезным. Она с укоризной посмотрела на ребят, потом положила пакет на стол и вышла в кухню.
Ребята не успели и слова вставить. Саша лишь перевел взгляд на стол и увидел, что фантиков на столе стало больше, а конфета в очередной раз буквально растворилась в воздухе. В комнате вновь послышался детский смешок, но теперь не такой громкий, словно с издевкой.
Саша и Даша совершенно упали духом. Опустив головы, разочарованные неудачей, они побрели на улицу.
На крыльце их встретил довольный папа. Он возвращался с рыбалки с отличным уловом — два огромных карася висели неподвижно в сетке.
— Сегодня на обед будет замечательная рыба! — счастливым голосом протянул он и прошмыгнул в дом. Саша проводил его взглядом и внезапно встрепенувшись, расплылся в улыбке.
— Может ее сеткой попробовать? Устроить ловушку или западню. Ловить на живца, — затороторил мальчик радостно.
— На какого живца? Она вон, все конфеты в доме слопала, — обиженно изрекла Даша.
— Ну а что еще девчонки любят? — начал размышлять ее брат. — Может куклу какую или блестяшку из тех, что у тебя полно? Заколку?
— Обойдется! Ничего я не собираюсь давать ей. Мало она у меня кукол ворует регулярно.
Дети замолчали разом. Где-то вдали пели птицы. Солнце падало на двор и на крыльцо. Сидящий на ступеньках Тимофей жмурился, греясь в его лучах. Животное лениво открыло глаза и, повернув голову к входной двери дома, уставилось на нее взглядом, пристально и внимательно, будто наблюдая за кем-то невидимым. Первым это заметил Саша.
— Смотри, смотри, — он толкнул локтем сестру. — Видит кого-то. Кто здесь? — во весь голос спросил мальчик.
— А ты умнее, чем кажешься, постреленок! — раздался хрипловатый, кряхтящий голос Домового. Он появился прямо у двери, будто из ниоткуда. Такой же пушистый, точно пуховый шарик. Домовой шмыгнул носом, чихнул и от чиха своего перевернулся через голову. В один миг он обернулся старым смешным и очень маленьким старичком. Сколько ему лет на вид и определить было нельзя. Одет он был в рубаху и штаны, на ногах красовались самые настоящие лапти. Солнце точно нарочно провело по его лысой макушке своим лучем.
— Здравствуй, Батюшко! — крикнул Домовой, будто выглядывая из под козырька крыльца, куда-то наверх. — Давненько не виделись!
Домовой потер свой маленький курносый нос рукой, немного помолчал и повернувшись к ребятам, сказал:
— Проблемки у вас, милые. Ох, какие проблемки. Точнее нет. Не проблемки, а проблема, я бы даже сказал проблемище! — Домовой хитро прищурил один глаз и посмотрел на умолкших ребят.
Даша усвоила ночной урок и не смела даже слово сказать, чтоб снова случайно не обидеть Домового. Ведь стало совершенно понятно, что кроме него в решении этой «проблемищи» помочь им никто не сможет.
— Всеми вашими коробками, сетками Кикимору не поймать. Она шустрая слишком. Куда вам с ней в скорости тягаться. Вы ее коробкой хлоп, а она в тонкую щель в полу. Вы ее сеткой — так она танцы танцевать может в дырках ее.
— А она, простите, что такая маленькая? — робко и шепотом спросила Даша, боясь, что та самая Кикимора их может подслушивать.
— Тиии… крошечная. Кикимора на улицу нос не сунет, боится, что ее ветром сдует. Так что можешь не шептать, а нормально сказывать…
Я сначала вон в там, в доме на окраине жил. Нет уж правда его, — продолжал Домовой и показал вдаль туда, где кончалась улица. — А когда хозяева померли, детей-то у них не было, дом начал тоже помирать. Разрушаться стал. Я сначала боролся с разрухой, а когда крыша провалилась, понял, нужно новый дом себе искать. Вот и нашел. Здесь семья жила. С детьми, как я хотел всегда. Вы же, дети, народ веселый: и поиграете, и поговорите со мной. Только, когда в дом я этот селился уже, то понял, что не один я тут. Только род не мой, не чую я родства никакого.
Сначала воевали долго. Все выжить она меня хотела. Она вещи воровала, детей меж собой ссорила. А я у нее вещи то ворованные скраду и назад возвращаю. Вот так и жили с полвека.
Дети выросли. Поженились, народили своих детей. Старые родители померли. А Кикимора все чудила. Скучно ей жить спокойно. Да не со зла она. Она добрая, но обижена на людей. За что, правда, не скажу. Потому что не знаю. Вот так вот как-то.
Домовой замолчал, шмыгнул носом и утер его рукавом. Он сидел на пороге, поджав ноги, и казался будто кукольным.
— Так что же нам с ней делать-то? С Кикиморой этой? — спросил наконец Саша.
— А что с нерадивым ребенком поделаешь? Любить. Каким бы не был — любить. Тогда, глядишь, и сердце ее растопите, и договорится получиться.
Домовой, кряхтя, поднялся с порога и будто вырос сразу сантиметров на десять.
— Ну, пошел я. Не чего мне тут с вами сидеть. Дел много. Все что знал — рассказал, совет дал, дальше я вам ничем помочь не могу.
С этими словами Домовой перешагнул порог и как только он это сделал, буквально растаял в воздухе.

