Любовь и подруги. Часть 4. Знакомство с горами (Глава 4)

Правильно Люсенька сказала: «Лёд тронулся....! На следующий год Надюша решилась снова приехать к нам в Душанбе. «К нам» — это значит, что она в этот раз решила остановиться у нас, не у Греты. Там большое семейство, а она решила приехать с дочкой Любочкой. У нас ей удобнее: отдельная комнатка с выходом на веранду. При желании Любочка могла бы спать там на диване под ветками цветущей липы. Но, думается, что главное, это то, что она неловко чувствует себя в присутствии Толи. Мы встретили гостей довольно поздно вечером. Алексей решил пригласить на ужин Глуховых. Вот снова все собрались за праздничным столом. Тосты: «За встречу, с приездом!» Начали строить планы: куда и как лучше поехать, что и как посмотреть. Надя говорит, что Любочка хочет посмотреть горы. Алексей предложил для начала сходить в ущелье на 20-том километре по дороге на Варзоб.
— В прошлый приезд вы видели Варзобское ущелье зимой, а теперь увидите его ранним летом во всей красе. На 20 — м километре выйдем из автобуса и войдём в перпендикулярное ущелье, очень любимое нашими жителями. Ущельице красивое, тропа вполне преодолимая, а в торце ущелья вас будет ждать сюрприз. Ну, что? Уговорил?

Это Алёша соблазнял наших гостей. Вот только у Греты испортилось настроение, которое она старалась не показывать. Но я -то её за столь длительную дружбу хорошо изучила, и от меня трудно что-то скрыть. Вот только причину её недовольства я не могла понять. Любочка совсем уже стала засыпать. Моя мама потихоньку увела её в их комнатку и уложила на раскладушку. Глуховы засобирались домой, и вдруг Грета тоном не терпящим возражений заявила, что Надя с Любочкой будут гостевать у них. Помню, как меня поразил взгляд Толика, быстро брошенный на неё. В нём было, и недоумение, и удивление, и что-то странное, чего словами и не выскажешь.
— Никаких отговорок не признаю. Иначе и быть не может. Собираемся, а то Люда разоспится, трудно будет добудиться, — весело рассмеялась она своей удачной рифме.

Все были настолько сражены её заявлением, что никто сразу не нашёлся, что возразить. Шок! Толик сидел как побитая собака, Надюша вяло пыталась возразить, дескать, здесь удобнее и неприлично так относиться к хозяевам. Бормотала ещё что-то. Алексей, как всегда был в нейтралитете. А на моё мнение она презрительно не реагировала. Вмешалась мама.
— Ребёнок с дороги устал. Грета, сегодня девочка заночуют у нас, а завтра видно будет. Как коллективно решите, так и сделаете.
— Мария Максимовна, извините, но это наше дело. Сами разберёмся. Так, пошли, пошли. Лёша, ты Любочку отвезёшь? Может она и не проснётся.
Она бросила мимолётный взгляд на Толю, тот встал и, не прощаясь, ушёл. Предполагаю — готовить постель для Нади и Люды.

Алексей пошёл в гараж, подогнал машину к самому крыльцу, взял на руки Любу и отнёс в машину. Грета села вперёд к Алексею, Надя осторожно пристроилась около дочки. Всё проделывалось в полнейшем молчании. Настроение у всех было подавленное. У всех, кроме Греты, которая чувствовала себя Екатериной Великой. Да, сильная у нас подруга! Опять мы в её власти!
Утром нас ждал новый сюрприз. Оказалось, что с нами в горы решила ехать и Грета.
— Грет, у тебя ведь коленки больные. Пусть подъёмы и не очень большие, но есть разные: и затяжные и крутые. Ты хорошо обдумала, — говорила я. — А спуски? На спусках вся нагрузка падает на ноги. Выдержишь?
— Выдержу! Должна же я горы посмотреть! Всю жизнь здесь прожила, столько наслышалась, так хоть немного приобщусь.
— Ну, что же! Тогда — вперёд! — скомандовал Алексей, и мы двинулись к автобусной остановке.
Обычного шума, веселья не получалось. Любочка была какая-то заторможенная что-ли. Безразличная ко всему. Не в настроении. Это очень огорчало Надю, которая всё пыталась обратить её внимание на скалы, на речку. Как выяснилось позже: она расстроилась, проснувшись у тёти Греты. Ей это не понравилось. Ей хотелось жить «у Саши», то есть у нас, где она как-то сразу «прикипела» к нашему сыну — студенту университета. Теперь она безучастно сидела в автобусе, почти не глядя в окно.

