Тот, кто меня не ищет

В моей голове она постоянно поет. Напевает что-то свое, затем плавно переходит к знакомым для меня песням. Её голос повышается, а затем стихает. Она всегда улавливает момент, когда нужно сделать голос тише. Голос крутится в голове и не умолкает. Так невыносимо слышать все вновь. В голову будто забивают гвоздь: медленно, то останавливаясь, то снова резко вдавливая.
— Милый, вставай, — слышится сквозь сон.
Я не хочу просыпаться. Да, глупо мучить себя, но так хочется слушать тот голос. Это вовсе не голос певицы или какой-то знаменитости, он похож на необычно тихую мелодию души.
Голос, что заставил меня проснуться, совсем не похож на тот, который я слышу постоянно. Всего лишь голос… Я сжал подушку руками и открыл глаза. Лори пошла принимать душ, а я просто сидел на кровати и думал. Разум всегда убеждал меня в том, что я люблю свою жену, что я семьянин и кроме неё в мире нет никого, но я боролся с разумом, сам не понимая для чего. Но лишь один человек сидит в моей голове и сердце, и это не моя жена. Мои глаза не видят Лору, а может просто не хотят. Что-то вроде прозрачного силуэта, который ходит, мерцает, говорит, но я не могу разглядеть черты этой девушки. Я её не знаю, она совсем чужая для меня. Закрываю лицо руками и вновь вижу родную душу. Напевает. Снова.

Я стараюсь забыть её, но ничего не выходит. Так можно сойти с ума. И я не уверен, что сейчас нахожусь в здравом уме. «Просто мысли и воспоминания», — бормочу под нос. Из-за одного человека жизнь кажется напрасной. Вот ты жил, радовался, любил, а потом будто постучали в дверь и сказали, что все лишено смысла. Затем отрезали большую часть жизни, как заболевший орган, ведь она стала бессмысленной. Все начинаешь заново, но времени меньше, года идут быстрее, а остались только развалины. Все прошло мимо. Не хочу верить, что я все делал впустую, поэтому прошлое не отпускает меня.
Каждый момент был связан с ней. Она звонко смеялась, громко плакала и редко злилась.
Когда лил дождь, мы ложились спать. Солнце же придавало ей сил. Она была яркой и солнечной: если видела что-то интересное, то сразу хотела узнать об этом больше. Она сочетала в себе много противоречий — это было поистине прекрасно. Она была блондинкой с рождения, я до сих пор помню эти светлые, слегка вьющиеся пряди, такие легкие, как хлопья. Они хорошо гармонировали с её серым цветом глаз. Она любила легкие платья со всякими рюшами и огромные панамы. Хоть она и была солнечной, но любила больше всего зиму. На свой День Рождения она просила много конфет, а право выбрать подарок оставляла мне. Я всегда пытался угадывать её желания. А если мне не спалось ночью, то я приносил ей стакан воды и ставил на тумбочку. Просто заботился о ней, вдруг она захочет пить. Она любила праздники. Мы ходили на всякие пикники, а также фестивали и на прочие праздничные события. Я пытался каждый день дарить ей крупицу счастья, чтобы маленькие моменты потом собрались в один огромной комок счастья. Помню тот момент, когда мы поехали на музыкальный фестиваль в Калифорнию. В машине она уснула и выглядела, как маленький сопящий мышонок. И все это время я наслаждался её красотой.