***

Тем же вечером дети застали свою маму в недобром настроении. Женщина сердито посмотрела на них, стоило им появиться на пороге.
— Я вам сколько раз говорила, чтобы вы не трогали мои вязания. Я стараюсь, делаю красивые и теплые вещи для вас же. А вы? Всю пряжу распустили и нитки запутали.
На этих словах на глазах матери появились слезы. Даша и Саша даже растерялись, и сказать не знали что. Ведь пряжу мамину они пальцем не трогали.
Пару секунд мама стояла молча и будто ждала объяснений, но, не выдержав более, быстро вышла в другую комнату.
— Мамочка, — кинулась за ней Даша. — Честное слово, это не мы. Это все Кикимора злая. Она все шалит и шалит, и что делать с ней, мы не знаем.
За ней следом бросился и Саша. Видя, что мама плачет, дети не могли удержать слез сами. Они наперебой рассказывали маме о вредном жителе купленного дома, но по всему было видно, что мама им совершенно не верила.
Спать дети легли расстроенные.
Вдруг среди ночи они услышали писклявый смех и повторяющуюся фразу все тем же противным голоском: «Это не мы» — раздалось из одного угла комнаты, «Это Кикимора злая» – из другого. И снова смех.
Саша накрылся одеялом с головой и злобно буркул: «Отстань ты!».
Тут же одеяло его стал кто-то стягивать, с силой хватаясь за него.
— Отстань, слышишь! — закричал на весь дом обиженный Саша. — Что нужно тебе? Любить тебя? Да как же тебя любить, если ты такая несносная, противная. Дружить с тобой? Да кому это нужно с такой злюкой дружить…
Мальчик кричал громко и гневно. В соседней комнате раздались шаги, и включился свет. Саша в его отсветах четко увидел силуэт маленького человечка. Фигурка словно остолбенела. Не слышан был больше смех, а лишь изредка раздавалось будто сопение.
Даша сидела на соседней кровати и видела тень не хуже брата.
В комнате зажегся свет. Зашли напуганные криком родители. Они увидели разозлившегося Сашу, но не могли понять, что случилось.
— Разве можно так с сестрой? — после недолгого молчания произнес папа.
— Я не с ней, — слегка успокоившись, сказал мальчик.
Родители смотрели на него с непониманием. Потом мама подошла к нему, погладила по голове и поправила одеяло.
— Спи, — произнесла она по своему обыкновению мягко и спокойно, будто уже не обижалась за произошедшее вечером.
Потом она подошла к Даше и тоже поцеловала ее в лоб и поправила одеяло.
Родители вышли из комнаты, выключив свет. В тишине дома еле различимо и тихо кто-то плакал.
***

