Коташа

В мятом кусочке пластилина трудно узнать котенка.
Но это котенок.
И не просто котенок, а член большой и дружной семьи – у него были мама, папа, брат и сестра. Какого-то из братьев точно звали Коташа, наверное, именно его – вот этого помятого котенка. Пусть он будет Коташа.
Коташа с семейством жил в красивом доме, у них была мебель, в магазине они покупали еду, Коташа ходил в школу, где были парты и книги.

В то лето у нас случилась какая-то эпидемия – мы лепили из пластилина фигурки, лепили для них квартиры, еду и всякие предметы быта и играли.
Я играла в семью кошачью. У маленький Гули была семья собак, а у Ирки, которая старше меня на три года – семья грибов.
— Почему у тебя грибы?
— Потому что их просто лепить! Скатал, расплющил – вот и готово. У тебя вот кошка котенка родила – сколько ты его лепила? А тут дети быстро получаются.
Ирка старше, она вообще многое знает. Я не задумываюсь, откуда появляются котята, щенки и грибы, но по настоянию Ирки в нашем пластилиновом городе появляется роддом, а у старших членов пластилиновых семей – отдельные спальни.
Семья Ирки – настоящая, а не пластилиновая – снимает дачу у Гулиной семьи. Гуля, две ее бабушки и дедушка живут в большом доме, а Иркина родня – в маленьком аккуратном доме рядом.
Гулин дедушка все сделал своими руками. Их дом – необыкновенный.
Во-первых, сама планировка дома. Большинство домов в нашем поселке примерно одинаковы, а дом Гули совсем другой. Там много комнат, чуланчиков, неожиданных входов и верандочек. Весь дом можно обойти по круговому проходу. А если свернуть в боковую дверь, никогда не угадаешь, где выйдешь.
У Гули есть своя комната, каждый год – другая.
Каждая комната в этом доме украшена интересными, необычными вещами. Все стены завешаны репродукциями из «Огонька» и других журналов. Репродукции висят в прекрасных рамах, среди которых нет одинаковых – дедушка всякий раз долго придумает, какая рама лучше подходит к той или иной картине, долго вырезает, полирует, а потом ищет место для картины.
На веранде стоит таинственный инструмент – фисгармония. Дедушка привез ее как трофей из Германии. Я играю на ней «К Элизе», нажимая на педали, и от ее протяжного звучания мне все время хочется плакать. Я, пионерка и патриотка, ненавидящая немцев, постоянно думаю о предыдущих владельцах фисгармонии и жалею их.
В саду стоят качели и лошадь-качалка, у Гули много разных домашних животных, даже собака – моя мечта.
Наши пластилиновые семьи живут по-разному. Грибы непрерывно выясняют отношения и иногда даже дерутся. Чаще всего они пытаются сделать еще грибов. Чтобы им никто не мешал, Ирка обеими руками заслоняет их квартиру.
Мои кошки все время порываются путешествовать, но грибы и собаки это не приветствуют:
— А как же мы будем играть, если вы уедете?!
Собаки живут обычной, спокойной жизнью.
В семье грибов тем временем звучит слово — развод.
Сначала мы с Гулей категорически против – такой поворот событий нас пугает. Но Ирка непреклонна:
— Если люди не могут жить вместе, им не надо портить друг другу жизнь. И грибам тоже. Гриб-папа уедет, гриб-мама просто выйдет замуж еще раз.
И правда – мама снова выходит замуж. Только на тот момент у нас почему-то кончился пластилин, Ирка сминает гриба-папу и быстро лепит из него нового мужа.
— Какая разница?
Мы протестуем и спрашиваем, а куда же девался гриб-папа, и Ирка говорит:
— Когда разводятся – папа часто уезжает и больше не появляется.
Маленькие грибы не очень-то ладят с новым папой, убегают из дома, начинают курить и прогуливать школу. Нам с Гулькой так не интересно, Ирка с нами ссорится, и мы начинаем играть вдвоем.
Собачья семья очень большая, и к ним все время кто-то приезжает. Собачки приходят к котам и говорят:
— К нам сегодня приехала тетя!
И Гуля гордо показывает мне новую собачонку:
— Весь вечер лепила!
Эти «тетя» и «дядя» заставляют меня краснеть.
Гуля ужасно умная – это признают все, и взрослые, и дети. Я старше ее на три года, но признаю ее превосходство. Гуля к тому же обладает ровным, приветливым характером, не любит ссориться и выяснять отношения. Я немного завидую тому, что она такая.
Как-то я стою у калитки – жду тетку, папину сестру. Я очень рада, что она приедет, настроение у меня прекрасное, я подпрыгиваю от нетерпения и все смотрю на дорогу.