2

Я спустился позавтракать. Лори не успевает готовить с утра, поэтому я сам пытаюсь приготовить себе что-то съедобное. Вкус еды не чувствуется. Всё толи слишком привычно, толи я потерял вкус. Ненавижу завтракать, но Лори всё время повторяет, что это полезно. Ходит, рассказывает, внушает. Не слышу. Не слышу её…
Доедая, я бросаю взгляд на газету, лежащую на столе. Там изображен самолет и я сразу же вспоминаю о работе. «О, чёрт, опаздываю!» — вскрикнул я, кинувшись к двери. Ах, да, работаю я охранником в аэропорту. Работа скучная, могу даже назвать её печальной. Кажется, стоишь и ничего не делаешь, но при этом наблюдаешь множество историй. Каждый день новая история, но по большей части печальные. Расставания. Люди плачут, долго обнимаются, дают обещания — не разъединить ничем. Или вот, например, вчера внуки дедушку провожали на самолет. Дедушка плачет, прощается со всеми, как в последний раз. «Операция сложная предстоит, — говорит он хриплым голосом и добавляет: — Я справлюсь. Верите?».
Любовных парочек тоже много, но они молча обнимаются. Их безысходность виднеется в глазах. Кто-то улетает по работе, серьезный сидит, но по глазам вижу, что хотел бы чтобы и его провожали родные, обнимала жена и дети. Есть и радостные моменты: кто-то летит в путешествие, у кого-то медовый месяц, а кто-то вернулся домой. Но почему-то такие моменты очень редкие…
Вот я уже и приехал, вышел из машины и направился к своему коллеге —Джо. Он высокий брюнет с зелеными глазами. Фигура подтянутая, но вряд ли он каждый вечер посещает спортивный зал. Мы знакомы очень давно. Он занимался баскетболом, но потом бросил, решив, что это не для него. Его жена Сара вкусно готовит, но отношения у них напряженные. Я всегда замечал то, как он смотрит на неё. Не скажу, что это взгляд по-настоящему влюбленного мужчины.
Я подошел ближе, чтобы поздороваться, хотя предпочитаю не замечать вокруг людей, но Джо мой друг.
Вообще я не очень общительный, но раньше мне было проще общаться с кем-то. Сейчас всё изменилось. Я постоянно размышляю и не хочу ничего обсуждать, но на работе приходится общаться, хотя бы по минимуму.
— Как дела, Джо? — спросил я.
— Всё как и прежде, плачут, расстаются, — ответил он с серьезным лицом и добавил: — Заменишь? Я хочу сегодня пораньше уйти.
— Без проблем, — согласился я. — Снова с женой поссорился?
— Угадал...— вздохнул он и отвернулся.
Грустная работа, грустные люди, грусть внутри: как тут не сойти с ума? Хочется всё кинуть и улететь. Но я остаюсь.
Стою у входа, как обычно, смотрю на людей. Пытаюсь уловить их эмоции, чтобы взвесить грусть и радость. Грусть перевешивает. Вдруг ко мне подходит мальчик лет 6. Он одет в джинсовую куртку, сзади у него рюкзак.Стоит и сонно смотрит на меня голубыми глазами.
— Ты потерялся? — спросил я первый.
— Та, моя мама сказала ждать на лавочке у входа, — пробормотал он и добавил: — Где лавочка?
Я обернулся на автомате, чтобы глазами найти его маму. Масса людей ударила мне в глаза и я перевел взгляд на мальчика.
—Пойдем, проведу тебя, — твердо решил я, взяв мальчика за руку.
Мы дошли до лавочки и мальчик сел. Мне было неловко оставлять его одного и я уселся рядом.
— Ты куда-то летишь? — стало интересно мне.
— Та, мы с мамой летим в Испанию.
— В Испанию? — переспросил я.
— Та, а что? — удивился он и внимательно взглянул мне в глаза.
— Просто...— Замолчал я на минуту, а затем продолжил: — Одна моя знакомая обожает Испанию.
Я широко улыбнулся и взглянул на мальчика. На самом деле я был грустный, но не хотел портить этому малому настроение.
— Мне интересно, расскажите про неё, — смело попросил мальчик.
— Ну, она была красива, любила Испанию, а еще белые огромные панамы.
— Прикольная, а почему «была»? С ней всё хорошо?
— Да, коне...— Не договорил я.
Меня перебил звонок телефона. Кто-то позвонил мальчику. Я удивился, почему он сразу не воспользовался телефоном?
— У тебя всё это время был телефон? — спросил я, приподняв бровь.
— Та, вы показались мне грустным, поэтому я захотел поговорить с вами, мне пора к маме, — быстро выпалил мальчишка и убежал.
Я сидел в недоумении. Это было странно. Он просто появился, напомнил мне о ней и убежал. Как же плохо от этих воспоминаний. Ненавижу их. Все связано с ней. Каждая частичка в душе, каждый момент жизни. Везде есть она. Будто бы я родился уже зная её. Просто долго не мог найти, а когда нашел всё пошло не так.
Я не хотел возвращаться, мысли продолжали литься. — И как он вообще понял, что я грустный? — Спросил я себя.
Я посидел на лавочке еще пару минут, а затем вернулся на рабочее место.
Работая в аэропорту, дни пролетают очень быстро. Кажется, что у всех яркая жизнь. Все куда-то спешат, идут, а я остаюсь на месте. Я как статуя. Очень глупо прожить так жизнь. Жизнь без неё…

3

Возвращаясь домой, я проезжал мимо цветочного. Сам не знаю зачем, и что меня потянуло, но я решил зайти в этот уютный магазинчик. Я смотрел на разные цветы. Каждый цветок несет что-то своё. Каждый из них идеален по-своему, но всех тянет в большей степени на розы. Холодные и величественные, да, но как же остальные?
Я задумался о других цветах. Людей также много как и цветов, но почему розы? Обидно, когда среди множества людей, живущих на этой планете, другие цветы выберут единицы. Некоторые умирают так и не дождавшись человека, которому они могут понравится. И я говорю о цветах. Мы с ними так схожи. Они живые, тоже ждут своего человека, не дождавшись — умирают, а дождавшись — цветут дома, именно у того человека, которому они действительно нравятся. «Любимые цветы»… Странно, но они очень уж похожи на людей.
Мои мысли перебил голос из-за прилавка:
— Какие вам больше нравятся?
Я обернулся, услышав негромкий голос. Это была старушка: полная, невысокого роста, в фиолетовом платье, с довольно милой улыбкой.
— Мне бы самый неприметный цветок в горшке… — Произнес я и осмотрел еще раз магазинчик.
Старушка приподняла бровь и вопросительно посмотрела на меня. Я не хотел ей рассказывать свои мысли, поэтому чуть поправился:
— Цветок, который никому не нравится. Она начала осматривать все цветы, но её лицо говорило, что она знает о каком цветке речь. Будто есть тот единственный, неприметный цветок, в этом пыльном и тихом магазинчике.
— Кажется я знаю, что вам нужно, — выдохнув, проговорила старушка.
Она прошла в комнатку поменьше, что-то посмотрела и снова вышла с каким-то цветком, больше похожим на ромашки.
— Вот, розовая гербера в глиняном горшке.
Я осмотрел этот цветок. Действительно, он напоминал мне обычные ромашки розового цвета. Совсем обычный. Такой мне и надо.
— Да, прекрасно, я покупаю, — обдумав, ответил я.
Старушка начала упаковывать этот цветок, а я стоял и думал, думал. Клубок мыслей шуршал, как упаковочная бумага. И захотелось снова все бросить и улететь, взяв только этот одинокий цветок.
Наконец она вручила мне горшок с цветком. Я молча заплатил ей и услышал как она поблагодарила меня. За что? Мне кажется это должен был сделать я, но предпочел промолчать.
Я приехал домой и поставил горшок с цветком на подоконник в спальне. Затем, не думая ни о чем, лег на кровать. Я любовался цветком пока не пришла Лори. Она выглядела уставшей, рухнув на кровать, она посмотрела на меня и спросила:«Что это за цветок?»
— Гербера. Очень красивый цветок, редкий для нашего восприятия. Странный, неприметный, но прекрасный для меня. Я смотрел на цветок, описывая его, и не заметил, что Лори уснула. Наверное, я очень скучный собеседник, если меня способен выслушать только цветок. Хотя нет, она просто устала. Я нахмурился и тоже решил лечь спать.