Вот и наша остановка! В этот раз мы не вывалились весёлой гурьбой, а степенно вышли, оглядываясь кругом, как бы боясь потерять одного из нас. Странно мне это показалось. Перешли по шаткому, но крепенькому мостику речку, и вот мы уже в ущелье. Это самое красивое место в ближайших окрестностях. Пошли по нижней тропе, то есть по самому берегу речушки. В начале ущелья тропа достаточно широкая. По ней даже мотоциклисты ездят. Частенько появляются небольшие группы людей, приехавших на пикник, на шашлыки. Левый берег весь поросший зеленью. Тут и огромные деревья и мелкие, и кустарник. Красиво! Тропа вся в тени — не жарко. Правда, ещё утро, но на солнышке уже существенно припекает. Противоположный, правый берег почти голый. Там тропа идёт выше. Настоящая горная тропа: пыльная, присыпанная мелким гравием, выскальзывающим из-под ног. Некоторую часть пути нам придётся пройти по этой тропе, так как слева попадаются куски скал, врезающихся в речку или огромные деревья, растущие буквально из воды. Тогда по камешкам надо перейти речушку и пойти по другому склону.

Вот тут-то и стали проявляться Гретины колени. Тропа идёт круто вверх, потом спускается вниз и снова вверх. Грета прикусила губу и терпит. Алексей решает не переходить на правый берег, а обходить скалистые места по воде. Деревья вообще можно обогнуть, держась за ствол. Преодолев этот неприятный, но интересный для Нади с дочкой участок, мы вышли на хорошо утоптанную тропу. По ней ходят ишаки с грузом: травой для скотины, хворостом для огня. Вот и кишлачок! Теперь главное — не сбиться с пути, выбрать правильную тропинку. Дело в том, что у этого кишлачка развилка из трёх дорог — тропинок. Как в сказке: «направо пойдёшь — счастье найдёшь, налево пойдёшь — совсем пропадёшь....» Вот и у нас выбор: « по этой пойдёшь — к водопаду придёшь, а по этой пойдёшь — к водопаду придёшь, а по этой пойдёшь… опять к водопаду придёшь» Думаете, я ошиблась? Нет! Все тропинки ведут к водопадам, каждая — к своему. А нам надо выбрать тот, что самый доступный, самый красивый, и самый близкий. А мы каждый раз путаемся, так как не всегда попадали именно на тот, что самый желанный.

Ничего не говоря нашим спутникам, посоветовавшись взглядами, мы с мужем решительно направились по одной из тропинок. Примерно через полчаса пути мы убедились в правильности выбранного пути. Как здОрово! Повезло! Ну, теперь вперёд без остановки, чтобы было больше времени наслаждаться водопадом, о котором мы так пока и не сказали. Сюрприз, так сюрприз! Право, это — бриллиант! Тропа простенькая, идёт в тени деревьев различной величины. Хорошо протоптанная. Живописно извивающаяся, с небольшими подъёмами, которые на некоторых участках становятся круче. Идти по такой тропинке — просто удовольствие. Но Грете терпеть всё труднее и труднее. Мы стали часто останавливаться. Передышки. Как на грех, перестали попадаться большие камни вдоль тропинки. Уж и деревьев всё меньше и меньше. Плоскогорье! Кругом всё в цветах: колокольчики, маки уже отцветающие. Зато тюльпаны крепенькие. Мальвы. Низкорослые цветочки, похожие на маргаритки, которые особенно нравились нам с мужем. Мы их даже в своём палисадничке всё пытались развести, но им городской климат не понравился.

Дальше тропинка пошла круто вверх. Это последний подъёмчик, но Грета легла на травку и сказала, чтобы дальше шли без неё. Она здесь подождёт. Да! Не помог ей здесь её характер! Алексей сказал, что одной оставаться не положено. Естественно, что мне с ней придётся оставаться. Ну, что же, это справедливо. Ведь я многократно была на этом водопаде и ещё, даст Бог, будем. Оставили нам все рюкзачки и налегке отправились вперёд. Позже, я подумала, что, если бы Алексей сказал, что подъём — это завал перед водопадом. То есть ещё чуть-чуть надо напрячься и там будет желанный водопад, думаю, что Грета бы пошла дальше, но он не сказал.

