Встреча

«Спешить иль не спешить. Вот в чем вопрос».
Настоящий Шекспир.
«Они спешили жить. И всё бежали.
Навстречу той судьбе, что грезили о ней».
Р.

Глава Первая.
«Он».

Он бежал. Он летел на крыльях навстречу своей Судьбе.

Утром за завтраком Он понял, что сегодня для него наступил тот самый день «Х».
День, который перевернет всю его жизнь.
Хотя нет, не перевернет, потому что жизнь его была неплохо устроена. Даже можно смело сказать, что очень хорошо была устроена его жизнь. А переворот в комнате, в которой только навели порядок, приведет к хаосу. Хаос же он не любил. Так что нет, и нет. Не перевернет этот день его упорядоченную жизнь.

Тогда что же сделает этот судьбоносный день с его прекрасной жизнью?
Он сделает эту жизнь лучше.
— Да, именно так я и должен себя настраивать, — решил он. Все-таки не зря он посещал лекции известного гуру о том, как правильно программировать свой разум на успех.
— Сегодня будет замечательный день, — произнес он вслух, забыв, что рот его полон, чем на целую минуту создал за столом тот самый хаос, которого всю жизнь старательно избегал.
— Сегодня будет потрясающий день, — продолжил он настройку струн своего чудесного разума.
— Сегодня в книге моей жизни появится новая глава, которая закончится прекрасными словами из очень древней, а значит точно правдивой сказки: «И жили они долго и счастливо».
— Да, да, да, — кричало его сознание.
— Да, да, да, — молотком стучало в висках.
— Да, да, да — ликовало его сердце.

— Да, это про меня, — настойчиво убеждал себя он.
И это произойдет сегодня. Уже сегодня вечером Небесный Сказатель, Вселенский Историк, описывая этот день из его жизни, старательно будет выводить слова «долго и счастливо».

Потому что сегодня Он встретит Её!
Встретит ту самую единственную.
Ту, что Судьба приготовила для него.

Вот, чего ему так не хватало в его прекрасной жизни.
Жизни прекрасной, но не идеальной.
Прекрасной настолько, что многие уже давно ему завидуют.
Но еще не настолько, чтобы начать завидовать самому себе.

— Так вот она вершина счастья, — разум его в этом месте размышлений начал вскипать и пениться от осознания значимости и величия своих мыслей, которыми он сумел проникнуть за завесу бытия, вскрыть сущность жизни.
Он понял, что приблизился к величайшему открытию — он вот-вот обретет тот самый Философский Камень.
Но нет. Открытие он совершит завтра.
А сегодня Судьба вручила ему повестку, прислала ему приглашение на Встречу.
Встречу с той самой.

Сегодня Он встретит Её.

Сегодня на картину его жизни будет нанесен последний штрих, и эта картина станет совершенной.
Это произойдет сегодня.
Именно сегодня наступил тот самый день, когда Он встретит Её.

— Придумать такое человеку не под силу, — решил он, — а значит, это были не его мысли.
— Это были мысли не человека.
Да, да, не человека, пусть и почти совершенного, коим он по праву себя считал.
— Но все же человека, — и тут он заново почти влюбился в самого себя за свое смирение.
Нет, нет, и трижды тридцать три раза нет.
Это были не человеческие мысли.
Это была подсказка свыше.
Это было пророчество из уст Судьбы, задающей тон и ход жизни каждого человека.

И он был не случайный выбором Судьбы.
Нет, нет, не-е-ет.
Он достоин этого Дня, — и слово «Он» аж зазвенело у него в голове.
Ударение на слове «достоин» было бы оскорбительно для него. Он. О-о-он. О-о-он!!!
Он достоин.
Он заслужил.
Он страдал, и выстрадал.
Он терпел, и вытерпел.
Он достиг, где все сдались.
Он прошел, где все остановились.
Он трудился, не покладая рук, в смысле не покладая языка.
Он достоин, и он сегодня возьмет от жизни все то, что должно принадлежать ему.

И тогда он побежал.
Он несся на крыльях уверенности, что этот день перевернет последнюю страницу предыдущей главы, и откроет новую главу его жизни. Откроет ту самую главу, которая закончится фразой «и они жили долго и счастливо».
На мгновение он приостановил свой бег, и мысленно удлинил последнюю фразу новой главы — «и жили они долго, богато и счастливо».
Он восхитился своей прозорливостью, способностью обращать внимание на незначительные детали, своим умением при помощи одной мысли изменить все свое будущее.
И не только свое.
Только что… одним росчерком пера… Хотя, нет… Одним движением мысли Он спас от бедности свою суженую.
— Надеюсь, она будет мне благодарна за это, — мелькнула в его воспаленном мозгу мысль.