4

Каждый день на работе, как предыдущий. Меняются лица вокруг и больше ничего. Я устал от этой повседневности. Терпение мое могло пошатнуться в любой момент. Я боялся, что слечу с катушек.
Я, как и всегда направился вниз, чтобы поесть, но сначала подошел к цветку. Он переливался на солнце, его листы будто дергались от прикосновений лучей солнца. Я наслаждался этим видом. Но вспомнил о завтраке я поспешил. Свежую газету на столе я не обнаружил, что меня не обрадовало, но я и не ждал сегодня чего-то приятного. Я позавтракал и вышел на лужайку, направляясь к машине. Вдруг мой взгляд переключился на сумочку дамы, которая проходит мимо. Я ловлю себя на воспоминании. Точно такая же сумка у неё.
«Любимая» сумка, но не я.
Ловлю другую мысль. Она делала её под заказ, чтобы ТО было ТАМ, А ЭТО в ТОМ месте. Такие еще могут быть? Я замер на месте.
— Да тысячи женских сумочек похожих одна на одну, чего я цепляюсь за мелочь? Я стоял и пялился на женскую сумочку, и дамочка подумала, что я гей. Скривившись в улыбке, я сел в машину. Надо было спешить. Я приехал на работу и целый день прошел мимо меня. Все пронеслось незаметно, ничего интересного. Самолеты. Самолеты. Самолеты.
Я даже забыл, что должен был подвезти Джо, но к счастью, он мне напомнил:
— Так, когда поедем?
— Сейчас, — буркнул я, покосившись в окно.
Мы были оба не в духе, но никто из нас не решался начать душевный разговор. Мы свернули на главную дорогу и попали в пробку. Тут не удастся избежать разговора.
— Чёрт, — одновременно произнесли мы, а затем умолкли.
Недалеко от нас послышался рев мужчины.
— Кажется там произошло что-то серьезное, — объявил Джо.
Мы слушали как мужчина кричал на женщину. Она въехала в его машину и извинялась. Затем села около колеса своей машины и плакала. Она поняла, что никак не успокоит этого громилу, а он и дальше будет орать и угрожать ей.
— Безысходность во всей красе, — грустно сказал я.
Джо кивнул. Бедная женщина рыдала, а на нее сыпалась куча стереотипов. Что она блондинка, что глупая, он даже приплел её вес. На вид эта была женщина 30 лет, явно мать. Она выглядела замученной, толи криками мужчины, толи жизнью в целом.
Мы мола смотрели на это, пока меня не посетили философские мысли:
— А если бы женщины исчезли с нашей планеты?
— Не знаю, — неуверенно ответил Джо.
— Вот она сидит, плачет, хочет провалиться сквозь землю, ненавидит себя за то, что родилась девочкой. А что со стереотипами делать? Пусть даже покрасит волосы, раз натуральная блондинка, И что? Обзовут сучкой крашеной, придерутся к весу, снова укажут на пол. Была бы худая, красивая, с темными волосами, тоже сказали бы, что только внешностью вышла, а ума нет. Найдут в них изъян и тычут носом. Что за люди?
— Жаль их. Да и без них было бы скучно, — вздохнул Джо.
— Еще бы! Не было бы: мам, бабушек, девушек, жен, дочек, сестер. И каждому довелось бы потерять стольких.
— Так и как же мы без них?
— А никак. Они как кофе со сливками, где они — сливки. Всюду лезут, всюду внедряются просто чтобы разбавить жесткую, агрессивную атмосферу мужчин.
— Кто-то явно сливки не любит, — воодушевленно произнес Джо и посмотрел в окошко.
Вдруг пробка пришла в движение и я произнес:
— Хватай её и поехали.
— Её? — вопросительно глянул Джо.
— Да, — твердо ответил я.
Джо быстренько выскочил из машины и направился к женщине. Пока агрессивный мужчина сидел в своей машине и говорил по телефону, Джо поднял её и они кинулись к машине.
— Залазь, — крикнул мой друг, также залезая в машину.
На её лице появилась удивительная улыбка. Она не боялась нас, ей хотелось исчезнуть в этот момент.
— Кто вы? — спросила она.
— Никто. Просто пытаемся помочь, хотя вас потом найдут, а может он не захочет терять время и все-таки уедет без ничего. Вмятина сильная?
— Нет. Я просто ехала и вот…
— Мы знаем. Всё хорошо. Не оправдывайтесь перед нами, — попытался успокоить я.
— Спасибо, — тихонько прошептала она.
Хоть ей и было 30, но клянусь, она была похожа на ребенка, которого спас супермен. Из окошек доносился свист. Ветер раздувал её пряди, но она не пыталась убрать волосы, а просто улыбалась.
— Дивные создания, — выпалил Джо и усмехнулся.