Итак, мы остались с Гретой вдвоём. Разговор не клеился. Я предложила ей подремать, пока наши не вернутся, а сама пошла искать дровишки для шашлыка из колбаски, которым мы с мужем наметили побаловать новоиспечённых туристов. На плато дров не было. Пришлось прилично возвращаться к речушке. Натаскала дровишек, развела огонь, вскипятила чай. А, вот и возбуждённые голоса. Идут, идут наши путешественники. Возбуждённые, радостные, голодные!
Я быстренько стала нанизывать кружочки колбаски вперемежку с луком и салом. Пока они шли, мой шашлык стал источать такой обворожительный запах, что к нам они подбежали с криками восторга.

Грета, как узнала, что впереди был удивительный водопад, и идти оставалось совсем немного, просто разъярилась. Алексей объяснял, что ей пришлось бы спуститься, пусть на пятой точке, к устью водопада, чтобы насладиться его красотой и мощью. Не сидеть же ей наверху, откуда он низвергается. Иначе его не увидеть. А как назад она бы выбралась? «Вот в чём вопрос...» дело в том, что водопад за время своего существования выбил огромную воронку, куда он и падает с высоты примерно метров пяти или шести. А, может, и больше. И как из этой воронки она бы выбралась. Грету это не убедило. Она смертельно обиделась на Алексея, ибо, зная всё, она нашла бы в себе силы и всё бы преодолела. С трудом заставили её съесть пару палочек шашлыка — впереди ведь довольно длинная дорога, и пройти её надо как можно быстрее, чтобы успеть на последний автобус.

— Так что хорошо, что твои коленки отдохнули, а то ночевать бы нам здесь, — закончил весело Алексей. Но никто его не поддержал.
Настроение было испорчено основательно. По дороге домой шли сосредоточенно, молча. Периодически Алексей интересовался у Греты: надо ли отдохнуть или ещё может потерпеть. Теперь бОльшую часть пути решили пройти по верхней тропе. Потом перешли на живописную нижнюю тропу. Грета мужественно терпела боли. А мне показалось, что они стали не такие сильные. Как бы ноги расходились, суставы немного разработались. Оказывается, так оно и было. Тренировать надо было коленки постоянно. Что же она этим не занималась при том, что у них полный дом медиков?
На автобус мы успели. Подъезжая к городу, Грета пригласила нас с мужем к себе на ужин, который Толя приготовил. Но тут вступила Любочка и твёрдо заявила, что пойдёт ночевать к Саше.

— Там бабушка вкусных пирожков напекла, — заявил ребёнок, явно не собираясь отступать от своих намерений.
Но и Грета не собиралась сдаваться. Надюше пришлось смириться с требованием Греты. Она пошла ночевать к Грете, а мы поехали с Любочкой к себе. Люба — девочка тихая, но как говорится: «в тихом озере...» Да, да в ней сидел тот самый чёртик. Сидел очень смирно до поры до времени. А, когда приходило его время, он проявлял свой характер.
Дома нас действительно ждали горяченькие ароматные пушистые знаменитые мамины пирожки с мясом — скороспелки, то есть из пресного теста, замешанного на ряженке.
Любочка села рядом с Сашей, прижалась к нему щёчкой. Он её еле уговорил, причём очень мягко, сначала покушать вкусных пирожков, а потом рассказать ему, что она видела, и что ей понравилось.

Бывают же такие чудеса на белом свете. Девчушка десяти лет влюбилась в нашего сына. Да как! Любовь с первого взгляда! Да какая! После ужина, Саша объяснил Любе, что у него начинается зачётная сессия и надо заниматься много, чтобы правильно ответить учителям. Иначе его выгонят из университета. Люба молча взяла его за рукав и повела к столу. Встала слева (хорошо, что не справа, позже смеялся сын), взялась двумя пальчиками за рукав и замерла, всем своим видом показывая, что он может заниматься.
— Будешь стоять около меня? — спросил Саша.
Она молча кивнула.
— А, если я всю ночь просижу, ты так и будешь стоять?
Она снова дважды кивнула.
— Хорошо. Давай так: я немного позанимаюсь, и мы пойдём в твою комнату. Ты ляжешь на кроватку и расскажешь мне, что ты сегодня видела. Договорились?
Люба радостно закивала. Замерла. Саша стал читать лекции, в голову ничего не лезло, и тогда он стал прочитанное объяснять ей. Она отпустила его рукав, встала рядом и очень внимательно слушала про какие-то фортраны, бейсики, нолики и единички. А Саша обнаружил, что это отличный метод понимания того, что читаешь. Объясняя другому, понимаешь сам и запоминается лучше.