— Наверное, зря я так вчера на нее, — сидя на крыльце пробормотал Саша.
Дети давно проснулись, позавтракали и вышли на двор. Родители отлучились по делам в город, поэтому брат и сестра были предоставлены сами себе и своему новому дому со всеми его обитателями.
— Наверное… — протянула задумчиво и тихо Даша. — Жалко ее. Ты ее обидел.
Дети еще немного посидели на крыльце.
— А знаешь что, — внезапно вскрикнул Саша. — Я знаю, что нужно делать!
Мальчик резко сорвался с места и побежал в дом. Он зашел на кухню, взял табурет и, подставив его к высокой полке, встал на него. Он знал, что здесь наверху мама в тайне от всех домочадцев хранит запасы сладостей.
Саша достал большой мешок с конфетами, припрятанного матерью, развязал его и достал горсть сладостей. Конфеты были свежими, и от них чудесно пахло шоколадом.
Кулек вернулся на место, а Саша бросился в свою комнату. Подбежав к столу, он достал из кармана свежий носовой платок, выданный мамой с утра, расстелил его на столе, а сверху положил конфеты. Мальчик сделал шаг назад, откашлялся, будто готовясь к серьезному выступлению.
— Кикиморочка, — начал он. — Ты прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть.
Саша говорил сначала не громко и размерено, но с каждым словом речь его становилась все быстрее и громче.
— Я честно не хотел тебя обидеть. Просто все так получилось. Я расстроился и разозлился, что мама подумала, что это мы ей нитки перепутали. Мама плакала из-за твоей проказы. А мама плакать никак не должна. Разве можно так…
Саша умолк.
— Думаешь, она тебя поймет? — спросила появившаяся на пороге комнаты Даша.
— Думаешь, она тебя поймет — передразнил ее вдруг писклявый голосок. — Будто я глупая какая или совсем бесчувственная. А я может ранимая и одинокая.
Дети оглядели комнату в поисках источника звука. Взгляд обоих остановился на серой дымке, что нависла над столом и, будто перемешиваясь, становясь плотнее. Прямо из этой серой дымки на столе внезапно появилась маленькая, размером с куклу девчонка. Волосы ее были спутаны, курносый нос больше смахивал на пятачок, а глазки были больше похожи а две большие черные бусины.
Одета девчонка была во что-то похожее на сарафан. Но одежда казалось такой старой и изодранной, что утверждать что-либо о ней было бы не серьезно.
Дети замерли от неожиданности, а гостья взяла одну конфету, села на край стола и, развернув угощение, стала жевать.
— Да я и сама знаю, что переборщила малость с вашей этой… мамой, — набив рот шоколадом и как-то совершенно беззаботно, болтая ногами, говорила Кикимора. — Я так-то не злая. Скучно мне просто. Вы со мной не играете, чем мне заняться?
— Так давай играть вместе, — перебил ее Саша.
Кикимора посмотрела на него с недоверием. Дожевав конфету, она поднялась, вытерла руки о подол своего платья и сказала:
— Давай. А во что будем играть?
— А давайте в прятки? — спросила Даша.
— Ага, конечно. Я только и делаю, что всю свою жизнь играю с людьми в прятки. Давайте, «холодно-горячо» играть.
— А как это? — спросил Саша.
— А просто. Ты своего медведя давно видел? — прищурив один глаз, с ехидством спросила Кикимора.
Саша посмотрел на спинку кровати, где по обыкновению сидел его игрушечный друг и не увидел его на своем месте.
— Так вот, я его спрятала. Вы его ищите, а я вам буду говорить — холодно или горячо.
Дети охотно согласились играть в новую игру. Несколько часов они бегали по дому, весело смеясь. Стоило им найти медведя, как вдоволь насмеявшись, Кикимора объявляла, что им что предстоит искать что-то еще. Саша и Даша так увлекались игрой, что желая отыскать спрятанную вещь быстрее друг друга, натыкались друг на друга, сшибали стулья, налетая на мебель. Им казалось, что игры веселее они просто не знали раньше.
Так пролетел почти весь день. Дети угомонились лишь после того, как домой из города вернулись родители. Кикимора, услышав шум машины на дворе, быстро попрощалась, чихнула и растворилась в воздухе. И кажется дети начли привыкать к такому уходу своих необычных гостей.

