Жизнь прекрасна!

Роман Снегирев выделялся среди своих друзей: высокий, стройный, красивый. Он легко знакомился с девчонками, менял их как перчатки. Трое его друзей тайно завидовали ему. Ромка знал об этом и в душе гордился своими подвигами. Часто они ходили в общежитие от пединститута, где познакомились с девчонками, живущими в одной комнате. Среди них была одна очень симпатичная: среднего роста, прекрасная фигура, большие серые глаза, длинные пушистые волосы. Звали её Наташей. Но она не принимала участия в общих чаепитиях, походах в кино и играх, даже в разговорах и спорах, которые иногда возникали. Она в одиночестве или читала книгу, или вязала. Была нелюдимой и почти всегда находилась в грустной задумчивости.
При встречах с ней Рома словно забывал о тех преимуществах, которые позволяли прежде пленить слабый пол. Он говорил с другими девчатами, шутил. Часто бросал взгляды на Наташу, которая не обращала никакого внимания на парней. Иногда они встречались взглядами, и Наташа, смущаясь, быстро отводила глаза. А Ромке нравилось не только это смущение. Ему нравилась она сама.
Однажды, когда Наташа вышла из комнаты, Роман поинтересовался у девчат:
— Она всегда такая молчаливая?
— Нет, почему же. С нами она весёлая и жизнерадостная. Просто она ненавидит парней.
— Почему? — удивился Сергей, с которым Рома поддерживал более дружеские отношения, чем с другими парнями.
— Не знаю. Но, кажется, её обманул парень, и теперь она вам больше не верит. Вы не обращайте на неё внимание. И, пожалуйста, не обижайте. Она очень ранима.
— Пойду-ка я покурю. — Рома не стал звать остальных и вышел один.
В коридоре около окна он увидел Наташу. Она смотрела на город, на миллионы его огней. Он подошёл и встал рядом. Наташа ничем не выдала того, что замечает его присутствие.
— Наташа, ты почему одна? Пойдём в комнату, там музыка, весело.
— Оставь меня одну, — она даже не взглянула в его сторону.
— Одиночество – это не лучшее, что создал Бог.
Она резко повернулась и посмотрела ему в глаза:
— Я тебя прошу, оставь меня, — в её глазах мелькнул злой огонёк.
— Извини, — Рома пожал плечами и поругал себя за бестактность. Снова пошёл в комнату, где увидел, что вся компания куда-то собралась.
— Вы куда?
— Решили в кино сходить. Ты с нами?
— Нет, я пойду домой. — Снегирев взял куртку и вышел.
Он стоял за остановкой, курил, совсем не собираясь идти домой, и ждал, когда весёлая компания удалится в кинотеатр. Ждать ему пришлось недолго. Он слышал, как они пришли, громко разговаривая и смеясь. Из их разговоров он узнал, что завтра у Наташи день рождения.
Вскоре они уехали, и Рома вернулся в общагу.
— Можно? — он постучал.
— Да, – раздался вежливый голос Наташи.
— Извини ещё раз, — Рома зашёл, — я, кажется, забыл свою шапку.
— Вот она, — она кивнула головой и снова углубилась в чтение.
Рома взял шапку, помялся на месте, не зная, как ещё раз завести разговор.
— Какую книгу читаешь?
Наташа мимолётно посмотрела на него, но ничего не ответила.
— Может, сходим в кино?
— Я не хочу, — не очень любезно ответила она.
Рома чуть разозлился. Он бесцеремонно снял куртку и сел за стол напротив девушки. Наташа при этом только пожала плечами, продолжая читать. Но пристальный взгляд Романа, который она чувствовала на себе, сделал своё дело. Она начала волноваться, перечитывать строчки по несколько раз, тем не менее, ничего не понимая.
— Человеческие отношения так загадочны и мучительны, что иногда приходит мысль: не одиночество ли единственное, пока доступное счастье, — вдруг сказала она и подняла голову.
Рома встретился с ней взглядом и подумал: «Какие у неё красивые, выразительные глаза». — Александр Грин, — добавила она.
Рома лихорадочно искал в цитатах великих людей что-нибудь противоречащее Грину, но, как обычно бывает, умные мысли приходят всегда поздно. Только одна пришла на ум:
— Самый прекрасный подарок сделан людям после мудрости – это дружба. К сожалению, автора не помню, — честно признался он.
Теперь настала очередь Наташи. И она, к огорчению Романа, ответила моментально:
— Мудрость? Так будь мудрым. Неужели я своё желание выразила непонятно? – и она уткнулась в книгу.
Рома встал, прошелся по комнате, чувствуя себя побеждённым.
Неожиданно вернулись пацаны и девчата и, удивлённые, остановились в дверях.
