Ульга

Праздник по случаю нового 1955 года уже стал историей. А в местном доме культуры все еще напоминало о нем. И украшенная елка, и стенгазета с поздравлениями, и конфетти на полу. Молодежь, как обычно, собиралась по вечерам и танцевала. То под пластинки трофейного патефона, то под гармошку. Местный гармонист, правда, злоупотреблял спиртным и фальшивил на каждой ноте. Бр, ужасно играл! Поэтому все и ждали с нетерпением Василия, парня из соседнего села. Вот он-то играл виртуозно, заставляя всех без исключения вливаться в толпу танцующих. Он славился на всю округу и посему был всегда востребован. То свадьба, то юбилей, то просто праздник, которого, как говорится в народе, требует душа. Да и симпатичный был парнишка – украшение любого торжества. Не дебошир, не скандалист, не пьяница. Выпьет рюмашку, перекусит самую малость, и сядет в уголок. И там развернет свою гармонь – аж дрожь по телу пробегает, да в жилах кровь бурлит.
В последнее время Василек все чаще спешил в село Михайловку. Каждый вечер, в любу погоду и непогоду. Не обращая внимания на расстояние. Пять километров туда, пять обратно. И причина была на лицо, очевидна была причина: Василий влюбился. От всей души, и без ума. Ничего удивительного в том не было. Ольга, а как называли ее в чисто чувашской деревне, Ульга, была самой красивой девчонкой Михайловки и ее окрестностей. К шестнадцати годам природная красота засверкала во всем блеске. Одни волосы чего стоили. Волнистые, густые, в толстой косище – исконная краса русских девчат. Глаза большие, цвета вечернего неба, всегда наполнены теплом и оптимизмом. А уж как она пела! Заслушаешься! Многие парни добивались от девушки внимания, но Ульга тактично, не причиняя боль и обиду, отказывала всем. И в народ пошла молва: Ульга слишком загордилась природной привлекательностью, набивает себе цену и ожидает лишь принца на белом коне.
Но вот появился в их клубе Василий. И пробежала между молодыми невидимая искорка, из которой постепенно возгорелось пламя любви. Сменилась сразу тема разговоров. Шептались теперь об одном: вот закончит девушка летом школу, и сразу родители Василия зашлют сватов. А там, после поста, и состоится свадьба. По крайней мере, дело и катилось к столь логическому концу, и было уже почти решенным. Но.
Как часто это коротенькое «но» вносит лепту в тихое течение жизни. Вызывая большие перемены, крутые повороты, изменяя судьбы.
Так и случилось у Василия и Ульги. В тот январский и очень морозный вечер, когда молодежь уже натанцевалась под старые пластинки и ожидали приезда красавца-гармониста. Наконец-то дверь распахнулась и, в клубах морозного воздуха, вошла Вера, лучшая подружка Ульги. Шубка на ней была распахнута, пуховый платок сбился, на волосах блестели хлопья снега. Она направилась сразу же к подружке. А та, глядя на раскрасневшуюся, на крепком морозе, девушку, успела подумать: «Пурга разыгралась. Вася сегодня не придет. Все-таки страшно в такую метель идти через поле. Не ровен час – и заблудиться недолго».
— Уля, там тебя Василек вызывает. — На одном дыхании выпалила Вера. И сняла все сомнения.
— А почему он не заходит? — настроение в одно мгновение вернулось, заставляя попутно сердечку учащенно забиться и яркому румянцу высыпать на лицо. Накинув на хрупкие плечи платок, Уля выскочила на крыльцо. Непривычно было после ярко-освещенного клуба оказаться на улице. Уля только и успела увидеть запряженную в сани лошадь, и несколько парней, устроившие перекур. Они-то и подхватили девушку под руки и быстро потащили к саням. Это было столь неожиданно и быстро, что Ульга не сразу сообразила, что это не игра.
— Что вы делаете? — возмутилась она и попыталась вырваться из цепких рук не трезвых парней. Но эти попытки оказались слишком слабыми. Парни силком усадили ее в сани, и те тут же сорвались с места. Ульяна закричала, стала наносить слабые удары маленькими кулачками, а парни лишь громко смеялись и еще крепче держали ее. Среди них она заметила одно знакомое лицо.
— Федя! — вскрикнула она. — Федя!
Но ее односельчанин, и тайный воздыхатель, поспешно отвернулся, натянув шапку на самые глаза. В голове замелькали мысли и догадки, складываясь в ясную картинку, которая много проясняла. Федор, который был на два года старше Ульги, в последнее время буквально не давал ей прохода. С каждым разом его признания становились более горячими и навязчивыми.
— Я же и в школу ходил только ради того, чтобы на переменах видеться с тобою. Да и сейчас торчу в этой глухомани. Давно уж дядя зовет в город, обещая устроить на завод. Все только ради тебя, Ульга.
Но девушка оставалась непреклонной и «не слышала» слова любви. Ну, не нравился ей паренек небольшого роста, рыжий, с россыпью крупных веснушек. Не лежало сердце, и все тут. Не может любовь вспыхнуть ни по приказу, ни по заказу. Слова разума на Федю не действовали, не хотел он их слышать, не желал их понимать. Приходилось Уле избегать случайных встреч, отказываться от вечеринок, где мог оказаться парень. Даже ходить в магазин, где Федя работал грузчиком, она отваживалась лишь в сопровождении подружек. Парень несколько раз грозился: «Устрою я тебе Кавказ, украду – и все».