5

Мы остановились у дома незнакомки и она радостно выпархнула из машины, поблагодарив нас. Затем я подвез Джо до дома. Он предложил мне поужинать с его семьей, но я отказался. Не хотел им мешать. У них итак не всё сладко, а тут еще я буду перед глазами. Не хочу быть впутаным в их проблемы.
Посидев в машине пару минут, я поехал домой, хотя меня не очень тянуло туда, где нет моей родственной души. Мне хотелось покататься еще, но я немного устал и хотел спать. Как только я вошел в спальню мне показалось, что в ней чего-то не хватает. Я сел на край кровати и начал копаться в голове, почему же я чувствую эту пустоту. Зашла Лори и позвала меня за стол. Я был не голоден, но не хотел её обижать. Переодевшись, я повесил галстук на стул. Затем спустился к столу.
Сев за стол я приступил к поеданию гарнира, а Лори еще металась по кухне. Вдруг тишина оборвалась:
— Когда мы вообще заведем детей? — Выпалила Лори.
Такого вопроса я уж точно не ждал. В голове пролетело куча причин, но настоящую причину раскрывать я не хотел, но Лори не глупа. Ах, она все понимает.
— Чего молчишь? — Сказала она, напоминая, что ждет ответа.
— Я ем, — произнес я.
— Ты все еще её любишь? Она ведь бросила тебя!
— Ты хочешь поругаться? — Спросил я, с ноткой гнева.
— Нет, но я ведь тоже женщина. У меня есть чуства, — слезно продолжала жена.
Я отложил вилку и взялся за голову, но она не останавливалась:
— Она кинула тебя как щенка, а ты продолжаешь её любить, хотя уже давно пора начать всё сначала.
— Хватит, Лори! Мы с тобой постоянно ссоримся!
Она все говорила и говорила, но я уже не слушал. Снова мне надовили на рану. Мне хотелось расплакаться, как маленькому ребенку у которого забрали все игрушки. Но я сдержался. Мне оставалось только выйти из-за стола и направиться в спальню, чтобы лечь и уснуть глубоким сном, где мне никто не будет трепать нервы.

6

О, её дивные кудри бросаются на лицо от ветра. Она смеется. Её смех звонче колокольчиков, пронзительный и живой. Хочется жить. Как только она касается моей руки, кажется, будто бы меня вдохновили, подарили надежду, спасли от ужасной болезни. Я не могу описать всё словами. Она шустро хватает меня за руку и мы бежим, бежим туда, куда ей захотелось. Я бегу просто за ней. Я бы побежал в любое место, лишь бы она позвала с собой… Но уже не позовет.
Я проснулся в холодном поту. Лори уже не было. Вероятно ушла пораньше, чтобы снова не поссориться.
Я встал, подошел к окну. Начал снова любоваться свои цветком. Безумно красивый. Надеюсь Лори тоже иногда поливает его. Я ещё немного потоптался у окна, а затем спустился на первый этаж.
На столе, к моему удивлению, оказался завтрак. Французские булочки и кофе. Это было в первый раз за все наше проживание вместе. Сколько глупостей она наговорила мне вчера! Ноги до сих пор подкашивались. Наверное булочки — это извинение. Хоть завтракать я не очень люблю, но булочки были потрясающими.Я решил насладиться ими, но тут мне позвонил Джо и я кинулся к телефону на втором этаже.
— Ты где? Тут экстремальная и внеплановая ситуация и ты должен приехать сейчас же!
— Господи, что случилось?
— Приезжай у меня нет времени разъяснять, — резко ответил Джо, а затем положил трубку.
В голове у меня пролетело куча ужасных ситуаций, которые могли произойти. Я схватил одну булочку в руку и кинулся в машину. Больше всего я боялся, что застряну в пробке и не смогу ничем помочь. Вдруг там что-то серьезное? Я ехал с большим страхом, казалось, моё сердце ударится о грудную клетку и я потеряю сознание. Когда я подъезжал, заметил, что все суетятся и что-то кричат друг другу. Я выбежал из машины и тут же ко мне подбежал Джо:
— Наконец-то!
— Что здесь такое? — С испугом спросил я.
— Самолет! Самолет не приземлился! — Выкрикнул Джо и продолжил: — Он пытался зайти на посадку, но при соприкосновении с землей загорелся. Бежим!
Мы ринулись тушить обломки, пока не приедет помощь. Мне пришлось наблюдать массовую панику людей, крики и слезы. Я ощущаю себя жутко, находясь в этом месте сейчас. Сердце колотилось и я чувствовал, что подступает тошнота. В голову приходили людские тела. Боже! Их поглотил огонь! Никто не уцелел, они все были съедены заживо пламенем. Мои ощущения не проходили. Мне казалось будто и я сейчас загорюсь. Внутри меня всё жгло, прожигало желудок, спускалось вниз, а потом снова подпрыгивало до сердца и шло вверх по горлу. Ох, меня сейчас вырвет. Я закашлялся и отошел, чтобы опустошить все, что закипело внутри. Пока я присел на траву от тяжести, тушение обломков уже закончили. Я выдохнул, но мысли скручивались, как змеи в клубок. Чертовы механизмы! Это был самолет серии «AirBag-22». Такие самолеты стали частенько падать. Недавно я видел статью, что самолет такой же серии разбился. Что за адские машины? Эти самолеты летят в ад, но уж точно не в безмятежно теплые страны.

