Синема, синема...Гл.1 В ГПИ зажигаются кинозвёзды

Это было в начале шестидесятых годов. В нашем проектном институте был отдел, занимающийся исследованием грунтов, то есть основания для строительства зданий. Сотрудники этого отдела часто работали в отдалённых уголках республики. Мы их называли геологами. Они рыли шурфы, бурили скважины, изучали местность на возможное воздействие селевых потоков. Короче, подолгу работали в отрыве от цивилизации, от своих семей.
Наш архитектор Даниил Давыдович загорелся украсить их трудные будни. Он уговорил администрацию во главе с нашим замечательным директором Ефимом Моисеевичем приобрести кинопередвижку, чтобы брать напрокат фильмы и возить их нашим геологам. Образовалась группа энтузиастов: сам Даниил Давыдович, мой муж Сергей и наша подруга Рэна.

Они приезжали в какое-нибудь ущелье, где в дальнейшем будет посёлок, нанимали ишачка, грузили на него коробки с частями фильма, свои рюкзаки и шли к стойбищу геологов. Там от дерева к дереву натягивали простыню, и вечерком после ужина крутили фильм на радость ребятам. Фильм, конечно, крутили по частям, как в годы войны. Опыта ещё у наших «киношников» было мало: то части путали, то ставили их с конца, предварительно не перекрутив, так что киносеанс кончался лишь под утро.
Эти поездки были желанными для обеих сторон. Даниил Давыдович и Ко были довольны тем, что радуют наших отшельников, а для тех эти вечера — лучик света в их серых буднях.

Однако неуёмный Д. Давыдович стал убеждать администрацию во главе с директором Ефим Моисеевичем, что надо купить кинокамеру, чтоб снимать жизнь нашего замечательного коллектива. «Почему сотрудники нашего геологического отдела должны быть оторваны от повседневной жизни всего института как изгои. Непорядок это!»
И вот представители общественности в лице парторга, профорга и комсорга решают просить нашего замечательного директора Маршака Е. М. удовлетворить просьбу архитектора Даниила Давыдовича. И наш замечательный директор выделяет N-ую сумму из директорского фонда на покупку кинокамеры.

Вот в руках у Даниила Давыдовича желанная камера. Осталось малое – научиться ею пользоваться. Снимал Даниил Давыдович всё подряд и, как оказалось, неправильно. Получалось что-то ужасное – сплошное мельтешение. Друзья – настоящие представители мира кино, объяснили ему, что надо достаточное время держать камеру на объекте, который снимается, и всё стало получаться.
Сначала Даниил Давыдович снимал документальное кино, то есть: заседания местного комитета, профкома с графиком выполненных мероприятий и необходимых мер для устранения недостатков. Конечно кадры были немые, и кто-нибудь из его помощников читал текст. Или текст, записанный предварительно на магнитофон, прокручивали относительно синхронно с изображением.

Всё это проходило на вечерах после торжественной части. Потом, как обычно, самодеятельность, кстати сказать совсем неплохая. И танцы.
Люди торжественную часть еле-еле выдерживали, и то потому лишь, что она заканчивалась оглашением награждённых премиями, как отдельных сотрудников, так и отделы, победившие в соревнованиях.
Даниил Давыдович чутко это понял и решил попробовать сделать короткометражный, размером в одну часть, какой-нибудь фильм типа художественного. Но ничего путного в голову не приходило, а зуд снимать хоть что-то не проходил.

И вот как- то Серёжа вспомнил, как в Чехословакии, куда мы ездили по туристической путёвке, нас поразило умение официантов — молодых ребят удивительно виртуозно разносить пиво. Это был подвальчик бравого солдата Швейка. Официанты обходили все столики, держа высоко над головами посетителей подносы с кружками полными пива. Белоснежная пена даже нисколько не сотрясалась. Официанты держали подносы на растопыренных пальцах, выписывая при этом круги вокруг столиков. Зрелище было просто завораживающее. Очень красиво и элегантно! Вот и рассказал об этом Сергей Даниилу Давыдовичу. Надо сказать, что эти воспоминания к кино никакого отношения не имели. Так, к случаю, в разговоре о чём-то вспомнилось.

Прошло немного времени. Естественно, я совсем забыла об этом разговоре. А тут какой -то праздник выдался. И было объявлено, чтобы после торжественной части никто не расходился: будет показан фильм режиссёра и постановщика Даниила Давыдовича. В зале последние ряды захлопали крышками стульев, освобождая место для кинопередвижки.
Погасили свет. Вот засветился экран: какой-то зал, стоят два столика, за которыми пристроились по трое то ли посетители какого-то заведения, то ли… Никто толком ничего пока не понял. Сидят, курят сигареты. В зале тишина. Ожидание. Слышно только, как мягко стрекочет мотор. Люди, сидящие за столом кого-то явно подзывают. Видно, как они щёлкают пальцами и машут руками.

