Жажда жизни

Будильник прозвенел в семь утра. Вот и прошли бурные выходные. Ох уж этот Сашкин день рождения! Два дня, вычеркнутых из жизни… Пора вставать и идти на работу, как бы мне этого не хотелось, в частности моей голове. Умывшись и приведя себя в порядок, выпив чашечку кофе (большего мой организм не выдержал бы), я вышел из дома. В голове кружились воспоминания вчерашней гулянки. Саша — мой друг с детства, вместе в детсад ходили, потом в школе за одной партой сидели, институт… чего только не было в жизни. Вчера же справили его юбилей — 30 лет. И в голове понеслись мотивы известной песни группы «Сектор Газа», которую мы весь вечер пели под караоке.
Сегодня я решил на машине не ехать. Благо до работы недалеко, да и свежий воздух мне не помешает. К тому же я всегда был против неоправданного риска, водительских прав мне лишаться никак не хотелось. Погода шептала. Хоть было утро и асфальт еще не нагрелся, уже чувствовалась приближающаяся жара. Июль давал о себе знать. Чтобы сократить путь, я пошел напрямую, дворами. Было немного непривычно идти пешком, но, как говорится, сам виноват — надо меньше пить.
Серое двухэтажное здание, мимо которого я проходил, было довольно неприметным, обветшалым, явно требующим хотя бы косметического ремонта. Забор из арматуры, которым оно было обнесено, придавал ему жутковатый вид. Время здесь будто остановилось. Захотелось побыстрее уйти из этого места. Как вдруг я услышал детские голоса.
Из-за угла дома появились ребятишки. Держа друг друга за руки, еле перебирая ножками, чуть не спотыкаясь, они выходили на лужайку перед домом. Там была песочница. Дети были разного возраста — от трех до пяти лет. С ними шла женщина в белом халате, средних лет. На руках она несла малыша, совсем кроху. Ну, понятно, это детский садик, и ребятишки вышли на утреннюю прогулку. Эх, беззаботное детство!
Улыбнувшись, я продолжил свой путь. Но тут картина перестала быть обычной. На лужайку стали выезжать инвалидные коляски, поблескивая от солнца спицами колес. В колясках тоже были дети. Видны были их физические недостатки: у кого-то не было ручек, у кого-то ножек. Я не мог дальше идти, в горле встал комок. Больше всего поразило то, что выталкивали эти коляски малыши, которые могли сами ходить. Им от силы-то 3–4 годика, но какая сплоченность и взаимопомощь! И им было нелегко, но ведь никто их не заставлял. Откуда в их маленьких сердцах столько понимания, что их беспомощные друзья тоже хотят на улицу, на солнышко? Когда они вывезли все коляски, было видно, как чувством выполненного долга светились их лица, покрывшиеся испариной.
Дети стали играть в песочнице. Те же, кто сидел в колясках, просто смотрели на окружающий мир. В этих глазах не было пустоты. В них отражалось столько глубины, искорки в них говорили о том, что даже в таком положении в этих детях была жажда жизни. Они говорили: пусть я обездвижен, пусть я не могу бегать, играть, как другие дети, но я живу, я пришел в этот мир, сотворенный Создателем. Складывалось чувство, что они не сидят в своих креслах, а, как маленькие ангелочки, летают над лужайкой, собирают одуванчики, вместе с другими ребятишками сооружают причудливые замки из песка. Все эти дети были как единый организм — пример стойкости и жизнерадостности. Девочка неровной походкой подошла к женщине, все так же державшей на руках малыша, и протянула ей потрепанную, явно зачитанную книжку.
— Мама, почитай сказку.
— Да, мама, почитай, — хором залепетала малышня.
Бросив игрушки, детишки подбежали к женщине, маленькими ручонками утопив ее в объятиях. На ее лице появилась улыбка. Это была не просто улыбка, она была полна теплоты и нежности, которую может дать только мама. Мама, которая любит своего ребенка, каким бы он ни был. Мама, которая не бросит, не предаст. Женщина села на лавочку, усадив на колено кроху, стала читать им сказку. Малыши, подкатив поближе колясочников, окружили лавочку и стали внимательно слушать. В тишине был слышен лишь голос их мамы, читающей волшебную сказку, обязательно с хорошим концом.
Я едва слышно отошел от забора и побрел дальше. В голове были мысли, мысли. В душе было какое-то смешанное чувство умиления, надежды и одновременно жалости и вины. Нет, не все еще в нашей жизни потеряно, если в таких маленьких детях есть столько силы жить и бороться, несмотря на недуг, если у них есть сочувствие к ближнему. А что нам? Нам стоит у них только поучиться, ведь у многих из нас нет подобной жажды жизни. Все куда-то спешим, что-то ищем. Малые неудачи нас ломают. Мы падаем, а подняться зачастую просто не хотим, хоть и можем, не говоря уж, чтобы подать руку нуждающемуся…
Забор из арматуры уперся в цельные металлические ворота с потрескавшейся краской цвета хаки. На них красовалась яркая табличка, на которой большими буквами было написано: «ДЕТСКИЙ ДОМ».