И он побежал дальше.
Он летел, как молния, вглядываясь в мелькавшие справа и слева женские лица, ожидая того мгновения, когда Судьба проговорит к нему.
Хотя нет, конечно же нет.
Говорить к нему Судьба больше не будет.
Нет, нет, не-е-ет.
К нему, избраннику той самой Судьбы, говорить на ухо, шептать в сердце, в тишине подкладывая дрова откровений в печь его сознания?
Нет, нет, и еще раз нет.
Это судьба отвергнутых.
Это удел обреченных.

К нему обращен не просто голос Судьбы, но вся она как будто сжалась в комок, пытаясь всю себя, полностью, без остатка излить в него, поместить себя в нем, чтобы Он стал единственным носителем Судьбы этого жалкого мира.

И потому к нему судьба шептать, да еще и в Такой День, уж точно не будет.
Не-е-ет. Ее голос прозвучит громко.
Это будет как гром среди ясного неба.
Это будет молния, которую увидят все вокруг.
Весь мир охватит безмолвие, и поглотит немая зависть при виде того счастья, которым будет одарен Он.

Да. Сначала весь мир задрожит от зависти. Это будет Крещендо Бытия, которое завершится величайшим моментом истории, когда ОН позавидует самому себе.
И вот тогда Он воссядет на лаврах, окунется в реальность вечно исполняющихся слов «и жили они долго, богато, знаменито и потому счастливо».

Он бежал, всматриваясь в лица.
И пусть молния все не сверкала, пусть гром все никак не гремел.
Но сердце его пылало верой в Судьбу.
Ведь Судьба сегодня утром проговорила к нему.
Судьба сегодня обратила к нему свой взор.
Отныне Судьба ласкает его своим вниманием.
Отныне ОН тот самый Баловень Судьбы.

И он все бежал, всматриваясь в лица женщин по сторонам.

Глава Вторая.
«Она».

Она шла не спеша. Бежать было некуда, да и незачем.

Это был ее Последний Поход.

Она не знала, куда идет, и даже не была уверена, что понимает, зачем идет туда, куда шла последних несколько часов.
Она просто медленно шла, как говорят в древних историях «куда глаза глядят».
— Странное выражение, — подумала она, — ведь я не смотрю вперед, я смотрю вниз, пытаясь не наступить в лужу. А значит, правильнее было бы сказать «Иду, куда ноги несут».
И тут же набросилась на саму себя: «Ишь, какая умная нашлась. Все говорят так, а ей, видите ли, не нравится».

— Нельзя быть такой умной, — вспомнила она наставления своей бабушки, — мужчины не любят слишком умных.
А бабушка ее, перебрав за первую половину жизни семерых мужей, и во вторую приняв решение жить одной, уж точно знала толк в жизни, и особенно в мужчинах.

Избыток мыслей в ее разуме чуть не забрал остатки сил, и ноги ее почти прекратили движение.

— Надо идти дальше, — решила она.
— А зачем я иду?
Ответа она не знала.
Но она знала, что Сегодня она должна идти.
И она побрела, куда глядят глаза, или точнее, куда несут ноги.

Она шла не спеша. Бежать было некуда, да и незачем.
Моросящий дождь, бросаемый порывами холодного ветра прямо в лицо, каждой своей капелькой проникал прямо в душу, наполняя чашу апатии, которая уже много лет была ее надежной подругой.
С ней она ложилась спать, с ней она просыпалась.
С ней она шла на ненавистную работу, с ней она отправлялась в еще более ненавистный отпуск.

Горы, потрясавшие ее когда-то своим величием, теперь не впечатляли ее.
Так любимая в детстве река стала слишком холодной, а «студенческое» море чересчур соленым.
Пляжи — непомерно горячими, а прогулки по городам — неоправданно дорогими и утомляющими.

В те дни она даже решила попытать счастья в церкви.
Но зайдя туда, она услышала усиленный колонками голос, цитировавший какого-то Еклесяста «Нет ничего доброго под солнцем».
Что ж, спасибо Капитану Очевидность.

И она приняла судьбоносное решение удалиться от навязчивого мира, который более не радовал ее взор.
Она жила в мире, но мир был уже недостоин ее, или она была недостойна этого мира… Тут, надо признать, она никак не могла разобраться, и обе мысли постепенно ужились в ее разуме, и начали вполне сносно сосуществовать.

