Джимбо (часть 1)

1.
Достичь высот, достичь того, чтобы попасть на страницы истории – это важнейшая цель в жизни. Нужно оставить большой след от себя на этой земле, чтобы стать частью этого большого мира.
Мой отец всегда стремился прыгнуть на голову выше и достичь чего-то, чего не зная сам. Идея и смысл жизни отца это успех, деньги, признание и прочее, что заставляло бы отца гордиться собою. 
Отец ушел от нас с мамой и сестрой, когда мне было 10, а сестре 8. С уходом отца из моей жизни все поменялось, все стало по – другому. Детство закончилось, а вместо него началась сложная, запутанная жизнь, которая чуть не убила меня и сделала меня таким, каким я являюсь сейчас. 
И сейчас стоя у отца на похоронах я понимаю, что моя жизнь ничтожество, что все могло было быть не так, я мог стать другим человеком, я мог бы стать… А кто я сейчас? А что я имею? Отец всю жизнь хотел найти что-то, словить удачу. Возможно, он нашел свое счастье, возможно, он достиг чего хотел. 
Сегодня твой день папа, пусть земля будет тебе пухом, Евгений Анатольевич. 
На похороны пришло много людей, все толпились, много людей искренне показывали свои чувства. Анна держалась крепко, видно было лишь то, что она потеряла смысл жизни. Батюшка усердно отрабатывал взятые деньги, кое — кто пустил слезу, моя Женя обнимала меня за руку, у нее слезы на глазах, она смотрит в мои глаза.
Я устал, я смотрю в ярко зеленые глаза любимой, я смотрю на безоблачное небо, по моему лбу стекают капельки пота, а отца опускают в яму, которая заглатывает его целиком. Она ест его всего и в груди бьётся все сильнее, грудь разрывает и если бы не крепкие объятия Жени, я бы упал в конвульсиях в яму за отцом.
— Женя, у меня была когда-нибудь эпилепсия? 
— Нет.
Этот день поменял во мне многое. Я не знаю, что случилось и почему, но я не смогу так дальше жить.
Ночью я не могу уснуть, эта ночь самая тяжелая в моей жизни. Женя засыпает на моем плече, ее теплое дыхание направленно прямо в мое левое ухо. Я хочу вспомнить и переосмыслить всю свою жизнь. Я встал, вышел в рабочий кабинет, включил легкую классику, взял ручку в руку и сел удобнее в рабочее кресло. 
— Любимый, — проснулась Женя, — тебе не спиться?
— Я сегодня должен что-то написать, я чувствую, что смогу, история закончена.
— Я побуду возле тебя?
— Нет, ты будешь нам мешать.
Женя ушла спать. Как мне повезло с ней, сколько она всего вытерпела. Нужно начать писать, утро уже близко, времени не так уж и много.
И так, начнем.
2. 
Этот день я запомнил очень хорошо. Я всегда чувствую людей и чувствую, будет ли меня с ними что-то связывать или нет. Я чувствую такие мелочи, я сразу знаю, мое чувство никогда меня не подводило. В тот день, 2 марта, меня пригласили прочитать лекцию в одном из университетов города. Я, мягко сказать, был не в очень хорошем настроении, меня бесили университеты, школы, учителя, преподаватели и прочий этот бред. Но я уважаю Георгия Степановича, ректора, поэтому и принял его предложение, конечно, еще хотелось бы посмотреть в лица студентов, высмеять их, немного оскорбить. 
Вот я зашел в учебное заведение, сморщил лицо и подымался по лестнице на 3 этаж, к уважаемому ректору. В 2 кабинета от ректора играла классическая музыка, по-моему, это Бетховен, в отличном исполнении. Я остановился возле дверей, заглянул в еле открытый просвет: девушка так искусно играла на фортепиано, ее пальцы плавали по клавишам, она пела, нет, даже шептала себе что-то под нос. Это было талантливо, интимно. Я смотрел и не мог оторваться.
