Хотите, верьте, хотите - нет. Пришелец.

1981-ый год! Началась перестройка! Развал Советского Союза! Он больно ударил по русским, живущим в республиках, особенно азиатских. Русскоязычные – новая нация. Они оказались изгоями в своей, вернее — теперь уже непонятно в какой, стране. В республиках, где они много лет служили верой и правдой, они уже не нужны. В России – новой стране, они тоже чужие.
Приходилось где-то как-то устраивать свою жизнь, свой быт. Особенно тяжело пришлось пенсионерам. Вот и мы с мужем вынуждены были покинуть свой родной Таджикистан. Куда податься? Муж поселился в частном доме матери, где проживала его родная сестра с мужем. Я и здесь оказалась лишней. Мне места не нашлось.
Однако, объединив деньги, вырученные от продажи трёхкомнатной квартиры в Душанбе и гаража, с накопившейся пенсией за несколько лет (жили, продолжая работать), а также с деньгами сына, мне удалось купить однокомнатную квартирку в ближайшем пригороде Ленинграда.

О! Я почти ленинградка! В Ленинграде у меня есть родственники по линии мужа и сын с семьёй. Неплохо! Но, неожиданно я оказалась совсем одинокой. Как я боялась одиночества, и вот оно навалилось на меня. У родственников своя жизнь, им не до меня. Муж оказался изолированным: его мама не хотела с сыном ни на минуту расставаться, и потому отпускала ко мне редко и на очень короткое время. В основном его приезды были связаны с торжествами: днями рождения. Но тут на помощь пришли мои друзья – друзья по институтским годам. Мои милые хорошие девчонки! Спасибо им — моим спасителям!
Главная скрипка здесь принадлежит Галке. Она была нашей связной многие годы. Институт! ЛИСИ! Общежитие на Курляндской улице! 63-я комната! Нас в ней проживало всего-то 12 человек! Девочки, съехавшиеся с разных городов нашей когда-то необъятной Родины. Тут и Сибирь, и Зауралье, и Юг, и Север, и Восток! Все регионы представлены! И каждая хвалит свой край.
Пожалуй, у нас в комнате не было ни красавиц, ни уродин. Но девочки: одна краше другой! Одна умнее другой! Одна веселее другой! Одна добрее другой! Где ещё такое встретишь? Нигде! Только в комнате № 63 на третьем этаже общежития! Да, как ни крути, а студенческие годы – самые лучшие.

Мы прожили вместе, все 12 человек, четыре года! Четыре года в одном составе! Это удивительно! Ведь все девочки разные. Характеры – просто симбиоз какой-то: сангвиники и холерики; оптимисты и пессимисты; добрые и с жаднинкой; твёрдые и покладистые; вспыльчивые и абсолютно не конфликтные; самоуверенные и неуверенные в себе — короче разнообразнейшие.
Но что-то нас всех объединяло, что-то не давало рассориться. Был какой-то неуловимый костяк. Да такой, что, когда перед дипломным проектированием нас начали расселять по маленьким комнатам – это оказалось просто трагедией. Мы никак не могли разбиться на группы по три или четыре человека, чтоб объединиться с наиболее близкими тебе подругами, и не обидеть других.
Несколько дней всё утрясалось. Наконец, разделились. Нина, о которой пойдёт дальше речь, попала с Галей и Асей в одну комнату. Это их объединило ещё больше, они буквально сроднились. После окончания института мы все разъехались согласно распределению. Но, каким-то образом через короткое время все три подружки оказались в Ленинграде. Более того, Ася и Галя работали в одном и том же стройтресте.
Галка, которая ещё студенткой вышла замуж и родила дочку, успела развестись с мужем.
Нина сразу после окончания института вышла очень удачно замуж. Женя, её муж был человеком очень смущающимся. Чуть что, он смущённо краснел, вернее у него на щеках появлялся странный румянец, который мне казался каким-то болезненным.
Женя был очень гостеприимным хозяином, радушным и приятным во всех отношениях человеком. В этой семье царила большая любовь. У них родился сынишка Юра — красавчик мальчик. И умница. Интеллигентный папа привил сыну любовь к классической музыке, к хорошим книгам. Но, будучи подростком, Юра заболел гриппом с осложнением на глаза: он почти ослеп. Операции мало помогали. Родители очень переживали за сына, за его судьбу.

