Я не хочу!

Родился Борька под молодой осиной. Ранним утром вылез на свет Божий и обомлел от окружающей красоты. Вокруг него искрился жемчужными капельками росы молодой лес. Косые лучи восходящего солнца ловко проскакивали сквозь желтеющие листочки деревьев, дотрагивались до земли и согревали её. Так весело было поднимать липкую головку и сбрасывать с неё засохшие травинки, что Борька безостановочно смеялся. Хотелось дотронуться до всего, что окружало его, но он оставался на месте. Вокруг простиралась нежная, но незнакомая красота. Она манила и пугала. Правда недалеко находились мама и папа, они стояли совсем рядом и влюблённо наблюдали за новорождённым. Боречка с трудом высвободил из-под земли худенькие плечи. Окружающий мир приветствовал его неумолкающим гомоном. Малыш улыбнулся и громко закричал:
— Эй, птички небесные, спускайтесь ко мне, будем знакомиться, я уже родился.
Папа приложил толстый палец к оранжевым губам и предостерегающе пробубнил:
— Не стоит быть таким шумным сынок, накличешь беду.
— А что может случиться, папа?
— Лучше и не говорить. Может, например, стая диких кабанов прибежать и разрыть всю полянку к чертям червячным…
— Не чертыхайся Фрол. Мне кажется, страшнее всего человеческие дети, уж если эти нас заметят – точно беда! Ни одной грибницы не оставят. Бойся детей мой мальчик, они хуже медведей. — худенькая мама выглянула из-за упавших листочков, поправила элегантную шляпку и тяжело вздохнула.
— А мне кажется наш самый страшный враг, это засуха. Она лишает жизни, потомства, и… счастья. – Папа всхлипнул и отвернулся от сына.
— Не плач Фрол, нынче осень прекрасна – и дождик, и ветерок!
Выглянуло солнце и родители тут-же спрятались под листочки. Боренька с интересом оглядел небольшую приветливую полянку.
— Папа, а друзья у нас есть?
— Их у нас не много. Например, увидишь бабушку с корзинкой — можешь не прятаться, особенно если у неё в руках ножик.
— А нож зачем?
— Чтобы срезали тебя аккуратно и грибницу не повредили.
— А потом что?
— А затем сынок… аж дух захватывает! Потом из тебя сварят ароматный грибной суп, или поджарят на сковороде вместе с братом-картофелем. И пока люди будут тобой лакомится, они наговорят много полезных слов, которые с большой пользой отразятся на биографии грибного рода. Так произрастает наша слава!
Боря с выпученными глазами смотрел на отца. От приятного возбуждения шапочка родителя ещё больше покраснела.
— Но папа, когда мной полакомятся, меня же тогда не станет?!
— Не станет, но останется хорошее имя. В этом сынок наше предназначение – имя и вкус.
— Фрол, не пугай ребёнка. И потом, что-ты всё заладил о кастрюлях и сковородках, если хочешь знать, мне это тоже не по душе — грубая эстетика. Слишком провинциально. Я сынок, представляю свою судьбу по-другому — меня срежет молодой повар в белоснежном халате из элитного ресторана, вымоет в ароматной ванне с вином, а потом нанижет на шёлковую ниточку и вывесит на солнце. Я буду порхать как птичка в небе и наливаться ароматами корней и благоухающих специй.
— А потом? – в нетерпении вскрикнул Борька.
— А дальше сынок, всё та же кастрюля и суп. – ядовито ввернул отец.
— Да! Но серебряная кастрюлька и золотистый жульен. – парировала мама
— И тоже съедят?
— Съедят. – Выдохнули родители. – Мы же низкокалорийный, деликатесный продукт, нас обязательно кто-нибудь съест. Но знаешь, уж лучше люди, чем черви.
— Нет! – закричал Боречка. — Не хочу, чтобы меня съели! Не хочу!
Он опустил свою оранжевую шляпку к земле и горько заплакал. Прекрасный светлый мир, который до этого окружал его, вдруг, стал чёрным и опасным. Заботливые родители накрыли сына шляпками и стали успокаивать. Мама выругала папу за страшные рассказы и шёпотом призналась Боре, что скоро у него появятся братики и сестры. Малыш совсем не обрадовался этому, так он был подавлен признанием родителей о своём незавидном будущем. Он не хотел заканчивать жизнь на сковороде. Любоваться закатом, наслаждаться мерцанием звёзд мечтал Борька, но быть приправой к супу, разве к этому нужно стремиться?
Вскоре на осиновой полянке появилось пополнение. Стояла ранняя осень. Пагода благоприятствовала быстрому росту грибов. Через неделю молодое пополнение было не узнать, грибочки вытянулись и похорошели. Родители смотрели на них и любовались.
— Любой хозяйке на загляденье. – заключил папа, чмокая от удовольствия губами.
— Папа, к нам что, скоро бабка с ножиком придёт?
— Хорошо если бабка, сынок.
Борька съёжился от этой новости. Он сгрёб опавшие листья и накрылся ими.