Я не люблю читать лекции, хотя это даже не лекцию, это гнилая пародия, в которой я рассказываю про свою книгу, а мне все задают и задают вопросы. Это в первый и последний раз я таким промышляю.
Полная аудитория ( ректор постарался), молодежь в костюмах, рубашках, платьях, блузках, юбках, все официально. Я стою в не свежей футболке, шортах и не знаю с чего начать. Представился. Начинаю из далека, про литературу, про стили, жанры, воздействия, скучно.
Информация течет потоком, бред льется с моих уст, скучающих мало. Во-втором ряду сидит та пианистка, которая талантливо играет. Собраны в пучок густые кучерявые черные волосы, красивая длинная шея, большие глаза, белая кожа, томный взгляд. Запинаюсь, так как не знаю, что тут делаю, хочу уйти.
— Значит вы известный писатель, — раздается из трибуны.
Оборачиваюсь, смотрю злым вопросительным взглядом.
— Вы известный писатель? 
Пианистка.
— Наверное, да, — отвечаю.
— Вы ничего не рассказали о ваших произведениях, о себе, ничего. Вы рассказываете нам школьный курс.
— Возможно, — стою в растерянности, хотя и улыбаюсь. Я как только увидел ее играющей, то понял, что увижу ее скоро, но все настолько быстро. Она мне нравится.
— У вас много татуировок, — опять слышно от нее.
— Да.
— Вы не похожи на писателя, не похожи на человека искусства.
— Да. Но понимаете, ничего поделать с собою не могу, не человек выбирает, кем ему быть, а кем ему быть выбирает его.
— Знаете, мне кажется, вы не правы, человек свободен, он в праве сам выбирать, кем ему быть и что ему делать. 
Эта лекция мне даже понравилась, я старался выжать из себя максимум, максимум мыслей про книгу, максимум про героев, максимум следил за пианисткой, но никак не мог понять ее настроения. Она заинтересована? Или скучает? Или что?
Больше часа стараний, хватит с меня, раскланиваюсь.
— Знаете, мне очень понравилось, как вы рассказали, если вам это интересно, — опять пианистка.
— Интересно.
— Только вот я не пойму многого у вас. Я книгу не читала, утверждать не буду ничего, чисто из ваших слов. Не пойму, зачем вы делаете уклон на плохое в вашей книге и вы не просто делаете уклон, вы придерживаетесь и поддерживаете плохое. А название вашего романа? А главный герой Нерон? Это же могут читать дети. Не видя вас, я бы смело сказала, что это произведение больного человека.
Я улыбнулся, она умница.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — 
В этот вечер звезды падали как слезы, обманывая людей, что исполнят их желания. Было прохладно, ветер трепетал листья деревьев, холодное вино стояло на столе, играла нежная музыка – идеальный вечер, чтобы написать что-то стоящее. Но я не мог. Карта ложилась не так, ручка выпадала из рук, руки тряслись, Женя уехала повидаться с родственниками, я был на грани истерики.
Позвонил телефон:
— Привет. Как ты? Как дела?
-Алена! Я сейчас буду.
В эту ночь я остался у Алены, я всегда любил свою сестру, она для меня и мать, и подруга. С самого детства мы с ней знали, что нам не от кого ждать помощи, и мы все время были вместе, помогали друг другу, любили друг друга.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — 

В этот четверг должна состоятся важная встреча в популярном ресторане, с идиотским названием «Голливуд». Встреча с хозяином популярного издания, которое хочет купить и напечатать мой роман. По словам Патрика, этот издатель умный мужик, лет 50 –ти, который знает толк в вине, моде и женщинах, но который все время расхваливает себя и свое гребанное издание.
Ненавижу костюмы, ненавижу деловой вид, но сегодня на мне был дорогой элегантный костюм черного цвета, черные оксворды и в дополнение золотые часы, которые мне подарила любимая сестренка.