***

Наступила ночь. Веселый день был позади. Дети славно поужинали, помогли маме по дому и отправились в свою комнату. Они лежали в своих постелях тихо, но не спали. Саша и Даша с нетерпением ждали ночную гостью. Кикимора всегда появлялась ночью, поэтому дети знали, что придет она и сегодня.
Кикимора явилась ближе к полуночи, когда в доме погас свет и стихли все шорохи. Она появилось из ниоткуда. Точнее сначала послышался смешной, будто из мультика чих, а потом уже она сама.
Маленькая девчонка, будто кукла сидела на столе посреди комнаты, что-то жевала и задорно болтала ногами.
— Ты никогда не спишь? — веселым голосом, но стараясь как можно тише, спросил Саша.
— Нет, никогда, — весело ответила Кикимора. — А зачем это?
— Ну, люди спят, чтобы отдохнуть, набраться сил, — вступила в разговор Даша.
— А я и не устаю — весело заявила гостья. — Ни разу не помню, чтобы мне хотелось спать.
— Вообще никогда, никогда? — удивленно спросила Даша.
Внезапно Кикимора замерла и погрустнела. Казалось, будто она вспомнила что-то, о чем давно забыла.
— С тех пор как я помню себя такой — уже без радости ответила Кикимора.
Дети переглянулись. Никто из них не решался спросить свою гостью более ни о чем. И без слов было понятно, что этот разговор будет неловким и не вызовет радости. Кикимора, будто поняв это, поднялась на столе, стряхнула что-то невидимое со своего старого невзрачного платья и приготовилась говорить.
— Я не всегда была такой. Правда, и другой я помню себя мало. Но я вам покажу.
Она засунула свою руку в карман, что-то достала от туда и после своих слов, расправила свою маленькую ладошку. Изо всех сил дунула на нее и по комнате в ту же секунду разлетелись сотни блестящих пушинок. Они медленно кружили по комнате, опускаясь на пол, покрывая стол, на котором стояла Кикимора, попадая детям в глаза. Сначала ребята пытались отряхнуться от них. Но руки их внезапно ослабели, а веки стали очень тяжелыми. Как только дети сомкнули глаза, Кикимора начала свой рассказ. Это было удивительно, но Саша и Даша будто смотрели фильм. Перед глазами появлялись и исчезали картинки, люди, какие-то незнакомые места…

«Это было очень давно. В небольшой деревенке, что уютно разместилась среди густых зеленых высоких лесов.
Жила на деревне одна девушка. Много чего в деревне говорили про нее. Только не все правдой было. Кто-то считал ее колдуньей, кто-то невестой самого черта. Дело все в том, что в дом той девушки каждую ночь прилетал огненный дракон. Влетал он в дом через окно, маленьким огненным шаром, а в самом доме как развернется — изо всех окон огонь валит, точно пожар в доме.
Попервости деревенские-то даже тушить прибегали тот пожар. Тогда из окон дома столбы огня на них вываливались. И близко с ведрами подойти не давали. Горел, горел огонь, а к утру гас. Дом стоит целый и невредимый. И так каждую ночь. У хозяйки молодой, сироты после родителей оставленной, спрашивали — так она будто и не помнила ничего.
Повторялось это каждую ночь. Люди дома стали бояться, а хозяйку стороной обходить.
Через пару месяцев заметили местные бабки, что девушка из еженочно пылающего дома, ребенка ждет. Да как же это, без мужа то. И стали ту девушку обижать. Ведь не заведено у них так было — мужа нет, а детя есть.
Извели они девушку из деревни. Ушла девушка в лес к знахарке и отшельнице. Там и родила она вскоре дочь. Только вот даже взглянуть не захотела на детя, а наказала старой ведунье утопить кровинушку свою. Сама в ту же ночь покинула дом отшельницы, бросив на прощание лишь слова проклятия в адрес дочери. Мол, из-за нее столько бед свалилось на голову.
Понесла ведунья девочку на реку. Делать-то нечего.
Принесла, на берег положила. Стала из одеяла разворачивать. Тут откуда не возьмись, налетела на старуху стая черных воронов. Огромных воронов, сильных. Заклевали они ведунью, а ребенка схватили и с собой унесли»…

