Страх

Окно. Обыкновенное деревянное окно с прозрачными и холодными стёклами. С маленьким ржавым засовом, который пронзительно скрипит под напором сырого осеннего ветра. Меня раздражает этот звук. Он слишком громкий. Он проникает в мою голову через уши и оседает на барабанных перепонках. Я трясу головой, чтобы избавиться от него, но это не помогает. Ничего не помогает.

Закрываю глаза и раскачиваюсь на стуле. Его пластиковые ножки трутся о ковёр и шуршат. Уголки губ дёргаются в улыбке. Я ускоряю темп. В темноте глаз мелькают яркие огни. Синие, зелёные, красные — они смешиваются и становятся мерцающим шаром. Он разрастается. Он похож на желе: такой же мерзкий и вязкий. Я ощущаю сладкий привкус на кончике языка, по пальцам проходит электрический заряд. Я раскачиваюсь быстрее. Шуршание становится шумом. Шар лопается и распадается тысячью ярких брызг. Они проносятся передо мной нескончаемым потоком. Быстрее. Ещё быстрее. Нога в чёрной туфле отталкивается от поверхности пола и зависает в воздухе. На лбу выступает пот. Разрозненные частицы цвета собираются в громадную фигуру. Она движется и заполняет собой пространство головы. У неё нет границ. Она бесформенна и бесконечна. Она пугает меня. К горлу подступает тошнота. Я изо всех сил впиваюсь пальцами в гладкое сидение. Носки туфель скользят по ковру, позвоночник упирается в жёсткую спинку. Я вздрагиваю и открываю глаза. Шорохов больше нет.

Постель стоит у окна. Я поднимаюсь и едва выдерживаю тяжесть собственного тела. Негнущиеся ноги делают несколько шагов. Дыхание прерывается. Перед глазами мелькают мошки. Я отгоняю их рукой и сажусь на белую простынь, пальцы пробегают по складкам ткани — она шершавая и холодная. Я сбрасываю туфли. Металлический скрип режет тишину. Рот распахивается в крике, а голова падает на подушку. Глаза пристально всматриваются в полумрак комнаты. Я вздрагиваю. Сквозь оконное стекло на меня смотрит моё отражение. Оно размыто. Я с трудом могу различить чёрное пятно волос и круглый контур рта. Оно неподвижно следит за мной. Оно прижимается к стеклу и готовится выпрыгнуть. Мне страшно. Я отодвигаюсь к краю постели и судорожно ищу выключатель. Холодная дрожь охватывает тело. Потные пальцы ощупывают гладкую стену. Ещё секунда, и оно вырвется. Громкий вопль. Оно уже тянет ко мне свои бесплотные землистые руки… Кнопка! Онемевшие пальцы со всей силы бьют по рычажку. Раздаётся приглушённый треск, и яркая полоска белого света вспыхивает у моего лица. Я прикрываю глаза ладонью и смотрю на стекло. Немой смех сотрясает моё тело, по нервно дёргающемуся лицу текут горячие слёзы. Отражение исчезло.

Ночью холодно. Я просыпаюсь и сажусь на постели. Запах сырой свежести приятно щекочет ноздри, а голова кружится от обилия воздуха. Мне необходимо одеяло. Я беру его в прикроватной тумбочке. Оно колючее, но тёплое. Я закутываюсь в него, как в кокон, и прижимаюсь лицом к стеклу. По телу проходит приятное покалывание. Тонкие волосы становятся влажными. Бледно-серый кружок от дыхания проступает на окне, я стираю его рукой и вижу машину. Она приезжает сюда каждую ночь. Жёлтые фары освещают маленький клочок улицы, и в нём прячутся от темноты два человека. Они долго стоят и смотрят на окна второго этажа. Их длинные чёрные тени слабо шевелятся и машут руками. В особенно тихие ночи я слышу их голоса. Они кого-то зовут и, кажется, плачут. Я всегда машу им в ответ и глажу рукой их маленькие фигурки. Я рассказываю им о своих ощущениях и мыслях, о прошлом и будущем, о страхах и мечтах. Но толстые стены заглушают звук. Они садятся в машину. Раздается шум двигателя, колеса громко трутся о влажный асфальт, из трубы вырывается серый дым. Машина исчезает за синими стенами корпуса. Я долго смотрю ей вслед. Горько. Сердце щемит, картинка в глазах дрожит. Тяжелая голова медленно опускается на подушку. Мокрые веки закрываются, и всё исчезает. Наступает мрак.