Выгода

Я давно был сюда отправлен небесами и всё ждал своё здесь рождение. Каждый раз принимая лишь своё в нарождении изуродовании мастурбирующей блондинкой. Она намеренно призывала меня сюда и мастурбировала именно на меня во влюблённости, не понимая при том как её унижают здесь, а я ей и сказать не мог, так как мня здесь ещё не было. Они не умеют общаться ни с облаками, ни со звёздами, чтобы нас потенциально хоть немного уважать и в этом кошмаре я должен появиться. Всякую её мастурбацию всякий куст смеялся надо мной, что я так существую в памяти записи одноклеточного-формирующего и не могу здесь даже появиться. У них ещё я считаюсь бессмертной душой и это очень престижно существовать прямо так, чтобы они, мастурбируя через тебя так издевались. Я думал, что этому уже не будет конца, но как-то звезда меня всё же пощадила и какая-то колдунья сообщила мне тягу ей врезать при мастурбации, где они очень изощрились в колдовстве. И вот она начала мастурбировать на меня именно, аж сделав призыв, опять. Звезда явила ей моё привидение, и она даже не испугалась, но я был сильно напуган, что потеряю теперь своё прошлое.
— Зачем ты это делаешь со мной? – спросил я со звездой.
— Мы так формируем рабский контингент и вас сигнализируем через матурбирования, как форму экзекуции. Потом ты родишься и не сможешь меня забыть. Так просто выгоднее вас потом работать здесь заставлять, — ответила мне возле золотистой занавески у неё дома девушка-блондинка. Но я сожалел, что не видел до того лицо колдуньи, так как после её ответа звезда начала у неё что-то выворачивать за имитацию спаривания в одиночестве. Мужчина, на котором она это сделала, использовал меня как плеть и просто её изнасиловал мной за это и всё.
Так как он не хотел терять свою выгоду от победы, звезда привела его сюда, когда она уже опять собиралась на меня начинать мастурбировать. Он взял блондинку за волосы и, избив, не трогая лица, силой утащил, перенеся по лесу в какой-то местный бордель, как шлюху. Найдя там товарища, он ему сообщил: «Вот – делает детей одна. Поспособствуй, чтобы сделала правильно, а то мастурбирует, призывая призраков, чтобы делать так рабский контингент искалечением мастурбацией». Так она стала объектом торговли людьми. Её заставляли теперь в страхе, что их самих звезда так скрутит, делать с выбранным ей посетителем по-настоящему чадо, так как она всем на меня похожим людям гадила ещё и генеалогию. Я лишь сожалел, не зная, кем вообще здесь буду, что вот это мой родитель, а принявший отцовство вообще с ней и водиться не стал в итоге. И вот я тоже физически здесь начал быть.
Она выносила меня из борделя, будучи под наблюдением других извергов и укладывала на траву, чтобы я мог сам подышать, начинала реветь, что меня теперь убьют. Сама она прыгала в воду и плавала, а я так лежал и в отличие от неё предпочитал молчать заведомо. Я учёл, что меня никак уже не пощадят за её включительно со мной поступок и просто за моё прошлое. Однако годы шли. Мне исполнилось бы четыре года, но я обнаружил, что был ими убит в тот же день её плавания, когда уснул на траве. Сама же она уже была в той же форме, что и я, привязанная имплантированным органом через мои останки под током к купившей похожей на неё блондинке.
Это их выгода, что измеряется убийством «конкурента», где человек не может при том без ничего с человеком в естественных условиях конкурировать. Им всегда проще на двоих добыть и дальше вместе добывать, чем загонять в тупик для убийства. Просто они людоеды и им прочие блага и не нужны.
Рынок так и торговал будущими им питаниями из людей, а я смотрел всё больше и больше таких здесь висящих записям в одноклеточных, что пережидали это заражение начать при опустошении людоедских гнёзд вновь возделывать нормальный космический вид.
Я думал, что так и буду тут висеть, но начал от этой ситуации и прошлой искалеченной ими плоти исчезать сам по себе, где они начали последним бликом валяться в истерике, что их заживо выворачивает. Которое небо, который пейзаж вновь и всё Земля. Я всегда думал, что микроорганизмы, звёзды и планеты летают, а они вообще просто ползают по материям, сквозь которые даже я тогда двигался как призрак. Все мы физически считаем, что мы двигаемся через пустоту, но это мы относительно пустого сами и есть призраки, а невесомость просто для нас настолько и плотна.
И вот сквозь небо вновь обрёл попытку быть здесь жизнью. И снова моя мать на ту похожая блондинка около окна с похожими, но дешевле золотыми занавесками. Я так боялся, что это она покупала прошлую на органы, но сквозь окно, рядом с моей колыбелью Солнце каждый раз меня успокаивало, что это другая шлюха и совсем так не делает. Оно всех матерей называло шлюхами, чтобы их было сложнее ранить самцам, а сам они для этой их нужны долго исчисляли это слово по языковой линии здесь.
Я не знал, что мне теперь принесёт эта попытка? Однако каждый раз это целая история, как попытка здесь просто даже быть. И в стремлении сохранить всё это хрупкое они каждый раз доходят до Некрономикона, аж съедая от жадности всё ими убитое в сожалениях.
На кофейном столике лежат мои погремушки и здесь больше нет избивающих за мастурбации и плюющих на меня, поливая кровью избитых женщин. И вновь сквозь гром своей игрушки и обнаруживают где-то через общий звук гипнотизершу, что явно уродует моё поколения, рассчитывая на их организованные как я помню мастурбации.
Однако моя мать ко мне добра и говорит мне: «Они получат все ещё от нас за это. Спи и не бойся так всех нас».
И сквозь всю мебель, сквозь подушки мне Солнце объясняет все игрушки. И убивают всех гипнотизерш озлобленные ведьмы, за старые заветы и былые стрельбы. И лысый экстремист в слезах остановился, но пережить не очень просто – он в том сам и убедился. Что будет и не угадать: я продолжал расти и что-то далее искать.