Сны бетонных стен

Здание, простое до гротескности, пустовало. Люди жившие в нём давно покинули его, обувь исчезла с обувных полок, в фойе больше не громоздились пальто. Я жил здесь как смотритель маяка. Душистые запахи еды с общей кухни больше не сопровождали мои прогулки по длинному, тёмному коридору. В этот день отзвуки моих шагов по кафелю резонировали о стены громче обычного. Это эхо, пожалуй было единственной вещью, что осталась жить здесь вместе со мной. Я направился к выходу, дверь тамбура щелчком замкнулась позади, и мой палец в последний раз коснулся кнопки вызова лифта. Полагаю, я был жильцом уже давно лишённым не только соседей по этажу, но и на все шесть этажей надо мной, и восьми снизу. Лифт однако, не приезжал уже больше минуты. Из за жестяных створок отделяющих тамбур от шахты, не было слышно привычного гудения моторов, несущих кабину на мой этаж. Одним плечом я прислонился к стене, как обычно это делал в долгом ожидании, пока лифт вбирал людей живущих выше. Штукатурка осыпалась мне на макушку, стена пошла трещинами и задрожала. Я отпрянул, и стена двинулась за мной. Бетон, или нечто позади него будто не хотя меня отпускать, протяжно завыло. Вой становился все громче переходя на стон умирающего кита, который рвет глотку в болезненных муках. Трещины обвившие помещение с верху до низу сокращались плавно пульсируя, осыпая пол песком и цементом. Пространства становилось меньше, стены сжали меня до стука в висках и наконец створки лифта открылись. Я ввалился в него и ударил по кнопкам. Кабина гудела мерно, будто чертовщины происходящей мгновением прежде не происходило. Гулко било сердце в грудной клетке, больно сталкиваясь с рёбрами. Цифры сменяли одна другую на циферблате, наконец загорелась единица. Темничные прутья, отблескивая золотом в свете ламп встретили меня сразу за распахнувшимися створками. Касание к ним обернулось холодным жжением, подушечки пальцев оторвавшись, остались на металле в месте контакта. В глаза бросался выход в конце коридора, солнечный свет заливавший его сквозь стеклянные двери, однако путь был отрезан. Сжал кулак и со сверипением всек им по кнопкам. Снова и снова ударяя по металической панели, я залил её кровью хлестнувшей из рук. Винты креплений не выдержали натиска, посыпались на пол из своих гнёзд. На месте панели обозначилось технологическое окно, проводов там не было, лишь толстые корни не понятного растения. Усилия с которым я дернул этот корень, хватило чтобы натянуть его как струну, и порвать стенку лифта, ставшую, по ощущениям, тоньше фольги. Металл расступился, утягивая в нутро ниши лифтовой шахты. Шел вперед, держась за корень, увидел в далеке лучик света рассекающий мрак царящий вокруг и ускорился. Корни привели меня к клëну с раскидистой кроной, он рос посреди гравийной пустыни. Он показался мне очень знакомым, я прислонился к нему рукой, ладонь ощутила прохладу, и я узнал его, дерево было посажено мной. Позади него, в низине стоял небольшой домик с крышей поросшей лишайниками, это был дом в котором я вырос.