***

На дворе петух закукарекал. Саша вскочил будто ото сна. Солнце уже во всю хозяйничало в комнате. По всей мебели и полу была точно мука рассыпана. Мальчик плюхнулся назад на подушку и стал вслушиваться в тишину.
За окном пела какая-то неизвестная птичка, кудахтали соседские куры. Вдалеке был слышен шум работающего трактора. Где-то в соседней комнате размеренно тикали часы, в кухне тихонечко гудел холодильник. Больше ничего. Мальчик закрыл глаза и вновь задремал.
Когда он вновь открыл глаза, с кухни доносился запах свежих пирогов. Видимо, мама встала пораньше и напекла всеми обожаемые плюшки с сахаром.
Саша поднялся на кровати. Кровать сестры уже была заправлена, а голос Даши раздавался где-то в другой комнате. Наверное, она помогала маме накрывать на стол. Мальчик лениво сполз с постели и стал одеваться.
Весь день тек размерено и обыкновенно. Саша и Даша ни разу за день не решились обсудить привидевшееся ночью. Только вечером, сидя на скамейке у дома, Даша вдруг тихонько спросила:
— Она тебе не являлась?
— Нет, — расстроено помотал головой Саша.
— Как думаешь, тот ребенок — это она?
— Наверное, — почти шепотом согласился брат.
— Что же нам теперь делать? Надо ей как-то помочь.
— Как? — возмущенно протянул Саша. — Что мы можем сделать? Ее ведь, получается, даже не существует. Может быть вообще она нам только кажется. Может это наша фантазия и ничего больше…
Мальчик не успел закончит свою мысль. Мама позвала их в дом, ужинать. Дети послушно последовали просьбе.
Уже сидя на своих кроватях в пижамах ребята решились тихо позвать внезапно утихомирившуюся хулиганку и она явилась.
Кикимора казалась очень расстроенной. Всегда шумная и смешливая она выглядела грустной и тихой. Она появилась как и накануне ночью — на столе. В лунном свете, пробравшимся в комнату через окно, ребята могли хорошо рассмотреть ее лицо. На ее маленьких бледных щеках блестели крохотные капельки. Кикимора даже не поздоровалась. Она просто появилась, сидящей на столе, будто никуда и не исчезала.
— Где ты пропадала, Кикиморочка? — очень тихо спросила Даша, подойдя к столу.
— Нигде, — еще более тихо ответила гостья. — Я просидела здесь весь день. Просто вы меня не видели.
Кикимора шмыгнула носом и провела ладонями по своему малюсенькому личику.
— Да, да. Здесь и сидела — раздался тихий хриплый голос откуда-то из угла. Из тени от шкафа сам собой нарисовался старичок Домовой. Тут он внезапно обернулся шаром и, крутясь, перелетел на стол. Дедушка сел возле Кикиморы и явно жалея шалунью, приобнял ее и стал гладить по руке.
— Я все сидела здесь, сидела и пыталась вспомнить. Но ничего не помню, — тут Кикимора окончательно разрыдалась. Ребята хотели бы помочь ей, но не знали как. Они говорили теплые, приятные слова, чтобы успокоить ее, но ничего не выходило.
— Ну что ты, Кикиморочка. Перестань. Нельзя так, — приговаривал дедушка Домовой. — Ну что ты такого не можешь вспомнить?
— Ничего не могу вспомнить. Почему я здесь? Как попала сюда? Почему не могу уйти? Ничего не помню, — принялась причитать Кикимора.
— Ну, что-то ты же помнишь, голубушка? — успокаивал Домовой.
Ребята стояли в растерянности и непонимании.
— Помню. Помню, как сидела в какой-то темной, холодной комнате. И какого-то дядьку с большой черной бородой. Он подарил мне странную куклу. Маленькую такую. Без лица, лишь с точками вместо глаз. Но это я уже большой была.
— Большой? — перебил ее Саша.
— Да, большой. Лет пять.
— Ну, ничего себе, большая, — с издевкой протянул мальчик и тут же схлопотал от сестры подзатыльник. Даша грозно посмотрела на брата и тот притих.
— Да, большой. Не маленькой же, — пробормотала Кикимора. — А потом эту куклу он отобрал у меня. Я плакала, плакала, а потом, видимо, уснула. А проснулась уже тут. И кукла моя рядом была. Только она стала огромная, огромная. Это я только потом поняла, что это не она такая огромная, а я такая маленькая.
Кикимора вновь принялась рыдать навзрыд. И рыдала она так громко, что всхлипывания и вздохи услышала мама.
Как раз в тот момент, когда Кикимора вновь начала свое слезыизлияние, в комнате вдруг зажегся свет. Дети зажмурились от яркой вспышки, а когда смогли открыть глаза, увидели в дверях маму. Она с недоверием смотрела на стоявших посреди комнаты детей.
— Что здесь происходит? — спросила она.
— Ничего, — практически в один голос ответили дети. Они сразу бросили свой взгляд на стол, но там никого не оказалось. Тут они как горошины рассыпались в разные стороны к своим кроватям и залезли под одеяла.
— Мне показалось, кто-то плакал, — сказала мама.
— Мы не плакали — ответила Даша.
Мама пристально посмотрела на обоих, осмотрела комнату и, пожелав детям спокойной ночи, погасила свет.
В комнате воцарилась тишина.

