Глава 2. Дань (Глава 3)

С минуту он стоял и смотрел в раздумьях на квартиру. Вдруг мимо него пробежал какой-то прислужник и забарабанил в дверь. (что это прислужник он рассудил по его внешности; если же судить по одежде, то это был просто курьер.) Ему открыл мужчина с круглой физиономией и выпученными глазами, чем-то он напоминал лягушку. Александр заметил, что у обоих на голове одинаковые каскетки белого цвета с одинаковыми логотипами какой-то организации. Ему захотелось узнать, что здесь происходит, он спрятался на лестничной клетке и начал слушать.
Прислужник вынул из-под мышки какой-то диск в упаковке (величиной с конверт А5, не меньше) и передал его Лягушачьему приятелю.
— Я оставляю это Агние, — произнёс он с необычной важностью. – От Азалии. В упаковке приглашение на сбор дани.
Друг всех лягушек принял упаковку и с выражением первостепенности сказанного повторил его слова, лишь слегка уточнив содержимое на диске:
— От Азалии. Агние. Приглашение на сбор дани и инструкции.
Затем они пожали друг другу руки так крепко, что их ладони покраснели.
Александра такой смех разобрал, что ему пришлось убежать из подъезда, потянув за собой безголового за руку, чтобы он не остался в подъезде; когда же он вернулся на лестничную клетку и выглянул из-за стены, прислужника-курьера уже не было, а похожий на лягушку сидел возле двери на полу, бессмысленно уставившись в потолок. Александр услышал, как безголовый поднимается за ним.
Александр представительно с некоторой долей робости подошёл к двери и постучал.
— Ни к чему стучать, — сказал Прислужник. – По двум причинам ни к чему. Во-первых, я с той же стороны двери, что и ты. А во-вторых они там так шумят, что тебя всё равно никто не услышит.
И правда, в квартире стоял страшный шум: кто-то кричал, кто-кто кашлял, а в довершение всего этого долбила рок-музыка, будто там рвали гранаты.
— Скажите, пожалуйста, — спросил Александр, — могу ли я пройти?
— Ты бы ещё мог постучать, — продолжал похожий на лягушку, не отвечая на вопрос, — если бы я был за дверью. Например, если бы я был там, ты бы постучал, и я бы тогда тебя впустил.
Все это время он говорил с интонацией, словно бы он за что-то прощает Александра, но Александр не мог понять к чему это, хотя заметил сие. Мужчина продолжал смотреть в потолок. Это виделось Александру чрезвычайно невежливым.
«Допустим, он в этом не виноват, — подумал он. – Просто у него глаза расположены близко к макушке. Но на вопросы, само собой разумеется, он мог бы и отвечать».
— Могу ли я пройти? – повторил он громко.
— Буду здесь сидеть, — сказал похожий на лягушку мужчина, — хоть до следующих суток.
В эту минуту дверь распахнулась, и в голову похожему на лягушку мужчине полетела вилка. Но похожий на лягушку и глазом не моргнул. Вилка пролетела мимо, слегка задев его по носу, и ударилась о стену подъезда у него за спиной.
— …или до послезавтра, — продолжил он как ни в чём не бывало.
— Можно мне пройти в квартиру? – повторил Александр громче.
— А стоит ли оно того? – сказал похожий на лягушку мужчина. – Вот в чём вопрос.
Может быть так оно и было, но Александру это было совершенно не по нраву.
«Как наш народ любит спорить! – подумал он. – С ума сведут своими разговорами!»
А близкий по облику к лягушке видно, решил неотлагательно повторить свои замечания с небольшими вариациями.
— Так и буду здесь сидеть, — сказал он, — месяц за месяцем, квартал за кварталом…
— Что же мне делать? – спросил Александр.
— Что хочешь, — ответил похожий на лягушку мужчина и засвистал.
«Нечего с ним разговаривать, — с досадой подумал Александр. – Видно он не знает, что творится на улице!»