Мимо как раз проходила Гулина бабушка.
— Здравствуй, Оленька! Что ты стоишь? Ждешь кого-то?
— Да, — отвечаю я радостно, — я тетю жду!
— Какую тетю?
Что произошло в тот миг в моей голове? Мне показалось, что в вопросе бабки Маши прозвучала ирония и издевка: как будто бы я, девятилетняя девочка, пролепетала, как несмышленый младенец – жду тетю, какую-то тетю, просто женщину, может быть, мамину подругу или почтальона. Ведь слово тетя в русском языке – это и родственница, и обозначение вообще особы женского пола.
А поскольку внучка этой бабы Маши считалась умной и совершенной девочкой, меня просто залило волной кошмарного, невозможного стыда. Кто я на фоне Гульки? Просто маленькая дура, не умеющая выразить свои мысли. Что будет думать обо мне бабка Маша? А если она еще и соседям все расскажет?
Я залепетала что-то совсем невразумительное, баба Маша удивилась и пошла дальше. А я побежала домой плакать.
В шведском языке есть два слова для тети – тетя по маме и тетя по папе. А еще есть просто слово тетя. Шведские дети никогда не испытают такого позора, думала я, когда только начинала учить шведский язык. Я преподаю шведский, теперь тема про родственников – моя любимая, и объяснять эту тему ученикам – для меня мой личный маленький праздник. Особенно я радуюсь, когда дело доходит до тети и дяди.
Скоро собак становится так много, что сама Гуля в них путается. Я предлагаю, чтобы собаки уехали – вот, скажем, пусть переселятся в ящик стола, там можно сделать Владивосток, чтобы им было нелегко добраться обратно. Но Гуля жалеет собак, мотает головой и всхлипывает. На следующий день собак становится меньше, я спрашиваю, куда они делись, и Гуля тихо говорит:
— Ушли. Просто ушли.
Через несколько лет Гулин дедушка, никому ничего не сказав, сел в электричку, вышел на какой-то лесной станции, заблудился там и умер в лесу.
Узнав об этом, я вспомнила тех собак, и мне стало как-то необыкновенно холодно и страшно. Ушедшие собаки просто стали нам не нужны. Но что случилось с дедушкой в их прекрасной, большой семье?
Лето подходило к концу, собаки и кошки собирали урожай. Как-то вечером мне стало скучно, я слепила кошечку и утром сказала Гульке, что кот, отец Коташи, влюбился и хочет развода. Как раз тогда мы опять помирились с Иркой, и мой кот согрешил, видимо, под влиянием ее разнообразных рассказов.
Гулька протестовала как могла, и я воскликнула:
— Куда же мне девать эту кошку тогда?
Гуля обрадовалась:
— Давай она будет сестра папы? Она приехала сюда учиться, поэтому и жить она будет в этом же доме, она вообще хорошая, будет помогать маме-кошке с котятами…
Я неохотно уступила, но мне хотелось какого-то драйва, движения. Все, что я могла придумать в идеальной семье, кошки мои сделали, и не по одному разу.
Осенью я и кошки переехали в город, и я продолжала играть в них со своей городской подругой, моей одногодкой. Она тоже слепила кошек, и как-то так вышло, что ее кошка все-таки ухитрилась выйти замуж на кота-папу. Кошка оказалась решительной и тут же начала качать права – не пускала его к котятам, заставляла вечерами пылесосить квартиру, для чего был слеплен маленький кривой пылесос. И, понятное дело, в тот вечер мой кот остался ночевать в новой квартире – там, где жили Танькины кошки.
Вечером я достала коробку с кошачьей квартирой и попыталась играть, но ничего не получалось.
Чужая воля давила на меня и кошек, я попыталась было слепить маме-кошке нового мужа и сделать ей новые ботинки – чтобы развеялась и порадовалась, но все равно все мысли возвращались к котику, который сейчас сидел в своей новой семье, а Танька играла с ним так, как хотела, и он говорил то, что хотела она, и пылесосил, и уже не помнил своих котят, и наше лето!
Я думала о нем весь следующий день, в школе получила двойку, а вечером решительно забрала кота. Танька не хотела его отдавать, трагически спрашивала, как же мы будем играть, а под конец сказала, что я дура. Мы поссорились.
Мой кот вернулся в семью, я стала играть, что ничего этого не было, но его неверность меня смущала, и скоро я кошек забросила.
От большой когда-то семьи остался только вот этот, изрядно помятый, котенок. Где остальные? Пусть он переехал – просто переехал в другую страну, а те, остальные, живут в той самой квартире и очень, очень и всегда его ждут.