На оборотной стороне медали

Здравствуйте, меня зовут Джулия. Это конечно полный бред, но я пишу это сама себе. Так мне легче выносить ту боль, которая заняла всё пространство в моей грудной клетке.
Коротко о моей душевной ране.
Мне 17, я учусь в самой обычной, пригородной школе. Я не думаю, что будет интересно описывать вам мою повседневность. К тому же, настолько скучную жизнь, какой была моя, не увлечь даже минимум одного читателя. Всё было обычно, я опаздывая бежала в школу (постоянно опаздываю, это порядком раздражает).
Вообще я довольно-таки открытая девушка. Правда, с неким придурковатым оттенком. Как это понять? Ну, я бывает частенько так, выпадаю из разговоров, замыкаюсь в себе периодически, но в принципе являюсь безобидной. Меня терпят и выносят все мои придурковатости, мои лучшие друзья. Их у меня целых трое. Думаю, для меня это, даже слишком щедрый подарок со стороны Бога. Они у меня тоже чудные.
Сара-это наш собственный энергетик. Она безумная, общительная, ей не требуется по утрам кофе. (Понимаете да?). Она наш посредник с внешним миром.
Патрик- один из таких парней, которых обычно зовут умники, ботаники. Обычно они скучноваты, но знаете Патрик другой. Наверное, потому что мы его друзья, и любим его любым. (Всё-таки он нудный). Он наша ходячая энциклопедия.
И третий, Адам — хочется поставить точку.
Человек, который является той самой болью, отравляющей всю мою грудную клетку.
Мы знаем друг друга еще с детства. Сколько себя помню, он был моим соседом. И, конечно же, он знает все мои тайны. С ним я могу спокойно молчать. Иногда бывало такое, что молчишь, но понимаешь, что он знает, о чем ты молчишь. И всегда так ободрительно посмотрит, что всё забывалось. Когда в моей жизни был переломный момент, он был рядом. Постоянно. Я всегда была особенно близка с родителями. Мне казалось, что они всегда будут сильно любить друг друга, всегда будут в первую очередь друзьями, а уже потом супругами. Но на моем 13-летнем пороге, они развелись. Это было, как гром среди ясного неба. Я очень тяжело переживала этот период. С тех пор, я стала совсем другой. Ничто больше не вселяло мне уверенности. Я постоянно готовилась к тому, что всё предательски меняется. Меняется не в мою пользу. И как только я счастлива, мне тут же становится грустно, потому что я знаю, что это изменится, потому что я была на 100% уверена в любви и согласии родителей, потому что была спокойна и счастлива. И в нашей компании, я, скорее всего их пессимистичный, вечно отрицательно настроенный, не верящий в волшебство, но верящий в дружбу. Это была моя самая тонкая и мною оберегаемая часть, которую я не хотела анализировать. Я не хотела думать о том, что будет с нами в будущем (с моей то пессимистической настроенностью), я хотела просто дружить, не вдаваясь в подробности.
В этот день в школе было, как-то по-особенному шумно и восторженно. Конечно, набегу не особо то, вдаешься в подробности. Но зайдя в класс, я поняла, чем была вызвана данная шумиха. Мне повезло, и я зря бежала. Только лишний раз стала, как помидор, и растрепала все волосы. Учителя не было, но это не доставило мне радости, а всё из-за того, что я увидела за моей партой сидящую девушку. Она, скорее всего, была новенькой, и так восторженно глядела на моего друга. Именно эта девчонка и пробежала между нами. И с этого дня началась моя болезнь. Я не хочу в подробностях описывать, все те мелочи и диалоги, которые вводили меня в ярость, скажу только, что моего друга будто подменили. Мы более не болтали часами по ночам, мы более не виделись так часто, как только можно. Каждый день, я наблюдала за тем, как прекрасная Ванесса отравляет мою жизнь. Теперь я ходила в школу с безумным желанием поскорей сбежать оттуда. Поначалу они общались лишь тет-а-тет, но вскоре как выяснилось впоследствии, они были парой. Теперь я лишь наблюдала со стороны, как они мило перешептываются на уроках, как они держаться за руки и мило целуют друг друга в щечку. Ванесса из таких девушек, которые называют себя прирожденным лидером и 100%-й знаменитостью. Она была вся такая приторно милая, одевалась с-иголочки, всегда весела и позитивна. Казалось бы, она находила подход ко всем. Ко всем. Кроме меня. Вскоре через какое-то количество времени, она очаровала моих оставшихся друзей Сару и Патрика. Теперь они более не принимали меня такую, они постоянно пытались меня изменить, пытались сделать такой как она. То есть “стать позитивнее”, “веселее”. Они раздражались при виде моих некоторых привычек и действий, которые раньше они принимали и говорили, что любят меня и такой. Вскоре имея, как вы поняли не самый легкий и позитивный характер, я стала замечать то, что они избегают общения со мной, они постоянно куда-то спешат, стали ходить на все вечеринки и праздники, они стали одними из тех выскочек, которых мы так ненавидели.
То чего я так боялась, и чего так нежно и чувствительно оберегала, также разбилось вдребезги жестокой реальности. Я потеряла дружбу, которой так дорожила.