Может сложиться впечатление, что я хочу подлизать этому издателю старику и сложить о себе выгодное мне мнение. Нет, мне наплевать, литература, искусство, вот ради чего этот маскарад, я уважаю искусство, я уважаю то, что делаю. Спрашивается, зачем мне оно мне надо? Друзья, коллеги, моя Евгения, все говорят мне это, но литература, это единственное, что мне дается тяжело и за что я плачу такую большую цену, и я должен за это бороться.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — 
Бокал вина и рюмка виски были выпиты, до приезда мистера издателя. Настроение играло шумом в голове, две дамы за соседним столиком явно оценивали меня и мой костюм. Рыженькая вполне бы подошла на роль подруги на ночь.
Подъехала долгожданная машина, приятель сел за столик:
— Евгений Герц.
Сердце начало ужасно биться в груди, кровь пульсировать в висках, затянувшее молчание вводило в неудобное положение.
— Виктор.
— Виктор, я много слышал про вас. И все слухи перечат друг другу. Анджела, — сказал старик подходящей официантке, — мне как обычно. Да, Виктор, слухи перечат о вас, поэтому я и настоял на этой встречи, чтобы лично познакомится с таким талантливым писателем.
— Вы не скупы на слова, за это вам спасибо. Но я не люблю называть себя писателем, это обижает меня, так как пару романов не делают меня писателем.
— Но какие романы. Согласитесь, молодой человек, вы стали открытием в литературе. Вы явление, которое спустилось на нас, один критик написал в своей статье, что вы мессия.
Герц на первый взгляд представлял собою человека интеллигентного, образованного, но за этим явно скрывалась хитрость и любовь к деньгам. Увы, еврейское происхождение сложно скрыть. 
— Ваша книга, — продолжал издатель, — ваш роман, очень заинтересовал меня, скажу вам честно, я даже дал себе слово напечатать его.
Рыженькая девушка за соседним столиком смотрела в мою сторону, разговаривала с подругой и игралась туфелькой.
— Но я так понимаю, есть но.
У еврея аж стекла на очках запотели, хочет сбить цену.
— Это не но, я бы сказал маленький пунктик. 
— Я вас слушаю.
— В вашей книге, в вашем романе не очень хорошо упоминается о евреях как о народности. 
— И?
Долгая пауза. Борьба взглядом выдержана.
— И это может отразиться в денежном плане.
— Деньги меня не особо волнуют, а роман если будет печататься, то в первоначальном своем виде, без изменений.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — 
Женя была уже дома и смотрела и смотрела до ужаса тупой и скучный сериал. Я начал жалеть, что не познакомился с той рыжей. Мысли были засорены мусором, я был зол и раздражен.
— Любимая, мне нужно уехать.
— Хорошо.
Мне больше и больше начинает нравиться моя семейная жизнь.
Вызвал такси, не хочу ехать сам. 
Когда я с Аленой, то все становится на свои места, она единственный человек, который понимает меня с полу взгляда, с полу вздоха. Если бы она не была моей сестрой или я бы плевал на все моральные нормы, то я бы непременно женился на ней.
— Что с тобою Виктор? Выгони с себя этого зверя. Я знаю, ты можешь.
Алена пахла сиренью, сладкой сиренью и чем-то свежим и прохладным. Ее волосы мягкие, пахнут нежностью и любовью, и немного пивом.
— Я приготовила тебе чаю, успокойся милый и расскажи, о чем думаешь. Расскажи, слышишь. Я знаю тебя, Виктор.
На моих губах сошлась какая-то страшная улыбка, которая делала меня реально страшным, я молчал и смотрел на сестру. Она прекрасна, она больше, чем прекрасна и даже немного слезинок в ее глазах делают ее сексуальной. 
— Алена, помнишь отца?
— Забудь, мы говорили об этом тысячу раз.
— Нет.