А сейчас, значит, он перешел от слов к активным действиям. Устроил средневековое похищение невесты. «А это даже любопытно. — Подумалось девушке. — Слава Богу, мы не на Кавказе, и у нас свои обычаи и советские законы».
А между тем сани подкатили к окраине большого села, где и жил Федя со своими родителями в большом и богатом доме. И вновь парни подхватили девушку под руки, проводили насильно в дом. Едва переступив порог дома, и оглядевшись, Ульга поняла правдивость своих догадок. Посередине комнаты стоял стол, ломившийся от снеди. Родители Федора и его ближайшая родня сидели за столом нарядно одетые. К еде и выпивке не прикасались, словно ждали чего-то. И даже икона Богородицы была наготове, ожидая торжественность момента.
— А вот и гости дорогие, — засуетилась мать Феди. — Проходите к столу, располагайтесь. Улечка, раздевайся, красавица.
Тревога новой волной накрыла девушку. Неприятное чувство росло где-то в душе, крепло. По лицам собравшихся она вдруг поняла всю серьезность их намерений. Почувствовала слабость в ногах и, не раздеваясь, осторожно присела на краешек скамьи. К ней тут же подскочила ее одноклассница Нина.
— Ты чего? — тихо поинтересовалась она у побледневшей подруги.
— Меня насильно притащили, — почти не разжимая губ, произнесла Уля и глаза ее вмиг повлажнели.
Нина тихо ахнула. Она явно не ожидала такого поворота событий. Федор ведь всех уверил, что все чин-по-чину, все по обоюдному согласию и желанию. А что теперь? Нина не на шутку испугалась. Она была комсомольским вожаком, и узнай в райкоме, что она принимала непосредственное участие в столь диком пережитке прошлого, то по головке не погладят. Если не сказать большего. Тут пахнет и исключением из рядов комсомола. Она тихонько толкнула Улю в бок:
— Я сейчас отвлеку их, а ты беги. — И тут же вскочила, загородила Улю от гостей, которые суетились и рассаживались за праздничным столом: — Дорогие гости! — начала она пламенную речь.
О чем она там им говорила, Уля так и не узнала, да и особо не интересовалась. В тот миг она быстрее лани выскочила из избы, в кромешной темноте пересекла сени, роняя по ходу пустые ведра, тазы, лыжи, и выскочила в снежную ночь. Ей вдогонку раздались возбужденные голоса, и они прибавили девушке дополнительные силы. Выскочив со двора, девушка бросилась в село. Ночь была темная, беззвездная. Поземка разошлась не на шутку. Ульга боялась, что если она побежит по накатанной санями дороге, то Федор со своими пьяными дружками быстро нагонит ее на лошади. И поэтому она делала небольшие пробежки от дома к дому, по узеньким тропинкам вдоль палисадников. То задевала низко растущие ветки деревьев, и снег засыпался ей за воротник, то в спешке ступала мимо тропы и проваливалась по пояс в рыхлые сугробы. Страх заставлял не обращать на это внимание и двигаться вперед. Когда услышала скрип саней и голос Феди, подгоняющий лошадь. Ульга проскользнула в незнакомый двор, забежала за сарай, где и притаилась. В сарае забеспокоилась корова, заволновались овцы. Отсутствие собаки добавляли надежду, что ее не обнаружат. Она постаралась как можно быстрее привести сердцебиение в норму, казалось ей, что ее громкое и отрывистое дыхание слышит все село.
Окончательно Ульга успокоилась лишь тогда, когда, наконец-то, добралась до родного дома. А утром она уже воспринимало это как легкое приключение. Но, увы, это приключение, как оказалось, очень круто изменило ее жизнь. Да и не только ей одну сломала эта ночь судьбу.
Отец, узнавший о ночном происшествии, пришел в ярость. Залепил в гневе дочери звонкую пощечину:
— Позорница.
Мачеха злорадствовала. При удобном случае постоянно напоминала падчерице о ее недостойном поступке. Тем самым лишь укрепляла девичью мечту: сразу после окончания школы уехать из дома, куда глаза глядят, по комсомольской путевке податься на большую стройку.
Федор в тот же вечер сосватал свою соседку.
Но больше всех Ульгу поразила лучшая подруга, коей такой считалась, Вера. Не ожидала от нее такого подлого предательства. В тот злополучный вечер Вера не побоялась непогоды и отправилась в соседнее село. И там сообщила Василию неприятную новость. Парень, как и принято на Руси, в отчаянье напился самогона. А проснувшись, обнаружил в своей кровати Веру. Пришлось засылать к ней сватов.
Ульга покинула село. И приезжала в родные пенаты только единожды, на похороны отца. Тогда она и узнала, что не сложилась счастливая жизнь ни у Васи с Верой, ни у Федора. Да и не могла сложиться. Без любви не может быть даже самого маленького счастья.