2. (Глава 2)

Родители и грузчики активно ходили туда-сюда. А я, вдруг услышав шелест и лай где-то совсем рядом, оглянулся в сторону соседнего двора слева и, пробравшись ближе сквозь траву, едва различил собаку: большую, бело-серого окраса. От удивления я махнул ей рукой и крикнул: «Ой, пес, привет!» Она же неожиданно гавкнула, словно ответила мне, но продолжила так же внимательно смотреть на меня своими красивыми голубыми глазами. Хвостом, я подметил, она не виляла.
Мы стояли так недолго — из-за угла дома, видимо услышав лай, кто-то вышел. Он что-то крикнул и направился в нашу сторону. Это был мальчик. На мой взгляд, ему тоже было около пяти лет.
«Фет, что ты тут делаешь? — спросил мальчик, глядя на собаку, а потом, обращаясь ко мне, добавил: А ты кто?»
— Я — новый житель этого дома. А ты? — спросил я в свою очередь.
— А я — старый житель. Как тебя зовут?
— Андрей. А тебя? И твою собаку?
— Семён, – ответил мальчик и вытянул руку вперед к забору, а другую руку направил на собаку, — а это Фет, или Фетрик, или Фетр.
Я догадался, что Семен хочет поздороваться и тоже протянул руку. Мы потрясли руками по обе стороны забора, словно поздоровались, и засмеялись.
— У тебя есть игрушки? — спросил Семен.
— Да, они там, в грузовике, — ответил я, кивнув в сторону калитки.
— У тебя целый грузовик игрушек? — удивленно спросил Семён.
— Да нет, там еще мои вещи.
— А, понятно. Хочешь щавель?
— Хочу, — ответил я.
— Сейчас, подожди! — крикнул Семен уже на ходу, быстро отдаляясь от меня.
Я увидел, как он сорвал что-то с земли, потом вернулся и просунул в отверстие сетчатого забора руку. В ней было несколько листков травы. Я взял их и положил в рот. Медленно пережевывая, я вспоминал знакомый кислый вкус. Семен сорвал еще и тоже стал жевать щавель со мной, улыбаясь и смотря на меня, через сетку.
— Я сам его вырастил, — сказал Семен.
— Ты? — спросил я, в то же время не поверив, что ребенок может сам что-то вырастить.
— Да, вон там, на грядке, — ответил Семен как ни в чем не бывало.
Так мы познакомились с нашим новым соседом, старым жителем поселка, Семеном.
Ближе к вечеру я снова вышел во двор, захватив с собой пирожок для Семена, который испекла моя бабушка Надя. Семена на улице не оказалось. Я примял ногой траву около тропинки и лег на нее, положив рядом блюдце с ватрушкой, прикрытой фольгой. Трава была мягкая и прохладная. Погода стояла отличная: был теплый, солнечный июльский вечер, но двор был уже почти полностью в тени. Пахло цветами и иногда — ватрушкой. Помню, где-то вдалеке было слышно приглушенное рычание газонокосилки или даже двух, усердно старающихся справиться, наверное, с нашествием травы.
Сладкоголосо щебечут птицы, время от времени пролетая надо мной, и садятся на дерево около бани, справа, продолжая суетливо переговариваться между собой. Так же быстро срываясь с веток, они уносятся куда-то в голубую даль, волнами своего движения рассекая безграничное воздушное море. Я закрыл одной рукой солнце, чтобы рассмотреть, куда пролегает их дальнейший путь, и около тени от беседки увидел, словно, светящийся тоннель, ведущий к самому солнцу. В нем на всем его протяжении парили будто излучающие свет большие и маленькие белые пушинки. Они были похожи на белые мухи. Вылетая из тоннеля, они пропадали из видимости. Но освободившиеся места тут же занимали другие мухи. Казалось, их было великое множество, а тоннель и вовсе бесконечен.