Ася замуж так и не вышла – характер не позволил создать семью. Зато она охотно бывала в семье Гали, мама которой была женщиной очень приветливой, заботливой. Она была нам всем как мать родная. Она и выслушает и посочувствует и утешит. Ася там была практически членом семьи. Галка снимала дачу где-то на границе с финнами. Так, махонький домик, видимо, бывшая времянка. Платила за год, ну а жили в основном в летний сезон.
Дочь Таня в чём-то повторила судьбу мамы. Она разошлась с мужем, оставшись с сыном на руках. Мальчик вырос, и мама смогла устроить свою судьбу, выйдя замуж за хорошего доброго человека. К чему это я веду речь? Ася жила на Галиной даче не только, когда там были Галя и Мария Григорьевна, но поселилась и при молодых. Места было очень мало, Ася буквально спала под столом и своим присутствием очень смущала и раздражала молодожёнов.
Осень! Пора ягод и грибов, собирать которые Ася очень любила. И не замечала, что её присутствие совсем не желательно. Пришлось Татьяне объясниться с мамой Галей, и та отказала Асе проводить длительное время на даче, если там проводили свой отпуск Таня с мужем.
Но есть семья Нины. У них тоже дача, причём построен замечательный просторный дом: места всем хватит. Тем более, что Юра, уже повзрослевший, построил себе собственный маленький домик, где он был сам себе хозяин: мог заниматься своими хобби, слушать музыку на полную катушку, чего родителям уже было не выдержать.
Теперь Ася всё чаще ездила с ними на их дачу. Там замечательные леса, богатые ягодами и грибами. И Ася стала почти членом их семьи.
Когда я, беженка из Таджикистана приехала, в Ленинград, то Ася устроила грандиозный приём в связи со своим юбилеем: 70-летием. Я обратила внимание, что Нины нет среди гостей. Как?! Лучшая подруга была! Галя мне рассказала историю их раздора. Трагичная история!
Оказывается, несколько лет тому назад, как раз в разгар грибного сезона Ася предложила съездить на их дачу. Нина почему-то не могла поехать. Женя уж было собрался, но сказал Асе, что очень плохо себя чувствует, сердце прихватывает. К тому времени у него уже были проблемы с сердцем.
Но Ася настояла на своём. Слабохарактерный, уступчивый Женя поехал с Асей на дачу. В дороге у него случился приступ. Мобильников не было ещё, мимо никто долго не проезжал, и Женя в машине скончался от инфаркта. Естественно, Нина обвиняла Асю в смерти любимого человека. Однако Ася совершенно не считала себя виновной. Как Нина не старалась объяснить, что, если бы приступ случился дома, то врачи, скорее всего, смогли бы его спасти.
В результате Ася, именно Ася, оказалась обиженной и оскорблённой. И дружба между ними прервалась. Нина оказалась в одиночестве, ибо к Гале, которая собирала всех у себя по самому незначительному и значительному поводу, Нина не могла придти, так как не знала, как встречаться с Асей, которую ей трудно было простить.
Я сказала: «всех». Да, нас собиралась иногда большая компания: Томка теперь жила в Ленинграде – у неё другой муж. Часто приезжала Рэна из г. Советска, что под Калининградом. Их туда перестройка занесла – тоже беженцы из Душанбе. Валюшка, после выхода на пенсию, частенько приезжала из Горького.

Я вот прибавилась. Всегда приезжал из Луги и мой муж на все эти встречи. Вот как нас много собиралось! Да, ещё из Нарвы частенько заезжала Лида: у неё старшая дочь живёт в Ленинграде. И просто неприлично и обидно было бы, если бы Нины не было на этих встречах. Поэтому, Галя поставила условие, чтоб обиды были забыты, иначе не будет встреч вообще.
Пришлось им помириться. Нина, человек беззлобный, незловредный и незлопамятный, простила Асю. Постепенно и Ася смирилась. И они снова стали подругами, и снова при малейшей возможности Ася ездила к Нине на дачу. Не приглашала Нина её только на поминальные дни, и дни рождения Жени, которые она отмечала с соседями по даче.
Шло время, Нина стала всё чаще и чаще болеть. У неё оказался сахарный диабет, причём с высоким показателем. Жила на инсулине. Давление мучило. Сердце опять же. А самое главное – это аллергия. Подобрать лекарства – проблема. При всём при этом надо было тратить силы и деньги, чтоб содержать котов: Взрослых пять штук, из коих две кошечки, по два раза в год регулярно приносили по пять-шесть котят. Так что два раза в год по месяцу – полтора она жила с пятнадцатью животными. Здоровому то человеку справиться сложно в этом возрасте, а каково больному?
Время неумолимо разрушало здоровье Нины. Она чувствовала себя всё хуже и хуже. Врачи не знали, чем ей помочь. Я стала чаще навещать её, особенно, когда она чувствовала себя совсем плохо. Звонить она не любила, поболтать ей было некогда: надо было вкусненько кормить сына, кормить и убирать за кучей кошек.
Раз приехала к ней, она почти в обморочном состоянии. Две кошки принесли по пять котят. Все два семейства переселились в её спальню. Целыми днями мяуканье, особенно, когда котята начинают испытывать чувство голода. Одна мамаша устраивается кормить свой выводок, и сразу начинают реагировать другие, требуя еды.
Потом мамаши начинают за ними убирать, но при этом не успевают, а потому и запах соответствующий. Я была в ужасе: тут и здоровый человек не выдержит. Нина расплакалась, но не потому, что ей тяжело, а потому, что скоро надо куда-то пристраивать малышей.
— А раньше ты как с ними устраивалась? – спросила я.
— Сначала этим занимался Женя. Потом пришлось мне. Топить, как это делают другие, я не могу, сама понимаешь. Я нашла выход: разок сама поехала на наш рынок и продала котят по три рубля. Котята красивые: их охотно раскупили. Теперь у них от сиамского прошлого только глазки, покупают хуже, да у меня нет ни сил, ни времени там стоять. Однажды женщина предложила взять их и попытаться продать вместе со своими. Получилось хорошо, но в следующий раз она отказалась. Однако я её уговорила: я ей плачу деньги за хлопоты, а то, что она выручит от продажи, тоже остаётся ей. И всё было хорошо, но в последний раз её не было, и женщины сказали, что она давно перестала приходить на рынок.
— Может, что случилось? Может, переехала, — сочувственно объяснили бабы, и никто из них не согласился взять котят для продажи.
И вот теперь перед Ниной стоит опять эта проблема, и она заранее переживает. Тем не менее, котят удалось-таки пристроить, заплатив по 10 руб. за котёнка. Но усталость дала о себе знать и она всё чаще проводила дни в постели. Я навещала её, привозила рыбку – салаку для кошек.