 Завтра мы будем с тобой весь день заниматься, хочешь? — Люда весело закивала. — А тебе не скучно про всякую абракодабру слушать? — Люда замотала головой. — Ну, а теперь пошли. Пока ты зубки почистишь, я тут всё приберу.
Как потом Саша говорил нам: «Иду и думаю, ведь она ни одного слова не произнесла. Как же она свои впечатления описывать будет? Или я буду задавать вопросы, а она кивать или качать головой?» Но, оказалось, что Любочка очень интересно, увлекательно обо всём рассказывала, продемонстрировав тем самым свою незаурядную наблюдательность.

Следующий день мать с дочерью не виделись вовсе. Саша занимался в присутствии Любы по новой методике. Периодически они выходили вот двор, чтобы поиграть в бадминтон, или покидать тарелку-бумеранг а, заодно, и погонять нашу замечательную собаку Динку, которая слёту подружилась с Людой. День прошёл быстро и довольно продуктивно.
Надю Алексей после обеда повозил по городу, показывая разные достопримечательности, в том числе и свои детища, то есть, то, что построено по его проектам и под его контролем. А это — самые значимые городские объекты. Вечером мы пошли к Глуховым на прощальный ужин. Люба же категорически отказалась расставаться с Сашей. Утром они улетели, и мне опять практически не удалось с Надей пообщаться. Жаль, что такие короткие у нас встречи. Конечно, она же не может оставить надолго своих домочадцев. Ведь в Горьком у неё оставались аж четверо мужчин: муж, сын и два внука. За ними контроль да контроль нужен.

При прощании Люду было не оторвать от Саши. Девочка обвила ручонками его шею и не отпускала. Саша гладил её по головке, по спинке и что-то говорил, говорил. Она его слушала, кивала, еле сдерживая слёзы. Наконец, удивлённая Надя оторвала дочь от Саши, и они ушли. Как выяснилось позже, между ними завязалась переписка, которая продолжалась несколько лет.
А я, проводив Надю, всё думала и думала: о странном поведении Греты. Почему она так себя повела? Почему она настояла, чтобы Надя жила у них? Почему? Толик ходил замкнутый, стараясь изображать гостеприимного хозяина. Наде тоже было трудно справиться с собой, быть естественной, жизнерадостной. Зачем она это сделала? Хотела досадить им? За что? Или хотела показать своё доверие? Конечно, куда деться Толику? Да и Надя — надёжный друг, Толика не уведёт: у неё дома вон сколько мужчин! Куда она от них денется? Или… или она хотела доставить им удовольствие видеть друг друга? Возможно, так ей казалось! «Благодетельница?» Или она просто продолжала ревновать её ко мне, как в студенческие годы? А может: просто боялась, что я раскрою секрет того, как она разлучила эту Богом созданную друг для друга пару? Ей есть, чем гордиться: самого Бога за нос провела.
Знаю одно абсолютно точно: что бы не было у неё за пазухой, она в любом случае считала себя самой лучшей подругой. И свои деяния так и оценивала.

Прошёл год, и Саша сообщает нам, что скоро приедут Люба с мамой. Вот как! Саша сказал, что обещал Любе показать озеро Искандер-Куль, где был когда-то Александр Македонский и огромный водопад около озера.
— Пап, не обижайся. Ты свозишь нас на озеро? Я ведь обещал: ребёнка обманывать нельзя. Свозишь?
Отец обещал подумать, а это значит, что на озеро мы съездим.
В этот раз Надя сразу пошла гостевать к Грете, не дожидаясь даже её приглашения. Зато Любочка пообнимавшись с Динкой и Сашей, заявила, что будет жить здесь. Никто и не спорил. Алексей на другой день занялся подготовкой к поездке. Дело в том. Что с нами увязалось ещё одно семейство, которое собиралось с нами породниться, предполагая, что их дочь и наш старший сын поженятся.
Ольга училась в Горьком, приехала на каникулы и тоже заявила о своём «великом» желании". Да ещё мальчик у них проживал. Школьник из неблагополучной семьи, которого Мария Петровна временно приютила. Одним словом, на нашей машине невозможно было поехать, и Алексей организовал небольшую группу гипростроевцев, чтобы выколотить институтский автобус. Лёшка, наш постоянный водитель, радостно согласился вспомнить былые времена, и с его помощью удалось получить согласие директора.

