Ответственный за кота

Почему не сложились отношения папы и кота, и кто из них стал инициатором вражды, Олегу остаётся только догадываться. Характеры у обоих сложные, стоит отцу появиться в доме, Тихон неприлично распластывается на полу и заползает под низкий кожаный диван, изо всех сил отталкиваясь задними лапами. Сверкают сердито из темноты жёлтые глаза и приготовилась сражаться поднятая лапа.
Мальчик познакомился с Тишей в небольшом зоопарке на «Острове развлечений» недалеко от Москвы. Сначала ему показалось, что дымок курится над лисьим домиком, принимая причудливые формы, подбежал ближе и увидел пушистого подростка, изящно балансирующего на прутьях невысокой клетки. Котик спрыгнул на руки к ребёнку и включил мурлычущий моторчик.
— Тихон нашёл хозяина, — обрадовался уборщик территории.
Папа сказал семилетнему сыну:
— Кроме тебя, заниматься котом никто не будет, берешь на себя ответственность?
— Да.
— Все слышали? Мужчина взял на себя ответственность.
Вскоре отец приобрёл шале в европейской стране, переселил туда сына и дочь, с ними переехал и Тиша.
«Повезло тебе», — высказался глава семьи, брезгливо глядя на кота, не подозревая, что у Тиши может быть по этому поводу другое мнение.
«Хорошо жить на Западе, но деньги нужно делать в России», — изрёк защитник родины, отправленный в запас, и вернулся в Москву.
Олег и Ольга — близнецы, в это трудно поверить, настолько они непохожи. По-разному сложился «узор» из генов, как из стёклышек в калейдоскопе.
Мальчик – красив и строен подобно матери, актрисе, и немногословен, как папа. Ольга унаследовала от отца небольшой рост, коренастую фигуру, скользкие волосы, от мамы — частую смену настроения, привычку капризничать и прикидываться больной.
Брат, что называется, «не связывается» с сестрой, территориально они живут вместе, но каждый существует сам по себе. Друзей в местной гимназии не встретили, возможно, из-за Ольги. Девочке, вообще, никто не нужен, а у мальчика из приятелей – Тиша, ласковый, тёплый и мягкий. По вечерам он забирается на постель Олега, распушается и поёт, они обсуждают новости, проблемы и заветные желания.
Присматривают за детьми две няни: Лариса и Наташа, учительницы с Украины, они дежурят по очереди, сменяя друг друга каждые три месяца.
Лариса не любит Ольгу. Когда у девочки начинается истерика, смотрит на неё зло, но молчит, часто говорит по мобильнику с больным мужем, оставшемся на родине, тоскует по дому, однако, вынуждена зарабатывать на жизнь и лечение…
Наташа копит евро на квартиру для взрослого сына, унижается и пресмыкается перед ребятами. При ней Ольга «выкаблучивается» еще сильнее. Подробности жизни обеих няней близнецы почерпнули из их разговоров с приходящей кухаркой Томой, экономистом из Воронежа и уборщицей Анной, кандидатом филологических наук из Сибири.
По мнению взрослых, у детей — счастливое детство и много «возможностей».
Кроме обучения трём иностранным языкам, в том числе, китайскому, ребят вывозят на дорогие курорты, оплачивают теннисный клуб и уроки рисования, предназначенные сначала для Ольги, Олег пошёл «за компанию».
С тех пор девочка подходит к мольберту редко, у неё болят то голова, то живот, то зубы, а брат любит бывать у Инги, тридцатипятилетней художницы, к которой местные состоятельные эмигранты из России отправляют детей для прививания им вкуса к искусству. Женщина разговаривает спокойно, благожелательно, в мастерской играет тихая красивая музыка, она шутит с ребятами, не унижая себя, не обижая их. «Обитель» художницы, сказочно оформленное пространство под крышей, — место, где Олегу по-настоящему комфортно, хотя он не имеет ничего против шале, в котором они живут третий год и против их особняка под Москвой.
Родители навещают детей один или два раз в месяц, вслед за ними в доме появляются дочери отца от предыдущих браков с мужьями, они тоже обосновались в Европе. Одна из них — ровесница мамы, вторая – младше. Семейство рассаживается за обеденным столом, кухарка Тома выносит на подносе блюда.
Неожиданно раздаётся характерное царапанье по полу за дверью столовой -гостиной. Люди переглядываются, Олег от стыда зажмуривает глаза.
Наступают «момент истины» для Тишки и минута позора для мальчика.
— Чей кот? — спрашивает отец, грозно сдвигая брови, Тома бросается за тряпкой, — не беспокойся, Тамара Дмитриевна, повторяю вопрос: чей кот?
Олег встаёт с горящими ушами, опустив голову, идёт убирать аккуратную, не оставляющую следа на полу, но нестерпимо воняющую «колбаску» Тишки, «подарок» старшему из мужчин, ибо в отсутствии отца его друг не хулиганит.
Наконец, собравшиеся приступают к трапезе, все любезны и вежливы, но дети чувствуют напряжение и недоброжелательность.
После отъезда гостей мама в сильном возбуждении, «на повышенных тонах» неуважительно высказывается о взрослых дочерях отца, о том, что они и их мужья должны зарабатывать сами, а не просить помощи, папа обязан «вложиться» в «проект» с главной ролью для неё.
