Слава и купюры....

Свет прожекторов направлен на марионетку, стоящую посреди зала.
И мужчину, стоящего рядом с ней.
Лицо мужчины было закрыто маской…
Казалось, что за той самой маской из позолоты скрывается дьявольская улыбка…
Леденящая музыка возрастает… Накаливается атмосфера…
И тут… Всё заканчивается.
-Дамы и господа! — громко и величественно произнёс мужчина.
При этом, указывая на марионетку…
-Сейчас вы увидите моё лучшее творение! — проговорил он…
и через секунду сдёрнул с куклы черный плащ…
-Это моя лучшая работа, кстати. Я упорно трудился над этим.

-Отныне знайте её под именем Мин. Я готов выслушать ваши вопросы и…
Наверное, ответить на них…

-Это невозможно! — послышалось грубое из зала… — из чего состоит кукла? Ведь она не может быть похожа на человека!

— н е в о з м о ж н о… Бла-бла-бла. Раз это невозможно, то почему Вы, мой юный друг, видите эту куклу? Это же невозможно! Эх, глупыш. Не лги себе, раз результат пристал перед публикой. А-а-а, рассказывать про состав я не стану… Это мой шедевр, который я сам придумал. Ведь никакой повар не станет рассказывать тебе рецепт лучшего блюда, правильно? Так вот и я не буду.

В зале, с правого бока послышался шепот…
-А, насколько она хороша в действии?

-Настолько, что сможет убить Вас нахрен! — засмеялся кукловод… — Простите за грубость.

Мужчина в маске прошел к этой марионетке… И снял повязку с глаз…
-Вы видите эти глаза? Эх. ничего вы не видите.

Люди восторженно аплодируют. Журналисты делают множество фотографий. И, бац, свет на мгновение гаснет. Мелодия в зале сменяется на более мягкую… А создатель занимает своё место в первых рядах.

Тусклый свет пропускается сквозь темноту и останавливается на кукле. Мин больше не обволакивала никакая ткань. Создатель решил показать все тонкости своей работы. И это прекрасно выходило в блеклом сиянии света… Мин не сводил глаз с своего создателя и, получив заветный кивок, начал представление…

Тонкое и хрупкое тело олеографично мелькало в свете. Этот танец казался интимнее и откровеннее, чем утренний секс.
Идеальные линии сахарного тела, глубокие прогибы в спине и улыбке ослепляли ярче, чем свет прожекторов. Всё это — эстетика чистейшего вида… Если бы не потребность, то ни одна живая душа не посмела бы прикрыть свои глаза.

Мин пытается слиться с музыкой для особенного эффекта. Но танцы — не его пристрастие, а хозяина. Он обязан довольствоваться не собой, а улыбкой хозяина. И лишь это причина того, что Мин сейчас лучший во всём…

Кукла незаметно выдыхает, когда мелодия обрывается. И зал находится в громких аплодисментах. Понравился, следовательно справился.Но так считают другие, Мину же нужно знать мнение своего хозяина.

-полагаю, нет сомнения в том, что это моя самая лучшая работа… А сейчас простите, мне нужно уйти.

он пробирается за кулисы вместе со своей работой. Но почему-то приостанавливается…

-Ваше имя? — спросил парень с конца зала.
— Анатоуль.

Мин сидит на подоконнике и кривится от боли, пока Анатоуль прокалывает ему щеки.

-терпи!-шипит он. — потом будет проще, поверь. Я не хочу, чтобы ты слишком испортился.
-Хорошо.

Мин бесконечно на всё согласен ради человека, который для него вся вселенная. Жаль, что Анатоуль хочет лишь получить деньги и славу.

-У меня, похоже, стокгольмский синдром. А знаешь, что самое паршивое? Я знаю, что тебе нужна лишь слава и деньги… Но, я продолжаю нуждаться в тебе, как в кислороде, хотя… Ты взамен приведёшь меня к асфиксии.
Не уходи! Не уходи, пожалуйста. Никогда! Делай всё, что хочешь, но только будь со мной. Я обещаю, что стану твоей лучшей работой. Буду танцевать так, как не умеют другие люди. До стирания стоп в кровь. Только не уходи, прошу!

Мин целует каждый миллиметр своего возлюбленного и пытается больше захватить воздуха, чтобы запах едче прожигал нутро. И… пытается не рассыпаться окончательно.

— Я люблю тебя. — виноватым голосом сказал Анатоуль. — но славу и купюры больше.