Помню как-то в унылый осенний день, я проснулась из-за нехватки воздуха (Такое у меня бывает, это что-то типа астмы, но в легкой форме), и вскочив настежь распахнула окно, выходящее как раз на окно моего друга. Обычно мы с ним частенько общались через окна, и было много шуток, совершенно разных и сумасшедших. На душе громко и торжественно заиграла мелодия боли и отчаяния. В голове всё вертелось: “Разве ты ожидала другого?”. Я сама и не заметила, что стою уже как полчаса возле раскрытого окна. Поняла только тогда, когда ощутила строй мурашек по коже. Не знаю для чего я стояла так долго. Точнее знаю, для того, чтобы увидеть своего друга, больше таковым не являющегося. Оглядев свою маленькую комнатку, на глаза попадались куча самых разнообразных книг. Начиная от Сесилии Ахерн и заканчивая психологическими книгами, с громкими названиями: “Как стать душой компании”, “Интроверты и экстраверты” и подобная чепуха. Я правда являюсь книжным червем. Обычно поглощаю любые книги. Заметила такую тенденцию среди молодых как рейтинги книг, книги, которые стоит прочитать обязательно и т.д. Мне всегда было интересно, кто составляет подобную чепуху? Честное слово — это же смешно. У каждого из нас свои вкусы и предпочтения, и я считаю, что стоит отталкиваться именно от этого. Вот я иногда могу месяцами поглощать сплошную сопливую, популярную, заезженную романтику. А иногда наоборот, углубляюсь в классику. В общем, это моя главная и единственная страсть, которой сейчас я особенно часто занимаюсь. Вот это и является моей проблемой выпадения из реальности. Я стою, разговариваю с друзьями, и тут в голове возникает вопрос, который я непременно должна решить сама с собой. Может я в какой-то степени шизофреник. Порой я безумно устаю от всех этих мыслей. Мне хочется быть обычной школьницей, голова которой забита одеждой и парнями. Но, к сожалению, я так не могу. К тому же, сейчас у меня и друзей то нет.
Так вот, в этот день я очень сильно поругалась с мамой. Утро итак началось с нехватки кислорода, так еще и усугубилось ссорой. Она всё требует, чтобы я сходила к её психологу. Меня это бесит. Почему если у нее самой проблемы, и потребность в психологе, она нападает и наседает на меня? Они с отцом развелись, но я знаю, что она до сих пор страдает по нему. В отличие от него, скорее всего. Со дня их развода, я с ним не общаюсь. Он звонит мне конечно, но я обычно не беру трубку. Мне совершенно не хочется слышать предателя и лжеца. Не знаю, является ли это максимализмом, но одно я знаю, точно, он потерял свою дочь, уйдя к другой.
В школу я шла с обычной безумной тоской, и грустными мыслями, после состоявшейся ссоры. Я постоянно проживала все сказанные слова мамы, их начало ссор, их развод, и совершенно не видела, что происходит вокруг. Иногда мои выпадения из реальности, мне право помогают. Придя в себя, я сидела в кабинете. Обычная школьная суета, все какие-то счастливые, веселые и позитивные. Я сидела на задней парте, с того самого дня. Мои друзья, ладно. Мои бывшие друзья сидели той же компанией, но теперь вместо меня там сидела Ванесса. Они что-то бурно обсуждали. Вслушиваясь, я поняла, что речь идет о прошедшей вечеринке, которая была вчера. Да. И все они были на ней. Иногда я ловила взгляды Адама на меня, но не думаю, что это что-то значит. В тот день они все как-то странно на меня посматривали. Я старалась изо всех сил не реагировать, и выпасть из реальности. Да, я стала этим пользоваться. Чувствуя удушье снова, я подошла к раковине, чтобы умыться и впервые за сегодняшний день, я взглянула на себя. Господи, это поистине жалкое зрелище. Волосы небрежно собраны в пучок, глаза опухшие, видимо от слез. Сейчас я, правда, не всегда помню, когда именно я плакала. Душа то у меня плачет постоянно. Одета в старые затертые джинсы, сверху толстовка. То-то же они все на меня так пялились. Я снова заметила его взгляд на себе. Душа снова заныла, и очень захотелось заплакать. Но я сдержалась. Краем уха я услышала, как Сара говорила им, я так поняла обо мне.
-Она совершенно не хочет помочь сама себе. –Она говорила это, и краем глаза смотрела на меня. Я конечно делала вид что ничего не слышу.
-Вы давно перестали общаться? –Так невинно и неприятно для меня, спросила Ванесса.
-Ну недели две точно. –Парировал Патрик. Адам же всё это время, просто смотрел на меня. Заметив это, Ванесса как хитрая лиса, занервничала, и начала всеми возможными способами его отвлекать.
Я вроде была не с ними, но была как бы их тайным слушателем. Позже их разговоры зашли об Адаме и баскетболе. Я всегда знала, что он безумно любит эту игру. С детства в нее резался. Но выпав из школьной жизни на почти месяц, я и не знала, что теперь он играет за сборную школы. Это весьма престижно. То-то эта лиса от него не отцепляется. Когда они говорили об этом, я вслушивалась, но в какой-то момент, у меня безумно закружилась голова. Скорее всего из-за того, что я не ела, или плохо ела последние недели. Потемнело в глазах, безумно тошнило, и я поняла, что необходимо что-нибудь съесть.
Подойдя к автомату, я ждала, когда парень выберет себе, что-нибудь. Увидев меня, у него округлились глаза, и он подбежал ко мне. Дальше я не помню. Оказывается, я отключилась. И вид у меня был не очень. Когда я пришла в себя, то увидела этого же парня. Мы были в кабинете у врача. Он так обеспокоенно суетился, что мне стало приятно. Господи, какая же я дура.
-Это голодный обморок. –Строго проговорил школьный врач. –Когда вы ели в последний раз? –Заботливо проговорила она.