Если отец к этому моменту выпил много коньяка, она «выступает» напрасно. Дети это понимают, женщина – нет. Отца нельзя уговорить или убедить, но можно сильно разозлить своей настойчивостью. Только Тиша всё ещё упрямится, гадит и скрывается под диваном, внимательно наблюдая оттуда за «врагом»
На следующее утро мама может появиться в чёрных очках, под которыми виднеется отёк, или с красно-синим пятном на щеке, замазанным гримом. Её настроение стабилизируется.
Брат и сестра не знают, как относится к происходящему. Папа более естественен с ними в гневе и в любви.
— Так случилось, что сын у меня один, — опускает он крепкую руку на плечо мальчика, — надеюсь, ты продолжишь дело и позаботишься о матери и сестре.
Олег уже взял на себя ответственность за Тишку, нет возражений и насчёт мамы, но надеется, что найдётся мужчина, который взвалит на свои плечи тяжкое бремя забот о сестре, обеспечит материально и «уравновесит» характер.
В отношениях детей и матери присутствует неестественность. Актриса любит дочь и сына, но не знает, как выразить свои эмоции, умеет только сыграть.
Через несколько дней близнецы, как зрители странного спектакля, стоят на пороге дома, родители на автомобиле высокого класса уезжают в аэропорт.
Последующая жизнь в шале претерпевает некоторые корректировки.
Привыкший во всех делах доверять только себе, отец познакомился с учителями детей. Китаянка «стреляла» чёрными глазками, опустив голову и притворяясь скромницей, «англичанка и немка», по совместительству, оказалась преподавателем университета из белорусского городка, она смотрела в рот «спонсору», этих дам мужчина «прочёл», как книгу, напечатанную крупным разборчивым шрифтом, художница же держалась безупречно, ни намёка на иные отношения, помимо деловых. Отца заинтриговала эта женщина с пышными каштановыми волосами и зеленоватыми глазами, задело то, что «особым» вниманием она его не удостоила. Он был ещё не в курсе, что все её ученики — не из бедных семей, и она предпочитает заниматься своим делом и ограничиваться скромным доходом, а не искать удачу в сомнительном флирте.
Когда мальчик заторопился на уроки рисования, сообщив, что преподавательница не любит опозданий, на него неожиданно шлёпнулась фраза:
— Женщина подождёт, кто платит, тот и музыку заказывает, будь мужиком, не давай собой помыкать.
Отец велел няне вызывать шофёра так, чтобы Олег приезжал через 15 минут после начала урока – небольшая, но приятная месть мастеру кисти за «заносчивость».
Родители уехали, мальчик снова опоздал, потоптался в дверях, вошёл в мастерскую, хранившую в себе тайну покоя и благожелательности. Инга снова принялась объяснять ребёнку, к которому испытывала большую симпатию, что время её расписано, она не может тратить его на ожидание, хотя, у неё уже возникли некоторые подозрения насчёт вмешательства его папаши, привыкшего «загребать» всё, что плохо или хорошо лежит.
Олег не знал, что ответить, как показать, что он – «мужик» и это его папа «заказывает музыку».
Достал молча из папки и аккуратно расположил на мольберте акварельный рисунок: портрет Тиши в натуральную величину, гордо посмотрел на учительницу. Она догадалась: по понятиям начинающего живописца, тот создал шедевр.
Каждую работу мальчика Инга слегка подправляла, чтобы поддержать стремление заниматься искусством, хотя, если говорить честно, особой одарённости в нём пока не обнаружила.
Теперь следовало восхититься изображением строптивого друга Олега, которого они не раз обсуждали во время занятий.
Вдруг в мастерскую, подобно снаряду, ворвался муж Инги и заметался в поисках банковской карты, мимолётом взглянул в сторону мольберта:
— О, это твой кот, Олежка? Поздравляю, крааасооотаа, одна лапа больше другой и нос съехал на сторону.
Жена кашлянула, деловой человек «ухватил» намёк, и, как умел, исправился:
— А в целом неплохо, я сразу понял, что это кот, а не какой-то другой зверь.
Высказался, нашёл то, что искал и исчез.
Инга в шоке опустилась на стул, проблемы опозданий вылетели из головы, осталась ноющая, как нерв в зубе, боль: в её мастерской обидели ребёнка, хорошего мальчика, любимого ученика. Нужно это как-то исправить.
— Олежек, — начала женщина, — мой супруг обожает делать людям замечания. Сегодня сказал повару, что тот не умеет готовить омлет, а вчера был этим блюдом доволен. Недавно при гостях утверждал, что я неправильно одеваюсь, когда отвожу картины галерейщикам, должна показываться у них в рваных джинсах, засаленном свитере, а волосы мазать маслом, чтобы весели, как грязные лохмы. Ты представляешь меня в таком виде?
Инга улыбнулась подбадривающе, но в глазах стояли слёзы обиды за Олега.
Мальчик же решил, что причиной её расстройства стали поступки мужа. Не ожидал он, что весёлый добряк может вести себя, как его отец, подумал, что, наверное, каждый мужчина способен пнуть ногой кота, вместо того, чтобы наладить с ним отношения, и обидеть женщину, за которую отвечает.
— Инга, ты уж прости, нас, мужиков, — Олег тяжело вздохнул, крутанул руку вокруг плеча и, подобно папе, с силой бросил ладонь на плечо учительницы, — мы, понимаешь, такие вот люди…
Два человека обнялись и продолжили урок. В мастерскую вернулась гармония. А женщина вечером рассказала супругу, кто в этой истории оказался «настоящим мужиком».