Толковище

Александр Посохов

Толковище

Сам бы я ни за что не употребил такое слово, имея в виду не блатных, а обычных русских женщин из небольшого районного центра. Это Любка так назвала некие посиделки, на которые пригласила трёх своих закадычных подружек. Я знаю, что вы не поверите ни одному моему слову – уж больно мудрёная она, главная героиня. Но всё равно рассказываю – не как есть, а покороче и поприличнее.
– Чем больше естественного в жизни, тем она более счастливая, – начала свою речь Любка. – Мужик, умирая, жалеет, что мало баб любил, красивых и разных. А баба жалеет, что не попала в прайд к настоящему царю зверей, охотнику и защитнику. Просто люди по вине своего невесть откуда взявшегося ума столько условностей и правил наворотили, что быть счастливой по-людски невозможно. Поняли?
– Нет, – ответила Евдокия. – Это ты здоровенная такая, как статуя с мраморными грудями. Вот мужики и лезут к тебе.
– Не поэтому, – возразила Глафира. – Титьки у всех у нас уже в конопушках. Лезут потому, что сидела. Интересно ведь с бывшей зечкой пощупаться.
– Ой, нашли уголовницу, – захихикала Зинаида. – Подумаешь, старого педофила с кнутом в коровьей лепёшке утопила. Был пастух и нет пастуха. Лезут потому, что даёт.
– Ну, началось! – не выдерживает Любка. – Не соблазняю я ваших кобелей. Вы же мне доверяете, в гости зовёте. Крыса я, что ли. Я для того и собрала вас, чтобы объяснить, почему замуж не выхожу. И чтобы вы больше не ревновали своих ко мне.
– Потом объяснишь, – хором потребовали подружки. – Выпить давай.
– Ладно, – согласилась Любка и полезла в погреб за сливовым самогоном.
Выпили. Старинная прабабушкина бутыль на четыре стакана убавилась.
– То-о не ве-е-тер ве-е-е-тку клонит… – затянула вдруг Зинаида.
– Да погоди ты! – прервала её Любка. – Я вас на толковище позвала, а не застольные выть.
– Мы не воем, а поём, – вступилась за подругу Евдокия.
– Что хотим и когда хотим, – уточнила вдогонку Глафира.
– Господи, какие же вы дуры! – воскликнула Любка. – Вы и в школе такими же были. За курами ухаживаете, а свои клювы почистить некогда. Вот ты, Дуня, когда последний раз у зубника была?
– Не помню.
– А ты, Глаша?
– Не помню.
– А ты, Зинуля?
– Не помню.
– То-то и оно! – подытожила Любка. – И удивляетесь ещё, что мужья от вас морды воротят. Хотя на кой хрен они вам сдались, и сами они и морды их. Вот в чём вопрос. Об этом я и хотела покалякать. Я же знаю, что вы специально спать ложитесь тогда, когда они уснут. Потому, что вам уже не нравятся их объятия. Каждую ночь один и тот же мужик рядом. А другого только во сне видите. Не возраст, а обиды на мужа и нищий быт гасят в вас оставшиеся сексуальные желания. И вы ведь сами хорошо знаете, что дальше будет ещё хуже и что отдельно жить лучше. Но развестись боитесь. Дети, скотина. Вот у тебя, Дуня, пьёт он?
– Пьёт.
– А у тебя, Глаша?
– Пьёт.
– А у тебя, Зинуля?
– Пьёт.
– А бьют?
– Бывает, – в один голос признались подружки. – Храпят ещё.
– Ну вот! – торжествующе произнесла Любка. – А вы им подштанники стираете, борщи варите. Всё, детей вырастили и пошли они эти мужья в гузно. Кстати, о детях. Вот ты, Дуня, сыночку своему безработному в город денежки высылаешь?
– Высылаю.
– А ты, Глаша, доченьке свой беременной помогаешь?
– Помогаю.
– А про тебя, Зинуля вообще нечего говорить, у тебя их трое. И тоже бездельники все. Правда, младший учится ещё. А у меня никого, ни супруга обрыдлого, ни отпрысков избалованных. И не бьёт меня никто, попробовал бы только, и рядом не храпит. Всё, девоньки, поиграли в старую любовь и хватит. Сейчас другое время. Даже если нынешний олигарх сватается, всё равно сто раз подумать надо. Пришёл мужик, разделся, оделся, ушёл. А в качестве современного мужа, эгоиста бездушного, он мне не нужен. И дети, лоботрясы неблагодарные, мне не нужны. В наши дни одной лучше. Дом у меня в полном порядке, розы под окнами. Обижаться мне не на кого. Вот и получается, что в отличие от вас я естественно счастливая женщина. А вы несчастные бабы. И пусть хоть что говорят про меня в посёлке. Главное, чтобы вы обо мне дурного не думали. Теперь поняли?
– Поняли, – ответили враз подружки. – Наливай!
– И-извела-а меня-а-а кручина…

* * *