Глава 13 (Глава 13)

ч.VII Продолжение
Макс после случая с машиной Бизнесмена едва ли решится обратиться за помощью к Полковнику. Он уже давно не их человек. А значит, следует ожидать, что этим наездом неприятности его не закончатся. Придется помочь, иначе его «овцу» могут увести другие.
На некоторое время Наблюдатель оставил Полковника в покое – занялся проблемами Макса, повышенная нервозность, которого увеличивала риски потерять его даже из-за его не всегда адекватного поведения за рулем.
Службы безопасности, как таковой, у них в Компании не было. Эти службы, традиционно входя в курс негатива, имеющегося у любой крупной компании, имеют тенденцию формировать собственные интересы. Поэтому в Компании был человек, обеспечивавший контакты и влияния в сфере того, что можно было назвать безопасностью, которому говорили за его услуги весьма значительное «спасибо», не обременяя в тоже время должностными инструкциями. Остальное решали связи.
Наблюдатель обратился к нему за помощью: получить информацию о кредиторах Макса, а раз начались наезды – значит таковые имелись. Трудно было предположит, что-то иное.
…………………………………………………………………………………………………
Сидящий напротив достал из аккуратного портфеля конверт, из которого неторопливо вынул пачку фотографий и положил на стол перед Наблюдателем. Фасад здания, и лица, лица, лица… выходит из машины, с кем-то говорит у входа в здание, в ресторане… женщина…. собеседники. Пока Наблюдатель рассматривал фотографии, тот прокомментировал результаты своих изысканий: «Торговая компания средней руки. Первичный капитал заработан в начале 90-х. Может помните…, — он назвал несколько имен, неизвестных Наблюдателю, далекому в те годы и от подобных забот и от этих кругов, но кивнул, не желая входить в детали своих интересов в те годы. «Оставшиеся в живых несколько остепенились – торгуют. Это видимая часть. Здесь криминал в основном в сфере интересов налоговой. Предпринимают усилия выглядеть респектабельными, сблизится с… достойными людьми, а значит присутствует некоторая осторожность в применении радикальных мер к партнерам.
Но дается это им нелегко – многое остается в тени. Мозгов хватает только на «конверт», обналичку и прочую мелочь по карманам.
Ваши инструкции не предполагали более глубокого интереса к этой составляющей… их деятельности. Или…, — он взглянул на Наблюдателя. Тот кивнул, подтверждая его правоту. «Средней руки…говоришь. Для них в отличии от крупных возврат долгов – дело не только чести, но и выживания. Спасибо, — Наблюдатель достал из ящика конверт, положил его на стол и подвинул к сидящему напротив. Тот взял конверт, и, не пересчитывая – дурной тон – сунул его в боковой карман. «Помощь… Содействие, — исправился сидящий напротив. — Содействие в чем-то… может быть?» «Нет, — Наблюдатель уже знал, что надо делать. — Конфликт решается просто».
Информация, полученная Наблюдателем, была достаточной и успокаивала – сумма долга не была заоблачной. Макс явно опустился. Главный кредитор не принадлежал к недосягаемому кругу лиц. Но надо было поспешить. Судя по всему, на Макса уже решили махнуть рукой, как на безнадежного должника, а, значит, следует ожидать продолжения, того чему небезразличным свидетелем Он оказался в силу своих с Максом отношений.
……………………………………………………………………………………….
Он пронаблюдал за входящими и выходящими, за сотрудниками и чужими, посещавшими офис. Лиц, участвовавших в наезде на Макса, не зафиксировал ни разу, что впрочем, его не удивило. Такие «митинги» штатные сотрудники не проводят.
Фирма занимала целый этаж в здании, принадлежавшем некоей значимой, а ныне рудиментарной окологосударственной структуре. И было странно, что его еще не приватизировали. Впрочем, здание уже было доведено до вполне приемлемой цены продажи: фасада его давно не касалась кисть маляра, а оконные рамы снизу и до верху, а именно до шестого этажа, имели морально устаревший вид. Наблюдатель на минуту остановился перед входом, окинул взглядом фасад и вошел в здание. Лифт работал, но Он поднялся на третий этаж пешком.