***

Даша проснулась как только рассвело. Робкий солнечный свет проскользнул в комнату через окно и, прогнав мглу ночи, устроился за столом, на кроватях и шкафу.
Сна больше не было. Он, видимо, тоже ушел вслед за ночной мглой.
Даша лежала на правом боку, взглядом упершись в стену. Зеленоватые обои с почти выцветшим рисунком казались скучными и блеклыми. Девочка лежала и думала о том, как же помочь Кикиморе.
Она представляла, как Кикимора становится обычной девочкой. Почти ее ровесницей, только чуть поменьше. Как они вместе играют и, конечно, как родители решают сделать ее частью их семьи.
За мечтаниями прошло все утро. Даша слышала, как встала мама, как она отправилась на кухню и, звеня время от времени посудой, начала готовить завтрак. Когда с кухни донесся запах скворчащей на сковороде яичницы, Даша решила, что пора вставать.
Она повернулась на другой бок и увидела, что брат лежит с открытыми глазами.
— Не спишь уже? — спросила тихо девочка.
— Нет, — отрезал Саша. — Я думаю… Как же ей помочь? Это же не нормально, понимаешь. Так не должно быть.
— Понимаю, но что мы можем?
— Мы должны что-то придумать. Просто обязаны!
На этих словах Саша буквально вскочил с постели. Он был явно настроен решительно.
Дети быстро оделись, заправили свои постели и отправились умываться.
Быстро позавтракав, Саша отправился на двор так же решительно, как утром вскочил с кровати. Даша выскочила за братом, на бегу накидывая на плечи кофточку. С утра всегда как-то прохладно.
Саша быстрым шагом вышел за калитку и отправился куда по дороге. Даша шла за ним какое-то время, но потом не выдержала и спросила:
— Куда мы идем, Саша?
Брат, не много помолчав, ответил:
— К магазину. Там всегда собираются по утрам бабульки. Они старые, давно здесь живут и, наверняка, что-то знают о нашем доме и Кикиморе.
— Ты хочешь рассказать всем про Кикимору? — недовольно и испуганно протянула Даша. Девочка сразу остановилась как вкопанная. — Да ты с ума сошел! Я скажу, что это все не правда! Я скажу, что ты все врешь!
— Да не буду я никому ничего рассказывать! Успокойся! — Саша резко повернулся к сестре, подошел ближе и, положив руки ей на плечи, заглянул в глаза. От взгляда брата девочка почувствовала какую-то уверенность и спокойствие.

