Пробуждение

Кирилл автоматически насыпал в турку кофе, поставил на плиту, зажёг газ. Смотрел, как со стороны могло показаться, очень внимательно, как медленно закипает кофе. Но в мыслях он был далеко отсюда. Жил он только что прошедшей ночью. Он окунулся в счастье, в самое настоящее счастье. Его не надо было приукрашивать, ретушировать. Оно вошло в него, как глоток воздуха, заполняя каждую клеточку. И это было настолько потрясающе, настолько неожиданно, что Кирилл просто потерял голову, потерял способность здраво мыслить, осознавать всю многогранную палитру этого чувства, которое так и остаётся до конца не изученным.
Он так упивался воспоминаниями, что едва не проглядел кофе, пена чуть не перекинулась через край. Кирилл сорвал турку с плиты, налил кофе в бокал, и вышел на балкон. Что может быть прекраснее свежего кофе, первой сигареты и вида с балкона девятого этажа! Солнце уже залило улицы города, и он начал пробуждаться. Первые автобусы и автомобили, ранние пташки – прохожие. Кирилл любил наблюдать, как с каждым мгновением их становится всё больше и больше. Тишина покидает город. Убегает на запад, за уходящей ночью. И, может, останется она где-нибудь на далёких просторах лугов, лесов, заброшенных и заросших озёр. Кирилл стоял на балконе и постепенно начинал ощущать, как тяжело пробужденье, пробужденье от счастья. Привыкнуть жить без счастья, когда уже вкусил его, тяжело и безмерно больно.
Каким искренним было её изумление, когда она переступила порог его квартиры! Впервые за пятнадцать лет знакомства. Попав сюда. Она всё поняла. Здесь всё дышит любовью. Фотографии, картины и даже метровая статуэтка. Везде она, Лариса! Пятнадцать лет надежд, веры и ожидания одного-единственного мига. И он свершился! И растянулся в прекрасную ночь.
Нет, Лариса не снизошла до него. Просто случай привёл её к его порогу. Она совсем не собиралась переступить его и уж тем более задерживаться. Но это случилось. Её ошеломила атмосфера: она прочитала в его глазах всю боль ожидания, всю глубину любви. Растерялась и позволила восторгу выплеснуться наружу. Потеряла контроль – и осталась. Это была потрясающая ночь. Вулкан страсти, цунами безумия, торнадо чувств. Кирилл, все эти годы копивший нежность и любовь, выплеснул всё, и Лариса задохнулась. И понесла их река блаженства, раскрывая все тайны, все затаённые уголки страны по имени Счастье.
Пришло утро. Пробуждение. На губах вчерашняя сладость превращается в горечь. С каждым мгновением чувство неги покидало тело и душу. Уходило, оставляя после себя руины, опустошение и усталость. Им не быть вместе. Параллельные прямые не пересекаются, как бы ни стремились к этому. Конечно, всё зависит от неё. Но Кирилл не питал иллюзий, не позволял по-детски наивным мечтам ворваться в свой мир. Иначе будет хаос, разруха, безнадёга. Они слишком разные. Миг её безумства – его счастливый миг. Пройдёт, промчится. Останется боль. Лариса попытается быстрее всё забыть, Кирилл – как можно дольше жить в тени этого безумства.
В квартире послышался лёгкий шум, и Кирилл покинул балкон. Так и есть: Лариса в прихожей. Одета, застёгнута на все замочки и пуговицы, зашнурована на все шнурки. Спряталась в своей скорлупе. Решительная, здравомыслящая, готовая дать отпор. Он подошёл, встал рядом, и вновь смешалось их дыхание. Взгляды встретились, и они прочитали все мысли друг друга.
— Прости…, — тихо прошептала Лариса. — За всё меня прости. Мне не следовало делать этого.
— Почему? — его губы потрескались, он едва мог говорить.
— Тебе сейчас будет очень больно.
Конечно, она права. Жить воспоминаниями, без веры в будущее…. Было бы проще жить по-старинке, только мечтами. Теперь всё изменится. Все фотографии, картины оживут, и будут напоминать о минувшем счастье, принося мучительную боль…
Он не сказал ей «прощай», хотя и не верил, что вновь когда-нибудь случай сведёт их. Он ничего не скал лишь потому, что устал. Безумно устал, и не хватило сил сказать это коротенькое слово.