Вот и в этот раз я позвонила ей:
— Нина, я здесь в Купчине, иду на рынок за салакой для Тишки. ( Тишка – это мой замечательный сиамский кот). Тебе купить рыбки?
— Ой! Отлично! Конечно, конечно, купи. Лора! А не могла бы ты купить толстолобика для Юры? Ты же знаешь, он обожает толстолобика жареного!
— Хорошо, жди, еду.
Я купила рыбок для котов и аж два толстолобика: одного для Юры, другого – я решительно приготовилась съесть с Ниной. Устроить праздничный обед. Всю дорогу настраивала себя на то, что, не считаясь с мнением и просьбами Нины, я сгоню её котов со стульев, где они всегда располагаются, когда мы едим. Это ужас какой-то – есть под внимательным взглядом их вытаращенных завистливых глаз. Мне просто в горло ничего не лезет. К тому же столь близкое соседство вызывает у меня ужасное чувство брезгливости.
Дверь открывает Нина с весёлым смехом, какая-то возбуждённая, радостная. Я её такой не видела очень давно.
— Привет, Лорочка! Ой! Как же ты всё это дотащила? – смеясь, спрашивает она, забирая у меня пакеты. – Так, салаку срочно в холодильничек определим. Не забудь потом Тишкину. Ой, спасибо. Ну, ты – молодец! – тарахтела Нина.
Коты уже вылезли из своих кроваток и заняли места у стола. «Ну, подождите, — подумала я. – Сейчас я вам покажу, как ведут себя воспитанные коты!» А, тем временем, Нина увидела толстолобиков.

— Какого нам оставляешь, вот этого, что побольше?
— Нет, это оба для вас. Одного мы сейчас съедим, другого – ты потом пожаришь для Юры.
— Слушай, Лора! Как ты делаешь толстолобика? Юрка в прошлый раз не мог нарадоваться. Говорит: « Т. Лора – волшебница! Моя любимая рыбка имеет существенный недостаток – костистая. А рыбка, пожаренная т. Лорой, совсем без костей». Как это у тебя получилось? Куда кости делись? Расскажешь секрет? Я тогда была почти невменяемой, думала, последние минуты доживаю, поэтому ничего не помню.
— Да, всё очень просто: они ужариваются. Смотри и запоминай: очищенную рыбку надрезаем острым, приострым ножом через пять-шесть миллиметров до самого хребта.
Поняла? Смотри: переворачиваем и снова надрезаем до хребта. Молодец, Юра! Ножи наточены замечательно. Теперь разрезаем на три части хребет. Жарим на сковородке… Кстати, поставь сковородку на газ и налей побольше масла. Итак, жарим в раскалённом масле с одной стороны до красивой корочки и переворачиваем аккуратненько и жарим с другой стороны. Вот и всё.
— А ни в яйце, ни в муке не обваливаешь?
— В яйце – не стоит, а в муке, в небольшом количестве, можно. Просто меньше будут надрезы заметны. Но мука в масле жарится, сгорает и это масло, остаток, нужно выбрасывать. А масло, оставшееся от жарки первой рыбки, можно использовать и для второй. Кстати, чтоб масло не выбрасывать, можно пожарить на нём картошечку к рыбке – она рыбьим жиром пахнуть не будет. Зато рыбка будет сразу с гарниром.
— Юра обычно одну рыбу ест, так как кости… Ой! Эта же без костей! Забыла.

Зато я не только не забыла своё решение относительно котов, но пришла просто в негодование. Представьте только: эти мерзкие, невоспитанные твари учуяли запах рыбы, они повели себя более чем нагло. Двое уселись на столе, где Нина протёрла маленький участочек, приготовленный для нас. Трое уселись вокруг мойки, где я чистила рыбу. Нина периодически давала им: то — одному, то — другому разные рыбьи внутренности. Они сидели очень чинно, терпеливо ожидая своей порции.
— Сейчас, сейчас, мои дорогие, будут вам косточки: вкусные, жареные.
— Ты что обманываешь животных, — смеясь, сказала я. – Костей не будет, кроме хребта. И пусть они ждут лакомство в своих кроватках. Нина! Я не могу ничего делать в такой антисанитарии. Я не смогу есть здесь, а так хотелось бы в компании. В компании с подругой, а не с котами жадными, безмозглыми, наглыми. Знаешь, мне дома ничего не хочется есть. Я никак не привыкну есть в одиночестве – нет аппетита. Бросаю еду в желудок как в бочку. Вкуса не чувствую. А тут такой запах!!! Но твои коты отбивают аппетит.
— Да, смотри. Я протёрла стол. Вот смотри: тряпку выполоскала и ещё раз протерла. Чисто.
— Нина! Не обижайся, но волосья кошачьи так просто не выполощешь. Как ты ещё жива, уму непостижимо. Или пошли в твою спальню, или в Юркину комнату, куда коты никогда не заходят. Вот ведь смог Юра их воспитать, что ж они тебя не слушаются? Прогони со стола, да другой тряпкой протри.
— Так, ну-ка брысь отсюда,- нерешительно скомандовала Нина. Коты и ухом не повели.
Я локтем смахнула тех, что сидели на столе. Как бы не так, они в секунду оказались вновь на столе. Я – ещё раз. Безуспешно.
— Ну, и что будем делать? Я, пожалуй, пойду домой. Или пойдём в Юрину комнату? У тебя-то нет стола.
— К Юре нельзя и мне входить: там, на столе разложены детали и детальки. Он же потихоньку собирает телевизоры, потом дарит какой-нибудь девушке. Она охотно принимает подарок. Я уже начинаю строить планы на будущее. Знакомимся с девушкой, а она вскоре исчезает. Я же не могу умереть, пока сына не пристрою. А девушки не держатся. Придётся долго жить, — засмеялась Нина.
Она раздвинула на большом кухонном столе всякие банки, склянки, которыми стол был заставлен, чтоб хоть этот стол защитить от вездесущих котов. Поставила мою тарелку с рыбкой, которая уже порядком остыла, сама встала сзади, и мы стали кушать. Да!!! Праздничный обед! Ничего не скажешь! Чай я пить отказалась – это и дома можно. Пошли в комнату Нины.
— Ну, рассказывай, что случилось? Что-то хорошее? Очень? Отчего ты сегодня такая необычная, просто восторженная, что ли?
— Нет! Просто я себя сегодня намного лучше чувствую, вот и радуюсь.
Нина рассмеялась, потом неожиданно стала серьёзной. Как-то странно, внимательно посмотрела на меня, как будто на что-то решаясь. Так и было, потому что она решительно тряхнула головой, ещё раз внимательно посмотрела мне в глаза.
— Лора! Мне очень хочется с тобой поделиться. Мне надо тебе что-то сказать. Знаешь, мы как-то воспитаны так, что ли, что не можем в себе носить тайну, свою тайну. Я в прошлом году попыталась поговорить с Галей и получила по полной программе. Теперь вот, боюсь, что и ты будешь ругать меня.
— Да, что ты темнишь! Не тяни! Хочешь поделиться, поделись. Я стараюсь никого не осуждать, и, тем более, ругать.
— Слушай, ко мне снова прилетел друг. Так его Юрка называет.
— Откуда прилетел? Из Казахстана? Друг детства?
— Да ты слушай и не перебивай. ОН прилетел с другой планеты, понимаешь?
— Пока не очень. Инопланетянин, что ли?
— Именно так. Когда я Галке сказала, она покрутила пальцем у виска. «Так, теперь у тебя ещё и с головушкой что-то случилось? К Лорке тоже цеплялся Иисус Христос, но она нормальная, здравомыслящая, отшила его». Что, правда, встречала Иисуса Христа?
Я засмеялась.
— Да никакой это не Иисус Христос, а просто то ли сбежавший из дурдома, то ли накуренный. Да, мы с Сергеем приехали к Андрею и пошли прогуляться по Павловску. Андрей пригласил зайти в церковь Николая угодника. Идём: Андрей с отцом впереди, мы с Танькой отстали. Танька то цветочек сорвёт, то улитку увидит. Проходим по мостику, и к нам целеустремлённо так подходит какой-то мужчина средних лет, хватает меня за рукав.
— Женщина, задержитесь, постойте. Я — Иисус Христос! Явился с миссией!
— А я – Наполеон Бонапарт. Я – католик. Нам не о чём с вами говорить.
Но он оказался жутко настырный. Рукав не отпускает, хоть кофточку снимай. И всё требует ответа: знаю ли я, кто управляет миром, и что грядёт катастрофа, которую он должен предотвратить. Хорошо, Танька догадалась, догнала наших мужчин, сказала, что Христос к бабушке пристаёт. Андрей вернулся и с трудом отделался от навязчивого самодурка.
— Нет, нет. Нет, Лорочка, поверь – это совсем другое. Я уверена, он — настоящий пришелец откуда-то.
— Да я верю, верю. Знаешь, на мою долю выпало уже быть знакомой в одной нашей сотрудницей, которая контактировала с инопланетянином, но не воочию. Он ей рисовал, писал разные послания, а она разговаривала с ним обычно, слышала его ответы непонятно как. Свидетелей тому было очень много. Это – подлинная история. Так что, почему я не должна тебе верить? Ты лучше расскажи всё с самого начала, а я подумаю.