***

Около двух часов дети безуспешно провели у магазина. Ребята стали спрашивать у бабушек про старые сказки, в которых есть некий персонаж Кикимора. Но лишь одна старая бабушка смогла вспомнить про то, что в детстве ей что-то рассказывали такое, но она помнит лишь только, что Кикимора на болоте живет и больше ничего.
— Да, — протянул Саша, когда бабуля отошла подальше, — это точно не про нашу Кикимору.
Расстроенная Даша плюхнулась на лавку, что стояла в тени сиреневого куста напротив магазина.
— А что это вас так Кикимора заинтересовала? — раздался вдруг дряхлый голос откуда-то из куста за ее спиной. Девочка вздрогнула и обернулась. Ее брат подошел к ней ближе и дети стали вглядываться в тень ветвей.
Оказалось, что прямо за кустом, еле видный стоял старый невысокий и чуть покосившийся забор. А прямо за ним стоял старик, который с прищуром все это время смотрел на детей.
Саша с Дашей переглянулись. Но оба поняли, что вопрос этот старик задал неспроста.
— А вы что-то знаете? — осмелился спросить Саша.
— Смотря, что ты хочешь спросить? — вопросом на вопрос ответил дед и добродушно улыбнувшись, махнул детям рукой, как бы зазывая их к себе.
Ребята прошли вдоль зарослей и некоторое время спустя увидели в них небольшой проход. В проходе уже стоял старик и придерживал калитку, что бы та не захлопнулась.
— Знаю я много, но не все — не дожидаясь вопроса начал старик. — Знаю, что спрашиваете вы о Кикиморе не просто так, что в вашем доме она давно живет. А почему и как там оказалась, не знаю.
Дедушка проводил ребят в свой сад. В саду было много яблонь. От них пахло невероятно вкусно и сладко. Дед сорвал пару яблок и протянул ребятам.
— Когда я был примерно вашего возраста, поговаривали, будто Кикимора в доме появилась как только построили его. Людям, живущим в нем, во все времена вредила. Скот пугала. Дрянь, в общем, этакая…
— Не дрянь она вовсе, — запротестовала Даша.
— Ну, это не мне судить, — продолжал дед. — Говорили, что когда мужик один этот дом только строил, руки у него не с пригодного места были. Не умел он это. И нанял мужик рабочих. Только вот когда дом почти готов был, сказал, что не заплатит ни гроша мужикам и прогнал их. А через несколько дней один из них вернулся. Только вот как пришел — не видел никто, а как уходил, вся деревня слышала. Скандалил, ругался, да проклятьями и угрозами обсыпал хозяина. Кричал, что житья ему в доме не будет никогда. А счастья тем более.
Потом тот мужик в трактире пьяный рассказал, что у колдуна какого-то купил он куклу. И тот обещал ему, что если куклу ту врагу своему в дом подложит — житья не будет тому.
Отомстил знать он так хозяину своему. Подложил ему видать куклу с душой не упокоенной.
Закачал дед головой. Молча встал, потрепал ребят по голове и направился к дому.
— Так что делать-то нам? — крикнул в след ему Саша.
Дед не спеша обернулся, сложив ладони на палке, на которую опирался и задумчиво почесал седую бороду.
— Надо полагать, что вам нужно куклу ту найти и в огне ее сжечь. Изничтожить ее надобно. Иного решения и нет.
На этих словах дед повернулся к дому и потихонечку побрел по узенькой дорожке.
Это был обычный старик, небольшого роста, сгорбленный и сморщенный, в старой, местами обветшалой одежде. Но в своем тенистом саду у старого покосившегося дома он сказался каким-то сказочным, точно волшебником. Дети смотрели ему в след пока силуэт деда не скрылся за огромной деревянной дверью.
Саша и Даша переглянулись и точно по команде бросились к выходу. Им так хотелось поскорее помочь Кикиморе, которая теперь уже не казалась им такой ужасной.
Дети вихрем пронеслись по деревенской улице и уже через пару минут оказались у своего дома. Остаток дня они провели в поисках загадочной куклы про которую им рассказал старик. Они осмотрели весь дом, обшарили старые шкафы, оставшиеся от предыдущих владельцев, стучали по стенам в поисках тайников, но так ничего и не нашли. Оставалось лишь подняться на чердак. Саша и Даша вышли в длинный узкий коридор у входа и подняли свои глаза на потолок. Чуть в стороне от лаза дети наконец-то заметили на полке недоумевающих Кикимору и Домового. Они были так заняты поисками, что даже не замечали их до этого момента.
— Ну вы даете, — пропищала Кикимора. — Наконец-то! Вы прям как взрослые — зови не зови, кричи не кричи — все без толку!
— Мы просто были увлечены, — попытался оправдаться Саша.
— Чем же это? — с прищуром, сложив руки на животе, спросил Домовой.
— Мы куклу ищем. Ну ту, про которую Кикиморочка говорила, — начала рассказывать Даша. — В ней все дело. Если мы куклу эту найдем и сожжем, то Кикимора не будет больше заперта в этом доме.
— Я смогу стать обычным человеком? — воодушевилась Кикимора.
— Если честно, мы точно не знаем, что будет. Просто как нам объяснили, в дом тебя колдун поселил, как раз с помощью куклы.
— Ничего я не понимаю, — фыркнула Кикимора. — Что значит, колдун поселил? Что я зверушка какая? Да и как это возможно?
— Как, как? А как возможно, чтобы дух, вымышленный сказочный персонаж сидел и разговаривал тут со мной? – спросил Саша.
— Я? Вымышленный персонаж?
По всему было ясно, что Кикимора пребывает вне себя от злости. Она буквально взлетела над полкой, на которой они с Домовым расположились. Вокруг нее образовалось точно черное облако. Почернела и сама Кикимора.
Даше стало жутко от ее вида. Она попыталась успокоить Кикимору, но та, только взмыла к потолку и разом рухнула вниз, точно провалилась сквозь половые доски.
— Вот и поговорили. Вот ты молодец! — вспыхнула тут и Даша, обращаясь к брату. Она с гневом посмотрела на него, развернулась и рывком вошла в дом, хлопнув за собой дверью.
— Да, — протянул дедушка Домовой. — Вот она и вся женская натура. Что живая, что неживая!
Домовой махнул рукой, явно озабоченный произошедшими дамскими обидами и, обернувшись клубком дыма, просочился меж досок потолка. В этот момент наверху что-то щелкнуло, и вход на чердак со скрипом и грохотом отворился.
— Ну, идешь ты там что ли? — раздался голос Домового уже с чердака.
Саша приставил стоявшую у стены лестницу к лазу и послушно последовал за хозяином дома.