Сегодня же она шла не спеша. Потому что бежать было некуда, да и незачем.

Да, когда-то ее сердце было способно захлебываться от восторга всем прекрасным, что окружало ее.
Но то была юношеская наивность.
Потому что реальность жизни ничего, кроме презрения к себе, и апатии ко всему остальному, в ней не вызывала.

Да, когда-то она мечтала о Принце на белом коне.
Ну или на черном мерседесе.
Она бы боготворила его. Она бы восхищалась каждым его словом, и смеялась бы с каждой его шутки.
Нет, нет, нет. Она бы не смущала его своим пытливым умом.
Да она бы даже изображала из себя дурочку, если это сделало бы его хоть капельку счастливее.
Всю свою жизнь она положила бы к его ногам.
Она бы даже ненавидела лютой ненавистью каждого, кто посмел бы усомниться в его гениальности, и набрасывалась бы, как разъяренная пантера, на любого, кто посмел бы не заметить его совершенств.
Она бы…
Да она бы…
Да…

Воспоминания о давних мечтах и надеждах иссушали ее, думать становилось все тяжелее.

Скорбная тень мелькнула пробежала по ее мокрому лицу.
Те мечты остались в прошлом.

Увы, увы, увы, — медленно текли мысли по ее почти застывшему сознанию.
Увы, увы, увы, — эхом отзывалось слабеющее сердце, с трудом посылая импульсы в останавливающиеся ноги.
Увы, увы, увы, — со скрипом вворачивались ржавые закрутки в гроб ее ожиданий.

Она все еще шла не спеша.
Бежать было некуда и незачем.
Да и сил бежать совершенно не осталось.

И тут она вспомнила, зачем она шла.
Сегодня был ее Последний Поход.

Сегодня утром, впервые за многие годы, в ее сердце блеснула надежда.
Хотя нет, нет, и нет…
Увы, но это не была надежда.
Это была отчаянная попытка из последних сил отправится в Последний Поход, чтобы доказать самой себе, что больше нельзя давать миру шансов.
Но привычка обманывать саму себя о своих истинных намерениях, взяла верх, и она решила, что цель Последнего похода — дать миру последний шанс.

Да, она шла не спеша, чтобы дать последний шанс этому угрюмому миру, который все никак не хотел привести к ней ее Принца.
Ведь он должен ее найти…
Он должен обратить на нее внимание…
— Он должен, — возопила она, отчаянно воздев руки к небу.
— Он должен, — еле прошептали ее губы.
— Он должен, должен, должен, — впечатывали в асфальт ее по-черепашьи марширующие ноги.

— Сегодня, или никогда, — вяло бормотал ее угасающий разум.
— Сегодня либо Он найдет меня, либо гроб с моими надеждами будет положен в яму, и навсегда засыпан толстенным слоем земли.
Слово «толстенным», примененное в отношении слоя земли над могилой ее ожиданий почему-то было очень даже приятным.

Да, да, да.
Она вспомнила, зачем она идет сегодня.
Она все еще не знала куда.
Но она знала, зачем.
Она шла в Последний Поход, чтобы ее Принц смог ее заметить.
Ведь должна же быть в этом мире хоть какая-то справедливость.
Не вечно же ей быть жертвой обстоятельств.
Может есть шанс, и век, в который она родилась, при всей своей нелюбви к ней, все явит хоть какое-то подобие милосердия.
Возможно, именно сегодня ей-таки воздадут за все страдания ее души.
А вдруг сегодня она перестанет быть Жертвой Злого Мира, и эту должность мир отдаст кому-то другому?

Она шла все медленнее.
Она не спешила, чтобы Принц сумел ее хорошенько разглядеть.
Ведь она такая незаметная.
В этом извращенном мире «замечают» не тех, кто этого достоин.
Так что надо идти.
Надо верить.
Верить, что тебя заметят.
Надеяться, что сильная рука выхватит тебя из потока мелких песчинок и превратит в видимую для всех Гору.

Она шла, но сил становилось все меньше.
— Где же Он, мой Принц? — щелочка между ее веками становилась все уже.

И она приняла решение.
Решение о Финишной прямой своего Последнего Похода.
— 24, — мелькнули в ее голове цифры.
— 24 последние лужи, — догадалась она о значении числа 24, и ее уставшее надеяться сердце вынесло Вердикт.
Она пройдет еще 24 лужи, а затем окончательно и бесповоротно объявит этот мир совершенно испорченным, и удалится от него навсегда.