7

После тяжелого дня я вернулся домой. Сил не было, в голове слышались крики, а нос всё еще улавливал запах дыма. Рассказав всё Лори, я лежал на кровати, а она ушла на кухню, чтобы приготовить ужин. Но я уснул не дождавшись вкусного ужина, которого как раз не хватало после произошедшего.
Кошмар. Снова кошмар. Я проснулся посреди ночи. Я видел как она звала меня. Она была в темноте и плакала, а затем непрерывно повторяла «где я?». Она чуть ли не кричала это. Вся изнеможенная, потерянная, заплаканная. — С другим, — тихо произнес я вслух, отвечая на свой кошмар, а затем снова лег спать.
На утро меня разбудила Лори. Она решила меня побаловать завтраком снова. Такую заботу от неё я еще не чувствовал, но в тоже время это меня тревожило. Я сидела на краю кровати и вспоминал сон. Мне стало плохо: внутри всё сжалось и я тяжело задышал. Во мне будто что-то ёкнуло и я озлобился на свою несчастливую жизнь. Я сидел на краю кровати и держался за голову. Возможно, что это депрессия, а может я просто устал видеть рядом с собой девушку, которую не люблю. Лори зашла в комнату и села рядом, поставив поднос с завтраком на кровать. Мы посидели минут 5 в полной тишине, а потом она заговорила:
— Что-то случилось?
— Нет, просто странный сон, — ответил я.
—Связанный с ней? — Спросила она.
— О, господи, да при чем тут она? Что ты вечно тыкаешь ей? Я устал от этого!
— Потому что я слышала как ты говорил о ней во сне. Я тоже устала от этого!
— Хватит! — Выкрикнул я.
Лору взбесило всё происходящее. Она встала и начала снова промывать мне мозги. Я старался заглушить крик, ничего не слушав, но он доносился до меня и отзывался во мне дикой болью, из-за этого мне тоже хотелось кричать. Просто кричать. Пойти в самый густой лес, где меня никто не будет трогать и просто голосить во всю. Вдруг я услышал как что-то разбилось о пол. Лори разбила мой цветок! Мой любимый и неприметный цветок! Я озлобился ещё сильнее:
— Что ты наделала?! Цветок не при чем!
— Ты даже к цветку относишься с большим уважением, чем ко мне!!!
— Ты ничего не понимаешь! — Уже во всю кричал я.
— Ну конечно, тебе дороже прошлое и всю оставшуюся любовь ты предпочел отдать цветку!
Я больше не хотел её слушать, я устал от неё. Я был в гневе, что она разбила мой цветок. Но больше меня злило не это. Я даже сам не до конца понимал, что именно во мне пробудило такую ненависть. Лори тоже устала ссориться и ушла. Я не спросил куда она ушла, да и не хотел знать. Я просто стал собирать вещи. Я хотел уйти из этого дома навсегда.