Вся история была рассказана сестре, и мы сидели на полу, обнявшись. Ее глаза зеленого цвета напоминали мне Женю, даже узоры в зрачках казались похожими. Или может, это глаза любимой напоминали мне Алену?
— Почему ты до сих пор одна? 
— Ты же знаешь, что я не могу так, я не могу быть ни с кем, меня тошнит, я другая, — слезы потекли с этих прекрасных глаз.
— Алена, но ты должна, мы же договорились, ты же знаешь, что так должно быть.
— Нет, Виктор, нет.
Сестра убежала в спальню. Мне всегда нравилась ее спальня, сделана со вкусом, она придавала интима, мистики и комфорта. Большие напольные лампы, большая деревянная кровать, деревянный журнальный столик и какая-то свежесть наполняли спальню.
Я вошел за сестрой, свет был выключен.
— Алена.
Младшая лежала на кровати с приподнятой головой и уже не плача смотрела на меня. Подошел ближе, сестра привстала и крепко обняла меня, она была абсолютно голая, ее маленькие грудки прижались своими набухшими сосками ко мне. У меня всегда от прикасаний к ней дрожь по телу и кидает в жар, Алена знает это и ей это нравится, она иногда даже играет со мною и подкалывает по этому поводу. Руки произвольно скользнули по спине к бедрам, между бедрами, обхватили полностью и кинули на кровать.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — 
Мою первую работу в университете оценили по достоинству и в этот раз пригласили уже официальным письмом. Я согласился и в первую очередь направился в кабинет с фортепиано. Там было пусто. И на самой лекции пианистки также не было, что сделало лекцию автоматически скучной и невыносимой. 
Лекция закончилась, я вышел и направился в свой автомобиль.
— Простите, Виктор.
Удача все же любит меня и хоть не на лекции, так после пианистка порадовала меня своим присутствием. 
— Здравствуйте, вы помните меня?
— Да, конечно помню, вы были на прошлой моей лекции.
— Да, — она немного смутилась и протянула мне рука, —.Лаура, можно просто Лора.
— Очень приятно.
— Извините, что сегодня не пришла на вашу лекцию, я уверенна, что многое пропустила и завидую тем, кто там был.
— Если честно, то сегодня я был не в лучшем духе, поэтому вы ничего не потеряли.
— Знаете, мне было бы интересно пообщаться с вами, мне много чего не понятно в вашем творчестве и вообще в литературе в целом, так как я больше к точным наукам.
Смелая, настойчивая, красивая девушка. Глаза пылают.
— Когда угодно.
— Может завтра?
— Вот вам моя визитка, наберите в любое время и договоримся.
— Да, тогда всего доброго.
— Взаимно.
Она ушла, широко улыбаясь, она была прекрасна.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — 
Сегодня вечером в планах было встретиться с Патриком в Жемчужине, отдохнуть, выпить, поболтать и обсудить пару интересных дел, по словам Патрика.
Жемчужина представляет собою шикарное заведение для людей чуть выше среднего класса. Здесь уютно, здесь хорошо кормят, и главное здесь нет богатых идиотов и нет нищеты. Мы с Патриком любим такие заведения за то, что можно дешево напиться, пить допоздна и уехать с красивыми, но не очень требовательными дамами.
— Привет Патрик.
— Привет Виктор, знакомься, это мой приятель Эдик.
— Друзья называют меня Эд, — вмешался третий.
— Эд давно хотел с тобою познакомиться, он много слышал о тебе хорошего.
— Много хорошего.
— Хотел посоветоваться с тобою как с коллегой.
— Да, я тоже пишу, тоже писатель.
Начало вечера говорит о том, что вечер будет безнадежно утерян в компании моих друзей, и я пытаюсь найти выход, куда бы свалить и побыстрее, а пока заказываю водки, боржоми и утку в медовом соусе.
