Шахматы

Я стоял у окна и с любопытством наблюдал, как маленький мальчик катал на горке песок: набрав ведёрко песка, поднимался на горку и медленно высыпал его, глядя, как тот съезжает. Затем спускался, и вся процедура повторялась вновь. От этого занятия меня отвлёк скрежет ключа в замке. «Маша» – подумал я и усмехнулся. Она почему-то не может запомнить, в какую сторону открывается замок, поэтому иногда долго возится у дверей, лихорадочно прокручивая ключ сначала в одну сторону, затем в другую.
Маша – это моя почти жена, и я уже три года жду, когда ей надоест приставка почти, и она согласится украсить свой паспорт моей фамилией. В ответ на это предложение она всегда хитро улыбается и говорит, что и так считает меня своим мужем. И что, мол, слова «узы брака» ей представляются в буквальном смысле толстой верёвкой, которой строгая тётя в ЗАГСе крепко связывает молодожёнов и под всеобщее ликование родственников ставит сургучную печать на узел. Однако то, с какой любовью и основательностью Маша вьёт наше гнёздышко, подсказывает мне, что ждать заветного «да» осталось недолго. Хотя в последнее время уверенности поубавилось: Маша всё чаще стала забегать после работы к подружкам «всего на 5 минут», которые потом растягивались часа на два. Вот и сегодня она опять поздно пришла с работы.
– Мы завтра идём в театр, – громко сообщила Маша, раздеваясь в прихожей, – Надежда Григорьевна предложила мне два билета: у неё муж уезжает в командировку.
Она появилась в дверном проёме, радостно улыбаясь и как веером, размахивая билетами. У меня от вида этих глянцевых бумажек заныли сразу все зубы: на завтрашний вечер имелись свои планы, и менять их очень не хотелось, поэтому ссора с женой была обеспечена. Вообще-то мы с Машкой редко ругаемся. Она просто всегда очень бурно реагирует на изменение её планов и желаний. В мою задачу входит выстоять под первой волной шквала её эмоций. А дальше уже всё развивается более спокойно.
– А мне обязательно надо идти, – спросил я жалобным голосом, изобразив взгляд несчастного Пьеро. – Может, ты с подругой сходишь?
Улыбка на лице Маши тут же трансформировалась в маску неприступной школьной учительницы.
– Обязательно, – сказала она тоном, не терпящим возражения, и, развернувшись, вышла из комнаты.
– Я на прошлой неделе ходил с тобой в кино, – осторожно заметил я ей в след.
На кухне громко захлопали дверцы шкафчиков, отрывисто зазвякали ложечки и чайные чашки. Все звуки сообщали о том, что буря началась.
– А для тебя что, нет никакой разницы между театром и кино, – язвительно спросила Маша и с грохотом поставила чайник на плиту.
– Боже! Что за муж мне достался! Сходить с женой в театр для него – каторга. Скоро совсем отупеешь на своей работе. Ничего, кроме своих машин, знать не хочешь!
– Ну почему сразу отупею? И причём здесь моя работа, – робко возразил я и сел на кухонный диванчик в надежде, что меня тоже напоят чаем.
– Ну вот, чем ты собираешься завтра вечером заниматься? Сидеть и тупо пялиться в комп или телевизор? – начала заводиться Машка и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Я тебе предлагаю культурно провести вечер. Выйти в свет, посмотреть на людей. Испытать живые эмоции от игры актёров.
– А что, на улицах и в магазинах ходят не люди? А какие живые эмоции там можно испытать, – попытался я пошутить, но только подлил масла в разгорающийся огонь Машиного возмущения.
– Ой, вот только не надо ёрничать. Тебе про культурных людей говорят. Про тех, кто ходит в театр, а не только на работу и в магазин. Кто в свободное время развивает свой интеллект и кругозор, интересуется ещё чем-то, кроме работы.
– Если это камушек в мой огород, то здесь ты не права. У меня много интересов и помимо работы: чтение, спорт, путешествия, – удалось мне вставить в своё оправдание, пока она набирала воздуха для новой тирады.