Тишина. И вдруг… зал разорвался аплодисментами и дружным хохотом. Другие на них зашикали. Тишина! В этой теперь уже напряжённой тишине Сергей во фраке, в белоснежной рубашке с выступающими из-под пиджака манжетами, с шёлковой тесёмочкой, вместо галстука, защемлённой специальной защёлкой, то есть весь какой — иностранный, модный, весь вытянувшийся в струночку, несёт очень элегантно поднос с кружками, полными пива.

Зал замер. Серёжа витиевато обошёл столы, описывая восьмёрку, потом также грациозно проделал это в другую сторону. Вот он снова пошёл вокруг столика, снимая одну из кружек и ставя её перед посетителем. Теперь понятно, что это заграничный кабачок. Вот ещё одна кружка поставлена. И ещё одна. Сергей ставил кружки, не сгибаясь в поясе, слегка сгибаясь вбок. Очень красиво. Вот и все кружки поставлены. Сергей исчез с экрана. Зал ещё чего — то ждёт. А вот и снова входит в кадр Сергей. Зал взрывается аплодисментами. Многие начинают крутить головами, ища Сергея в зале. А тот, то есть тот Сергей, что на экране, появился с пустым подносом, витиевато поставил на него все пустые уже кружки, и, делая грациозные круги между столиками, вышел из кабачка, исчез с экрана. Передвижка немного погудела и затихла. Зажгли свет.

О, Боже, что началось! Стали кричать, чтобы Серёжа вышел на сцену. Аплодисменты, смех, крики! Никто не сообразил поздравить основного героя — автора, режиссёра, оператора и монтажёра — с премьерой. Да, Даниил Давыдович был всеми забыт. Затмил его Сергей.
А я?! Я была в шоке более других. Да, такого актёрского таланта от тихого, стеснительного, очень смущающегося Сергея, никто не ожидал. А я меньше других, ибо я знала его лучше других — жена ведь. А оказывается, я его совсем и не знала. Тихоня!

А между тем Даниил Давыдович аккуратненько собрал передвижку. Железную коробку с плёнкой. Нашлись, наконец, помощники и помогли ему отнести всё в нашу спортивную комнату, где хранились лыжи, ботинки и прочая спортивная утварь.
Кто-то нашёл Сергея. Уж его и крутили, и вертели, и целовали (женщины, конечно), хлопали по плечам (мужчины, конечно). Тут раздались крики: «Повторить!» Все зааплодировали. Распорядитель вечера вышел на сцену, ведя за собой смущённого Даниила Давыдовича. Ну, наконец-то вспомнили и о нём. Он сказал, что всю аппаратуру уже унесли, так что повтор будет на следующем вечере.

Но, на следующем вечере было показано новое кино: документальный фрагмент о поездке в Самарканд. Базар в Самарканде. Гора дынь мирзачуйских — «ракета». Все сидят в кружочек и едят дыню. Слава режет и раздаёт всем по ломтю. Подал ломоть Сергею. Тот взял в руки, поднёс ко рту и ррраааз! — ломтя нет. Все раскрыли рты, смотрят на Сергея. Слава даёт ему ещё ломоть. Ам-ам-ам-ам! и… нет ломтя. Все стали пробовать так же быстро и ловко откусывать от дыни. Ам-ам! — рот полный. Надо проглотить, и потом ещё два, ну три укуса. А Сергею подают ломоть за ломтем, и он сразу весь его съедает: от одного края до другого. Все вымазались дынным соком, но ни у кого так, как у Сергея не получается. Из зала выкрики: « давай, Серёга, давай!» А он и «даёт», поглощая с неописуемой скоростью ломоть за ломтем. Всё. Дыня кончилась и кино тоже. Зажгли свет под аплодисменты зала. «Серёгу на сцену! Пусть поделится своим опытом! Пусть покажет, как он проглатывает дыню!»
Вытащили его на сцену. Он стоит и виновато улыбается.
— Серёжа! Расскажи секрет! Как это у тебя так получается?!
— Просто… дыня была ооочень вкусная, — всё с той же загадочной
улыбкой, как бы оправдываясь, говорит Сергей.

Распределитель вечера объясняет хохочущей публике, что дыню не догадались принести. В следующий раз Серёжа обязательно продемонстрирует свои способности.
Дома я долго допытывалась: как это он так ловко съедал ломти дыни.
— Я не могу выдать секреты кинематографии. Ты ведь всем раззвонишь.
— Нет, клянусь, Серёжа, ни кому ни гу-гу.
Да, всё просто, — весело смеясь, сказал Сергей. — Ломтик — то был тонюсенький! Трудности оказались в том, чтобы это не было видно с экрана. Получилось здОрово, да?! А ещё он скорость увеличил. А как смонтировал великолепно! Ай да, Даниил Давыдович! Смотри: ни кому ни гу — гу.
Я слово сдержала, но, наверно, лишь потому, что быт, работа и прочее отвлекли.