Сохрани мой белый платок.

Поставить день на повтор и каждую неделю отмечать его день рождения. Разве это невозможно? Если для того, чтобы проснуться, мы открываем глаза, превращая элементарное действие в привычку, тогда нет ничего проще жить так, будто весь мир навечно принадлежит лишь одному дню.
Стрелки часов неторопливо движутся к цифре десять. За окном петух уже устал оповещать мирно дремавших жителей о том, что их сну суждено исчезнуть вместе с первыми лучами утреннего солнца. Изрядно потрепанный календарь лишь молча указывает на уже знакомую сердцу дату. Понедельник. А это означает, что сегодня воспоминания снова оживут.
-Любимая, ты помнишь? Будучи мальчишкой, я поклялся, что обязательно дерну за косички ту девочку с веснушчатым рассветом на лице? И у меня бы это обязательно получилось, если бы на пути не встретился тот игрушечный паровозик, о который я споткнулся и больно ударился коленкой, пока падал. А ведь, как назло, приземлился на самосвал, который сам же туда положил и забыл. Да, хорош, ничего не скажешь. Но ты была единственная, кто тогда не засмеялся. Я до сих пор храню в шкатулке тот самый платок, который ты приложила на мою рану. И пусть кровь не хотела останавливаться, погружая белую тряпочку в кровавое озеро, шрам от смущения затянулся довольно-таки быстро… Прости, что хотел дернуть тебя за косички.
-А помнишь, как на пятнадцатый день рождения я подарил тебе щенка? Ты была очень удивлена, ведь это был мой праздник, и это я должен получать подарки, а не наоборот. Сейчас, наверное, провалился бы сквозь землю от стыда, сказав тебе те самые слова. Видя твои слезы на глазах, даже испугался, может, ты вообще не любишь животных, или у тебя аллергия на собак. Но успокоился, когда ответила, что безумно рада новому гостю в своем доме, и что слезы — это от радости, потому что никогда не слышала таких искренних слов. До сих пор удивляюсь, почему это вызвало такую реакцию. А ведь я всего лишь сказал, что лучший подарок, который можешь мне преподнести, это твоя улыбка… Погоди минутку, я налью нам кофе.
Опираясь рукой о трость, он осторожно поднялся с кресла и неторопливыми шагами поковылял на кухню. Себе сделал некрепкий, иначе опять не заснет до утра. А вот с ее напитком он провозился чуть дольше. Руки почти совсем перестали слушаться, а потому ложечка с сахаром была опущена в кружку только с третьей попытки. По-другому было нельзя, ведь одна ложка с сахаром и полкружки молока-вот идеальная пропорция для ее счастья.
-Прости, что так долго нес. Никак не мог найти пакет молока. Оказалось, что я его заранее достал и поставил на стол, чтоб не искать. А в итоге все равно забыл, представляешь? Что-то память в последнее время начала меня подводить. Но не переживай, наши с тобой воспоминания никогда не уйдут из моего сердца… Я ведь в институт вместе с тобой пошел только потому, что хотел быть ближе к тебе. Мечтая о пожарной каске, стоял в поварском колпаке, подпоясанный фартуком, и думал о том, правильно ли я делаю. Не понимаю, как ты тогда догадалась, но поговорив с тобой, я понял, что поддержишь меня во всех моих начинаниях. Уехал в Санкт-Петербург, поступил в академию. Я присылал тебе письма каждый понедельник, вот только обратных ответов не получал. Когда решил бросить учебу и приехать к тебе, наконец пришло письмо. Позже выяснилось, что твоя семья переехала в другой район, а почтальон потерял новый адрес, поэтому мои письма и не доходили. Зато потом, когда наступал понедельник, ты отправляла ответ по каждому из моих писем.
-Ох, совсем плох я стал, забыл, когда мы обвенчались. Кажется, это было в мае. Да, точно! Я тогда закончил учиться, устроился на работу и поехал к тебе делать предложение. От счастья и волнения был просто в каком-то сумасшедшем припадке, поэтому товарищи предложили подвезти меня на служебной машине. Тогда я не придал этому особого значения, а вот теперь понимаю, почему ты разразилась оглушительным хохотом, когда я постучал к тебе в окно. Еще бы! Квартира находилась на 5 этаже, а мне так не терпелось тебя увидеть, что решил сократить путь и попросил ребят поднять меня на лестнице-штурмовке. Я еще подумал, что это истерика, что ты тоже сошла с ума от счастья, которое переполняло мои легкие и, видимо, передалось тебе. Да, от предложения, которое сделано таким интересным способом, трудно отказаться… Спасибо, что не сделала этого.
В комнате зазвонил телефон. Все той же неторопливой походкой он подошел к столику и взял трубку. Впервые за этот месяц на его лице появилась легкая тень от улыбки. Сын поздравлял его с рождением единственной внучки в семье. А позже добавил, что ей дали имя-Алиса. Он был очень тронут, и поблагодарил сына. Скупая мужская слеза мягко скатилась по его щеке, когда он услышал о том, что сын извиняется, что не сможет приехать в этот день к нему, но обещает, как только мама с малышкой окажутся дома, он возьмет билет и вылетит первым же рейсом. Положив трубку, он, прикрыв веки, еще некоторое время стоял, не смея пошевелиться, дабы памятные моменты не смогли улетучиться вместе с какими-либо движениями его тела.
Легкий ветерок, прилетевший из приоткрытой форточки, заставил открыть глаза. Верно. Пора идти. Она ждет.
На вечнозеленом холме по-прежнему цветут ее любимые ромашки. Раньше это было их любимое место, чтобы побыть вдвоем. Теперь это только ее место.
-Ну, здравствуй, любовь моя. Прости, что задержался. Поздравляю, у нас теперь есть внучка. Помнишь, как мы забирали нашего сына со школы, и, будучи первоклашкой, он сказал нам, что больше не хочет учиться, потому что уже взрослый и все знает? Наш малыш вырос, дорогая. У этого ребенка теперь подрастает свой ребенок. Мы сделали все, что было в наших силах. Теперь ты можешь успокоить свою душу и ждать меня. Думаю, что уже совсем скоро мы снова свидимся. Уверен, мое время пришло.
Ковер из луговых цветов расстелился от самого дома. По нему он и нашел свой последний путь. Путь, который привел его к небольшому надгробию на вечнозеленом холме, на котором выгравирована надпись, гласившая:
-Я люблю тебя, моя Алиса. Подожди, и я скоро приду к тебе. Твой вечный муж и хранитель белого талисмана…