— Дело было в прошлом году. Я очень плохо себя чувствовала: вся чешусь, спать не могу, делать ничего не могу, а надо. Надо для Юрки что-то приготовить, да и самой хоть немного поесть. С трудом встала, пришла на кухню, стою, не знаю, что бы приготовить, чтоб попроще было.
— Ты бы лучше потихоньку прогулялась, подышала свежим воздухом. Вон, какая у вас площадь замечательная! Юрка пришёл бы с работы, и вместе что-то приготовили.
— Нет. Юрка в тот день был дома: паял очередной телевизор в подарок для новой девушки. Понимаешь, подарки берут, несколько раз придут, познакомимся – всё как положено. А потом они исчезают. А мне надо Юрку пристроить. Вдруг, я умру. Как он будет один?
— Я тебе скажу, почему девушки уходят от вас. Хочешь знать?
— Ну!
— Они не выдерживают такого количества разбалованных кошек. Я бы и дня не выдержала, а они просто героини: кто неделю, кто и месяц выдерживают. Что-то с котами надо делать. Ты болеешь, Юра уже взрослый мужик, ему женщина нужна, подруга, помощница. Подумай, подумай.
— Ну, ты будешь слушать? Я продолжаю. Стою, задумалась. Вдруг мои коты ощерились, спины выгнули, шерсть дыбом и шипят. Один кот даже начал подавать какой-то трубный голос. Слышу, приятный мужской голос говорит: «Да успокойте Вы своих животных».
Оглядываюсь, стоит молодой мужчина, не парень, а именно – мужчина в белоснежных брюках и голубой тенниске. Я нисколько не испугалась и не удивилась. «Животных успокойте, пожалуйста», — повторил он. Я говорю: «Посторонитесь». Он отошёл немного назад, я загнала котов в свою спальню. Они, как ни странно, ушли очень охотно.
Молодой человек прошёл на кухню.

— Вы к Юре? – спрашиваю я.
— Нет, к Вам. Незачем его отвлекать. У него там музыка хорошая звучит.
— Да, он любит классическую музыку. Отец его с детства приучил. А вы кто?
— Я, как бы Вам сказать. Не удивляйтесь. Я – представитель другой планеты.
— Инопланетянин, что ли?
— Да, вы нас так называете. Наша планета очень, очень далеко. Для того, чтобы к вам прилететь на несколько ваших дней, нам приходится тратить год, это — ваш год. У нас время другое.
— Так Вы знакомы с Юрой? Я задумалась и звонка не слышала. А почему он Вас не представил? Почему он сразу ушёл в свою комнату? Что-то я запуталась – ничего не понимаю.
— Успокойтесь. Юра — это Ваш сын? Он меня не видел и не знает, что я здесь.
— А кто же Вам открыл двери? – спрашиваю я. Ты видишь: у нас двое дверей. Юра вторую поставил, железную после смерти отца. Как он мог войти?
— Для меня дверей, запоров не существует. Не пугайтесь, — сказал он, видя, что я совсем растерялась. Да и было от чего. Не каждый день тебя пришельцы из других миров навещают. Так ведь?
— Пожалуй!