-Я, -что-то необычно для себя я как-то растерялась. –честно говоря не помню. –Она лишь строго покачала головой, и дала мне батончик шоколада. Пока я жевала его, она обратилась к этому парню.
-Пожалуйста, сводите свою подругу в столовую, и лично проследите, чтобы она поела. –Я уже было, хотела сказать, что он просто прохожий и я уже в порядке, как он опередил меня.
-Не волнуйтесь доктор, обязательно. –Лишь проговорил он, и помог мне встать. Только встав, я поняла, как слаба. Она черкнула мне справку, об освобождении от уроков, и мы вышли. Пока мы шли, я опиралась на него, и ничего вокруг не видела. Господи, это надо же так довести себя. А он, за что я безмерно благодарна ему, шел, молча ничего не говоря, и не нудя.
Когда мы зашли в шумную столовую, все уставились на нас. И честно говоря, я не ожидала. Оглядев быстро всех, я заметила своих друзей. С ними сидели какие-то новые люди. Видимо из баскетбольной команды Адама, и их подружки. Они также удивленно смотрели на меня. Но как только мы прошли мимо них, они засыпали вопросами, но не меня. А моего молчаливого друга.
-Уейд мы заняли тебе место. –Вопросительно проговорила знойная блондинка, явно недовольная тем, что этот Уейд тащит меня.
-Спасибо! –Он говорил, и несмотря на его лицо, я поняла, что он улыбается. –Думаю сегодня я сяду немного подальше. Кое-какая миссия. –Меня вдруг, как холодной водой облили. Я стала изо всех своих сил вырываться. Но сил у меня было немного. А мои жалкие попытки, вызвали лишь недоумение у него на лице. Он послушно отпустил меня. И только сейчас, взглянув ему прямо в лицо, я поняла, что всё это время была в тумане. Тот молчаливый друг, так любезно помогавший мне, был никто иной, как Уейд. Местная знаменитость. Капитан команды по баскетболу, известный тусовщик, и просто известный всем в этой школе. Сколько наши разговоры с друзьями касались непосредственно его. Помню, что он меня всегда безумно бесил. Сара же наоборот всегда млела от него, чего я крайне не понимала. И сейчас, человек, которому еще минуту назад я была так благодарна, был он. Оказывается, я опять выпала из реальности, он что-то меня спрашивал.
-Тебе снова плохо? –Его низкий, бархатный голос заставлял трепетать все мои внутренности. Но я очень старалась это прекратить. После чего, проговорила своим хриплым, давно не использующимся голосом.
-Нет, спасибо за помощь. Не думаю, что она мне еще понадобиться. –Сказав это я захотела уйти, и думала, что такой парень как Уейд, спокойно отреагировав отпустит меня восвояси, но я глубоко ошибалась.
-Нет. Ни в коем случае. –Он вдруг быстро схватил мою руку, и потащил к совершенно другому столику, на что все его сокомандники изумленно глядели нам вслед. Я видела его глаза, они, почему-то блестели. Обычно Адам приобретал такой взгляд, если сердился. Но ведь, между нами давно все кончено. Как между друзьями, конечно.
Тем временем, Уейд усадив меня за столик, пошел за едой. То ли у меня не было сил, то ли я не хотела уходить, но я сидела. Через несколько минут он вернулся с подносом полным всяких вкусностей. На нем красовалось так аппетитно уложенное спагетти, несколько кусочков свежего горячего хлеба, несколько видов салатов и закусок, всего и не углядишь. Пока он нес это, все окружающие то и дело глядели ему вслед, и разочарованно смотрели на меня. Но его это будто не касалось. Положив поднос передо мной, он улыбнулся, и проговорил:
-Это всё, ты должна будешь съесть. Иначе я просто не отпущу тебя. –Он ослепительно улыбнулся. На все его “представление” скажем так, я лишь удивленно таращила глаза. Увидев, это он дружелюбно засмеялся, и тут к нему подошел парень, который поставил поднос с едой прямо перед ним.
-Спасибо Джон. –Проговорил он. –Не хочу тебя смущать, поэтому просто спокойно поедим, ладно? –Он сказал это так заботливо, совершенно непривычно для меня. Я не стала ничего отвечать, а просто начала есть. Я лишь хотела, чтобы это быстрее закончилось. Не став больше ничего говорить, он лишь тоже начал есть. Никогда мне не было так комфортно молчать, с совершенно незнакомым человеком. К тому же еда оказалась такой вкусной, что я просто ела с большим аппетитом. Зря я не ела в столовой. Здесь весьма недурно кормят.
Насытившись мне вдруг стало так хорошо, что я, наконец, взглянула на молчаливого друга. Оказывается, я ела довольно медленно, и он уже мин 10 смотрит, как я ем. Встретившись взглядами, мне стало неловко, и я опустила глаза. Но успела оглядеть его. Он был красив. Короткие черные волосы, красивые черные глаза. И безумно обаятельная улыбка, способная растопить сердце любой девушки. Я понимала, что нужно уже его, как-то поблагодарить. Но он опередил меня вопросом.
-Ну, наконец, поев, можно и познакомится. Как тебя зовут? –Он говорил так серьезно, что мне стало казаться, что он весьма обеспокоен. Но о Боги, мой мозг мастер на выдумки всяких ложных историй. Адам тому подтверждение.
-Меня зовут Джулия. –Мой голос звучал уже более мелодично и звонче. Не успев продолжить, он ловко протянул мне руку, и проговорил.
