Очерки сумасшедшего, 3 часть.

Не нашего ума дела? – спросил человек напротив, подходя всё ближе и ближе, пока его губы не нависли над моими ушами, – Ты — грязь, скопившаяся у меня под задницей, ты выродок чёртов, ублюдок своей матери и ничтожество отца. Ты действительно думаешь, что это не нашего ума дела? В твоём положении действительно всплывает именно эта мысль? – теперь он смотрел точно в мои глаза.
Затем я ощутил тупую боль в животе, затем чувствовал как он играет косточками левой руки на моих рёбрах, и в завершении данного натюрморта я озаряю следственную комнату допроса алой струёй человеческой крови. И без голливудской кинематографической улыбки жмусь в угол удручающей комнатушки. Забавно. Всегда считал, что если буду избитым лежать под победным взором обидчика, то, несомненно, улыбаясь, тем самым принижая победу врага. Ошибался – это факт. Не обоссаться бы – это в данную минуту тоже факт.
Как оказалось, все мои дальнейшие показания не дали никаких положительных результатов следственному комитету по делу об убийстве старушки Галины Васильевны Якушевой. Та самая мадам из старого магазинчика, о которой упоминал ранее. Я проходил по делу как один из подозреваемых, но, повторюсь, после дачи показаний и их оперативной работы, обвинения с меня были сняты и уже через полчаса меня выставили за дверь. Теперь хотелось вернуться домой и поскорее уснуть.
Сегодня 13 апреля 14.37 по Московскому времени. Мне тяжело дышать, что-то давит в груди. И сильно хочется спать. Обидно стало что ли. Да и старушку жалко, застал её в самый неподходящий момент совокупления со своими отпрысками. Дети не её, просто их нужно к кому-то отнести – это я от себя.
К вечеру я проснулся от беспокоившей боли в груди.