ПАЛАТА №....Часть первая

У этой палаты не было никакого номера. Это вообще и не палата вовсе. Это большая комната, заставленная узкими односпальными кроватями, спаренными по две. Между ними промежуток, где стоит табуретка. На неё кладётся верхняя одежда, если у кого таковая есть. На этих кроватях поочерёдно отдыхают, дремлют больные. Психи!
Да! Это психушка, дурдом! Отделение дневного пребывания! Ох-хо-хо! Сколько нас тут – психов!

Когда утром открываются двери этого замечательного во всех отношениях заведения, медсестра приглашает пациентов:
— Проходите в палату, пожалуйста. Занимайте кровати и идите получать лекарства. Не толпитесь: кроватей на всех хватит.
Как бы не так! Кроватей не хватает. «Пациенты» стараются войти первыми, быстро подбегают к кровати и кладут на подушку кто полотенце, кто простынку. Всё застолблена кровать! Люди, которым не повезло с кроватями, сидят на стульях. Хоть тут повезло: удалось стул занять! А тем, кому не повезло ни с кроватью, ни со стулом, сидят на табуретках. Это очень тяжело! Лекарства, представляющие собой в основном антидепрессанты, призванные снижать апатию, навязчивые мысли, маниакально депрессивный психоз, улучшать настроение, вызывают безумную сонливость и сухость во рту. И, как мне показалось, нисколько не улучшают настроение.
А вот апатия возрастает. Ничего не хочется делать, ни о чём не хочется думать. Только бы поспать! Только бы хотя бы полежать! Спина! Спина! Ох! Как болит спина! Сидя на стуле, можно хоть откинуться и так немного облегчить свою участь, а, если на табуретке, то….Совсем тяжело высидеть день.

Горизонтальное положение тела! Это – мечта! МЕЧТА! Но она трудно досягаема! Чёртова перестройка! Сколько горя ты принесла простому люду! Сколько убито! Сколько покончили с собой! Сколько инфарктов и инсультов! И, наконец, сколько развелось психов! Комната с размерами 6х9 метров не вмещает всех, кому требуется медицинская помощь. Это только дневной стационар. Это только кусочек, маленький кусочек большого комплекса больницы, состоящей из нескольких корпусов.
Здесь собраны те, кто, по мнению врачей, не безнадёжен. Излечим. У людей стали проявляться такие «синдромы», с какими медицина не сталкивалась ранее. И лекарств не изобрели.
Но народ у нас терпеливый и выносливый. К сожалению как-то сразу мужчины перестали быть мужчинами. Их было много меньше в этой палате, но они больше, чем женщины пользовались дефицитными кроватями. Ляжет такой мужичок на минутку «расправить спину», и его уже пару – тройку часов нельзя трогать. Женщины более гуманны. Полежит одна полчасика или минут сорок, и уступает место другой.

Сначала дни тянулись безумно долго. У меня больная спина: сдвинуты 5-ый и 6-ой позвонки. Сидеть долго невозможно. Я стала приглядываться к окружающим и увидела Аллу. Алла – наша сотрудница. Тихая, скромная, приветливая и…безотказная. Она работала у нас на ксероксе, который только-только стал заменять РЭМ – множительные машины. Никому не отказывала что-нибудь «отксерить». Делала копии с документов, с фотографий. Иногда копировала целые книги. Причём: это она проделывала бесплатно и в нерабочее время.
Почему же она здесь? Что, какой «синдром» её сюда привёл? Спрашивать неудобно, бестактно. Поэтому, я решила посвятить её в свою проблему.
— Алла! А знаете, почему я сюда попала? Не поверите! Именно поэтому, мне так тяжело, ибо, если я скажу кому-то из наших сотрудников о своей беде, мне никто не поверит. Вот и кручусь в собственном соку. Продолжать?
Алла, неопределённо пожала плечами. И я продолжила.

— Как Вы относитесь к нашей семье? Образцово – показательная, да? Так, нет! Развалилась большая дружная семья под названием СССР, теперь разваливаются маленькие семьи. Дружные семьи. Вот и меня эта беда настигла. Наша молодая сотрудница стала проявлять постоянное настойчивое внимание к Серёже, и он не устоял. Продавать квартиру пока не хочет, ехать в Россию собирается с ней, как заработает ещё немного денег. Она вот на это-то и рассчитывает. А он совсем запутался: и меня бросить не может, и с ней расстаться не в силах. Мается. И я с ним маюсь. Квартира записана на него. Я её продать не могу. У одного сына нет места для меня: одна комната в коммуналке, где он живёт с женой и дочкой. У другого — три сына и жена. Да и это – тёщина квартира. Там, тоже нет места. Я решила разом узел разрубить. Все мысли… о суициде. И попытки были. Неудачные! А теперь ещё и истерики начались. Не могу с ними справиться. Сюда пришла, врач спрашивает: «на что жалуетесь?» Я ей и говорю: « на нервную распущенность!» Она засмеялась: «Хорошие больные пошли: с готовым диагнозом». Вот и определила меня сюда.

Алла промолчала. Никакой реакции. Никакого продолжения разговора. Обед! После обеда состояние резко ухудшается. Выпита вторая таблетка: спать хочется неимоверно сильно. Спина совсем не держит. Вот-вот попадаем с табуреток. Вдруг Алла заговорила.
— Лариса, я вот о чём подумала: нам надо спороваться, чтоб успеть хоть на некоторое время, не надолго, захватывать кровать. А? Будем следить: как кто ляжет, займём за ним очередь. Договоримся, чтоб не пускал другого. Вы за одним, я – за другим. А как отвоюем кровать, так по очереди и отдохнём. Нет сил!
Так и сделали. Появились минуты для передышки: 20-30 в день. Стало немного легче. Алла о себе ничего не говорит. Я не спрашиваю. Обо мне тоже больше не говорим. Интересно, всё же: что её сюда привело?