Она шла не спеша, еле переставляя ноги.
Это был Последний Поход. Последний шанс Миру ее заметить.
И это были последние 24 лужи, дающие возможность Принцу увидеть Её.
После 24-й лужи остаток ее надежд будет похоронен. Последняя, самая ржавая, самая скрипящая закрутка будет вкручена в гроб ее мечтаний о светлом будущем.
Гроб будет опущен в давно выкопанную яму, и земля толсте-е-енным слоем покроет то, что некогда радовало ее сердце, и давало силу жить.

Она шла не спеша, все медленнее переставляя ноги.
Ей осталось переступить 24 лужи.

Глава Третья.
«Встреча».

Он бежал. Он летел на крыльях навстречу своей Судьбе.

Она шла не спеша, понурив голову. Она ожидала, что Принц заметит Её.

Возможно, Судьба действительно была добра к нему.
Возможно, жизнь была не так уж жестока с ней.

Потому что они встретились!

Он бежал.
Она шла не спеша.

Он не смотрел вперед, всматриваясь в лица женщин, мимо которых проносился, как ветер.
Она не смотрела вперед, опустив глаза, переступая свои последние 24 лужи.

И они встретились.
Это была встреча над лужей.
Лужей, недостаточно большой, чтобы ее обходить, но достаточно большой, чтобы нельзя было ее переступить.

Он бежал, и потому прыгнул.
Она шла не спеша, но совершив невозможное, переборола свою ближайшую подружку апатию, и в последний раз в жизни решилась прыгнуть.

Там, над лужей, пересеклись траектории Баловня Судьбы и Жертвы Мира.

Ах, если бы встреча произошла при других обстоятельствах.
Ведь Он вполне мог бы сойти за Её Принца, которого она бы обожествляла, и которому с радостью посвятила бы всю свою жизнь.
А она вполне могла бы оказаться Той Самой, что поклонялась бы его величию. Той, что сидя по вечерам у камина, не переставала бы восхищаться его гениальностью, его расторопностью, его умением бежать быстро и прыгать высоко. Она бы с детской наивностью слушала его философствования, делая вид, что ничего в них не понимает, чем приводила бы его в неописуемый восторг.

Но местом встречи их был не Тауэрский мост, а обыкновенная лужа в пригороде Обывательска.

Он несся, как метеор, а она своим появлением остановила его полет.
Баловень Судьбы приземлился в лужу.
Принц свалился с коня.
И Он не заметил в ней Её.
Нет. Там, в сидящей рядом с ним в луже женщине, он видел недруга, и возненавидел ее лютой ненавистью.
Она помешала ему встретить Её, хотя сама вполне могла оказаться Ею.

Она шла не спеша, почти потеряв надежду.
Обыкновенная лужа сумела пробудить в ней искру почти мертвого желания жить.
Она собрала остаток своих сил, и вложила их без остатка в этот Последний Прыжок.
Это были нечеловеческие усилия.
Но он бросил ее в грязную лужу.
Ее платье светло-зеленых тонов, покрылось огромными бурыми пятнами.
Как теперь её Принц сможет разглядеть Её в этой грязной женщине?
И она возненавидела его, потому что он украл у нее те самые последние 24 лужи.
Он своим прыжком убил еле теплившуюся в ней надежду.
Он дал ей понять, что вся эта затея с Последним Походом была напрасной.
Не видать ей своего Принца.
Он помешал ей быть найденной Принцем, хотя сам вполне мог подойти на эту роль.

Грязный и злой, Он встал, и пошел домой.
Сегодня плохая женщина поломала планы Его Судьбы.
Жаль, он не рассмотрел ее лицо, чтобы при случае унизить ее.

Грязная и потухшая, Она с трудом выбралась из лужи, и побрела домой еще медленнее, чем прежде.
Сегодня ужасный мужчина доказал, что такой мир ее не достоин, или она не достойна этого мира.
Жаль, она не успела разглядеть его, чтобы знать, кого ненавидеть в тишине своего одиночества.

Еще недавно Он бежал. Он спешил встретить Её.
Еще недавно Она шла не спеша, почти отчаявшись быть найденной Им.

Они встретились.
Но он Её не увидел.

Они встретились.
Но она Его не рассмотрела.

Он так спешил найти Её, что не успел Её рассмотреть.
Она шла так медленно, что опоздала Его увидеть.