Во время смерти

Молодые пареньки шли по зажаренной улице, весело болтая, наворачивая круги ногами по одному из районов своего городка. Само место обитания всех здешних жителей не славилось ни богатством, ни скромностью, однако не больших трудов стоило показать всю свою пышную зелень, которая окружала город подобно стальной стене, ржавела, но каждую весну, которая по климату начиналась только в мае, перерождалась. Единственное достоинство старого городка, до которого не смогли добраться ни Наполеон, ни Гитлер, мир здесь от внешних угроз был вполне безопасный. Но внутренняя часть имеет более острые штыки и огромную ненасытность, которая несёт нередко разрушительные последствия не только будущему, но и прошлому. Прогулка была частью повседневной жизни шестнадцатилетних подростков, один из юношей увидел, как к его дому подъезжает белоснежная машина, на которой были написаны две параллельно идущие линии синего цвета. Предложение не возвращаться домой засело в головах друзей, так они решили удалиться, но обстоятельства считали иначе, протяжный крик взывал к одному из двоих. Юноши сами по себе не похожи: один из них, крупный, не жирный человек, больше лицом смахивал на хомячка, а второй, жилистый друг, коротко подстриженный брюнет с широко раскрытыми серыми глазами и длинными ресницами. Второго из них и звали к дому, крупная женщина, которая напоминала кабана телом, но лицом, несмотря на старость кожи, отнюдь не «уродина», а даже очень привлекательная старушка. Слёзы выливались из глаз, а лицо морщилось, заставляя губы немощно открываться и выплескивая воздух, такой непосильный труд говорить, когда лицо забивается солью и влагой, а сердце сжимают в пыточных тисках, но оно продолжает сражаться, силы разорвать железные оковы не было. Услышав подобный зов, юноша подбежал и услышал единственную фразу, которая запомнилась ему в этом тёплом вечерке. И это один из ужасающе сложных вопросов философии: связаны ли физическое с мнимым разумом, существуют ли вестники тела, что разуму может быть ужасно невыносимо, и как это нужно доказывать?
«Витя утонул», — больше слов не последовало, старушка продолжала бежать в сторону большой реки, которая находилась в километре от гнезда рода, гнёздышко разлеталось, голубки были съедены котами или подстрелены из пневматических винтовок, которые сами понаставили птицы, цель — защита, но вышло в капкане своих мыслей. Полицейский автомобиль проехал по дороге, на что обратил внимание юноша. После этого, через несколько дней, родственники язвили, упрекая в трусости, все видели попытку жалкого побега от проблемы — это был акт трусости, который не будет прощён. От друга мальчишка, шестнадцать лет от роду, отмахнулся и сам не понимал, как его ноги вступили на приступки из старого дерева, которые не раз покрашены, и сотни слоёв краски, сползшие, превращались в леопардовые ковры из древ.
Дом огромен, гостя встречала небольшая кухня, совместно она работала и столовой для жильцов «гнезда», в уютных местечках обычно пахло хлебом, но сейчас запаха пищи не было, а лишь душный воздух проплывал по всему дому, заставляя лёгкие напрягаться и страдать от невыносимого жара. Юноша не испытывал страдания, хоть погибший — родной дядюшка, ничего, некая пустота прошла через сердца, горя не приходила, и только разум понимал, что страдать нужно, такова важнейшая часть утраты. Проходя по кухне, автоматически люди смотрят на стол — пусто. На полу лежал пёстрый ковёр, усеянный серыми и фиолетовыми лилиями, весь в катышках и кошачьей шерсти. Дитя прошёл в большую гостиную, потолок которой напоминал собой небо с множеством перьевых облаков, и такой же ковёр, как на кухне. Большой телевизор, когда выключен, мог служить зеркалом, но чёрным и не настолько сильно исцарапанный.
