Ямка

Отец приехал последним вечерним автобусом. К этому времени торговки уже свернулись, а домашнее стадо полчаса как прогнали. Площадь у остановки подсвечивалась окном небольшого круглосуточного магазинчика, за углом которого на скамейке расположилась небольшая кампания. Я был один. Сегодня, наконец, нашел время накачать шины своего старого друга, а то тащился бы в такую даль, да еще с больной ногой… Автобус остановился неслышно, впрочем, как и всегда. Отворачиваясь от него в сторону, задел локтем рулевой звонок. Его треск на время насторожил кампанию, пришлось повернуться, что бы накрыть ладонью звонок. Тут я и увидел отца, медленно уходящего в темноту …

Оцепенение длилось недолго. Я был готов его увидеть, тем более это было не впервые. Крутить педали в след не было смысла, впереди узкая тропинка, темнота, да и мостик через ручей еще. С моим — то здоровьем тащить на себе своего друга? Как приехал – так и поеду обратно, по обычной дороге, хоть и подальше будет…

Дорога в темноте показалось короче. Оставив у калитки велосипед, добрел до угла веранды, щелкнул выключателем и присел на крыльцо. Спать не хотелось, как, впрочем, и теми вечерами. Завтра уже пятница, быстро пролетела неделя, но и к лучшему – схожу с удочками посидеть на речку. Моргнула на углу лампочка, погорела несколько секунд и погасла. У соседей тоже потемнело. Обычное деревенское дело – ночевать без света. В такие ранние темные вечера люблю просиживать у окна во двор и наблюдать за причудами ночи – то ветка треснет, то кот глазами посветит или мелькнет над забором шапка прохожего. В дом не хотелось, да и дела кой какие во дворе остались. С тех пор, как поселился в этом доме, прошло, наверное, полгода. Родной дом, после смерти родителей, давно продали. Новые жильцы не раз его перестраивали – теперь и не узнать. Я и не хожу в ту сторону. Судьба меня много лет мотала по дальним местам и вот вернула в отчий край. Пожил немного у соседки, своей первой учительницы Анны Кирилловны, через дорогу присмотрел старый брошенный дом, временно и живу в нем.

Дали свет. Надолго ли? Закончив с делами, вышел со двора и присел у калитки. Длинная прямая улица напомнила детство — как вперегонки гоняли с одного края на другой. Сейчас такого не увидишь, детей мало живет, да и игры уже не те. Отец был не такой уж и строгий, прощал мои детские шалости. Но однажды не сдержался и выпорол, и поделом – не жги под сараем спички. От страха и обиды до ночи просидел в кустах, а когда выбрался, то на завалинке обнаружил банку с молоком и хлеб в бумажке. Их вкус помню до сих пор. Там и заснул. Мама потом унесла меня в дом и они долго с отцом ругались.

Первым приехал молодой парень. Говорили, что на той же машине, что его сбила. Бегал до ночи по деревне, заглядывал в окна, пугал народ. Потом были еще другие, в том числе и отец. Мы на другой день долго молча с Анной Кирилловной сидели у нее дома. Она налила водки, я выпил. После трогали за ночь выпрямившийся забор и переставшие скрипеть двери. Отец был хорошим столяром и дома всегда было все исправно. На пару дней из района приезжал уполномоченный, ходил – расспрашивал. Но кто ему что скажет… Подежурил на остановке, повертел пальцем у головы, сказал недоброе слово про сельчан и больше не появлялся.

Утро случилось под дождем, но местами. Соседний двор был почти сухим, только небольшая лужица у колодца вселяла надежду на жаркий день. Дожди всем уже надоели, льют вторую неделю кряду. Каждый день ношу соседке задаток за ремонт летней кухни, но она не берет, ждет ясной погоды. Постучал в окно, дернулась шторка и раздались шаги на веранде. Приступать к работе с утра не хотелось, мало ли что с погодой. Обмолвились словами. Сказал, что отца вчера встретил. Анна Кирилловна молча рукой послала меня восвояси и ушла в дом. Идти опять домой? Или сходить за хлебом в пекарню? Было какое — то гнетущее равнодушие, от которого заныло под левой лопаткой. Присел у колодца, зачерпнул ладошкой из ведра воды, смочил голову и бороду. Начну работу завтра, после рыбалки, суббота без солнца не бывает. Стукнула на веранде дверь, пришлось повернуться. Соседка второпях сунула мне связку ключей и подалась со двора. Значит дала добро и можно будет сегодня начать работу. Работы на два дня – постелить полы, да соорудить пристройку. С нее, пожалуй, и можно будет начать.

Летняя кухня в двадцати метрах от дома. Пиломатериал давно уже мокнет под дождем, раскидать бы его, да просушить. Добротные круглые столбики кто — то заботливо упрятал под небольшой навес. Там же в прошлый раз я укрыл и какой никакой инструмент, что собрал по дворам. Солнце приятно пригревало плечи. Свой, не старый еще, пиджак не было нужды марать о мокрые доски. Повесив его на крюк подсушиться, заглянул на летнюю кухню. Да, работы многовато получается, но кто кроме меня ей поможет. В округе одни старики, да малые дети из города. Старые верхонки и штыковая лопата, что принес второго дня из дому, покоились в ближнем углу. С пристройки и начну, поставлю три столба, прибью укосины, застелю крышу.

Первую ямку под столбик копать не пришлось. Ровный бугорок коричневой глины расположился в двух шагах от стены. Глина была слегка подмочена ночным дождиком и редкие капли сверху мерцали на солнце. Я опустил лопату в готовую ямку – как раз на три штыка, так и надо копать. Но что – то в ней было необычным. Трапеца!? – мне как током ударило в голову и я повалился рядом на край стены. В детстве отец учил меня копать ямки в виде трапеции, говорил, что для удобства и устойчивости, и я долго не мог запомнить это слово. А когда в средних классах учитель нарисовал на доске знакомую мне фигуру, я прокричал – трапеца! Так и прилипла потом ко мне эта кличка.

Сознание возвращалось постепенно. Я видел, как вернулась соседка с сумками, слышал усиливающийся ветерок, но тело не желало реагировать на все прелести наступающего солнечного дня. Легкая дрожь в теле то усиливалась, то стихала, хотелось пить. Анна Кирилловна, заподозрив что – то неладное, спешила в мою сторону. Я указал ей на ведро у колодца. Принесла, дала напиться, присела рядышком и трогала мои руки и ноги. Скрестив руки на груди, дал понять, что работать сегодня не буду.

Медленно приподнялся и захромал подальше от летней кухни. День и в самом деле начинался неожиданно с солнцем, приятное тепло согревало от макушки до пяток, хотелось подпрыгнуть и бежать с ветерком в край улицы. Решение созрело сразу же – еду на рыбалку, благо мешок со снастями всегда готов, да и друг, наверное, уже заждался меня. Наловлю пескарей пожарить, помогу пастуху перегнать скот по броду, дождусь почтового с дневным паромом, а может и сплаваю на соседний берег, как в детстве…