Оставь след (Глава 4)

Он не стал ждать ответа. Не стал проверять, прочитали ли его сообщение. Не стал смотреть, кто заходил в чат.

Он просто… пошёл. Не назад. Не к прошлому. А вперёд. С чашкой в руке. С памятью в груди. С шагом, который уже не старался стереть.

На следующий день он проснулся с тем же светом. Той же полосой на подушке. Но теперь — он не просто смотрел. Он встал. Не сразу. Но — встал.

И сделал то, что раньше казалось бессмысленным: поставил кружку на стол. Не на подоконник. Не как памятник. А как будто собирался из неё пить. И — наполнил.

Чай был горячим. Он обжёг пальцы. Он не выпустил.

Он сел. Открыл блокнот. На первой странице — письмо, которое никто не получил: «Вы не помните меня. И я не виню вас. Я и сам почти забыл».

Он не стал его вырывать. Не стал зачёркивать. Он просто написал ниже:

«А я — помню.
Я помню, как мы смеялись.
Как ты кричала: „Ты опоздал!“ — и это было счастье.
Я помню, как ты снимал кроссовки у ворот парка.
Как ты говорил: „Прыгай первым!“ — и я прыгал.
Я помню, как мы были.
Я не виню вас.
Я виню себя — что перестал верить».

Он не отправил. Он просто написал. Как будто это было нужно не им. А ему.

Потом — пошёл к реке. Не в воспоминание. А в настоящее.

Вода была такой же. Прозрачная. Песчаное дно. Солнце, дрожащее на волнах.

Он снял обувь. Закатал джинсы. Ступил в воду.

Холод. Он вдохнул. Не от боли. От того, что он чувствует.

Он шёл вдоль берега. Босиком. Оставил след. Глубокий. Чёткий. След, который вода начнёт стирать уже через минуту. Но — пока он есть.

Он остановился. Достал из кармана маленькую ручку. И на камне — не большом, не красивом, просто сером, лежащем у кромки воды — написал:

«Здесь был он».

Одним движением. Без сомнений. Без стирания.

Ручка закончилась. Чернила иссякли на последней букве. Он бросил её в воду. Не с гневом. С благодарностью.

— Спасибо, — сказал он. Не кому-то. А ей. За то, что помогла дописать.

Он сел на песок. Смотрел, как волна подходит. Касается надписи. И — стирает первую букву. Потом — вторую. Потом — всё.

Он не встал. Не попытался написать снова. Он просто сидел. И думал: Пусть стирает. Я знаю — он был здесь. Я написал. Я оставил след. А это — уже не исчезновение. Это — присутствие.

Он не заметил, как рядом сел человек. Молодой. С книгой в руках. Посмотрел на камень. На мокрую поверхность, где почти не осталось следа. Потом — на него.

— Кто-то писал, — сказал он.
— Да, — ответил он.
— Уже стерлось.
— Я видел.
— А вы знаете, кто?
— Я.

Человек молчал. Потом кивнул. Не с улыбкой. С пониманием.

— Я тоже оставляю следы, — сказал он. — Только в книгах.
— А они читают?
— Не все.
— А вы всё равно пишете?
— А вы всё равно написали?

Он улыбнулся. Впервые — без боли.

Они сидели молча. Не как друзья. Не как знакомые. Как двое, которые поняли: след — это не про вечность. Это про был. Про сделал. Про не промолчал.

Потом человек ушёл. Оставил на песке книгу. Не свою. Старую. С порванным переплётом. На обложке — ни названия, ни автора. Только одна строчка, выведенная от руки: «Оставь след — и иди дальше».

Он взял её. Не стал читать. Просто положил в карман.

Он встал. Посмотрел на воду. На следы своих ног, которые почти исчезли. На камень, на котором больше ничего не было.

— Я был, — сказал он.
— Я есть.
— Я пришёл.

И пошёл домой.

Не потому что закончилось. А потому что продолжается.

На следующий день он открыл чат. Написал:

«Я был у реки.
Написал своё имя на камне.
Вода стёрла.
Но я знаю — оно было.
Я тоже иногда пропадаю.
Но я не ухожу.
Я остаюсь.
Я помню.
Я —»

Он не дописал.
Поставил точку.
Отправил.

Через час — одно прочтение.
Через два — второе.
Через день — ответ:
«Привет».

Он не плакал.
Он просто сел.
И впервые за долгое время
выпил чай
из кружки с котом.

До дна.

След не должен быть великим. Он может быть — каплей чая на столе, строкой в блокноте, именем на мокром камне, сообщением с незавершённой фразой, книгой, оставленной на песке.

Главное — чтобы ты знал: ты был здесь. Ты сделал. Ты не промолчал.

А всё остальное — уже не важно.