Странно, но Грета с нами не поехала. Дорога, вьющаяся вдоль скал с одной стороны и пропастью с другой, очень впечатляла наших гостей. Надя периодически хваталась за сердце. Любочку Саша на таких участках вообще сажал к себе на колени. Вот и поворот с основной трассы на дорогу, ведущую к озеру. Как всё изменилось?! Теперь дорога подходит к самому озеру, а раньше от кишлачка, что у самого въезда в ущелье, приходилось идти пешком по пыльной дороге. Раньше, мы шли, уткнувшись лицом в пыльную тропу, чтобы не поскользнуться, и не замечали, какие вокруг живописные скалы. На скалах растут каменные грибы. Мы такие видели по дороге. То были единичные грибы, правда большие и отдельно возвышающиеся, а тут они как бы сросшиеся, образуют своеобразную гряду. А вот и озеро! Проезжаем по добротному мосту на самый берег. Красивое!!! Полный штиль. Все берега отражаются в воде так, что и не поймёшь: где горы, а где их отражение. Вода голубая, голубая цвета неба. Надюшка сразу стала рваться искупаться. Еле уговорили повременить. На Надю приятно было смотреть: она была радостной, весёлой, возбуждённой увиденным, то есть сама собой без контролирующего ока подруги.

Да! Сколько перемен! Теперь на берегу стоят большие и маленькие палатки, которые сдаются напрокат вместе со спальным местом — альпинистской раскладушкой. Мы подумали, прикинули и выкупили одну из больших палаток. Неподалёку от палаток отведены места для костерка, где можно приготовить и шашлычок. Наши спутники отпустили нас, а сами занялись приготовлением обеда. Вот теперь и позволили мы Наде искупаться. Саша показал пример — первым кинулся в холодную, почти ледяную воду. За ним мужественно ринулась Надя и выскочила через мгновение: ледяная вода просто обожгла её. Она-то этого не ожидала. Зато эффект получился, как и надо! Но, она не успокоилась и теперь уже, зная, что её ждёт, мужественно бросилась в воду, из которой никак не хотела вылезать. Решилась и Любочка искупаться. Да, ради Саши, она бы и на Марс полетела.

Ну, что ж! Зовут обедать. Все расселись в кружочек, подставляют свои миски, куда кладётся ароматная гречневая каша, приготовленная на тушёнке с луком и с дымком. Вкуснятина! Главное — быстро готовится. Надя достаёт хлеб, колбасу, яички — начинает готовить бутерброд.
— Ты чего это? У нас здесь коммуна! Не выпендривайся — говорит Алексей.
— Да, я это для Любы,- оправдываясь, говорит Надя. — Она гречку не ест.
— Как это? — Вступает в разговор Саша. — Гречку должны все кушать, и Люба очень даже её любит. Так ведь?
И Люба с выражением радости и, на удивление маме, весело кивает.
— Мы даже миску для Любы не взяли.
— А и не надо. Мы с ней из одной будем кушать. Положите нам на двоих! Правда, Люба?
И Люба опять радостно закивала. Саша аккуратно разделил кашу пополам.
— Это твоя половина, это — моя. Кушай так, чтобы донышко было чистым, чтобы можно было бы даже и не мыть, только сполоснуть миску слегка, поняла? Приятного аппетита!
Надя смотрела на дочку широко открытыми глазами. А девочка, поглощала ложку за ложкой явно с большим аппетитом, весело соревнуясь с Сашей. «Господи, что делает любовь с человеком, удивительно!» — думала мама.
Потом ходили на водопад. Ой! Какая красота! Правда, водопада самого почти не видно. Но можно зайти на смотровую площадку и тогда водопад немного приоткроется. Гул падающей воды, брызги, долетающие да зрителей, воздух, насыщенный живительной влагой — всё впечатляет. Алексей рассказывает, что эту смотровую площадку построил энтузиаст — одиночка в течение двух лет. Дороги не было, и он носил на себе цемент, возил на ишачках, выпрошенных у местных жителей, металл — двутавровые балки, уголки, куски рельсов. Дерево для настила. Нужно было выполнить сложнейшие расчёты, суметь металл заанкерить в скалы. Всё должно быть прочно и безопасно. Правда, теперь появилась табличка, чтобы больше десяти-двенадцати человек одновременно на площадку не заходить. И правильно: бережоного Бог бережёт.