— Хорошо, что вы пришли. Такого утомительного собеседника я встретила первый раз. — Сказала Наташа и даже не посмотрела в его сторону.
Рома схватил куртку и выскочил из комнаты.
Он долго не мог уснуть. Лежал и смотрел в темноту. Мысленно постоянно возвращался к Наташе и сам не мог разобраться в своих чувствах: «Чего я хочу? Завоевать её сердце? Это, конечно, тоже есть в моих мыслях. Но, главное, я хочу быть просто её другом, чтобы она доверяла мне, поделилась своей болью. Я хочу вернуть ей радость жизни. Улыбку и весну. Тяжело быть одному. Страшно. Я хочу помочь ей. Чисто по-человечески. Но как ей объяснить это?».

Вечером он, как обычно, собрался идти в общежитие. Ещё после работы он купил огромный торт и букет цветов, на что потратил почти весь аванс. На то была причина: у неё был день рождения.
Но вся его решимость и смелость вдруг испарилась около общежития. Он остановился и закурил, посмотрел на окна пятого этажа. В комнате горел свет, мелькали тени. «Пацаны, наверняка, тоже там. Сидят за столом, поздравляют, смотрят в её красивые глаза. Что это я? Ревную?»
— Что, проблема? — раздался голос за спиной. Он обернулся и увидел подростка.
— Чего? — не понял он.
Пацан кивнул на торт и цветы:
— Не пускают? Или поругался? Я могу отнести, конечно, за деньги, — он говорил вполне серьёзно. Рома понял, что он подрабатывает тем, что таскает подарки и записки. Он протянул свой.
— Комната 138. Наташа Завьялова.
— Понял! — парнишка скрылся в подъезде. Вернулся он быстро.
— Классная у тебя девчонка, — сказал он. — Там парни были, и один собирается поговорить с тобой.
— Это уже лишнее, — прошептал Роман.
Сейчас он не хотел ни с кем встречаться, тем более с друзьями. «Интересно, как отнеслась к этому Наталья? Опять холодный взгляд и пожатие плеч? А может, в её глазах наконец-то затеплится нежный огонёк? И если это случилось, то, значит, первый шаг сделан».
Целый вечер в полном одиночестве Роман бродил по городу. Когда становилось холодно, то заходил попить кофе. И всё время думал о ней.

Он гулял по городскому парку, загребая ногами разноцветную листву. Недавно прошел осенний дождь, и в воздухе висел запах леса и грибов. Не зря, наверное, поэты любят осень. Приходит грусть и вдохновение – рождаются стихи.
— Ромка, — послышалось за спиной.
— Сергей, — они поздоровались.
— Я искал тебя. И догадался, что ты здесь. Любишь этот парк?
— Обожаю. Особенно осенью. Ты чего искал меня?
— Хотел поговорить, — он немного помолчал, — о Наташе.
— О Наташе? — Рома сделал удивлённый вид. — С ней что-то случилось?
— Ты же знаешь, какая она.
— Знаю. А я здесь причем?
— Не притворяйся, Ромка. Этот торт – твоих рук дело. Твой стиль завоевания женских сердец. Только знай, Ромка, мы не дадим её в обиду.
Рома только пожал плечами.
— Ну и что из этого?
— Отстань от неё. Если хочешь сохранить нашу дружбу, — Сергей пошел на крайний ход.
Но Роману это было теперь безразлично:
— Как знаешь, — он опять пожал плечами и поймал себя на мысли, что часто стал пожимать плечами, как Наташа. Он улыбнулся этому.
— После учёбы она хочет уйти в монастырь.
— Чего? — поразился Рома. Он ещё ни разу не видел человека, который собирался уйти из этого мира. Он считал таких людей со странностями.
— Я тебя предупредил, — продолжал Сергей.
— Слушай, Серёга, — разозлился Роман. — А если она мне нравится? Если это серьёзно? Вы что думаете, что Ромка Снегирев не способен полюбить?
— Полюбить?
— Да! Я люблю её! — ответил Рома, удивляясь сам своим словам.
И в этот же миг он почувствовал, что это именно так. В его шальное, безоблачное сердце вдруг пришла любовь. Большая, горячая, безумная любовь. Это открытие поразило его самого, и ему захотелось остаться одному. Не прощаясь с другом, он отправился к выходу. И неожиданно столкнулся с той, которой только что признался в любви. Наташа стояла около берёзы и смотрела, как по веткам прыгали воробьи. Он подошёл к ней:
— Привет!
Она вздрогнула и обернулась
— Опять ты? — вздохнула она и нахмурила брови. — Ты следишь за мной?
— Случайная встреча.
— Тогда до свидания, — она отошла и села на лавочку, низко опустив голову.