8

Холодный ветерок ласкал моё лицо, он был мягкий и пах наступлением осени. Я хотел чтобы сегодня лил дождь, будто небо плачет и грустит, чувствуя мою боль. Я вышел из машины около аэропорта и присел на лавочку, чтобы разобраться в себе и понять, то мне делать дальше. Моё сердце переполняла решимость, но куда её направить я не понимал. В этот момент я был зол, решим, и казалось, что я могу изменить всё. На вид я был потрепан, я сидел на старой лавочке с плохо завязанным галстуком. Его развивал ветер и он бился о мою грудную клетку, словно чей-то хвост. Сумка валялась у моих ног и, честно говоря, я не думаю, что взял что-то нужное, и поэтому хотел бросить даже свою сумку с вещами. Я пошуршал мыслями, пытаясь развязать клубок и тут стало понятно, что мне необходимо. Мне нужно почувствовать свободу! Да! Свободу! Улететь! Улететь прочь! Я пол жизни смотрел как люди меняют свою жизнь, улетая на отдых или переезжая в другую страну. Но сам я никогда не пытался всё изменить. В моих руках больше, чем я думаю. Но чёрт побери, как в мире много стран и городов! И в них кипит своя жизнь. У них свои законы и обычаи. А что мне по душе я и никогда не знал. Но раз так все повернулось, то я украду любовь к Испании у неё. У той, которая украла у меня любовь к ней. Исчезла, забрав мою любовь с собой. Поэтому, я до сих пор ей одержим.
Я резво вскочил с лавочки и направился к Джо, который уже должен был приехать на работу. Я не хотел крутиться около рабочего место, поэтому придя, я предложил ему выйти и поговорить.
— Ты плохо выглядишь.Что случилось? — Спросил с недоумением Джо.
— Тут нечего объяснять. Я просто хочу всё бросить и улететь.
— Что?? Джо ты в порядке? Как же твоя работа? Как жена без тебя?!
— Я больше не могу находиться с ней рядом. Мы друг другу надоели.
— Зачем рубить с плеча? Можешь переночевать у меня, а завтра помиришься с ней.
— Нет, я устал.
— Господи, послушай, все наладится. Куда ты полетишь?
— В Испанию, — тихо произнес я.
— Ааа… К ней значит. Искать её собрался? — Иронично произнес Джо, холодным тоном и продолжил: — А как же твоя жена?!
— Да хватит «жена»,«жена». Ты как никто другой понимаешь, что жить с нелюбимой это невыносимо.
— Поэтому ты как она решила бросить всех?
— Ты всё злишься, что она выбрала меня? Я не виноват, что твоя жизнь тоже не удалась и ты живешь с нелюбимой, — выпалил я.
Тут неожиданно мне прилетело по морде. И из носа хлынула кровь.
— Это ты самый несчастный неудачник. Пусть она меня и не выбрала, но это лучше, чем то как она обошлась с тобой! Поигралась и выкинула! — Кричал Джо.
Я поднялся и вытер кровь. Джо был в чем-то прав. Я жалок. Но мне было неприятно слушать такое от друга, хотя после той ситуации наша дружба пошатнулась. Почему все люди вокруг пытаются надавить мне на больное. Чем я это заслужил? Я собрал все свои силы и произнес:
— Она не выбирала между нами, она с самого начала любила меня.
Воцарила тишина и я решил не терять времени и пошел покупать билет. Джо пошел за мной. Мне было не по себе из-за того, что мы наговорили друг другу. Мы были лучшими друзьями, а потом все разрушилось. Но как её можно не любить? Она была воронкой, которая затягивала теплотой и любовью. Все теряли разум. Мы с Джо не исключение.
Я почти дошел до кассы, как снова из-за спины послышался его голос:
— Самолет в Испанию той же серии, который недавно разбился у нас.
— Хорошо, положишь мне на могилку цветы, — с сарказмом буркнул я.
— Я серьезно. Ты сам знаешь, что с таким самолетом возрастает вероятность падения. Их снимают с производства. Это последние самолеты.
— Мне все равно, — резко возразил я и направился в зал ожидания.
Джо остался стоять позади меня. Я шел и не оборачивался. Я хотел побыстрее улететь отсюда, чтобы начать всё заново.

9

Я просидел часа 3 наедине со своими мыслями, как вдруг послышалось:«Пассажиров рейса Чикаго — Мадрид прошу пройти к выходу номер 5». Я поднялся, направляясь к выходу. В душе уже чувствовалась свобода. Началась посадка на самолет. Но что-то начало тяготить мою душу. Я чувствовал тяжесть, но не понимал с чем это связано. Я положил свою сумку и уселся в кресло. Рассматривал людей, которые проходили, искали своё место и неторопливо осваивались. Вот, наконец-то я улечу из этого кошмара. Когда люди собрались и уселись, я заметил, что все начали переговариваться, якобы обсуждая что-то одно. Люди показывали пальцем в окно, шептались. Я встал и подошел к окошку на другой стороне, чтобы тоже увидеть, что они так живо обсуждают. И я просто оцепенел. Около самолета оказалась Лори! Боже, как она тут оказалась? Сюда же не пускают посторонних. Я боялся, что она ринется в самолет и попросит объяснений или она ждет чтобы вышел я? Как мне было её жаль. Впервые я увидел эту женщину с другой стороны. Я наконец-то разглядел её внешность и увидел в ней любящую женщину! Но выйти я не мог. Меня будто что-то держало. Я не мог пошевелиться. По её румяным щекам текли слезы. Она была среднего роста. Волосы Лори едва касались плеч. Они переливались на свету золотистым цветом. Одета была Лори в тонкое бардовое платье, а на плечи накинула мешковатую домашнюю кофту. А в карих глазах я увидел боль. Она жгла её изнутри. Я прекрасно понимал, что она чувствует. Вот моя жена стоит на ветру, сложив руки около груди, вся съёжилась от прохлады, чуть приподняла плечи. Но почему меня не тянет выйти к ней и извиниться? Я сам не понимал. Я просто смотрел на неё, а она не переставала лить слезы. Волосы с бешеной силой разлетались на её голове. Всем вокруг было жаль Лори. И по её губам я заметил, что она произносит моё имя: «Джо».

10

Да, вам не показалось. Пора раскрыть все карты. Итак, меня зовут Джо и мне 26 лет. Я обычный охранник в аэропорту. Меня бросила моя любимая девушка и я женился на другой. Я считал, что смогу полюбить Лори, но ничего не вышло. Моего друга зовут Джимми, а не Джо. У нас похожие судьбы, а также имена. Я присвоил его имя на момент этой истории, так как считаю его более удачливым человеком, который хоть и пострадал, но по крайней мере с ним не обошлись, как с игрушкой. С ним поступили честно, сказав всю правду сразу. Ведь мы были влюблены в одну девушку. Но она выбрала меня, хотя, как я и говорил, это не было чем-то вроде выбора. Она любила меня и была со мной с самого начала, пока не ушла. Теперь я лечу в Испанию. Пусть Джимми и думает, что я лишь хочу её найти, но это не так. Я хочу научиться жить без неё…