Вечер прошёл весело: шашлычок, песни у костра. Спать пошли поздно, поздно и проснулись. Снова полюбовались озером, оно утром было в другом цвете и как бы в другом окружении. Сходили на змеиное озеро. В нём вода тёплая, можно купаться долго, но змейки действительно там так и снуют. Не все решились купаться. Но Надя при Алёшиной поддержке, решилась. Пора возвращаться. В автобусе многие дремали: жара разморила. Потому ни песен, ни шуток не было. Надя сидела, о чём-то переговариваясь с Алексеем. Чувствовалось, что настроение у неё немного изменилось. Надя напряжённо вглядывалась в скалы, горы, кишлачки, которые мы проезжали, стараясь впитать как можно больше. Как можно больше запомнить. Завтра они улетают. Встретимся ли ещё?
У Люсеньки умерла мама. Теперь родительский дом используется как дачный. Теперь ей не оставить посадки, которые надо регулярно поливать. А приезжать без Люси ей больше не хочется. Оно и понятно!

Прошло ещё несколько лет. Мы мало, что знали о жизни Нади. Знали, что Люба окончила с медалью школу и поступила в университет. Близнецы тоже окончили школу, но ни работать, ни учиться не хотят. Значит, ничего радостного у Нади нет, вот и не пишет. Но, как-то пришло сообщение о том, что Люсенька с Надей приезжают, да ещё и на целых десять дней. Мы уже знали, что их поселят у себя Глуховы. Опять Алексей будет их развлекать, показывая природные красоты. Только за это время он поменял место работы, и может уделять внимание только по выходным. Ну, он не очень обременял себя мыслями: как-нибудь всё устроится. И действительно, всё получилось как нельзя лучше.

Толик купил им путёвки на половину срока в правительственный дом отдыха. Нет, нет. Это не правительственная дача, это дом отдыха для среднего звена. Расположен он как раз в Варзобском ущелье. Есть всё для недорого и комфортного времяпрепровождения. Коттеджи с газовой плитой, если отдыхающие сами хотят себе готовить, небольшая столовая для лентяев. Баня с сауной, бассейн. Вечерами: кино, танцы, концерты. В общем, совсем неплохо. Алексей отвёз их, Толя убедился, что они нормально устроились. Телефон есть — связь, то есть в случае необходимости. Ну, всё! Отличного отдыха!

Каждый вечер, Люся звонила, отчитывалась о прошедшем дне. Всё им нравилось, уже облазили ближайшие горушки, искупались в речке, загорели. И вот звонок! Звонит Надя. С Люсенькой беда. Они полезли в гору в лоб, а обычно ходят траверсой по тропке. Небо покрылось чёрными тучами. Очень тревожными! Гостьи решили быстрее спуститься, вспомнив наши рассказы о неожиданных ливнях в горах. Небо полыхнуло, раздался гром «страшной силы», так говорила потом Надя. Люся испугалась буквально на мгновение, оступилась и покатилась вниз, считая пятой точкой все камни и камешки. Надя кричала ей, чтобы она перевернулась на живот и распласталась, но у Люси это не получалось. Её швыряло то в один камень, то ударяло об другой. Когда она достигла подножия горы, то была одним огромным синяком. Вся поцарапанная, побитая, испуганная. Сначала, она особой боли не почувствовала. Надя, спустившаяся без осложнений, помогла ей добраться до домика. Там, оглядев её, она пришла в ужас и сразу позвонила Толику.

А к этому времени началась гроза. Дождь лил как из ведра. Ехать в такой ливень бессмысленно: по дорогам будет течь вода сплошными потоками, смоет в секунду. Надо переждать. Рыдающая Надя снова позвонила. Толик решил позвонить сыну, тот работал на скорой помощи. Сын сказал, что в то ущелье скорую сейчас не посылают, ибо там ливнеопасное состояние. Может сойти сель, то есть с гор по маленьким речушкам потечёт большая вода с грязью, камнями, ветками сорванными с деревьев. Ничего не поделаешь: надо переждать ливень. Однако к ночи он ещё больше усилился. Толя, то есть Анатолий Иванович позвонил на работу, просил дать грузовую машину, чтобы вывезти из зоны отдыха больную подругу. Водитель грузовика категорически отказался: он уже попадал в такую переделку. Надо ждать прекращения ливня.