Он толкнул дверь и вошёл.
В просторной кухне стоял густой дым, а сквозь закрытые окна через щели в оконной раме, доходившие иногда до самого стекла, продувал тёплый воздух, то поднимая, то опуская дырявые занавески; посередине в инвалидной коляске сидела Агния и качала малыша; другая женщина на кухне склонилась над плитой, помешивая суп в большой кастрюле.
«В этом супе слишком много специй!» — подумал Александр. Он расчихался и никак не мог это прекратить.
Во всяком случае в воздухе перцу и прочих специй был переизбыток. Даже Агния время от времени чихала, а малыш и чихал, и визжал без передышки. Только женщина, что готовила не чихала, да ещё достаточно большой кот, что сидел у батареи и словно улыбался до ушей.
— Скажите, пожалуйста, что это за порода? – спросил Александр несколько трусливо и робко. Он не знал, хорошо ли в этих обстоятельствах заговаривать первым, но не смог удержаться.
— Британская Голубая, — сказала Агния. – Ах ты свинтус!
Последние слова она произнесла с такой грозностью, что Александр чуть не подпрыгнул. Но он тут же понял, что это относится не к нему, а к малышу, и решительно продолжил:
— Я и не знал, что есть коты могут улыбаться. По правде говоря, я вообще не знал эту породу.
— Могут, — отвечала Агния. – И почти все кошки выглядят улыбающимися.
— Я никогда этого не замечал, — отрезал Александр. – Это уж точно!
С улицы послышался грохот: птицы снесли крышу соседнего дома и начали вытаскивать оттуда людей на трапезу. Агния молча посмотрела в окно и сказала:
— Об этом только что говорили в новостях. Что же теперь будет… Ты, должно быть, много не видал, — отрезала Агния. – Я права! Это точно так!
Александру совершенно не понравился её тон, и он подумал, что лучше бы сменить тему разговора на какую-нибудь иную. Пока он размышлял, о чём бы ещё завести разговор, женщина на кухне сняла кастрюлю с плиты и, не тратя попусту слов, принялась швырять всё, что ей попадалось под руку в Азалию и малыша с небольшой силой. Это выглядело в глазах Александра дико. Еда, тарелки, прочая посуда полетели им в головы, за ними последовали прочие чашки и блюдца. Но Агния и бровью не повела, хоть кое-что в неё и попало, а малыш и раньше сильно плакал, что невозможно понять, больно тому или нет.
— Осторожней, прошу вас, — закричал Александр, подскочив от страха. – Ой прямо в нос! Мой бедный нос!
(В эту минуту прямо мимо малыша пролетело огромное блюдо и чуть не отхватило ему нос.)
— Если бы кое-кто не совался в чужие дела, — хрипло проворчала Агния, — Бог бы не разгневался так на людей!
— Ничего хорошего из этого бы не вышло, — сказал Александр, радуясь случаю поговорить о чём-то интересном. – Только представьте себе, что ему бы просто надоели люди и он опять совместил бы день и ночь, разделённые им по Библии. Ведь земля совершает оборот за 24 часа, а тут как она бы крутилась? По логике Солнце поглотило бы нас. Может хорошо, что он разгневался? Тут хотя бы он не скучает от нас…
— Оборот? – повторила Агния задумчиво.
И, повернувшись к женщине на кухне, прибавила:
— Возьми-ка её в оборот! Для начала отдай её птицам на улице! Пусть башку ей с плеч оттяпают!
Александр с тревогой взглянул на женщину на кухне, но та не обратила на сей намёк никакого внимания и продолжила мешать в кастрюле свой суп.
— Кажется, наши прегрешения дали свои плоды, — продолжил задумчиво Александр, — а может, кто-то сделал это намеренно и по своей воле?
— Оставь меня в покое, — сказала Агния. – С Богом я никогда не ладила!
Тут она запела колыбельную и принялась качать малыша, грозно встряхивая его по окончании каждого куплета.