Роману не хотелось уходить, но присесть рядом и заговорить тоже не решался. Поэтому он прислонился к мокрому стволу берёзы. Молчание длилось долго, и первой не выдержала Наташа:
— Что тебе от меня надо? Разве ты не понял, что всё бесполезно?
— Я хочу помочь тебе.
— Помочь? — удивилась она. — Но мне не нужна помощь.
Рома подошёл, сел рядом и закурил
— А, по-моему, нужна. С тобой что-то происходит. Тебя терзают воспоминания. Нельзя же боль держать в себе. Если у тебя есть друг – то поделись, и тебе станет легче.
— У меня есть подруга, — вдруг тихо сказала она, — только она далеко.
Наконец-то тон её голоса изменился, теперь в нём не слышалось ни льда, ни презрения.
— Можешь поделиться со мной, — осторожно предложил Рома, — это останется между нами.
Она впервые с интересом посмотрела на него.
— Все вы одинаковы, — прошептала она, встала и медленно пошла по дорожке.
Рома догнал её и пошёл рядом. Они молчали. Наташу, видимо, опять мучила память, а Рома думал, как продолжить разговор, не обижая её. Они проходили мимо кафетерия, когда Рома осмелился и предложил:
— Может, зайдём, погреемся?
Она, ничего не отвечая, первой вошла и выбрала самый отдалённый столик, куда едва проникал свет и лёгкая музыка.
— Что будешь пить?
— Кофе с молоком.
Подошёл официант, и Рома сделал заказ:
— Кофе с молоком и кофе чёрный.
— Вам только и надо, что затащить девушку в постель. Потом бросить и похвастаться перед друзьями. Это вы называете любовью, – продолжила разговор Наташа, словно не было этого долгого молчания.
— Не все же, — оправдался он.
Принесли кофе.
— А ты не такой? — она посмотрела на него.
Рома видел её доверчивые глаза и не смог обмануть их.
— Был. — Ответил он и отвёл глаза.
— Был? Когда же это было?
— До встречи с тобой.
Она ничего не ответила, пила кофе.
— Он тоже красиво говорил, — после молчания прошептала она и надолго замолчала. Рома понял, что с ней происходит, и не знал, что и говорить. Да и вряд ли она теперь станет его другом и доверит свои тайны, свою боль. Она словно прочитала его мысли.
— После этого было бы глупо предлагать мне дружбу.
— Я просто хотел помочь. Я слышал, ты собираешься в монастырь, а я хотел вернуть тебе радость жизни.
— Ты думаешь, это возможно?
— Я надеюсь на это. Не стоит ломать жизнь из-за одного подонка.
— А ты не думал о тех, кого ты обманул? Им, наверное, тоже нелегко. Почему ты им не хочешь помочь? — в её глазах блеснул прежний злой огонёк.
Рома пожалел, что сознался. Он дружил со многими, и многие делили с ним постель. Но расставались они тихо и мирно, хотя, если быть честным, иногда он хвалился перед друзьями своими похождениями. Но он не решился сказать ей об этом. Ещё подумает, что ищет себе оправдание. Она допила кофе.
— Спасибо за угощение, — и направилась к двери.
Рома боялся, что она сейчас уйдёт. Он нашёл официанта, рассчитался, не стал ждать сдачи и выскочил на улицу. Наташи не было. Он лихорадочно достал сигареты и закурил. Его бил озноб, хотя он не чувствовал холода. «Называется, помог, — ругал он себя, — теперь она точно возненавидит всех. И чёрт меня дёрнул за язык. Не такой уж я и грешник. Отбил у человека веру в чистую любовь. А если бы я солгал? Да разве можно на обмане что-то построить, чего-то добиться?»
Он уже собирался направиться домой, как за спиной услышал её голос:
— Ты не проводишь меня?
— Конечно! — он обрадовался.
Но всю дорогу они молчали. Рома пытался заговорить, но столкнулся с прежней Наташей, молчаливой и замкнутой. Они подошли к общаге, и она протянула руку.
— До свидания. И спасибо за торт. Он был вкусным, а цветы просто великолепные.
— Мы ещё встретимся? — с надеждой спросил Роман, пожимая её ладошку.
— Если только случайно, — она впервые улыбнулась. И была очаровательна. Лицо её стало милым и добродушным, на щеках заиграли ямочки. Улыбка была такой мимолётной, но Рома успел очароваться ею. Ничего больше не сказав, Наташа зашла в общагу. Роман подавил в себе дикое желание догнать её, обнять за плечи и поцеловать.
Всю дорогу домой он мечтал об этом, хотя понимал, что это из области фантастики. Он потонул в своих мечтах и не слышал сигнала машины, скрежет тормозов. Только почувствовал удар и невыносимую боль и потерял сознание. Очнулся он в больнице. Над ним склонилась мать.