Зайдя на нужный этаж, обнаружил элементы респектабельности – на входе за старым «типа» письменным столом сидел дежурный в камуфляжной форме, которую нынче носили все кому не лень. Дежурный поинтересовался целью его визита. Он спросил у дежурного как ему увидеть … он назвал по имени отчеству руководителя фирмы. Дежурный вызвал по телефону секретаря, молодую женщину лет тридцати, которая поинтересовалась, договаривался ли он о встрече. Наблюдатель дал ей визитку, и сказал, что эта попытка встречи – экспромт, и поэтому он будет не в обиде, если ему откажут.
Но ему не отказали. Приемная директора выглядела оазисом посреди виденного им запустения, царившего за пределами ее пространства: евроремонт, современная офисная мебель, оргтехника. Посидев минут пять в приемной, он был приглашен в кабинет руководителя. Президента, директора, заведующего, управляющего….
Директор сидел за рабочим столом, и некоторое недолгое время, оценивал Наблюдателя, решая, то ли встать навстречу, то ли предложить присесть незваному визитеру, не вставая. Наконец, выбрал нечто среднее. Сидя предложил Наблюдателю разместиться поближе, и когда тот подошел к столу, тот привстал и улыбнулся, подавая ему руку: «Здравствуйте! Здравствуйте! Что привело вас к нам?» Кабинет был небольшой, но прилично обставленный: традиционная офисная мебель, сейф, компьютер, дверь за спиной… Детали Наблюдатель схватывал не из любопытства, они нужны были ему, чтобы понять, насколько возможно, характер предстоящего разговора.
«У вас есть должник …, — он назвал фамилию Макса. Улыбка на лице директора приобрела более официальный характер. «Мы торговая компания. В нашем бизнесе всегда есть и порядочные партнеры и недобросовестные. Что касается …,- он повторил фамилию Макса с вопросительной интонацией. – Сразу не скажу. А в чем, собственно, ваш интерес?» «Я его родственник и, исключительно по просьбе моей тетушки, … сыном которой он является, хотел бы помочь ему». После этих слов Директор, сидевший до этого, откинувшись на спинку кресла, положил руки на стол и уселся поудобнее. «Ну, что ж благородно. А что ваш… э-э-э…». «Родственник, — подсказал Наблюдатель. «Да, именно, родственник,… кстати, его фирма …э-э-э, не напомните ли? Дебиторами – кредиторам у нас занимаются финансисты». «Не напомню. Меня больше интересует,… скажем, его жизнь и здоровье тоже, в некотором роде. А статистика подсказывает, что недобросовестные партнеры либо становятся звездам, либо долго не живут. Мой родственник, судя по тому, что я о нем знаю, относится скорее ко второй категории». Директор хмыкнул. «Кстати, вам не известна сумма его задолженности?» «Нет»,- не стал выказывать свою осведомленность Наблюдатель. «Что он вам ничего не сказал? Странно!», — продолжал изучать его Директор. «Я с ним, видите ли, не общаюсь с детства. Тетушка… Она позвонила и сказала, что у Максика неприятности. Зная его, я не удивился». «А как же вы… — Директор изобразил удивление. Но Наблюдатель вежливо прервал его, обратившись по имени отчеству: «Так вы заинтересованы в погашении долга?» …
Макса Он вытащил. Теперь Он знал, что так же как вытащить, Он сможет и ускорить процесс похорон любого из них. Любого из них Он сможет похоронить. Надо приложить лишь некоторое мыслительное усилие, чтобы не стать очередным тривиальным заказчиком, осуществляющим примитивную месть. Ресурс же вполне достаточен. От осознания этого легкий холодок прошелся у Него по спине. Или Ему это только показалось? Но эта мысль пришла к Нему всего лишь как игра досужего ума. Назад возврата уже не было. Его философия, идеология, установки, которые вытекали из них возврата к прежним «фэнтези» не допускали. В этом не было никакой необходимости: все шло естественным путем – никакого заговора. И все же все Его персонажи были уже обречены.