***

Какое-то время Даша слышала где-то над потолком возню. На чердаке периодически что-то падало. Где-то через полчаса все стихло. Девочка направилась в сени, чтобы узнать, увенчались ли поиски успехом.
Едва приоткрыв дверь, она увидела брата. Его одежда была грязной и пыльной, лицо будто измазано сажей, но при этом все как будто светилось счастьем и радостью.
— Нашли! — явно довольный собой заключил Саша.
Мальчик отстранил сестру и вошел в дом. Пройдя на небольшую кухоньку, он что-то положил на стул и направился к умывальнику. Только подойдя ближе, Даша рассмотрела лежащий на стуле предмет. Это была небольшая куколка. Она казалась очень странной. На ее тряпичной голове были взлохмаченные, точно у Кикиморы, волосы. Очевидно, они были сделаны из обычных ниток, которые со временем перепутались и сплелись.
На лице куклы были две небольшие точки. Видимо, так ее создатель представлял глаза. Но не носа, не губ на лице не было.
На маленькой фигурке было одето старое платье. Старое оно было и от времени и от своего вида. Подобные наряды Даше приходилось видеть разве что в городском музее краеведения.
Девочка взяла в руки куклу и попыталась пригладить ей волосы. В эту самую секунду на столе, возле которого стоял стул, появилась Кикимора. От неожиданности Даша вздрогнула, но тут же улыбнулась гостье.
Кикомора, казалось, успокоилась. Она тихо сидела на краю стола, болтая маленькими босыми ножками и, наклоняя голову то на одно, то на другое плечо, смотрела на девочку и куклу.
— Знаешь, наверное, вы правы, — начала она своим тонюсеньким голоском. — Ты гладишь куклу, а я это чувствую. Она и есть я.
Кикимора усмехнулась и перевела взгляд на мальчика.
— Так что будем делать, знаток колдунов? — спросила она у Саши.
— Дед из дома в кустах сказал, что куклу надо сжечь.
— Как сжечь? — запротестовала Даша. — Кикимора говорит, что чувствует каждое мое прикосновение к кукле, точно это она сама.
Мальчик лишь пожал плечами и опустил глаза в пол.
— Тогда я не знаю, — еле слышно произнес Саша.
В комнате повисла гробовая тишина.
— Эх, видимо, никогда мне не стать человеком. Да и такая жизнь не жизнь. Жечь, значит жечь! — вдруг бодрым голосом прервала тишину Кикимора. Она вскочила на свои тоненькие ножки, хлопнула в ладоши и стала их потирать.
— Ну, идите, разводите костер. Мне-то на двор все равно не выйти.
Даша посмотрела на Кикимору глазами, полными слез. Пусть Кикимора и доставляла им с братом много хлопот и неприятностей, все равно за время, что они провели вместе, Кикимора стала им родной.
Девочка собралась с духом, вытерла ладонью накатывающиеся слезы и, нагнувшись, тихонько поцеловала храбрую малышку в темечко. Кикимора на мгновение загрустила и тут же снова расплылась в улыбке, подбадривая ребят.
Саша выходил с кухни после сестры. Он обернулся на пороге и помахал Кикиморе рукой. Та, скрывая очевидную тревогу и грусть, снова расплылась в улыбке и помахав детям рукой крикнула: «Еще увидимся!»
«Увидимся ли?» — подумал про себя Саша.
Через минут пять на дворе за домом полыхал костер. Даша подошла к брату и взяла его за руку. Обоим стало жутко от предстоящего дела. Они обернулись на стоящий за спиной дом. На краю крыши сидел, подперев голову руками, дедушка Домовой.
На улице вдруг воцарилась тишина. Дети снова повернулись к огню. В одно движение Саша бросил куклу волнующемуся пламени. Кукла почернела. Ее волосы собрались в комочки, а потом и вовсе будто растаяли. По щекам Даши хлынули слезы. Она уткнулась в плечо брату и зарыдала.
В эту самую минуту где-то вдалеке раздался вой сирены. Ребята встрепенулись и бросились на улицу.

***

Подбежав к калитке, Саша рванул ее на себя. Прямо за дверью стояла мама. Она остановила ребят рукой и ласково посмотрела на них.
— Что случилось, мам? — протянул Саша.
— Да ничего особенного. Тети Машина дочь рожает. Только скорая опоздала чуть-чуть. Ребеночек то уже на свет появился.
Мама потрепала Сашу по голове и, притянув к себе дочь, обняла ее.
— Еще одна душа на землю вернулась, — сказала мама сладким и родным голосом.

***

В тени высоких раскидистых яблонь сидел дед. Своим беззубым ртом он обсасывал яблоко и довольно улыбался.
— Вот теперь и помирать не страшно. Бог простит все.