-Меня Уейд. Очень приятно познакомится. –Пожав руку, я все же решила продолжить.
-Спасибо. –Браво, я всегда была скупа на извинения, на благодарности и комплименты. Не знаю, тяжело мне они даются. И принимать я их не умею.
-Да не за что. С этого дня, я был бы рад если бы ты составляла мне компанию в столовой. –Улыбнувшись вопросительно проговорил он.
-А, по-моему, у тебя достаточно большой ассортимент приятелей и друзей способных доставить такое удовольствие. –Право, поела, силы вернулись, и вместе с ними мое ехидство. Он весело засмеялся, и, смотря, мне в глаза проговорил.
-Да конечно, их достаточно. Но, ни с кем мне еще не было так комфортно и хорошо есть. Может это звучит цинично, но так оно и есть. –Тут уж я не смогла удержать смех, и лишь произнесла.
-Хорошо. –Потому что, и мне впервые было комфортно есть. И вообще есть.
-Ну, тогда завтра в это же время, встречаемся здесь. –Он широко улыбнулся, и еще раз протянул руку, и пожав её, как-то странно посмотрел, подмигнул и пошел к друзьям, давно уже косившихся на меня и уставших звать своего странного лидера. Уходя, он то и дело оборачивался.
Как только я пришла домой, настроение, которое хоть на одну дольку, но увеличенное, тут, же упало. Всё дело в том, что мой отец, никак не добившись от меня ответа, посчитал, что это мама меня на это провоцирует. И как только моя нога ступила за порог, я услышала ругань.
На самом деле мне даже не хотелось показываться им на глаза, и быть вмешенной в их ссору. Но у меня это не вышло.
Закончилось всё тем, что я со слезами на глазах и рюкзаком на плече, ушла из дому, хлопнув дверью. Обычно в такой ситуации у меня был Адам. Но сегодня, и вообще теперь, он больше не является частичкой моей жизни, и поэтому я даже не знаю, куда мне можно пойти. Отрезвляющий осенний мороз, полностью охватил все мое тело. Я шла в одних кедах и легкой куртке, и вся, дрожа от холода, шла, куда глаза глядят. На всякий случай шла быстрым шагом, не дай бог, они пойдут за мной. Но не думаю, что пойдут. Все мы друг другу такого наговорили, что не думаю, что кто-то из нас захочет хоть что-то сделать для примирения. Весь мой оставшийся разум, занимали мысли об этой ссоре. Так сильно, мы еще никогда не ругались. Сколько оказывается, в нас было яду. Думая обо всем этом, я не заметила напротив идущего человека, и больно столкнувшись, только подняла голову и увидела его. Да, это был Адам. Как всегда, когда мне плохо он каким-то случайным ветром был рядом. И даже сейчас, мы вроде уже и не друзья, но он опять оказался рядом в час, когда безумно нужен мне. Увидев мое заплаканное, красное лицо, он встревожено проговорил.
-Всё в порядке? Куда это ты собралась на ночь глядя. –Оглядев меня проговорил он. Мне стало так забавно, он всё еще тревожится обо мне. Это даже смешно. Он видимо шел домой, со своей этой треклятой баскетбольной секции. Я не стала говорить ему ничего нового.
-Поругалась с родителями. –Мне не очень-то и хотелось смотреть ему в глаза. Слишком уж он отдается болью у меня в груди.
-Ты ушла из дому? –Сразу поняв спросил он. Мне вдруг стало так интересно, что он будет делать.
-Да. –Лишь проговорила я, подавляя слезы. Я не хотела плакать при нем. Впервые в жизни. Странно, но он замолчал, и минут пять, мы, молча, стояли. Я хотела было уйти, но он остановил и явно хотел мне, что, то сказать. Но как только это произошло, у него зазвенел телефон. Он одной рукой остановил меня, дав понять, что разговор еще не закончен, и ответил на телефон. А я как дура, стояла и ждала. Пока я ждала продолжения, услышала в трубке до боли знакомый тонкий голос. По выражению Адама, я поняла, что у них, что-то намечалось, похоже, давно запланированное, потому что обычно в таких ситуациях он не замолкал на целых пять минут. И в моем, и без того восприимчивом мозгу, картинка безупречно сложилась. Внутри всё зажглось яростью, и добавилось к той ранее принесенной родителями. Я просто вырвала свою руку, и ушла. Не помню много ли прошло времени, а может и сразу, но он бежал за мной.
-Подожди Джулия! Стой говорю! -Кричал он мне вдогонку. Я не поняла, как начала бежать, но я бежала. Вскоре я более не слышала никакого голоса. Похоже, ему надоело играть со мной в догонялки. А я дура, надеялась, что он догонит меня, и как всегда обнимет, после чего мы спокойно и дружно пойдем к нему пить чай с конфетками. Моя мама оттого и не побежала за мной, потому, что думает наверняка, что я буду у него. Она ведь не знает, что происходит у меня сейчас. Раньше мы часто болтали по душам. Бывало, что втроем говорили на любые темы. Я могла им рассказывать всё, что меня беспокоило. Но сейчас все по-другому. Я не знаю, как долго я шла, но на улице уже стало темно, и зажглись фонари. Безумно пахло снегом. Из-за огромной ярости внутри, я похоже и не чувствовала наружного холода. А холодно было ужасно. Я ощутимо всем телом дрожала, но шла. Наконец остыв, немного, я стала смотреть по сторонам, и поняла, что нахожусь во дворе школы. Даже на эмоциях, я собрала нужные книги на завтра. Это даже смешно. Достав телефон из рюкзака, я вдруг поняла, что совершенно не слышала, что он звонил. 17 непринятых звонков от Адама. 20 непринятых звонков от мамы, и 10 от папы. Самые дорогие и родные мне люди, которые за короткий миг превратились в совершенных чужаков. Я бы даже сказала давних знакомых. Я не стала им перезванивать, просто потому, что не хочу вновь разжигать огонь ярости в моей душе. Оглядевшись по сторонам, я пошла в сторону заднего хода, о котором знали только мы четверо. Спокойно проскользнув мимо охранника уже немного дремавшего, я, укутавшись в свою легкую куртку села возле стенки, и постаралась забыться во сне.