— Он вёл себя как старый друг: всё про тебя знает, сочувствует, советует. Я с ним чувствовала себя очень комфортно и, совершенно не придавала значения его инопланетному происхождению. Всё происходило так реально и так естественно, как, если бы ты неожиданно появилась, и на вопрос «откуда ты свалилась?», ты бы ответила: «Из Душанбе».
— А что его именно к тебе привело?
— Случайность. Они ко всем заходят случайно, иногда, правда, проследив, выяснив что-то для себя. Это я так думаю, ибо он почти всё о нас знал.
— Что именно?
— Например, он сразу заявил, можно считать поставил условие, чтобы я избавилась хотя бы от половины животных, как он называл кошек.
— Я сказала, что это невозможно – это память о муже, это его кошки.
— «Нет, — заявил он. – Муж завёл всего двух животных, да и их уже нет. У вас совсем другие, и их гораздо больше. Вы – больная женщина, а больше половины ваших болезней, так или иначе, связаны с наличием этих животных. У нас в местах постоянного проживания таких животных не держат».
— Правильно он говорил. Все твои аллергии от них, тем более, что содержишь ты их ненормально. Они у тебя хозяева, а не ты. Во время еды такой близкий контакт – это противопоказано. И не надоело тебе чесаться? Вечно, то сыпи разные, то пятна. Да, не хочу даже говорить об этом. В гости к тебе ходить стало рискованно. Я помню, какая ты была гостеприимная, хлебосольная. Как мы весело проводили время за такими застольями. А теперь что? Чай пьём стоя. Фу! Никакого удовольствия!
— Ну, ты будешь слушать? Или будем обсуждать кошачью проблему?
— Буду, буду – давай, рассказывай.

— Короче: он сказал, что он мог бы меня вылечить, но им это не разрешено. Но, он будет теперь следить за мной, и при необходимости, вмешается. Умереть не даст. Знаешь, что он мне сказал? Сказал, что у меня загрязнённая кровь, что, для начала, надо её почистить. «Сходите к лекарю, пусть проверит кровь на наличие там вредных веществ, и назначит лечение. Я вас навещу, узнаю результаты. А сейчас мне пора. Юра! Открой двери». И, обращаясь ко мне, добавил: «Выйду как настоящий землянин. Ваша планета называется «Земля»? У нас у неё другое название».
Вышел Юра, поздоровался, прошёл к двери и выпустил гостя.
— Мама! Кто это к тебе приходил? Новый знакомый?
— Юрочка! Только не очень удивляйся, это был…хм… это – инопланетянин.
— Да? И что ему нужно?
— Он хочет, чтоб я меньше болела, а для этого надо лишиться наших кошек.
— Ну, это не реально. Ой! Смотри! Вон он идёт через площадь к памятнику репрессированным. – Юра прищурился, напряг зрение. – Мам, а там ещё один стоит. Только какой-то странный, как бы не живой.
Я присмотрелась. Действительно, стоит второй пришелец. И вдруг, не доходя нескольких шагов до своего напарника, они оба исчезли. Испарились! Мы с Юрой переглянулись.
— Что это было? – спросил Юра. – Что? Действительно пришельцы? Почему к нам? А тот второй, как мне показалось – робот.
— Вот такая была наша первая встреча. Я сделала полный анализ крови. Чего мне это стоило? «Зачем это вам?» С трудом выбила направление. В результате оказалось, кроме моих обычных проблем, что в крови ненормально большое количество железа. Оказывается: без него человеку плохо, но с избытком такового ещё хуже. Теперь врачи многие мои болячки стали списывать на наличие излишков железа, а что с ними делать – не знают.
— А пришелец твой не подсказал?
— Подсказал, спасибо ему. Сказал, чтоб на таблетки не соглашалась, добивалась очищения крови. Говорит, что у них есть такая возможность. В больнице, не в поликлинике. Я пошла в горбольницу и, знаешь, чудо! Заходит врач, они с заведующей отделением о чём-то поговорили, и эта врач мне предлагает лечь на очищение крови. Оказывается, она этой проблемой, то есть, избытком железа в крови, занимается давно.
Выяснила, что медикаментозно можно только навредить. Она пишет диссертацию на тему: «Как очистить кровь от излишек железа». У неё, конечно, другое название – сложное. И ей нужны подопытные кролики, чтоб подтвердить правильность её методики. Так что, я подвернулась как раз во время. Вот тогда-то ты меня и навещала, но я ничего не могла тогда рассказать.
После очистки крови у меня уменьшилось количества сахара в крови, так что я даже у Галки на дне рождения тортиком побаловалась. И с печенью стало легче, и с сердцем. Так что я ожила.
Прошёл год. И вот мой спаситель явился снова.
— Так, с животными так и не расстались. Боюсь, скоро я вам не смогу помочь. Количество таблеток сократите до минимума.
— Я пью только те, что прописывают.
— Я сказал – сократить. И вот ещё что: сыну нужно срочно оперировать глаза – можете упустить момент и будет поздно.
Я уже верила ему во всём.