Медленно вставая у окна, мальчик остановился и встал вглядываться в стекло, не было попыток рассмотреть, что происходит за прозрачным экраном, только разум начинал двигаться в направлении страха. Хотелось наивно отрицать свою судьбу, потеря близкого не входит в планы человека, и, может, это всего лишь иллюзия, которая незаметно может пройти, подобно сну, который прибывает к тебе лишь под утро, дразня своей реальностью, но потом убегал, и человек снова окутался реальностью. Лицо напрягалось, пытаясь ухватить свой разум за грудки и потребовать объяснение, время же гнуло свою полосы, приближаясь лицо к разуму, создавая напряжение между физическими телом и абстрактностью, которая хранилась в глубине мозга. «Почему мир забрал моего дядю, почему, если Бог есть, Он отзаслуживает людей, которые это заслуживают, разве это данная божья справедливость, о которой твердят люди, которые разбивают лбы о ворота церкви, а когда у них умирают близкие, говорят, что это воля Бога или Аллаха, его воля состоит в желании убивать иногда неповинных людей. Почему и для чего люди в него верят, боязнь и трусость маскирует это всё под всесильное создание, которого никто никогда не сможет наказать, — слезы наполняли глаза, искренности не могло существовать сейчас, вода из глаз лилась по причине – было нужно, цель в страданиях и показания своего безразличия: — Бог – это же абсолютно нелогичное существо, всего лишь фантазии человека, значит, как любую иллюзию, и их господа можно разрушить, я должен отомстить за дядю, это и будет моя справедливость». Мысли юноши замолкли, ненависть к людям стала семена мирассаживаться в сердце – это мизантропическое чувство лениво пускало корни и, возможно, через месяцы даст стебель, на котором начнут расти листики – зло, направленное против человечества. В такие грязные ржавые цепи, съедающие человеческие кости, обращался человек, находясь в этой кабале и не понимая, что делать дальше и как быть, находясь наедине с собой. Самая неожиданная вещь – смерть, ты знаешь, когда ты был рождён или можешь примерно догадаться об этом, но вряд ли это большинство людей способны представить день или месяц гибели в юношестве. Судьба создавала и следом выкидывала такой своеобразный фортель на людей, не зная, что, может, потеряет Бога, да и важно ли это беспутной девушке, которая пропускает через себя каждого пса и суку, конечно, нет. Юноша продолжал ждать свою семью, надеясь, что сказанное на улице – некая ошибка или шутка, возможно, всего лишь сон, и сейчас, продирая глаза, он окажется в своей постели. Грязной с жёлтыми и сероватыми пятнами от пота и человеческого жирка, в маленькой комнате, которая и напоминала «гроб Раскольникова», но была куда просторнее, чем в оригинале. Старый коврик, который испорчен ногами, потерял свою яркость и чудесность шерсти. Один стол, верно сохраняя свою преданную древесину перед грузом времени, и только пыль оседала на большую пятизвёздочную люстру. Такой сказки не суждено было сбыться: бабушка и родственники возвращались домой, ведут они свою матушку под руки, разум иступлялся. Каждый шаг, который проскакивал через пространство, ко времени. Десятки сценариев, подобно солнечным зайчикам, скакали в голове, и ни одному плану не суждено сбыться, всё на волю импровизации: каждое слово и банальный шаг поддержки из-за личного горя — непонятное действие, которое лишь напоминает и об отчаянии, и о яростной на мир, и на такого же Господа, которого смог дать проклятие уже не один человек. Старушка, которая уже за несколько километров смогла обрести с десяток седых волосинок, вернулась в дом и, подобно влажному туману, отправлялась в свою спальню. Размыто и вязко спускается на односпальный диван, который накрыт красным пледом с белыми цветами, а над головой висела картина, подаренная всей семьёй, с большой надписью с узорчатыми буквами: «С днём рождения, мама». На этой картинке была изображена вся семья: по бокам стояли две матери; первая принадлежит юноши, строящего у окна, вторая покойнику. Кто-то бухает по-чёрному, другая же жуткая меркантильная крыса.