Проснулась, я уже от шума. Не поняв вначале, где я, около минуты растерянно смотрела по сторонам. Наконец вспомнив весь прекрасный вчерашний день, я встала и моё терпеливое тело, наконец, дало мне безумный сигнал о боли. Проходившие мимо меня школьники, вытаращив, свои глаза о чем-то перешептывались.
В класс я зашла, конечно, умывшаяся, но все-таки потрепанная. Нелегко всё-таки, ночевать в стенах школы. На данный момент я не хотела выяснять отношения, или даже просто с кем-то разговаривать. Я просто как можно тише села на место, и уткнулась в книгу. Но через некоторое время (я и не заметила, когда он пришел) ко мне стремительными шагами шел Адам. Вид у него был грозный, я на миг даже испугалась. Но увидев позади его лису, тут, же успокоилась.
-Ты сумасшедшая? –Он сказал это так громко, что все те, кто был в классе невольно обернулись. И я даже заметила своих давних друзей Сару и Патрика. – Почему ты не брала трубку? Я звонил тебе аж 50 раз. –Он весь красный от злости, глядел прямо мне в глаза, на что я, наверное, просто от усталости отвечала взаимностью.
-Да. –Лишь проговорила своим хриплым голосом я. Он сейчас у меня частенько хрипит.
-Ты не ответила на мой вопрос. –Настойчиво продолжал он. Но тут вмешалась его заботливая лисичка.
-Адам милый, не злись так, ты ее напугаешь. –Она сказала это так ненавязчиво и нежно, что невольно вызвала этим у меня ехидный смешок. Что конечно не осталось без внимания.
-Джулия тебе смешно? –Вдруг вмешалась моя давняя подруга Сара. –Адам себе вчера места не находил. А тебе еще и смешно. –Послушав ее речи, я вдруг наконец поняла. Или меня осенило. Они всегда были такими продажными и скользкими. Во мне вдруг снова разгорелся мой уже частый гость, ярость.
-Слушайте, я не требую от вас всех никакого внимания к своей скромной, пессимистичной и вечно проблемной персоне. –Я старалась сдерживать себя, но мой гнев уже плавно вытекал наружу. Я сама не заметила, как начала смеяться, ловя при этом их удивленные и встревоженные взгляды. –Но, пожалуй, не буду такой грубой и невежливой, по отношению к бедному очень переживавшему и место себе не находившему Адаму, как выразилась наша Сара. Да я сумасшедшая. Всё? Вопрос решен? –Сказав это, я надеялась уже на их уход. Вообще за эти дни, стала совершенно дикой. Но тут, неожиданно Адам спокойно проговорил.
-Оставьте нас.
Я не знаю, как отреагировала на это наша идеальная лисичка, но через минуту, мы были одни. Он сел напротив меня, и глядел на меня глазами полными осуждения.
-Что с тобой твориться? Джулия, когда ты успела стать настолько обозленной? Мы тебя обидели чем-то? –Он говорил максимально спокойно, но зная его как свои пять пальцев, я понимала, что он при этом безумно нервничает и злиться. Его слова по поводу “обидели чем-то” просто вызвали во мне бурю эмоций, но я проговорила лишь.
-Да Адам, вы меня обидели. Но дело даже не в этом. Да у меня кое-что твориться, но этого слишком много, и вас не было уже очень давно, поэтому не думаю, что хочу рассказывать о своих проблемах обычным знакомым. – Я старалась говорить, как можно ядовитее, чтобы задеть его побольнее. И мне это удалось, побледнев он, лишь качая головой, встал и собирался уйти, но в конце передумал и, обернувшись, проговорил.
-Хорошо. Раз мы теперь просто знакомые, я больше не буду вмешиваться в твои дела, и не буду попусту беспокоиться. –Он конечно знает, какие слова могут меня задеть. Да. Разговор в его пользу. Он задел меня за живое, и я чувствовала, что более не смогу сдерживать своих эмоций, и просто скоро разревусь, как самая типичная девчонка, я просто вышла.
Господи, насколько затянулась моя болезнь. Я перестала чувствовать хоть какую-то радость. Мне стало совершенно все равно на жизнь и все, что в ней происходит.
Сидя во дворе, я думала, и мне вдруг стало так грустно. Значит, я была настолько зависимая от других, что фактор счастливая я, или нет, зависел на прямую, от того, как меня воспринимают мои друзья. Я возвысила их до такой высоты, что их отсутствие в моей жизни, превратилось в эту суматоху. Я исчезла как цельная личность. Их мнения обо мне, стало моим. И я более воспринимала себя, как самую, что ни на есть пессимистичную личность. Хотя я всегда была достаточно открытой. Думая обо всем этом, я вдруг решила, что больше не хочу страдать и плакать. Посмотрев на часы, я заметила, что время близилось к обеду. И тут меня осенило, и я вспомнила, что вчера совершенно случайно договорилась об обеде с молчаливым другом. Поняв, что опаздываю на минуты 5, я сорвалась с места и побежала в столовую. То, что мне сейчас было нужно, это просто есть в компании молчаливого друга.
