След дождя

Сергей сидел в мягком кресле, пил баночное пиво и пускал к потолку табачные кольца. Окидывал взглядом комнату, словно был здесь первый раз. А здесь, как всегда, царил беспорядок: на столе, диване и даже на полу были разбросаны фотографии. Здесь жил Витя, его лучший друг, помешанный на фотоделе. За этим занятием он проводил всё свое свободное время. А его было у него предостаточно в связи с безработицей.
— У тебя что-нибудь случилось, Иваникос? — он всегда звал Сергея по фамилии, переделав её на иностранный лад.
— Нет. У меня всё в порядке, — ответил угрюмо Сергей. Витя только пожал плечами. Он хорошо знал Сергея: когда ему будет совсем плохо, он расскажет сам.
— Кстати, хотел показать тебе одну фотографию. — Витя вскочил с дивана и стал рыться в шкафу.
Сергей смотрел на его суету и мысленно улыбался. Витя никогда не знал покоя, постоянно был чем-нибудь занят. Со стороны казалось, что он всегда спешит, и это было почти так. Шкаф был забит снимками, Витя копался в них и что-то бормотал себе под нос.
— Я жду, — громко сказал Сергей, ожидая казуса. И он не ошибся. Когда Витя особенно спешил, то у него ничего не получалось. Сергей знал это и иногда подшучивал над другом. Вот и сейчас Витя сделал неловкое движение, и фотографии водопадом свалились ему под ноги. Он в растерянности смотрел на них, а Сергей весело рассмеялся – плохое настроение как рукой сняло.
— Наконец-то, нашел, — Витя осторожно, что бы ни наступить на фото, подошел к Сергею и протянул снимок. Это был портрет молодой и очень симпатичной девчонки. Желтые волосы, голубые, даже чуть зеленоватые глаза в бахроме пушистых ресниц, курносый нос, маленькие бледноватые губы.
— Кто это?
— Обрати внимание на качество. Это же идеальное фото. В этом деле главное что?
— Что? — непроизвольно спросил Сергей.
— Постановка света! А здесь она – высший класс. Художественная реликвия. Этот фотограф – мастер своего дела.
Он ещё что-то объяснял, сыпал терминами, но Сергей его не слушал. Он был очарован незнакомкой. По натуре Сергей был очень влюбчивым. Ему нравились все девчонки, попадавшие в его поле зрения. Но это состояние, как обычно, проходило так же быстро, как и рождалось. И Сергей сейчас почувствовал в душе знакомое волнение.
— Кто это? — он оторвал взгляд от фото и посмотрел на друга.
— О! Иваношвили! Знакомый блеск в твоих глазах. Снова вижу тебя прежним. Но мне придётся тебя огорчить. Я нашёл эту фотографию.
— Жаль! — вздохнул Сергей, вновь глядя на незнакомку.
— Если внимательно приглядеться, то можно заметить, что черты лица у неё не идеальны. Я бы не назвал её красивой. До Голливуда ей далеко.
— Софи Лорен я бы тоже не назвал красавицей.
— Не спорю. Я в этих делах дилетант. Это ты у нас Казанова.
Сергей перевернул фото и прочитал надпись на обороте – «С. Родимова. 10 класс. Школа № 849».
— Вот тебе и зацепка. Кстати, имя тоже на «С». Может, София?
— Дашь мне фото?
— Бери. Ищи.
— Спасибо.
— Только позвони мне, когда одержишь очередную победу. Ладно?
— Ол райт!