— Хорошо, завтра пойдём к его лечащему врачу, — говорю я ему, только его-то уж и нету. «Ни здрасте», ни «до свиданья» никогда не говорит. Странный народ у них там живёт.
— Ну-ну! Не отвлекайся. Что с Юркой–то?
— На другой день пошли к врачу. Он и говорит: «Как хорошо, что вы пришли. Я уж хотел вас по телефону пригласить. Дело в том, что я просмотрел карточку Юры, и меня осенило: надо срочно оперироваться. Срочно! Как это я мог прохлопать. Операцию разделим на две части: половину сейчас, а другую – в зависимости от состояния Юры сделаем не позднее как через год. А может и через полгода. Не будем загадывать. Юра, срочно собирай анализы и, ко мне!
— Когда я пришла узнать, как прошла операция, врач, хихикая, сказал: «А я сразу обе операции сделал. Удивлены? Я сам удивлён. Уже кончал оперировать, как меня кто-то как бы толкнул – операция успешно завершена. Знаете, как-то легко всё получилось. Наркоз остался, силы у меня тоже. Появилось неумолимое желание сделать и вторую часть операции. Ну, я и сделал. Здорово! – сказал он, довольно потирая руки. – Не надо будет снова анализ, наркоз и прочее».
Потом помолчал немного и говорит тихо так, заговорщицки: «Не поверите, у меня было ощущение, что моими руками кто-то управляет. Даже не руками, а мной. Странное чувство. Никогда такого не испытывал. Может и вправду Бог есть, и он за Юру болеет. А?»
Прошел ещё год. Пришелец не появлялся. Я уже снова прошла очистку крови. У Юры пока зрение не ухудшилось. Как-то он принёс билеты в филармонию от общества инвалидов по зрению. Им частенько дают билеты в театры. Вот мы с Юрой и пошли на концерт. Юра крутит головой, выискивая своих знакомых и, заодно, проверяя зрение.

— Мама, твой друг здесь.
— Какой друг?
— Пришелец. В той же голубой тенниске. Так, сидит позади тебя рядов через четыре — пять. Не поворачивайся.
— Почему?
— Неприлично, по-моему.
— Да, ну тебя, — сказала я и оглянулась. Действительно, сидит мой друг. Он приветственно поднял руку и стал смотреть на сцену. В антракте у нас принято ходить по кругу. Смотрим, и он ходит в общей цепочке. Увидел нас, подошёл.
— Как вам музыка?
— Мы любим Рахманинова. Это его лучший концерт. А как вам Рахманинов?
— Замечательная музыка. Только я пришёл ради второго отделения – органной музыки. Она очень похожа на нашу. Я скучаю по своей планете.
— А как вы сюда проникли, как в нашу квартиру?
— Я по-разному проникаю, — засмеялся он. — Если есть возможность, то я, как все земляне, беру билет и вхожу как все. Это очень удобно – есть место, где можно сидеть и наслаждаться звуками. А, если так не получается, то прохожу своими средствами. Тогда приходится стоять на балконе. Ну, всё. Пошли в зал слушать органный концерт Баха.
Я уже третий год подряд делала чистку крови. Чувствовала себя немного лучше. Знаешь, приятно жить с мыслью, что о тебе кто-то думает, следит и, в крайнем случае, придёт на выручку. Мне очень помогало, то, что пока он прилетает, мне гарантирована жизнь.
Как-то я решилась, говорю ему: «Мне хочется задать вам несколько вопросов, что мучают меня. Можно?»
— Да, я знаю. Вас интересует, зачем мы сюда прилетаем? Ответить не просто, но я попробую. Во всей вселенной пока обнаружено только восемь планет с высокой степенью цивилизации. Ваша «Земля» — одна из них. Ваша планета очень странная, я имею в виду её жителей. Планета старше многих других, но того уровня, что на других планетах, она никак не может достигнуть. Вечно какие-то катаклизмы случаются. Это уже не первый раз у вас возрождается цивилизация, и появилась опасность, что она приведёт к разрушению всей планеты. Вселенная не может этого допустить. Всё находится в равновесии, и исчезновение вашей планеты всё нарушит, и последствия никто не может предсказать. Вся вселенная озабочена вашей проблемой. Представители других цивилизаций часто навещают вас, пытаясь найти способ сохранения «Земли». Вы не представляете, каким богатством обладаете. Ваша планета уникальная. Таких во вселенной больше нет. Посетив вашу «Землю», жители других планет никогда не могут забыть красоту, с которой они здесь встретились. У себя дома они стараются что-то сделать: сеют семена ваших растений, но ничего не вырастает. У нас тоже красиво, но эта красота искусственная.
Понимаете, планеты разные. Есть планеты уже совсем пустынные, и вся жизнь жителей проходит под коркой, то есть, как у вас говорят: «под землёй». Ваша планета единственная, сохранившая природную красоту. Всё у вас есть: воды вдоволь, как вы называете – моря, океаны, реки. Есть снега, есть льды, есть пустыни – всё есть для счастливой и прекрасной жизни.
Но вы относитесь ко всему хищнически: вырубаются, сжигаются деревья. Уничтожаются животные. Вы не думаете не только о своих потомках, но и о себе. Вот вы, например. От животных так и не избавились, лекарства пьёте без меры и без толку. Печень уже посадили. А хотите жить! За жизнь надо бороться с умом.
В ваших жителях мало доброты, но много жадности. Это гибельно. Очень трудно нам в вас разобраться: все говорят на разных языках. Как наладить связь? А уровень развития? Есть совсем примитивные создания. Они живут как ваши животные, а есть высокообразованные, технически очень грамотные жители.
«Земляне» очень разнообразные. Сколько было экспедиций, сколько поколений прилетало к вам, изучало, но придти к какому-то приемлемому выводу не смогли. Видимо, так же и другие планеты. Но мы не теряем надежды. На какой-нибудь планете найдут решение и не допустят катастрофы. А, может быть, и сами земляне придут к правильному выводу…. Мне пора».
Он ушёл, и мне стало очень грустно. Это же надо – вся вселенная печётся о нас, а нам и невдомёк.
Прошёл ещё год. Как-то мне звонит Нина, просит приехать.