Дойдя, наконец, до нужного столика, я заметила, что его нет. И мне стало безумно досадно. Но через некоторое время, я услышала сзади знакомый бархатный голос.
-Я уж было подумал, что ты не придешь. –Улыбаясь он шел с подносом, на котором красовалась еда. Учтиво положив поднос передо мной, он ярко улыбнулся и проговорил. –Не смей исчезать, я скоро буду. –На что я не смогла не улыбнуться. Он вернулся, как и обещал довольно быстро. Сев напротив, он посмотрел на меня весьма обеспокоенно.
-Как ты? –Я слегка усмехнулась, и проговорила.
-Настолько дерьмово выгляжу? На что он растерялся, и улыбнувшись проговорил.
-О, я не имел ввиду, что ты плохо выглядишь. –Поняв свое смущение, он засмеялся и проговорил. — Знаешь, ты первая девушка, перед которой я робею как ребенок. –Он сказал это настолько правдиво, безо всяких лживых ехидств, без лишней перегрузки эмоций, что мне стало так чисто внутри. Я вдруг за долгое время почувствовала, как рана на душе затягивается. Не став ничего отвечать, дабы не испортить момент я просто улыбнулась. Улыбнулась настолько искренне, так как уже очень давно не улыбалась. Но придя в себя я вдруг поняла, что уже почти как 5 минут стою и тупо улыбаюсь во всю ширь моей ротовой полости, и выглядит это уж точно не привлекательно. На что мой молчаливый друг лишь молча улыбался в ответ. Наверное, со стороны мы выглядели, как два чокнутых придурка, но в этом настолько много на самом деле смысла. Человек, которого я почти не знаю, за одно мгновение понял всю мою суть, и не осуждая улыбается в ответ.
-Прости, -Очнувшись проговорила я, -Я частенько выпадаю из реальности…
-Это очень милая привычка. Я рад, что ты выпала из реальности рядом со мной. Это лишь подтверждает, что тебе комфортно рядом со мной…-Его бархатный, низкий голос дрожью пробежал по всему телу, и я, лишь восторженно глядя на него молчала.
-НУ что, пойдем? –Ненавязчиво и легко проговорил он, и мы пошли в уже ставшую родной для меня столовую.
На несколько мгновений я выпала, я, идя в столовую была окрыленной и легкой, мне казалось я могу простить всех и отпустить, казалось, что в жизни настал новый этап взросления и радости, но не тут-то было…Как только мы переступили порог, к нам подлетела девушка, красивой и приятной внешности, она подлетела к моему молчаливому другу, и повисла у него на шее, проговорив при этом.
-А вот и я! Как же я соскучилась по тебе! –Сказала она и поцеловала моего молчаливого друга. Поцеловала в губы. Поцеловала как девушка, приветствующая своего парня. И тут до меня дошло то, что выпало из моей головы. А именно, девушку звали Люси, она являлась самой настоящей девушкой Уейда, и мы не раз с друзьями обсуждали эту парочку. И как я могла забыть. Люси болела около двух недель, и только сейчас вышла из своего больничного отпуска так скажем. И как я могла это забыть? Я стояла как вкопанная, и краем глаза заметила, как они подходят ко мне, и даже услышала этот звонкий голосок Люси, которую любили все в школе. Она была таким человеком, который нравится буквально всем. Даже я, раньше частенько заявляла, что она могла бы найти себе кого и получше нежели Уейд. И сейчас эта самая Люси, целует моего уже ставшего близким молчаливого друга. Снова эта уже частая гостья в моей душе-боль.
-Как ты дорогая? — Так мило и нежно спрашивает меня она. –Уейд рассказывал в каком ты была состоянии, мне так жаль, что такое происходит. –Она говорила это ненавязчиво, безобидно, но в голове у меня звучали мысли о том, что он не такой…Он все ей рассказывал. Это не было нашим тайным рвением сердец друг к другу. Я снова все выдумала. А он, лишь по-доброму спас меня, и решил помочь, делясь при этом обо всем со своей милой девушкой. И хотя она такая милая и хорошая, сейчас мне хотелось бы врезать ей. Просто потому что она такая, сука, хорошая. И снова меня начинает тошнить от самой себя. Господи, что я делаю? И вдруг я поняла, что снова выпала, благо ненадолго.
-У меня все отлично, не знаю, что там тебе наговорил твой парень, но у меня все, ОТЛИЧНО. –Кажется я произнесла это слишком яростно и злобно. Заметила кстати и знакомые лица своих старых друзей, которые осуждающе глядели на меня. И его глаза. Да. Глаза Адама. Пустые и ничего не чувствующие. Он так нежно и властно обнимал свою лису, показывая тем самым что для меня в его сердце больше нет места. Даже в качестве друга. Даже в качестве соседки. Полный ноль и равнодушие. Не зря говорят, равнодушие убивает. Наконец я подняла глаза на молчаливого друга, и увидела странный блеск, его глаза будто говорили, нет тебе это не привиделось. Я тоже это чувствую. Но я закрыла эту главу, и решила, что больше не поддамся на глупые провокации моего глупого мозга и воображения. Все хватит. Я слишком устала. Вокруг было шумно, но я заметила недоумение Люси, и то как они с Уейдом о чем-то шепчутся, после чего она, робко улыбаясь мне, уходит, а он подходит ближе.
