Выбор нагайки (Глава 5)

В магазине оказалось тихо и пыльно. На стене висело куча разных нагаек… Разной формы, размеров, цветов. Из подсобки доносился шорох.
– Здравствуйте! – сказал Елисей.
Но ему не ответили.
– Здравствуйте!.. – повторил он. – Здесь чо, типа, самообслуживание, или как?
Старый мастер вышел из какой-то подсобки, кивнул Пахомычу и внимательно уставился на Елисея.
– Энт Елисей Кистенёв, – пояснил Пахомыч. – Мы за нагайками. Нам нагайку надо.
– О, вот как… – обрадовался Ишимов. – Ну что ж, посмотрим, посмотрим… Возьмите нагайку, юноша, и попробуйте ей щёлкнуть! Эту? А теперь вот эту…
Ничего не получалось. «Ух ты, – подумал Елисей, – а если никакая не щёлкнет? Отправлюсь домой, да и всё!»
– А вот еще одна, редкая нагайка — дончатка, с подвижным цельнометаллическим вертлюком на подшипнике, – вещал тем временем старый мастер. – Испробуйте-ка?
Ничего не вышло.
– А тут другой магазин есть? По-моему, мы уже все нагайки перебрали, а толку никакого!
Ишимов оскорбился так, что седые волосы чуть не встали дыбом вокруг лысины.
– Полегче, Елисей, – буркнул Пахомыч. – Нечего хамить-то!
– А я виноват, что тут такой бедный ассортимент? – фыркнул тот, подозревая, что сейчас ему откроют дверь, а за ней окажется целый стенд с этими несчастными нагайками, выбирай на любой вкус!
Но увы, ожиданиям его не суждено было оправдаться.
– Попробуйте волкобой, – мрачно сказал мастер и, порывшись где-то под прилавком, выудил длинный, толстый кнут, с острым металлическим куполом на обратной стороне рукояти. – Сто тридцать сантиметров в длину. Я его давно сплёл, так, чисто для эксперимента, вдруг кому понравится – но за много лет он так никому и не подошёл.
– Ну, я люблю всё оригинальное, чего ни у кого нет, так что, может быть, и подойдёт, – рассудительно сказал Елисей. – Давайте поглядим…
– Сразу говорю, осторожнее – груз 300 грамм! – предупредил Ишимов.
Елисей осторожно взял волкобой, довольно тяжёлый, килограмм, не меньше, примерился к рукояти с куполом – рука идеально пролазила в петлю, которая, по всей видимости, была предназначена для того, чтобы противник не мог нагайку выбить или выхватить —прочный ремешок приятно облегал руку, удобно ложилась в его ладонь, хоть и рассчитана была все же на взрослого мужчину.
Ощущение было таким, словно он поднял как минимум молоток. А может, монтировку или небольшой ломик.
«А это мне уже больше по душе, – подумал он, потому что миролюбием никогда не отличался. – Давай, что ли, дружить? А то я тут заночую!»
Он пару раз легонько взмахнул.
– Снова ничего? Так я и знал… – начал было Ишимов, но Елисей поднял свободную руку.
– Постойте, пожалуйста, я… гм… привыкаю к нему.
С этими словами он щёлкнул кнутом так, что во все стороны полетели красные искры.
– Однако, – сказал Елисей, осмотрев дымок, оставшийся после искр и подкинув кнут на ладони. – Неплохой огнемет. Беру.
– Отлично! – буркнул Ишимов, отсчитывая сдачу. – Только поосторожнее с ним, молодой человек. Судя по всему, норов у него буйный, берегите глаза… а рекламации, напоминаю, не принимаются! Всего наилучшего!
– Можно подумать, я — доброта и всепрощение, – пробормотал Елисей, выходя на улицу. – Что, Павел Пахомович, теперь можно и домой?
– Ага, – кивнул тот и потряс мешочком с деньгами. – Осталось еще. Держи, пригодится. На конфеты там…
– Спасибо, – искренне ответил Елисей.
– А давай мы тебе на эти деньги «Пластун» купим – нож такой казачий.
– Не надо, у меня охотничий есть, – улыбнулся тот. – А теперь верните меня, пожалуйста, домой, там мама волнуется!