— Знаешь Виктор, — начал Эд, — мне интересно, откуда ты берешь идеи и такое стремление к написанию своих произведений? Вот я, например, не могу найти нормальной темы, очень много времени может пройти, пока я за что-то возьмусь. Но это полбеды, еще нужно перебороть лень и начать писать.
— Сказать честно, не знаю, у меня как-то все само.
— Какой ты мне мог бы дать совет как писатель писателю? 
Эд представлял собою довольно молодого человека с неплохим вкусом моды, но который очень смешно выглядел с залысиной, с очками в желтой оправе и пидарскими жестами.
— Патрик, нам нужно отойти на пару минут, прошу прощения Эд. Патрик, кого ты привел? А главное зачем? Мы договорились нормально посидеть, выпить, развлечься, а взамен что? Я слушаю уже 20 минут кого-то лысого пидара.
— Прости Виктор. А что так заметно, что он гей? 
— Да он еще и пидор. Ты думаешь своей головой? Зачем ты его притащил?
— Послушай Виктор, давай поедем в другое заведение, я не хотел брать этого Эда с собою, — оправдывался Патрик, — сейчас поедем, выпьем водки, поговорим.
Этот вечер начал напрягать, мы вызвали такси и поехали в другое, тоже хорошее заведение – Глория. Живая музыка, вкусная еда, хорошее обслуживание, множество самок сделали меня более разговорчивым и мы с Патриком уже легко шутили и строили много планов на следующий вечер.
-Виктор, мне нужна твоя помощь.
— Ну.
— Ты же мой друг и ты можешь мне помочь.
— Ну.
— Мне нужны деньги.
— Патрик, ты должен мне уже достаточно, ты мой друг, ты мне как брат, но я не могу смотреть, когда ты живешь не по доходам. У тебя есть неплохие умения и таланты, чтобы вести бизнес, но что делаешь ты? Ты или не в вовремя ушел в запой или потратил слишком на всяких шлюх. Тебе 30 лет, думай о будущем, подумай о Ксюхе, она замечательная женщина.
— С Оксаной все покончено, — Патрик говорил, а в его глазах были огоньки или помешенного, или азартного игрока, — я решил расстаться.
— Ты придурок, Оксана замечательная женщина, мне бы так.
— Твоя Женя в сто раз лучше.
— Откуда тебе знать? 
— А ну да, простите, у меня же в молодости не было романа с женой друга.
Такси мчало с бешеной скоростью на другой конец города, я молча сидел и думал обо всем. Сегодняшней вечер заставил меня задуматься и этот разговор что-то поменял в моих мыслях. 
Я остановил такси за 2 квартала, решил прогуляться, закурить сигарету, вечер был прохладным и прекрасным. Дешевые лимонные сигареты туманили голову, ко мне подошли три человека.
— Дядя, покажи ручку.
— Позолочу, — начал смеяться второй.
Вот дерьмо, мне реально смешно стало, в голове много музыки, тело отбивало бит, я смеялся.
— Он больной.
Посыпался град ударов, после 3 удара я лежал и закрывался от ударов ног. Им видите, не понравились мои татуировки. Из носа кров, губа разбита, но было как-то весело на душе, получил по лицу, ну и что? 
Купив бутылку дорогого вина, я поднимался на 3 этаж, лицо было в крови, левая рука счесана. Дверь открыла Оксана и как-то не очень любезно встретила. Шелковый фиолетовый халат был не застегнут и слегка было видно легкое прозрачное кружевное белье черного цвета.
— Виктор! Какими судьбами? – удивленно спросила хозяйка квартиры.
В первую очередь в глаза кинулся тусклый свет, приятный запах и недовольное поведение Оксаны. Я включил свет.
— У тебя кров на лице.
Еще бы, я как бы это и сам знаю. Неуютно большой коридор, много дзеркал, черный вишневый шкаф и дорогие мужские туфли. Туфли должно быть мужчины со вкусом, это не Патрика туфли, так как для него во-первых они дорогие, а во-вторых сильно пафосные, как для потрепанного старого самца.