………………………………………………………………………………………………………
Наблюдатель направлялся на «встречу» с Бизнесменом, бездумно следуя известным маршрутом. На площади перед универмагом сбавил скорость. Здесь могли ждать любые неожиданности. Ничего не стоило «жокеям» перепрыгнуть с полосы на полосу чтобы припарковаться у многоэтажного универмага, вдруг вспомнив о необходимости каких то срочнейших покупок или по беспрекословному требованию женщины сидящей рядом (жены, матери, любовницы)… Все варианты трудно было предусмотреть, потому лучше было сбавить скорость, тем более что Наблюдателя не склонного к лихой езде, эта процедура не раздражала. В связи с тем, что здесь машины иногда ставили чуть ли не в две полосы зачастую не обходилось без пробок.
Машина, следовавшая впереди, вдруг притормозила чуть резче, чтобы следовавший за ней на некотором удалении Наблюдатель почувствовал себя комфортно, повторяя ту же процедуру. Он почти остановился, особо не всматриваясь в причины остановки движения. Взгляд, брошенный в сторону универмага, вдруг вернулся к нему неким неясным импульсом. Привыкший доверять подобным ощущениям, Он снова обратил глазам к объекту, в котором заподозрил причину того, что называл импульсом. Из машины вышла женщина, и, что-то сказав водителю, захлопнула дверь и направилась к магазину.
Привычка следовать за своими импульсами, не оставляя их не разрешенными побудила его также припарковаться, рассмотрев островок метрах в десяти от объекта. Лицо было неслучайно знакомым, хоть узнавание и было затрудненно изменившимися чертами.
Так как ответ на то, в чем же причина полученного импульса, получен не был, Он остался ждать ее возвращения. Пока Он ждал транспортных средств у Универмага поуменьшилось, и теперь между ним и машиной, которая ждала женщину, остались только одна тронутая годами «семерка» — «Лада».
Наконец, женщина появилась на выходе из магазина с сумочкой на плече и с двумя целлофановыми пакетами, заметно отягощенными покупками. Дверца со стороны водителя открылась, и мужчина невысокого роста плотный в костюме без галстука поспешно бросился к ней навстречу. Отмечая эти детали, Наблюдатель слагал смысл происходящего, не выражая его в символах второй сигнальной системы. Водитель перехватил у женщины пакеты… несколько виноватое выражение лица и движения губ…. Упрекал хозяйку за то, что не жалеет себя. Она передала ему сумки и пошла рядом. В этот момент Наблюдатель узнал ее.
Это была судья. Он до сих пор отчетливо помнил ее холодное красивое лицо. Уверенные движения рук, поворот головы.
…………………………………………………………………………………………………
Встать! Суд идет!..
… Она прервала чтение приговора и строго посмотрела на группу взвившихся с мест родственников подсудимых, позволивших преждевременную громкую радость.
…………………………………………………………………………………………………………
Он наблюдал за приближающейся к машине парой… служебная машина … водитель…. Наблюдатель помнил, что некогда его внутренний спор о необходимости расширить круг лиц, которых Он должен «выпасти», не нашел отклика. Она оказалась вне круга его подопечных.
Наблюдатель дождался пока они тронуться и включил зажигание. В тот момент, когда Он, включив поворот, уже был готов отъехать, привычно брошенный влево взгляд, заставил Его прервать начатое движение, – припаркованная недалеко позади него машина тоже тронулась, медленно объезжая, еще стоявшую машину Наблюдателя. Он бросил взгляд на объезжавшую его машину и вдруг столкнулся с взглядом ее водителя, который медленно минуя машину Наблюдателя, тоже не отрываясь, смотрел на него. На лице у него застыло строгое, как показалось Наблюдателю, на самом же деле скорее безучастное выражение лица. Время, казалось, замедлилось.