— Боже, как ты испугал меня. Молчи, молчи, тебе нельзя разговаривать. Всё будет хорошо. — Она украдкой смахнула слёзы. — Теперь всё будет хорошо.
— Да, — тихо ответил Рома.
— Ты поспи. Отдохни.
— Иди домой. Не волнуйся. — Рома чувствовал слабость и уснул.
Утром следующего дня он чувствовал себя немного лучше. Он отделался переломом руки и сотрясением мозга. После нескольких дней, проведённых в постели, он уже бродил по коридору, а в мыслях постоянно возвращался к Наташе, жалея, что потерял так много времени. «А может, это и к лучшему. Вряд ли я помогу Наташе. А я за это время, может, смогу забыть её. Разлука и время убивают любовь, хотя настоящую любовь убить никто не в состоянии. Мне не стоит думать о ней. Надо чем-то заняться. Пойду, поиграю в карты. Ну а тебе, Наташа, я говорю «прости», если разочаровал тебя и «прощай», — при этом он закусил губу, не чувствуя физической боли.

В последнее время Снегирев не появлялся, и Наташа поняла, что он решил отказаться от своей затеи, и поймала себя на мысли, что ей жалко этого.
— А где ваш друг? — спросила она у парней, которые пили чай и разговаривали. Все они удивлённо переглянулись.
— Он отказался от нашей дружбы, — ответил Сергей.
В последнее время он сожалел, что сказал тогда такие слова. Снегирев не появлялся и даже скрывался.
— Почему?
— В нём проснулось благородство. Надеюсь. — Ответил Ваня. Он не собирался вдаваться в подробности их ссоры.
Но этот ответ поняла только Наташа. Она просто улыбнулась и вновь принялась за вязание.

В больницу к Роману приходила только мать. Они жили вдвоём, а друзьям он просил не говорить.
— Ты стал каким-то грустным.
— Я влюбился, мама. — Честно признался он. И добавил с грустью: — Но мы такие разные.
— И ты бросился под машину? — испуганно спросила мать.
— Нет, что ты! — успокоил её Рома.
— Кто она?
— Наташа. — Сказал он так, словно речь шла о популярной певице или картине известного художника.
Мать ушла, успокоенная его состоянием здоровья и чуть встревоженная состоянием души. Дети для родителей всегда остаются детьми, сколько бы лет им не было. В палату заглянула медсестра.
— Снегирёв, спустись на первый этаж. К тебе пришли.
«Может, мать вернулась. Забыла что-нибудь», — думал он, спускаясь по лестнице.
В холле он окинул взглядом пёструю толпу, но не заметил никого знакомого. «Разыграли», — подумал он, собираясь уходить.
— Роман, — позвали его.
Он обернулся и не поверил своим глазам. В самом дальнем углу, около окна, стояла Наташа. Ноги у Романа вдруг стали ватными, во рту пересохло. Он подошёл.
— Привет.
— Привет, — она улыбнулась. Вновь мимолётная очаровательная улыбка озарила её лицо.
— Как ты узнала?
— Секрет. Как рука?
— Хорошо.
— Когда это случилось?
— После нашей встречи. Задумался и не заметил, как вышел на дорогу.
— О чём задумался?
— О тебе.
Она смутилась, села на лавочку. Рома был в растерянности от этой неожиданной встречи и не знал, что говорить. Где-то глубоко в душе он решил больше не встречаться с ней. И Наташа, видимо, его прекрасно понимала. После минутного молчания она встала и сказала:
— Я зашла на минутку, и мне надо идти. Просто хотела сказать тебе спасибо. Вот возьми на память. — Она протянула белоснежный шарф. — Будешь иногда вспоминать о спасённой душе. До свидания.
Она ушла, оставив шарф, грусть и чувство гнетущей пустоты.

Шёл первый долгожданный и всё же неожиданный снег, надевая деревьям сарафаны. Крупные хлопья величаво кружились в воздухе, падали на землю, скрывая осеннюю неприглядность. Роман в одиночестве гулял по парку. Только теперь он вдруг осознал, что и одиночество может быть заманчивым и даже необходимым. Знакомые теперь не узнавали его и даже шутили: «Сильное было сотрясение». Роман грустно улыбался. Что-то изменилось в нём, и он не знал, хорошо это или плохо. С Наташей он больше не встречался и даже не искал встреч, понимая, что от этого будет ещё хуже: ей – разочарование, ему – новый всплеск любви и боль. Он знал, что теперь она часто ходит на дискотеки и в кино, и реже – в церковь. Жизнь прекрасна, даже если сердце жжёт безответная любовь. Он зашел в кафетерий и вдруг увидел её. Она сидела за тем же самым столиком. Роман не смог преодолеть желания и подошел к ней.
Она увидела его, и глаза её заблестели влагой. Вздохнула:
— Как же долго я ждала тебя!