-Слушай, извини я не думал, что тебя так заденет то что я сказал Люси. Извини. Просто у нас обычно нет секретов. –Ха-ха, Господи, как же я хотела тогда влепить ему пощечину. Нет секретов. Какие милашки. Но это было лишь в моей чокнутой голове, а в реальности же, я просто ответила,
-Все в порядке. Спасибо что помог. Думаю, на этом всё. И не переживай, просто давай делать вид что незнакомы. Мне так даже лучше.
-Почему я должен делать вид что мы незнакомы? Ты нравишься мне, и я хочу и дальше продолжать общаться. –Он говорил это настолько мило, что я невольно улыбнулась,
-Нет. Мы никак не можем быть друзьями. И не спрашивай почему. Можешь не переживать, завтра я лихо сольюсь с толпой, и ты даже и не вспомнишь. Удачи тебе. –Сказала, как отрезала, да в этом вся я. Мысленно улыбаясь над самой собой, я развернулась и ушла. Конечно я не знаю, что было там дальше. Знаю только одно, никто меня не остановил. И какой надо быть дурой, чтобы наивно верить в это? Именно такой как я.
Мои размышления прервал звонок, так яростно повторяющий звонить. Оказалось, это мама, звонила уже чуть ли не 30 раз, Господи, мне стало так стыдно. Я вдруг поняла и ощутила все переживания мамы. Я вела себя как эгоистка и ребенок, не желающий чтобы что-то было не по ее, а на самом деле, как же плохо было маме, как было и есть. Не затягивая больше я подняла трубку, и сказала лишь,
-Мамочка, я так тебя люблю. –От удивления маме нечего было сказать, но я лишь продолжала. –Прости что вела себя как свинья. Как неблагодарная свинья. –Услышав, что её родную дочь я зову свиньей, материнское сердце не выдержало и она проговорила…
-Все в порядке милая, не надо себя ругать. Я лишь очень беспокоилась, тебя же не было дома.
-Мама, подожди меня ладно? Я бегу. Хочу поговорить, и крепко тебя обнять.
-Жду малыш.
На том конце провода, я почувствовала такую любовь, и такую заботу, что уже ничто не останавливало меня.
Я бежала со всех ног. Не знаю почему, но я бежала как никогда. А в голове –лишь бы успеть, -хотя куда я спешила, мама отчетливо сказала, что ждет. Но внутреннее чутье, говорило мне бежать, торопиться что есть сил.
Дальше все было, как в тумане. Если честно не хочу сейчас вдаваться в подробности, и расписывать что и как было… Просто я не успела. Просто я чуть-чуть опоздала с признанием.
И именно с этого момента я начала. О той боли, что заняла всю мою грудную клетку.
Сейчас я конечно живу с отцом. С отцом, которого не хотела видеть и слышать. С отцом-предателем. С тем, кто разрушил мою жизнь. Конечно после всех этих событий он старается быть милым и терпеливым. А еще его эта противная Синди, которая строит из себя заботливую мамочку. Но она далеко не она. Оказывается, отец уже успел обзавестись дочкой, с этой самой Синди, ей 3 года, ха ирония, 3 года назад у меня был отец, и смотря на нее в моей душе огонь ярости горит всё ярче и ярче. Я ненавижу ее. И меня безумно раздражает, как она липнет ко мне, ненавижу это. А еще когда она меня обнимает. Хочется взвыть от боли. Отец, решив, что мне будет лучше ходить в старую школу, к старым друзьям думал делает мне одолжение, и оставил меня в этой гребанной школе, которая напоминает мне обо всем былом. Об ушедшей маме, о старых друзьях, о беззаботном времени, и да, о моем молчаливом друге. Но я не стала ему ничего говорить. Я сейчас вообще не разговариваю. Ни с кем. Никогда. Начинаю забывать, как звучит мой голос. Конечно я вижу, что отца это беспокоит. Он даже говорил об этом со своей Синди, которая кстати психолог. Ха-ха и еще одна ирония. А Бог еще тот юморист. Знает, как задеть меня. Но даже видя его переживания, (то бишь отца) я не хочу говорить, я даже начала курить. Просто чтобы его позлить, чтобы он так беспокоился, что каждый раз вспоминал какую боль он принес нам с мамой. Хотя иногда…Иногда конечно мне его безумно жаль. Но это очень даже иногда. Сейчас вся моя жизнь состоит из двух действий, сходить в школу, прийти и лечь (окей трех), и ничего лишнего.
Школа. Место становления личности, как говорят заумные преподаватели. И в чем-то они правы. Именно здесь зарождается то, как ты проведешь свою жизнь. Идя в школу, я заметила, что уже наступила зима. Надо же, а я остановилась на Осени, когда сказала маме, что люблю. Снова эта боль. Не могу терпеть ее больше, поэтому в надежде на хоть малейшее облегчение, переключаю внимание, и наблюдаю за тем, что происходит в школе. Хотя если честно, я очень даже давно выпала. Совершенно выпала. И только сейчас оглядевшись я поняла, что, что все по-прежнему. Адам и компания моих бывших друзей, тусуются о чем-то шумят и веселятся, но меня это больше не задевает. Не знаю почему, просто стало как-то все равно. Смотря по сторонам, я вдруг замечаю на себе взгляд. Оборачиваюсь. Молчаливый друг, в компании своих друзей и Люси…Но он продолжает смотреть на меня. Беззастенчиво смотрит на меня. На самом деле, не хочу бередить какие-то раны, поэтому просто перевожу взгляд на дерево, и одевая наушники, слушаю как Эд Ширан душевно напевает что-то о спасении самого себя, и как же это актуально. Сама не замечаю, как рыдаю. Что это? Слив эмоций? ДА, Синди что-то там говорила об этом, мол дай себе волю выплакать все что накопила. Не хотела я ее слушать, но блин так получилось. Все проходящие мимо меня люди, то и дело поглядывали, кто с удивлением, кто с опаской…Но я не могла более себя сдерживать, и просто рыдала. Смотря на дерево. И тут я почувствовала, как кто-то сзади крепко меня обнял. Так что я начала плакать сильнее, потому что чувствовала, что это был Адам. Не знаю сколько мы так сидели, и сколько я рыдала, но Адам был рядом.