11

Самолет поднялся ввысь. Все уже забыли эту ситуацию и им уже не было дело до Лори, но меня мысли не покидали. Я думаю Лори справится. Уверен, что она скоро найдет себе достойного мужа, заведет детей, как и мечтала, а меня забудет.
Я смотрел в облака и обдумывал новую жизнь. Люблю места с краю, можно рассматривать людей и рассуждать о каждом. Я окинул взглядом салон и вдруг…
Она! Её всё также белые кудри опускались на плечи. Она была в белом платье с рюшами. Она сидела не подвижно и смотрела в пустоту. Я не верил своим глазам. Может я умер? Может самолет разбился? Но нет, вот она! Девушка, которую я люблю до сих пор! Я начал присматриваться. Но её глаза… Где доброта и лучистость её глаз? Она просто смотрела в никуда. На мгновенье я испугался. Она выглядела по-другому. Несчастной?
Я не мог больше сдерживать себя на месте, мне хотелось подбежать, подойти. Спросить за что? Пусть она сейчас с другим, но я должен знать! О, как я её люблю! Как я рад, что могу хотя бы любоваться ей из далека! Я отстегнул ремень и кинулся к ней. Она не отводила глаз с пустоты. Сидела будто кукла, а глаза её были словно из стекла. На минуту мне показалось будто это музей восковых фигур и она не настоящая. Но нет! Она дышит! Хлопает ресницами! Ну взгляни же мне в глаза, прошу!
Не увидев никого рядом с ней, я присел около её кресла и нежно произнес:
— Матти…
Услышав своё имя она не перевела четко взгляд на меня. Да, она немного оживилась, но пустота глаз осталась. Матти задвигала головой и будто не могла понять откуда доносится голос. Затрясла головой, поправила кудряшки и, бросив взгляд в пол мимо меня, тихо спросила:
— Кто здесь? Кто вы?
Я молчал и не понимал, что происходит. Она смотрит мимо меня? Что с ней?
Матти не отводя глаз с пола повторила:
— Вы же здесь, так говорите…
Я заглянул снова в её холодно-серые глаза. Я понял, понял… Она слепая! Я не мог поверить, но передо мной та самая девушка, но сейчас она выглядит разбитой и несчастной. Мне стало больно.
— Боже, Матти это я! Я! Джо! — Шепотом кричал я. Из моих глаз потекли слезы. Как невыносимо, что она не может посмотреть мне в глаза. В глаза, которые любят её до сих пор.
— Ох, Матти, что с тобой произошло? Почему ты ушла?
— Я не помню Вас, — тихо шепнула она.
Моё разбитое сердце будто бы уронили снова, но при этом начали топтать. Она меня не помнит, и даже не видит! За что так больно? Я еле сдерживался, чтобы не завыть.
Матти молчала, а потом будто вдохновившись чем-то заговорила:
— Я рада, что вы меня знаете. У меня есть для Вас письмо. Вы примите его? — Проговорила она, достав из сумки конверт.
— Да, Матти, конечно, — ответил я, протягивая руку. Наши руки соприкоснулись и я почувствовал холод.
Засунув письмо в куртку, я продолжил сидеть рядом. Я не хотел уходить. А она подняла глаза и продолжала вглядываться в темноту. Её серые глаза излучали тревогу, грусть и боль. Это всё передавалось мне. Минуту назад я жаждал потребовать объяснений, но когда увидел перед собой истерзанное создание, которого лишили памяти и зрения, то гнев стих. Боль пронизывала мне грудную клетку сильнее. Мне стало тяжело дышать, но я продолжал только потому, что не мог заставить себя в один щелчок умереть.
Я сидел так еще несколько минут, пока сзади не послышался голос мужчины:
— Вы кто? Что вам надо от Матти?
Я вспыхнул от злости. Наверное это тот с кем она сбежала! Ненавижу! С гневом в глазах я задал ему тот же вопрос.
— Как кто? Её муж! А вот в… Я ударил его. Он упал, а весь салон заголосил.
— Вот она с кем сбежала! Зачем ты отобрал её у меня?!— Кричал я.
— Что?? Успокойтесь! Она потеряла память! Я был её врачом и мы сблизились. — Выпалил мужчина, лежа на проходе и держась за нос.
Я замер на месте. Какой врач? С кем она сбежала? В голове был полный бардак. На крики прибежала стюардесса и начала со злостью кричать, чтобы все сели на свои места. Я послушался, потому что мысли спутались и я не понимал на кого злиться.
Глаза были полны слез и тут я додумался прочесть письмо.

12

Это письмо написано благодаря моему психологу.
Спасибо, Джаванна.

Это была профилактическая работа. Я должна была изложить все свои эмоции, события в письме из-за моей тревоги, что меня никто не ищет. Я была полна страха, что в огромном мире нет не единого человека, которому я бы была небезразлична.