***
Сергей Иванов был из интеллигентной семьи. Единственный сын и внук двух бабушек и дедушек, он рос избалованным ребёнком. У него было всё, что он хотел. В его большой отдельной комнате многое напоминало о беззаботном детстве: коллекции значков и марок, копии автомобилей, большая библиотека. Ко всему добавились аудио и видео аппаратура. А если заглянуть в семейный фотоальбом, то Сергея можно увидеть во многих городах: Ленинград и Волгоград, Сочи и Анапа, Евпатория и Нальчик и даже Берлин, София, Прага. Учился он в школе с уклоном английского языка. Учёба давалась легко, хотя школу он окончил без медали, к огорчению родителей. После школы стоял большой вопрос о дальнейшем обучении. Отец и его родители хотели, чтобы он пошёл по их стопам, то есть стал физиком. Мать его мечтала видеть в качестве врача. Иногда они собирались большой дружной семьёй на даче, где и решалось Сережино будущее. Это ему не нравилось, никто не спрашивал его мыслей. Он заявил:
— Иду в юридический.
Ссоры улеглись, настало затишье. Никто не выразил согласия, но также не противился. Теперь он учился в университете и мечтал о карьере адвоката.
Девушка с фотографии не давала ему покоя. Целый день он ловил себя на том, что снова думает о ней. «Где находится эта школа? В каком краю миллионного города? Да и номер кажется знакомым, где-то я его слышал. Но где? Когда?». Даже вечером он не мог отвлечься от этих мыслей. Они играли с отцом в шахматы, мать отгадывала кроссворд. Отец в очередной раз выиграл партию и с довольной улыбкой откинулся на спинку кресла.
— Что-то ты сегодня рассеянный?
— Не мой день. — Сергей смешал фигуры.
— Как дела в университете?
— Всё Ok.
От дальнейших вопросов его спасла мать своим очередным вопросом:
— Римский император, шесть букв, на «А» начинается.
— Адриан. — Ответил Сергей.
— Подходит, — обрадовалась мать и после паузы сказала: — Что-то Ирина к нам давно не приходит.
Ирина Петровна была другом их семьи. Она часто приходила к ним в гости, и они весело проводили время. В основном играли в «подкидного дурака». Все старались оставить Сергея в «дураках», и когда это удавалось, Ирина Петровна смеялась и подшучивала над ним.
«Ирина Петровна, — мелькнуло у Сергея в голове. — Она же работает директором школы. И не какой-нибудь, а школы № 849»
— Мам, Ирина Петровна в какой школе работает?
— В 849-й.
Сергей не смог удержаться и улыбнулся.
— Так, хорошо, — он готов был закричать от радости.
— А в чём дело? — поинтересовался отец.
— Мне необходимо порыться в архиве этой школы.
Отец удивлённо посмотрел на сына:
— Зачем?
Сергей не привык обманывать родителей, но сейчас говорить правду совсем не хотелось
— Нужно найти следы одного человека.
— Твоё дело сейчас хорошо учиться, — отец любил напомнить об этом.
— Именно для этого он мне и нужен, — отпарировал Сергей, слегка краснея.
Перед сном он долго смотрел на фото. Какая-то неведомая сила таилась в этих голубых глазах.
— Я всё равно найду тебя.

***
Ирина Петровна в свои сорок лет выглядело молодо и энергично. Своих детей у неё не было, и всю свою любовь она разделила на учеников и детей знакомых. Большая часть, конечно, доставалась сыну лучшей подруги – Сереже. По существу, она была ему второй матерью.
Сейчас она сидела в кабинете и собиралась на очередной урок, прокручивая сценарий. В дверь постучали.
— Войдите, — разрешила она, и в кабинет вошёл Сергей. — О, Серёженька, — она вышла к нему навстречу и по-матерински обняла.
— Здравствуйте, Ирина Петровна. Вот решил зайти к вам, узнать о ваших делах.
— Всё идёт относительно нормально.
— Что-то вы давно не приходили к нам.
— Зайду на днях.
Сергей откашлялся – официальная часть встречи закончилась, пора было приступать к основной цели своего прихода.
— Ирина Петровна, у меня к вам дело.
— Слушаю тебя, Сережа.
— Мне необходимо покопаться в архиве вашей школы.
Ирина Петровна лукаво сощурила глаза. В отличие от его родителей она считала, что каждый имеет право на свой секрет.
— Надеюсь, ничего криминального? — спросила она.
— Шерше ля фам, — с едва натянутой улыбкой ответил Сергей, зная, что это останется между ними.
— Что ж, я помогу тебе.
Сергей копался в пыльных бумагах совсем недолго. Скоро он наткнулся на знакомое лицо и через несколько минут многое узнал о Свете Родимовой. Именно так звали эту красивую девчонку. «Ничего в ней необычного нет. Обычная составная серой толпы троечников. Но разве могут эти бумаги отразить всю полноту её внутреннего мира? Чем она живёт, чем дышит? Как мне хочется приподнять занавес».
У Ирины Петровны был урок, и Сергей не стал дожидаться его окончания. Сейчас ему больше всего хотелось увидеть Виктора, поразить его своей находчивостью.
— Привет, Иванссон! У тебя счастливое лицо. В чём дело?
— Я почти нашёл её.
— Кого? — не понял Витя. Для него это была просто фотография с хорошим качеством. Сергей и показал ему это фото.
— А, понятно. Быстро ты, однако, работаешь. У тебя что, связи на Петровке?
— На Лубянке, — отшутился Сергей. — Только чувствует моё сердце, что её нелегко завоевать. И я разработал план.
Витя сразу же отмахнулся.
– С твоими планами недалеко до решётки, я в них больше не участвую.
– Витёк, прошу тебя. В последний раз.
Витя внимательно посмотрел другу в глаза и понял, что это действительно серьёзно.
— Это серьёзно?
— Yes!
— Хорошо, Иванян.
— План довольно прост. Мы его уже не раз проворачивали. Она идёт, ты нападаешь, а я её спасаю.
— Что не делаешь ради друга, — согласился Витя.