Наконец придя в себя, я решилась взглянуть на него, и тут моему крайнему удивлению не было предела. Это был мой молчаливый друг. Это был Уейд. Господи, я прорыдала на плече Уейда чуть ли не два часа, но я-то думала, что это Адам…
-Как ты себя чувствуешь? –Снова этот низкий, красивый, бархатный и успокаивающий голос. –Полегчало? –У него был такой встревоженный и заботливый вид, что я невольно загляделась, а после просто кивнула головой. Право, я забыла, как это разговаривать. Он не сдавался, и продолжал заботиться. Укутал меня в свой теплый шарф, вытер слезы, и, хотя на нас смотрели миллионы лиц, и даже его девушка, совершенно не понимающая что, происходит, он продолжал…
-Слушай, хорошо, что ты выплакалась. Я наблюдал за тобой, и молил Бога, чтобы ты наконец поплакалась. –Тут он улыбнулся своей обаятельной, красивой улыбкой, и проговорил,- Видно он меня услышал. –Видя, что его девушка психует, и уже на грани, я что-то прохрипела в ее сторону, на что он, сделав серьезное лицо, проговорил. –Побудь здесь, я сейчас. –Он сказал это мне. Ну а я что? Куда мне деваться, я конечно, как преданный пес сидела и ждала, краем глаза наблюдая за происходящем.
Вот он ей что-то говорит, она начинает психовать. Показывая на меня, она все больше начинает свирепствовать. И это та Люси? ТА добрая и милая? Невольно вспомнились ссоры мамы с папой, чем-то они мне напомнили их. А я? Я тут скорее в качестве этой стервы Синди. Вот он терпит её удары. Что-то говорит ей, и поворачиваясь уходит. Уходит ко мне. Как мой отец когда-то ушел к Синди. А ведь и правда, как же в жизни все может развернуться? Кто бы мог подумать, что я пойму, что, чувствовала Синди. Сейчас в памяти всплывали обрывки сцен, когда я могла совершенно намеренно позвонить ей, и покрыть ее матом с ног до головы, обвинив во всех смертных грехах, на что она всегда лишь молча слушала. Сейчас я понимаю, что она чувствовала, потому что прямо в данный момент Люси покрывала им меня, на глазах у всей школы, кричала такие вещи, которые вырывались и у меня. Вот она уже рядом со мной, в глазах ярость, она вдруг толкает меня со всей силы, а я давно утратившая какие-либо силы, падаю и натыкаюсь головой на что-то очень твердое. Краем глаза вижу, как Уейд кричит на нее, и её уводят. И тут он появляется снова предо мной, и смотрит с очень обеспокоенным видом. И всё, и тут я засыпаю или отключаюсь.
Сейчас я как никогда понимала Синди. Чувствовала себя полным дерьмом, разрушившим чужое счастье.
Вот я прихожу в себя. Но я уже не в школе, и не дома, я нахожусь в больнице, и вижу обеспокоенного отца, встревоженную Синди, и на душе как-то всё успокаивается. Я чувствую, что кажется поняла. Многое поняла. Все свои детские, максималистские причуды и принципы. Я поняла, что у жизни всегда свои правила и принципы, которых мы не знаем. Я поняла, что папа ушел к Синди потому что полюбил и почувствовал родственную душу, поняла, что с мамой у них давно всё было закончено, и что всё держалось с самого начала на мне. Отсюда и эти идеальные вечера, которые на самом деле были больны им обоим. Я поняла, что Синди пыталась отпустить его, пыталась несколько раз бросить, и бросала, после чего понимала, что всё-таки не может жить без него. Я поняла, что у каждого человека своя правда, и жизнь не ограничивается моим узким мирком, сквозь который я всегда смотрела. Я поняла, что стоит прощать и принимать реальность. Я поняла, что стоит жить дальше, и что отчаяние ни к чему не приведет.
И поэтому, сейчас открыв глаза, я снова вернула свой голос.
-Папа…-Лишь произнесла я, и тут же предо мной возник мой папа, и чуть поодаль Синди. –Я рада вас видеть. –Хриплым голосом произнесла я, и ощутила, как же здорово говорить, а не молчать. –Синди, мне безумно нравятся твои пироги…-Лишь произнесла я, и улыбнувшись замолчала, потому что сил как оказалось нет, и голос снова ушел в подполье. Но она поняла, что я хотела сказать, улыбнувшись проговорила.
-Я испеку тебе их много раз, только поправляйся.
Мы улыбнулись друг-другу, и замолчали, но в этом молчании, и в этих взглядах было понимание, смирение и радость в обретении нового друга, новой надежды и вдохновения. Сейчас я понимаю, что начинается новая глава моей жизни, сейчас я понимаю, что многое узрела и поняла, пусть и слишком горьким был мой опыт, мой урок, зато максимально понятый.