– Я, между прочим, в шахматы играю! – выпалил я, задетый словами об интеллекте.
– Ты играешь в шахматы? – изумилась Маша и удивлённо уставилась на меня.
– Да! Играю в шахматы! – громко заявил я, обиженный её удивлением.
– А ты? Чем ты сама интересуешься, кроме рецептов салатов и фасонов модных тряпок? – ехидно осведомился я и добавил: – Ты тоже вечерами любишь посидеть у телевизора, а не ходить по вернисажам.
Слова о том, что я играю в шахматы, почему-то так ошеломили Машу, что она в изумлении продолжала молча смотреть на меня, пропустив мимо ушей обидную колкость.
– А ты правда играешь в шахматы? – пристально глядя на меня, недоверчиво поинтересовалась жена. И, приложив ладошку к губам, сдерживая смех, села на стул.
– Что в этом смешного? – растерянно спросил я, сбитый с толку её реакцией и не понимая, как себя вести, неуверенно подтвердил: – Да, играю в шахматы.
– Ой, Пашка, ты прости меня за этот глупый смех, – успокоившись, серьёзно произнесла Маша и, слегка усмехнувшись, добавила: – Я ведь тоже играю в шахматы.
Смысл услышанных слов не сразу дошёл до меня, а когда я его понял, то, слегка обалдев, с трудом выдавил из себя:
– Ну ты даёшь, Мария… Три года скрывала, что умеешь в шахматы играть.
Маша, смущённо улыбаясь, опустив глаза, произнесла:
– Ничего я не скрывала, просто повода не было сказать, да и стеснялась. Сейчас в шахматы играть не модно, и мне всегда было как-то неловко признаваться в этом. Играю на телефоне, когда никто из знакомых не видит. Недавно в метро познакомилась с интересным старичком. Он меня уговаривает принять участие в турнире. Хожу к нему иногда после работы партии разбирать.
Склонив голову на бок и хитро блеснув глазами, Маша лукаво сказала:
– А тут, оказывается, свой живой партнер под боком имеется. Паша, ты точно не обманываешь меня? Я что-то не припомню, что бы у тебя на компе были шахматы.
Невероятный коктейль чувств разливался в моей душе: радость от окончания ссоры, удивление от признания Маши, избавление от ревностных подозрений. Я сидел и блаженно улыбался. Очнувшись от своей неги, я сказал первое, что пришло на ум:
– А у тебя какой разряд?
– Первый юношеский. Но ты не ответил на мой вопрос, – опять посерьёзнев, строго произнесла Маша.
– Уф! – выдохнул я, обрадовавшись. – У меня третий. А в шахматы я играл на работе. Был у нас один старичок, Павел Матвеевич, вот с ним мы и сражались. Но он, к сожалению, ушёл в этом году на пенсию. Сейчас круглый год живёт на даче и игру совсем забросил. Я уже полгода практически не играю. Пробовал, как ты, на телефоне или компе, но мне не понравилось. Я люблю с общением, с человеком, чтобы с этими самыми, как ты говорила, с живыми эмоциями. Вот завтра вечером и собирался встретиться с таким же любителем шахмат в живую. А тут выплыл твой театр… Слушай, Маш, а у тебя есть здесь шахматы? Давай сыгранём партейку?
Маша живо соскочила со стула и, порывшись в кладовой, достала небольшую сумку. Девичий чемоданчик, как она её называла: там хранились памятные ей вещи. Открыв сумку, достала потёртую шахматную доску и бережно провела по ней рукой.
– Мне подарил её тренер за первый выигранный турнир.
Это был один из самых счастливых вечеров в нашей небольшой семейной жизни. Мы вспоминали своё детство и юность, первые турниры, первые победы и поражения. Удивлялись, почему мы об этом никогда раньше не говорили. Начатую было партию мы так и не закончили, так как на диване вскоре «смешались в кучу кони, люди».
В театр мы всё-таки сходили. Это был мюзикл «Шахматы».