Юноша стоял у своей бабушки и наблюдал, иногда говорил фразы, которые, по его мнению, успокаивали, создавая ощущения спокойствия и умиротворения, но чувство спокойствия и смирение не приходило. Да и возможно ли смириться с потерей ребёнка или самого дорогого человека, невозможно — такой поступок, преступление и беда для любого человека, который хоть раз потерял что-то ценнее, чем просто стол или стул. Сейчас, не обращая на ссоры с внуком, бабушка смотрела и видела в нем более благородного человека, чем он вчерашний. Но пройдут дни или недели, раны затянутся, насколько возможно, и прекрасно, жутко знать о бессмертных швах на душе, которые никто не скроет шелковой тканью, даже лекарь не даст рецепт нужной микстуры. И стоит человеку совершить ошибку, снова внук превращается в монстра, и любовь не струится из-за рта, но глаза всегда говорят правду, слезы появляются в них честно, щеки покраснели справедливо. Взрослый не поймет язык, которым владеет тело или лицо, а всегда понимает грубость, которая вылетает со рта любящего, так и происходит непонимания, борьба и боль селятся в семье, и никак не вырвать подобную грязь из рода.
Семья превращается в волчью стаю и грызет овец, иногда пожирают волки падаль: овцы, волки, падаль — они в одном лице семья, тут нет понимания, заполнено гнилью и силой, тело вспыхивает сильное души, так расползается родной дом любого человека. Старуха сидит на своей постели, голова опухала от боли, руки содрогались, о догадках, как погибло дитя, и была ли эта смерть случайна. Три человека окружили частичку своей семьи и также стояли, головы смирённо опустились, а в глазах сиял стыд и беспомощность, создавалось горе, рождение из ядра семьи — милой, но жестокой старушки. Пальцы касались и головы, и плеч бывшей матери, но такие касание не ободряли, ни одной частицы семьи, положение лишь склонялось к концу, воспоминание о прошлом, о каждой пелёнке, которые ещё молодые руки меняли, мысли тонули в прошлом, страдание разгорались в душе, и тело начало откликаться, постоянно брыкаясь еле видимыми движениями. Слёзы покатились по нежным щекам ребенка, который не успел окрепнуть, но застал тень смерти, она лежала на людях и родила в них самые грязные чувства, и те мгновения ярости на людей живых превратили человека в паразита. Паразит питается добром и создает лишь ненависть, откладывает личинки, которые заполняют голову грязью и мерзкими образами смерти. Пройдут годы или месяца, и снова на этой постели будет сидеть человек, плачет и страдает, матушка умерла, ярость снова начнет метаться в сердце, так каждый раз, когда люди умирают, чувства-паразиты грызут душу. И вряд ли мысли сосредоточены на человеке, который погиб или убежал от семьи, это наслаждение своим горем и болью. «Мне плохо!» — так жизнь и проходит, нездоровые мысли, которые преследуют людей, гордыня и цветки зла растут, их опыляют бордовые пчёлы и разносят пыльцу, аромат от неё проходит в голову, и хочется пить и пить нектар, наивно думать, что наливают его себе, глотают зло другие. Что для других — они умирают от пыльцы.
Бедный Виктор, что же его убило, вода захлестывает в рот и нос, она пробирается в тело и убивает жизнь внутри, не оглядываясь на прошлое и свои целительные возможности. О чем думал покойный в будущем человек, желание увидеться с семьей всплывало в мыслях погибшего, или сын, который находился сейчас в пеленках. Жена, возможно непогашенный долг, или что-то еще – вещи избивали разум человека при жизни, а смерть дело совсем иное. Банан! Яблоко или вишня, возможно карандаш. Какое дело человеку, до моральных ценностей или даже до своей семьи, эгоизм, воспитанный в сердцах человека, но который уже умудрился заснуть, прикрывшийся благочестием пробудился. Мысли рассыпались, и порядок исчез, прибыл хаос, в такой момент, бред, который толкает воля к жизни, выплескивается наружу, но не избежать смерти, судьба неотвратимо гнет свой рог, и не давая вши сделать укус в плоть. Слышите? Нет. Печально! Это рушатся грандиозные планы и мечты в наших головах.