Но вот проехав машину Наблюдателя на полкорпуса, он отвернулся и, как показалось Ему, поймав взглядом что-то впереди, увеличил скорость. Проводя взглядом машину, Он невольно отметил, что она свернула в тот же поток, что и машина с судьей.
Он посмотрел на себя в зеркало – лицо тронула усмешка, ибо до появления оной, Его лицо было столь же строгим… или безучастным, как и у обогнавшего Его незнакомца.
……………………………………………………………………………………………………
Наблюдатель был удивлен, хотя чувство удивления Его не совсем было тождественно принятому в бытовом использовании, когда однажды бизнесмен остался ночевать у своей любовницы. Так Наблюдатель называл ее до этого дня. После него она стала невестой.
Бизнесмен в дни встреч, которые, при отсутствии форс-мажора происходили строго по определенному расписанию, забирал ее из косметического салона, партнером владелицы которого она стала не без его участия, и они ехали к ней на квартиру, где оставались до часу ночи. И это тоже соблюдалось практически непреложно.
Когда же он стал периодически оставаться у нее на ночь, в семье начались скандалы. Дальше все пошло по закону жанра.
Болезненно реагировал сын — начал отбиваться от рук.
Однажды следуя за Бизнесменом Наблюдатель, припарковался у одного популярного у столичной молодежи заведения и с некоторым недоумением продолжал наблюдать за действиями Бизнесмена. Был четверг – день, когда тот почти неукоснительно, если только не выезжал в командировку, встречал свою женщину. Бизнесмен оставался в машине, нервно поглядывая то на подъездную дорогу к заведению, то на часы. Волнение как перед первым свиданием…. Неужели у него появилась новая подружка? И судя по тому заведению, рядом с которым он ее ждал, она должно быть не обременена возрастом. Наконец, на въезде показалась спортивная машина. Почему Наблюдатель так назвал ее, трудно сказать, он не слишком разбирался в марках. Машина притормозила. Очевидно, водитель высматривал место для парковки. Затем, заехав на свободное место, остановилась. Бизнесмен, не дожидаясь пока из нее появится тот, кого он ждал, выскочил из своей машины и, почти бегом направился ко входу в заведение, но не зашел в него, а остановился в нескольких шагах. Наблюдатель снова перевел взгляд на прибывшую машину. Из нее вышел… сын Бизнесмена. Он, не глядя по сторонам – все вокруг было и так прекрасно известно — не спеша вышел из машины, захлопнул дверцу, не забыл включить сигнализацию, в отличии от отца, чего Наблюдатель за ним никогда не замечал ранее, и повернувшись в сторону заведения, направился ко входу, освещенному вывеской разноцветных огней. Вдруг взгляд его наткнулся на фигуру отца, как бы тот не пытался выглядеть в своем обычном стиле – спокойным и уверенным, весь вид его от макушки до пяток выдавал нервозность. Он вдруг начинал притопывать носком правой ноги, обутой в достойные своего хозяина дорогие туфли – оценить стоимость и качество этого предмета туалета Бизнесмена с такого расстояния Наблюдатель, конечно, не мог, но уже привык видеть его обутым только в прекрасную, фирменную обувь – то вдруг, ловя себя на этих нервных притопываниях, прекращал. Кисти рук тоже непроизвольно периодически сжимались в кулаки и разжимались. Но в этих манипуляциях кистями рук не было угрозы – была все та же нервозность и не присущая ему растерянность.
Заметив отца, сын по инерции сделал еще несколько шагов в его направлении, замедляя ход. Затем остановился на мгновение, почти не заметное для стороннего, как не заметна та пауза между вдохом выдохом — мы умираем, и снова вдох – жизнь продолжается. Так и сын в следующее мгновенье продолжил путь с выражением злой решимости на лице, которая столь откровенно видна может быть лишь у детей – взрослые берегут свои несвежие лица от откровенных масок.