***
Сергей провожал Свету домой. Но никак не мог начать разговор, простой и непринуждённый. Впервые в жизни он почему-то растерялся перед девушкой. Только изредка они перекидывались словами. С каждой минутой он чувствовал, что поглощается всё больше и больше неведомой пучиной. Света в жизни была ещё симпатичней. В ней была какая-то изюминка, сила, которая влекла и заманивала Сергея. Не покидала мысль, что в конце этой театральной драки с Витей он перестарался и последний удар получился настоящим. Наконец-то он откинул эту мысль. Пора было говорить о более важном. Он лихорадочно искал повод. И вскоре повод подвернулся.
— Стало опасно ходить по улицам, — вздохнула Света.
— Разреши, я буду твоим ангелом-хранителем, — предложил Сергей.
Света посмотрела на него и улыбнулась. Улыбка была столь привлекательной, что хотелось снова и снова смотреть на неё. Она ничего не ответила, и после этой неудачной попытки замолчал и Сергей. Все его надежды медленно, но верно таяли.
— Вот я и пришла, — сказала девушка.
Могла бы и не говорить. Сергей уже знал, где она живёт, он даже несколько дней наблюдал за ней.
— Что ж, до свидания, — Сергей задержал её ладонь в своей. Света как-то виновато улыбнулась и поразила Сергея:
— А ты извинись перед другом, кажется, ты перестарался.
Сергей растерялся, но быстро взял себя в руки:
— Я попрошу.
— До свидания.
— До свидания.
Она ушла, и Сергей почувствовал пустоту не только вокруг себя, но и в себе. Он закурил, но и это не помогло.

Витя не спал, он ждал, как было оговорено, звонка от Сергея. Но Сергей не позвонил, а пришёл. Сразу же увидел, что глаз у Вити заметно опух.
— Извини, — он похлопал друга по плечу.
— Да ладно тебе, Иванидзе, ничего страшного. Лучше расскажи, как у тебя дела.
— Я потерпел полное фиаско.
— Дала отпор?
— Не совсем так. Просто я растерялся и всю дорогу молчал.
— Так что же ты раскис? — Витя достал из холодильника пиво и бутерброды. Сергей ничего не ответил, лишь вздохнул и взял баночку пива. Витя долго наблюдал за ним.
— Можешь не говорить, мне всё понятно. Ты привык, что девушки сразу теряют головы, и в первое же свидание ты добиваешься всего. А сейчас всё не так. Так ведь, Иванишевич?
— Так. Мне кажется, что у меня с ней ничего не выйдет. А мне этого очень хочется. В первый раз сильно хочется. Что-то происходит со мной. Такого не было раньше. Это что-то новенькое.
— Чем больше девушка недоступна, тем больше нравится она. Не надо опускать руки. Первый шаг сделан, не стоит отступать.
— Может, ты и прав.
— Конечно, прав. Вон возьми телефон и позвони ей. А я, чтобы тебя не смущать, выйду из комнаты.
Сергей подвинул себе телефон. Трубку сняла она.
— Добрый вечер, Светлана. Это я. Я извинился перед своим другом.
— Ты? Кажется, ты обо мне всё знаешь.
— Нет, не всё. Но мне хотелось бы узнать.
Света помолчала, потом вздохнула и сказала:
— Это невозможно.
— Почему?
— Невозможно, и всё. Я уезжаю завтра к бабушке на всё лето.
— И это причина? — Сергей чувствовал прилив радости, словно она ему сказала «да».
— А разве нет?
— А если я найду тебя?
На том конце провода послышался веселый, озорной смех.
— Тогда посмотрим. До свидания.
Света положила трубку. Сергей откинулся на спинку кресла и открыл баночку пива. В комнату зашёл Витя.
— Судя по твоему цветущему виду у тебя полный ажур?
— Всё Ok! — и он рассказал о своём разговоре. Витя изумлённо пожал плечами.
— Мне не понятна твоя радость.
— Я могу найти адрес её бабушки. Могу поехать к ней.
— Ты сошёл с ума.
— Ты так думаешь?
— Да, Иванеску, я так думаю.

***
Они больше никогда не встречались. Для этого не было причин. Света вскоре вышла замуж, и Сергей не искал больше встреч. Но с тех пор он сильно изменился. Хотя виделись они лишь однажды, он не шептал ей нежных слов, не обнимал, не целовал, но она оставила в его душе неизгладимый след. Иногда в трудные моменты душевного беспокойства он вспоминал её, улыбался. И боль проходила. И вновь хотелось жить. Это была любовь. Его первая любовь.