По словам врачей и полицейских, меня сбила машина. Я потеряла память и зрение. Пока я лежала без сознания меня умудрились обокрасть, но благо кто-то позвонил в скорую и меня спасли. Я долго была в коме, а когда поправилась, то зрение так и не вернулось, как и память. Т.к. украли сумку, то документов не нашли. Никто не знал кто я, не знал моих знакомых и родственников. Все удивлялись почему меня никто не ищет? Полиция пробовала искать, но всё без результатно. В конце концов меня перестали тыкать во все газеты. В моем кармане я всё же нашла записку: «Матти, купи хлеб». У меня появилось имя и я была этому безумно рада. Меня успокаивало то, что хотя бы крупица моей прошлой жизни осталась со мной. Я начала ходить к психологу, меня долго лечили. Вскоре я сблизилась со своим лечащим врачом. Я понимала, что должна начать жить заново, но мне хотелось раскрыть своё прошлое, вспомнить какой я была. Но больше всего меня тревожило то, что меня не ищут. Из-за этого я начала постоянно нервничать, у меня тряслись руки. Психолог говорила, что это просто депрессия и я справлюсь. Но страх окутывал меня. Все думали, что я могу сойти с ума, но они меня понимали. Ведь должен быть кто-то, кто заметил мою пропажу. Коллеги, друзья, соседи. Неужели я совсем одна? Это тяготило мою душу. Я отказывалась верить, что одинока совсем и бесповоротно. Иногда я думала, что была стервой и все меня ненавидели, поэтому и обрадовались моей пропаже. Но от этого мне не становилось лучше. Кем я была? Этот вопрос мучает меня очень давно. Я вышла замуж, но иногда мне снятся странные сны. Я все равно ничего не могу вспомнить, хоть и пытаюсь.
Я пишу это письмо чтобы сохранить надежду. Надежду, что я не одна и меня кто-то узнает в толпе. Джаванна сказала, чтобы я продолжала верить и излила все на бумаге. Это письмо я буду носить всегда с собой.

Тому, кто меня не ищет.

Но если вдруг ты встретишь меня, и сейчас читаешь это письмо, знай, что кем бы ты не был: коллегой по работе, другом или знакомым, спасибо, что нашел меня.

Всё ещё та Матти.

13

Я сидел и отказывался дышать. Мои руки дрожали. Теперь я всё понял. Какой я эгоист! Я слепо верил, что она ушла от меня и не попытался найти её и во всем разобраться. Вместо этого, я предпочел жалеть себя и обвинять всех вокруг. Я бросил Лори, так же, как я думал, со мной поступила Матти. Но это время я тратил на жалость к себе. Я потакал своим проблемам, а их становилось лишь больше. Мне казалось, что только мне делают больно, но это не так. Я делал всем больно. Матти, Лори, Джимми я бросил их. Я жалел лишь себя и обвинял всех! Мысли убивали меня. Мне хотелось провалиться сквозь кресло и падать, падать с большой высоты, а затем исчезнуть. Но больше всего мне жаль Матти. Я не искал её из-за того, что не хотел навредить своим чувствам, но она страдала, надеялась, ждала всё это время. Ах, моя Матти. Я продолжал смотреть на неё. Мне так жаль, что я не был рядом с ней. Я оставил одну Лори, хотя она меня любит. Я совершенно не замечал её, не видел в ней девушку. Что я за человек? Я откинул голову на кресло и продолжал мысленно ненавидеть себя.
Вдруг самолет затрясло. И тут я вспомнил на каком самолете я лечу. Мы вовсе можем не долететь до Испании. Неужели бог открыл мне глаза перед смертью? Хотя так всегда и бывает. Осознаешь всё тогда, когда уже поздно. Но я бы отдал жизнь за Матти. Если бы у меня был шанс спасти её! Я хотел ещё поговорить с ней, обнять. Может всё-таки мы приземлимся и я смогу обнять её в последний раз. Матти. Мою Матти.
Самолёт снова затрясло. Я решил не терять время. Оно драгоценно. Я снова отстегнул ремень и кинулся к Матти.
— Матти, я знаю ты меня не помнишь, но прошу, могу я потанцевать с тобой?
— Молодой человек! Самолет трясет, Матти будет пристегнута! — Грозно буркнул её муж.
— Самолёт упадет, наивный, — серьезно ответил я.
— Что...— Удивленно промычал он.
Самолет снова затрясло. Матти была растеряна, но подала мне руку. Уверен, она не боялась смерти, как и я. Она хотела освободиться в душе. Самолёт продолжало трясти. Я видел дикий страх на лицо её мужа. Но сам я не боялся. Мне хватало того, что я с ней. Мы медленно передвигались по салону. Это не было похоже на танец. Было тесно и мы двигались неловко, а Матти не знала куда кинуть взгляд. Кажется я совсем шокировал её мужа, ведь он уже не обращал внимания на нас. Я прошептал ей на ухо:
— Всё будет хорошо… Ты не боишься?
— Нет, — мило ответила она и впервые улыбнулась.
— Извини меня… — Произнес я.
— За что? — Удивилась Матти.
— Это уже не имеет значения.
Наверное она думала, что я просто сумасшедший, который перепутал её с кем-то и всё. Но это было не важно сейчас. Её веселило всё и она не знала кто я, правду ли сказал про самолёт и за что извинился. Она не испытывала тревоги. Она была рада.
Самолет затрясло сильнее, мы чуть не упали, но я продолжал придерживать её.
Как мало жизни на то, что бы исправить многие вещи. Жизнь так коротка, как эта история. Я увидел себя настоящего, но изменить уже ничего не смогу. Мне открыли глаза и не дали второго шанса. Я был слеп, глуп и эгоистичен. Но мне подарили возможность извиниться перед Матти и попрощаться. Но прощаться я не хотел. Мы могли погибнуть в любую секунду, но я хотел растянуть это время.
Может мы уже падаем. Я не мог знать наверняка, но я чувствовал, что сейчас это закончится…