Делать нечего. Надя с Люсей тоже это поняли, и вроде всё не так уж и страшно. После полуночи ливень потихоньку начал спадать. Перешёл в дождь, и вот уже начали падать на землю крупные дождевые капли. Ну, кажется, можно ехать. Я тоже увязалась. Пока доехали до зоны отдыха, на очищенном небе весело засияла луна. Светло, как днём. Спасибо луне, она осветила жуткую картину: кусок дороги разворотило селем и унесло в обрыв, в речку. Дорога оказалась перерезанной рвом, как разбитая танками траншея. Проехать невозможно. С противоположной стороны подъехал огромный самосвал. Люди, выбежавшие из базы, встали на подножки, и вот они уже на нашей стороне.

Толик с Алексеем остановили водителя. Стали объяснять, что нам надо забрать больную женщину. Люди, переехавшие с той стороны подтвердили, что женщина сильно израненная после падения с горы. Шофёр и рад бы помочь, но как? Развернуться же нет возможности. Потом решился проехать ров задом. Люди стали помогать, подкладывать камни под колёса. Но это на небольшом участке, а размыв-то очень большой. Рисковый водитель попался и, главное — асс. Надрывал мотор, надрывал и выбрался таки «на тот берег». Надя с Люсей уже ждали. Надюша не отрывала рук от своих щёчек — ямочек. Это — признак её сильнейшего волнения. Кое-как Люсенька вскарабкалась на подножку, Надя влезла в кабину к шофёру, и они потихоньку поехали через ров.

Ну, всё. Люсеньку с трудом удалось уложить животом нам с Надей на колени. Всегда весёлая, Люсенька закусила губу и только потихоньку постанывала. Алексей вёл машину так аккуратно, будто в кузове что-то очень взрывоопасное, и потому надо избегать малейшей тряски. Из последних сил Люся поднялась на второй этаж. Просто геройски. Алексей захватил мумиё. У нас было высококачественное натуральное мумиё, добытое примитивным домашним способом. Уложили Люсю на кровать, и я, растворив мумиё до консистенции жидкой сметаны, приготовилась намазать ссадины на ягодицах. Как глянула — обомлела. Сплошной синяк, сплошной. Кошмар! Люся не даёт дотронуться пальчиками. Но мне всё-таки удалось густо вымазать мумиё всю попу.

На другой день мы после работы зашли к Глуховым проведать болящую и повторить намазывание мумиё. Каково же было наше удивление, застав Люсеньку в хорошем настроении: жизнерадостной, смеющейся своим необычным носовым заразительным смехом. Она уже могла некоторое время сидеть, правда, бочком, то есть могла и есть и пить. Мы с ней отправились в комнату с приготовленным раствором мумиё. Я, как увидела Люсины ягодицы, сразу стала звать подруг. Теперь из комнаты доносились охи и ахи, странные возгласы, хохот и прочие непонятные звуки. Постучал Алексей.
— Девчонки! Пустите поглядеть! Люсенька, я вас в каких только видах не видывал, будет ещё для коллекции. Покажись, может, моя помощь пригодится?
Мы пошушукались и впустили его. Он как глянул на Люсины ягодицы, потерял дар речи. Мы с хохотом вытолкали его. Толя накрыл стол для прощального ужина. За столом Алексей всё восторгался увиденным:
— Если бы всё ЭТО суметь изобразить на холсте, то цены этой картине не было бы. Это — шедевр абстрактной живописи! Надо было хотя бы сфотографировать! Какое сочетание красок! Какая палитра! Это неповторимо! Жаль, жаль, что не увековечили!
А, действительно, синяки приобрели желтоватый, жёлтый, оранжевый и непередаваемый оттенки, в результате чего получилось весьма и весьма интересное сочетание красок, разводов и переходов. Красота, одним словом. Теперь и Люся сожалела, что не догадались сфотографировать: тогда она сама могла бы оценить это уникальное произведение искусства. «Повеселились и будя». Завтра опять расставание. Это была их последняя поездка в Таджикистан.
А встречи, между прочим даже участились. Только теперь Глуховы и мы стали всё чаще и чаще приезжать в Ленинград. Но об этом в следующей части.