— Ты не заболел сынок? Смотри какой светлый день, надо почистить ножку и шляпку, чтобы выглядеть аппетитнее.
— Мамочка, я немного отдохну, а завтра приведу себя в порядок.
Боренька дождался вечера, а когда сгустились сумерки, собрал свои немногочисленные пожитки и убежал с полянки. От родителей, от бабки с ножиком, подальше от этого опасного места.
Всю ночь он пробирался по тёмному и непролазному лесу. Гриб был уверен, что найдёт себе новое тёплое и безопасное место. К утру Боренька забрался в такой бурелом, что из-за кустов и поваленных деревьев даже неба не увидел.
— Ничего! — думал он. – Мало солнца, зато нет детей, кабанов и страшных бабок с ножами.
Когда просветлело Боренька нашёл небольшое свободное местечко среди невысоких кустиков лесной малины и под ними соорудил себе домик. Он обжил полянку и приготовился наслаждаться жизнью. Шли дни. Ничто не прерывало неторопливую поступь его мыслей о своём одиноком грибном счастье. Вскоре Борьке действительно удалось убедить себя, что, как гриб он полностью счастлив.
Прошло несколько прекрасных безоблачных дней. Но осень есть осень, в один из пригожих дней небо неожиданно потемнело, сгустились тучи и с посеревшего неба засеменил нескончаемый промозглый дождь. По ночам стало холодно, да и дожди стали лить с утра до вечера. Гриб промок и замёрз, он ежился в огромной луже, всё дальше залезая под кустики малины, мечтая о солнце и тепле. Но откуда было взяться теплу в сыром сентябрьском лесу? Однажды, холодной бессонной ночью, в гости к Борису приползли нежданные гости. Два жирных слизня. Обнюхав в темноте Борькину ножку, они заползли на неё и полизали своими шершавыми языками:
— Вкусно, очень вкусно! – аппетитно прошептал один из слизняков.
И слизняки стали ползать по ножке и шляпке подосиновика, оставляя на них глубокие бороздки. Только к утру они досыта наелись и даже не попрощавшись, уползли. А Борис забылся неспокойным сном. Днём он пришёл в ужас, увидев, как обезобразили его тело бескультурные моллюски.
Какие невоспитанные животные! — подумал он. – Больше не пущу их в гости!
Прошло ещё несколько холодных, дождливых дней. Как-то утром, Борис вдруг почувствовал внутри своей ножки лёгкое движение. Борька замер и прислушался. Действительно, кто-то ползал внутри его тела и удовлетворительно хмыкал.
— Эй, кто это там живёт у меня без спроса? – спросил Боренька. Движение прекратилось, но никто не отозвался.
— Кто пытается испортить меня?
— Это я, полосатый щелкун.
— Что ты там делаешь во мне?
— Я тебя ем.
— Но зачем ты портишь меня? Посмотри какой я красивый и молодой гриб.
— Этого я никогда не увижу, но на вкус ты мне нравишься.
— Но, если ты меня съешь, я же умру.
— Умрёшь. Но если я тебя не съем, то умру сам.
Через несколько минут щелкун удовлетворительно хмыкнул и продолжил своё гиблое дело. Борис понял, что погибает! Значит всё было напрасно — зря он убежал от опасности, подстерегающей его на родительской полянке? Для чего он тогда боролся — чтобы отдать тело на растерзание какому-то слепому червяку? Не лучше-ли было остаться и вместе с братьями и сёстрами достаться бабке с ножиком? От отчаяния Борька встряхнулся и сорвавшись с насиженного места, побежал куда глядят грибные глаза. Не разбирая дороги, он бежал вперёд и вперёд. Прочь от гиблого места. Постепенно лес просветлел. Борис отдышался и вышел на свободное от деревьев пространство. Впереди простиралась голая земля, усыпанная камнями и высохшей травой, а за ней… за ней был обрыв. Обрыв и пустота, укрытая холодным осенним небом. Борис с трудом пробрался между камней и остановился на краю каменного уступа. Далеко внизу лежал красивый осенний лес. Боренька видел разукрашенные осенними красками верхушки осин и берёз. С высоты деревья казались маленькими и приветливыми. Борису ужасно захотелось оказаться внизу, среди этих добрых деревьев. Оглядевшись, он заметил среди камней ручеёк, который приветливо журча, подбегал к обрыву и смело бросался вниз. Сорвавшиеся с высоты струйки воды весело звенели и исчезали. Борис замер от восхищения и долго смотрел на ручеёк. Он и думать не мог о прыжке с такой высоты. Борька долго наслаждался красотой далёкого, красивого леса пока вновь не почувствовал внутри себя шевеление щелкуна. Слепая личинка опять принялась за своё.
— Нет, нет, я не поддамся тебе, я не поддамся никому, я не хочу, как все! – Боренька пододвинулся к самому краю и не веря самому себе, шагнул вперёд в пустоту и полетел. Ощутив невообразимое чувство свободы, Борис приближался к земле. К приветливым деревьям, машущим ему разноцветными ветками. К новой, счастливой и свободной жизни! Борька летел и радостно кричал:
— Мама, папа, я живо-ой!