Подойдя к отцу, он, молча, попытался обойти его, не поднимая глаз, но тот схватил его за руку и начал что-то говорить. Сын попытался выдернуть руку, но у него это не получилось. Тогда он, с нескрываемой неприязнью глядя отцу в глаза, сжав по — детски губы, молча, стоял и ждал, когда тот закончит свои увещевания. Наблюдатель мог бы слышать каждое их слово, тем более что Бизнесмен говорил на неприсущих ему высоких тонах, но не стал отягощать себя грузом внутрисемейных отношений, в котором было слишком много человеческого. В приближении к своим подопечным через человеческое были свои риски. Он в состоянии возможного внутреннего равновесия наблюдал за сценой из автомобиля.
Наконец, сын, почувствовав ослабление отцовского пафоса и хватки, резко выдернул свою руку и шагнул в перед. В движении было ожидание, оно не было каким-то окончательным, а может и надежда, что его снова остановят. Бизнесмен едва удержал равновесие от неожиданности. И только произнес вслед его имя. Этого было не достаточно, чтобы остановить сына.
Бизнесмен еще постоял некоторое время, глядя ему вслед, словно решая идти за ним или оставить в покое, и только через некоторое время пока тот, не оглядываясь, скрылся за входной дверью, пошевелился. Он поднес ладонь правой руки к глазам и, закрыв их, помассажировал, как это делают люди, уставшие от чтения, компьютера или от жизни… или притворяясь таковыми. Затем он медленно повернулся и направился к машине.
Наблюдатель тронулся вслед за ним. Тот ехал медленно, как по незнакомому городу, словно неуверенный в маршруте. Затем на переходе, вдруг, но в рамках правил, развернулся и повел машину по дороге, которая никак не могла вести к салону его подруги. Был четверг – вечер для мирских утех служителя бизнеса. Еще недавно изменить своему правилу он мог только из-за командировки или незапланированной важной встречи.
Изменение плана на этот день нельзя было рассматривать отдельно от перемен в жизни в целом, еще не ставших очевидными, но факты и фактики накапливались – надо было ждать перемен.
Наконец, Наблюдателю стало ясно, что тот едет домой. Убедившись в изменении его «бизнес-плана», Он решил оставить его и вернуться к заведению.
Сын вышел из бара через пару часов практически в невменяемом состоянии, и пытался сесть за руль. Наблюдатель не удержался, подошел к парню, помог открыть машину и, усадив его на заднее сиденье, сам сел за руль. Включив зажигание, повернулся, посмотрел на парня, тот сидел с открытыми невидящими глазами, но без движения, даже дыхания не было слышно. На всякий случай заблокировал задние дверцы, и поехал по известному ему адресу. У входа в подъезд набрал номер на переговорном устройстве и, когда ответил женский голос, ткнул сына в бок, чтобы тот издал звук. Звук получился громким и бессмысленным. Однако мать, очевидно, узнала. Так как уже через несколько минут они вдвоем с Бизнесменом спустились и забрали сына, который за отсутствием лавок у дома, был бережно прислонен стене у входа, и не оказал никакого сопротивления. Бизнесмен еще пошарил глазами по прилегавшему к дому пространству, и, обнаружив аккуратно припаркованную машину, кивнул кому-то знакомому внутри себя.
Наблюдатель видел все это из недалека. Он дождался пока Бизнесмен снова вышел во двор, подошел к машине, осмотрел ее со всех сторон, покачал удивленно головой, и даже почесал макушку, что не было для него привычным жестом. Пожалуй, этот жест Наблюдатель увидел у него впервые. Наверное, удивился, по крайней мере, так домыслил Наблюдатель. Было чему удивиться: водитель в невменяемом состоянии все-таки добрался на машине домой без единой царапины.