— Есть интересные новости. Приезжай и прихвати рыбки для котов.
— Вот и я! Что там у тебя стряслось?
— У меня теперь есть свидетель!
— Какой свидетель? О чём это ты?
— Слушай, Лорик! Значит, приходит Ася и начинает уговаривать поехать на дачу: «Тебе же нужно вещи подготовить к перевозу домой? Когда сосед поедет? Только соберётся, а у тебя уже всё подготовлено. Ну, как? Я тебе помогу всё увязать. Поехали?»
— Да, там Юра, говорю я. Он и соберёт и упакует.
— Юре тяжести нельзя таскать, да и напрягаться с упаковкой. Поехали!
Ну, понятно. Осень. Прошли тёплые дождички, а значит – грибочки. Всё равно не отстанет, она же больна лесом. Я согласилась. Надо сказать, я вспомнила Женю, как она его вынудила ехать и подумала, как бы и с нами чего не произошло. Но долго размышлять она не дала, и мы поехали.
Там Аська предложила: « Ты пока собери всё в кучу, а я сбегаю в лесок, посмотрю, как там с грибочками. А потом мы всё увяжем. Я – мастер на это. Не переживай, я быстренько: одна нога там, другая – здесь. Ну, я побежала!» И убежала.
Я всё собрала, мы с Юрой всё увязали, а Аськи всё нет. Наконец появилась весёлая, счастливая. Притащила грибов целую сумку, почти полный 5-ти литровый баллон ягод. Вся такая энергичная, деловая.

— Так, собрались? Молодцы. Сейчас пока грибы будут отвариваться, сделаем жарёху из поломанных грибочков. Лук у тебя есть? Пойду, посмотрю, может маленькие луковички подросли – вы же неаккуратно выкапываете.
Она поставила кипятиться воду и умчалась на огород.
— Смотрите, что я нашла! Во, сколько картошечки! Как вы выбираете? Нина, чисть картошку: жарёха будет с молодой картошечкой! А то до электрички на голодный желудок не дойдём. Ну, всё – я грибами занимаюсь. Есть ещё какая-нибудь бутылка, я Юре чернички отсыплю. Ему это надо есть обязательно для глаз.
Так, не умолкая, она отварила грибы. Куда горячие перепаковывать? Нашли что-то. Юра пожарил картошку с грибами: тут и сыроежки, и зеленухи, и немного подосиновиков. Благородные грибы она упаковала в свою торбу. Тут выяснилось, что у неё оказалось столько поклажи, что на её помощь рассчитывать не приходилось.
Ну, наконец-то можно выходить. Я стала проверять всё ли взяла, закрыла ли газ, выключила ли свет. Вдруг, Аська схватила кухонный нож, и со словами «я сейчас» помчалась в огород. Слышим вскрик. Бежит Ася, держит руку, из которой льётся кровь. Уж, что она хотела срезать, не знаю, только полоснула она ножом по ладошке от мизинца до большого пальца. Очень глубокий порез: ножи-то у Юры всегда очень острые.
— Юра! Быстрее открой дверь, там висит старый пододеяльник только что постиранный, досыхает. Рви на ленты, да поживей.
Ну, ты знаешь, Юра бегом ничего не делает. Всё спокойно. А кровь — ну, просто хлещет. Аська начала скулить: « Ой! Наверно сухожилия перерезала. Как же я буду работать на своёй фазенде!»
Ничего себе, она ещё о своём огороде печётся. Я перетянула ей руку ниже локтя. Кровь не унимается. Я подумала, что неплохо бы было продезинфицировать рану. Взяла большой кусок материала, даю Асе: «Иди в туалет, пописай и приложи к ране. Сейчас все лечатся уриной».
Ася уж было направилась, как вдруг появился молодой человек в белоснежных брюках и голубой тенниске. Он уверенно направлялся прямо к нам. Я обалдела, увидев своего пришельца здесь. Он подошёл к Аське, все тряпки мгновенно упали на землю. Аська смотрела на него, как завороженная. А у него в руке оказался шарик почти такой, какими играют в пинг-понг.

Он посмотрел внимательно на Асю, та протянула руку ладошкой кверху. Кровь уже не капала. «Мой друг» стал крутить шарик вокруг кисти. Шарик стал увеличиваться, увеличиваться. Потом гость снова внимательно посмотрел на Асю, и, обращаясь ко мне, сердито сказал: «А вам категорически запрещено лечить других, помогать им. Молодой человек! Соберите все тряпки, пойдите к тому сараю и сожгите». И исчез. Вроде бы вышел в калитку, но точно сказать не могу.
Мы какое-то время сидели молча в каком-то оцепенении. Ася первая пришла в себя. Посмотрела на руку, закрыла глаза. Открыла, помотала головой и снова посмотрела на руку.
— Смотри, что это?
Я взглянула и …представляешь? Раны нет! Да, что там раны. Даже шрама нет.
Я посмотрела на Аську. Ха! Это надо было видеть – описать словами невозможно. Она смотрела на ладошку широко раскрытыми глазами, не веря себе самой. Подносила руку к глазам, отодвигала, снова приближала, и никак не могла взять в толк, что её жуткого разреза нет, как и не было. Она уже не знала чему верить: то ли произошло чудо, то ли она ничего и не разрезала.
— Что это было?
— Что ты имеешь в виду?
— Кто-то здесь был?
— Где, когда?
— Не паясничай. Был здесь кто-то?
— Ну, был мой друг. Заскочил на минутку, вылечил тебе руку и ушёл.
— Ты смеёшься надо мной? Юра! Объясни, что произошло?
— Тёть Ася. Успокойтесь. Считайте, что ничего не было, а что было, то уже прошло. Давайте собираться, а то и на эту электричку опоздаем. Мама, куда остальные тряпки положить?