— Ксюша, мне нужно поговорить с тобою.
— Ты время видел? 
Немного отвлечься, это все, что было у меня в мыслях, я вспоминал и думал о хорошем. Ночи проведенные с Аленой, встреча с Женей, мама, планы, мечты как все хорошо было. Сейчас я считаю наш брак полной ошибкой, наверное во мне сыграла молодость и желание иметь семью, которой у меня не было и нет. 
Еще я перестал мечтать, не могу вспомнить последние свои мечты. В детстве как и все мечтал вырасти и добиться чего-то в этой дерьмовой жизни, стать на ноги, помочь во всем Алене. Потом мечты о написании книги, неудачные попытки и вот спустя 2 года я написал 2 книги, которые стали бестселлерами в этой не моей стране. Но сейчас я не могу писать, ни строчки…
Оксана пыталась уговорить меня уйти домой, поехать к Патрику, но мои мыли были далеко.
— Оксана, я был хорош в постели? 
— Что за вопрос? 
Я оттолкнул бывшую и пошел дальше по коридору, открыл дверь в спальню. Мятая постель, два бокала шампанского и запах секса в воздухе. Патрик был со мной и это представление не для него.
— Уходи, тебя сюда никто не звал, – закричала Оксана.
— Как это все понимать?
— Не твое дело! 
В этот момент с ванны вышел мужчина: высокий, темноволосый, широкоплечий с наглым выражением лица.
— Это друг,- тихо сказала она. 
На лице упыря была зловещая улыбка, которая бесила. Мысли запутались, руки затряслись, кровь кипела.
Я просто подошел и ударил по морде Ксюху. Начала орать, из-за чего второй удар получила она. Не долго думая кинулся с бутылкой на придурка и ударил прямо по голове, бутылку вина разбилась, осколки полетели во все стороны, пол был красным от вина. Здоровяк упал, я смотрел на его тело, которое распласталось на пол комнаты, Оксана молча смотрела на всю ситуацию.
— Он лучше в постели, чем я?
Губа ее заметно напухла, на глазах были слезы, страх был во взгляде, в каждом движении, Ксюша просто молчала. 
— Мне хочется убить его.
Розочка от бутылки прошла по горлу. Никогда не думал, что стекло так легко входит в человеческую кожу и это зрелище так увлекает. Даже Оксана кажется была увлечена этим зрелищем. Наши взгляды встретились, я улыбнулся ей нежно, но она отвела взгляд.
Не знаю почему муж не любил ее, она была прекрасна, в ее года она стала красивой желанной женщиной, ради ночи с которой многие отдали бы все.
— Ты прекрасна.
— А ты нет. Ты настоящая сволочь, ты пришел ко мне домой и устроил эту сцену. Ты испортил мне жизнь, ты…ты использовал меня, а потом подарил меня своему лучшему другу.
— Нет, не подарил.
— Нет, подарил. Ты однажды напился и так сказал.
— Вызови мне такси и сделай кофе.
Достаточно разговоров на сегодня. Оксана вызвала такси и пошла делать на кухню делать кофе. Я не понимал, что делаю, что-то стрельнуло в голове, я подошел до трупа и оставшимися осколками в руке отрезал детородный орган. Ничего особенного кстати, здоровый камбал с маленьким членом. 
— Ксюша, — позвал я.
— Я еще не доделала.
— Иди сюда.
Я стоял с членом трупа в руках и смотрел на кухню. Сцена напоминала фильм ужасов.
Камера. 
Мотор. 
Начали. 
Тяну за волосы с кухни Оксану, она не сопротивляется. Кидаю на диван, ложусь всем телом и затыкаю нос рукою, а рот отрезанным членом. Пару минут конвульсий и я лежу на бездыханном теле. Живой она была намного красивей. Такси ждет у подъезда, нужно приехать домой и начать новую книгу. Безумно хочу Женю в этот момент.