Ася сразу встрепенулась, посмотрела на остатки пододеяльника и что-то сообразила.
— Ага! Значит, кто-то всё-таки был. Этот твой друг – экстрасенс?
— Нет, Ася, бери дальше и выше. Он – пришелец с другой планеты. Хочешь — верь, хочешь — нет. Только вот что: никому об этом не говори.
— А Галке?
— Галке — тем более. Она в курсе, но считает, что у меня проблемы с головушкой.
Вот так вот, Ларисочка! Такие вот дела.
Нина стала собирать на стол. Кошки уже давно слезли со своих насиженных мест, не дождавшись, рыбки или колбаски. Нина тщательно протёрла стол мокрой тряпкой. Я говорю: «от кошачьих волосьев так не избавишься. Протри сверху сухой тряпкой. И не надо ничего кроме печенюшек, если есть, а то эти твои животные будут тут как тут, в рот заглядывать, да когтями с вилки кусочки воровать».
Нина весело рассмеялась.
С Асей мы неожиданно сошлись ближе. Она приезжала ко мне, ночевала – так ближе ей на огород ездить. У неё заболела рука, и я ей делала массаж. Тут она и не выдержала, рассказала мне про случай у Нины на даче.
— Надо же! У Нинки контакт с инопланетянами! Ты можешь в это поверить?
— Очень даже, — сказала я, чем очень её удивила.
Шло время. Нина чувствовала себя всё хуже и хуже. Уже второе лето, как не появлялся её «друг». Она стала падать духом. Опять стала принимать немыслимое количество лекарств. Юру не слушала. Твердила, что «друг» обещал не дать ей умереть, а сам её бросил. А тут, как на грех, уволилась из больницы та врач, что чистила ей кровь. Наверно, защитила диссертацию и ушла в частную клинику. Кровь ей чистили, но она говорит: «Всё не то, и всё не так». И ждёт, ждёт своего спасителя. Всё надеется на его появление.

Мы навещали её: то – Галя, то – Ася, то – я. Как-то я пришла к ней.
— Лора, недавно у меня была Ася. Я сказала ей, что стыдно будет людей на поминки приглашать, такая грязь. Правда, Юрины друзья сделали ремонт в коридоре. Ты не обратила внимания, как там теперь просторно и уютно? Они – молодцы. А вот окна! Окна два года не мыла. Юра предлагал пригласить какую-нибудь из его знакомых девушек, но я отказалась, думала, что сама встану.
Вот рассказала я это Асе. Она подхватилась, нагрела воды, туда налила Ферри и стала мыть Окна. Так шустро, что я растерялась даже. Ты же знаешь, Ася, если что делает, то быстро, а я уже соображаю медленно. Стала её отговаривать. Да, что ты! Она уж на второе перелезла. День был жаркий. Она работала энергично. Стало ей жарко, и она сбросила кофточку.
Лариса, я чуть сознание не потеряла. Ты видела её раздетой? Это какой-то ужас! Измождённые заключённые в немецких концлагерях были не такие худые, как Ася. Это – какой-то кошмар! Как она ещё жива? Тоненькая как папиросная бумага, сморщенная кожица обтягивает тонюсенькие косточки. Лора, это невозможно видеть? Она что? Не ест ничего? Вроде, не нищенствует.

И Нина заплакала, да так горько.
— Нина, ты чего это? Тебе нельзя нервничать.
— Представляешь, какая у нас подруга: сама на ладан дышит, а мне пришла помогать. Она же умрёт раньше меня! Как этот скелет ещё ходит? Смеётся!? Уму непостижимо!
Да, действительно, уму непостижимо. Нина одной ногой уже в другом измерении, и плачет над худобой подруги.
— Успокойся, моя дорогая. Ты забыла: Ася всегда была худой. Но она крепкий орешек. Она на пять лет тебя старше, а работает на двух работах, мотаясь с одной стройки на другую. Всё остальное время, то есть от пяти до двенадцати часов в сутки она работает на своём огородике. Как питается? Нам так не суметь. Она ест мало, но всё только полезное: тыква, кабачки, клубника, огурчики, зеленуха – всё выращено на огороде. Ещё она всё время проращивает какие-то злаки. Ест какие-то добавки. Короче ведёт самый полезный образ жизни: ест мало, двигается много.
— А ещё она собирает грибы и ягоды, покупает яблоки, бананы и шоколадные конфетки, — засмеялась Нина. Как это ты говоришь, что мало ест? Да она, когда застолья, съедает больше всех. Я ещё подумала: я себе во всём отказываю и толстею, а она столько ест и такая изящная. Про таких, наверно и говорят: «Не в коня корм».

— Так в праздники у неё «загрузочные» дни. Сколько их? День рождения Марии Григорьевны – Галиной мамы, самой Гали, мой и твой. Ну, пять, шесть дней в году «загрузочные», а триста шестьдесят – «разгрузочные». Ты за неё не переживай, Ниночка. У неё такая конституция. Посмотри, какое у неё личико? И семидесяти не дашь, а ей — восемьдесят. Почти без морщинок. Позавидовать можно. К тому же, я тебе официально заявляю, что физически, она много сильнее нас. Это – проверено.
Шло время. Нина стала совсем плохая: мучили боли и прочее. Пришлось Юре положить её в больницу. Там её тщательно обследовали и сказали Юре, чтоб готовился к худшему.
— Она от нас живая не уйдёт: у неё медикаментозный цирроз печени, большой процент сахара и железа в крови, ну, и многое другое.
Вот и не стало нашей Нины – этой жизнелюбивой, доброй, гостеприимной, сердобольной и, просто, очень хорошей нашей подруги.
Юра организовал самостоятельно нормальные похороны, поминки – все путём. Хорошего сына вырастила Нина. Царство ей небесное!
На поминках Юра выбрал момент и тихо мне сказал, что «мамин друг» был на похоронах. Он стоял в сторонке в своих белоснежных брюках и голубой тенниске, хотя была осень. На девять дней и Ася сообщила мне, что видела Нининого инопланетянина, стоявшего поодаль. Ну, Ася! Всё успевает увидеть, а я кроме гроба ничего и не видела. А потом меня долго мучил вопрос: почему он последние годы не приходил к ней? Она так его ждала, так на него надеялась! Уже начала переживать: не случилось ли с ним беды, ведь не близкий путь им приходиться преодолевать. Космос!
Вот такая история. Кстати, абсолютно подлинная, хоть и не обычная. Хотите – верьте, хотите – нет. А можете спросить у Аси. Она, Слава Богу, ещё жива. Ей 88 лет. С работами она рассталась, но на своей «фазенде» ещё трудится.