Когда ты подрастёшь, мой сын,
Ты будешь кушать ложкой суп.
Чихать ты станешь по приготовлении
И полутрупом станешь в умерщвлении!
Припев
(Этот припев подхватили малыш и женщина на кухне.)
Тра! Ля! Ляль!
Агния запела второй куплет. Она подбрасывала малыша к потолку и ловила его, а тот так визжал, что Александр едва разбирал слова.
Когда ты подрастёшь, мой сын,
Ты будешь пить из чашки чай.
Ты мог бы чай и обожать,
Чтоб быть угодным мне,
Так, невзначай.
Припев
Тра! Ля! Ляль!
— Держи! – крикнула вдруг Агния и швырнула Александру малыша. – Можешь покачать его немного, если тебе он так нравится. А мне надо пойти переодеться к сбору дани у Азалии.
С этими словами она выбежала из кухни. Женщина, которая готовила суп, швырнула ей вдогонку стул, но промахнулась.
Александр чуть не выронил малыша и рук. Вид у ребёнка был какой-то странный, а руки и ноги торчали по сторонам, что напоминало ему пентаграмму. Бедняга пыхтел, словно чайник на плите, и весь изгибался, так что Александр с трудом удерживал его.
Наконец он понял, как надо с ним обращаться: взял его одной рукой за правое ухо, а другой придерживал ноги и немного с ним поигрывал, не выпуская ни на минуту. Так ему удалось вынести его из дома.
«Если я не возьму младенца с собой, — подумал Александр, — они через денёк-другой его прикончат. Оставить его здесь – просто преступление!»
Последние слова он произнёс вслух, и малыш тихонько хрюкнул в знак согласия (чихать он уже перестал). Безголовый труп следовал за Александром.
— Не хрюкай, — сказал Александр. – Выражай свои мысли как-нибудь по-другому!
Малыш снова хрюкнул. Александр с тревогой взглянул ему в лицо. Оно показалось очень подозрительным: курносый нос, похожий скорее на пипку, чем на нас, а глаза маленькие, не обычные для ребёнка. В целом его вид Александру совсем не понравился.
«Может, он просто всхлипнул так», — подумал он и посмотрел ему в глаза, нет ли там слёз.
Слёз не было и в помине.
— Вот что, мой милый, — сказал Александр серьёзно, — если собираешься хрюкать как поросёнок, я с тобой возиться не буду. Так и знай!
Бедняжка снова всхлипнул (и опять немного хрюкнул еле слышно, трудно сказать!), и они продолжили свой путь в молчании.
Александр начал уже было подумывать о том, что с ним делать дальше, когда он вернётся домой, как вдруг тот опять захрюкал, да так громко, что тот перепугался. Он вгляделся ему в лицо и увидел – у малыша пошла из ушей и носа самая настоящая кровь! Александр потрогал сердце и то не билось, но малыш продолжал дышать, как и безголовый. Глупо было бы нести его дальше. Он посмотрел на безголовый труп и принял решение.
Александр опустил его на землю и очень обрадовался, увидев, как весело тот затрусил прочь.
«Если б он немного подрос и был живым, — подумал он, — из него бы вышел весьма интересный ребёнок. А как мёртвый малыш он очень мил!»
Александр уже на тот момент понял, что этот феномен «воскресения» мёртвых настал и мёртвые стали похожими на живых. Возможно они даже росли, но их было видно по повреждениям органов и кровотечениям. Он видел пока шёл с младенцем уже троих людей с вырванными органами, которые были вполне живыми и разумными. Постарались птицы. Ему было немного интересно что будет в случае его смерти, но проверять желание отсутствовало. И он принялся вспоминать других проблемных детей, из которых бы вышли отличные стервецы.
«Если б только знать, как превращать мёртвых в живых», — подумал он и вздрогнул. В нескольких шагах на ветке от него сидел Персидский Кот с необычайно умными глазами.
Завидев Александра, Кот улыбнулся, что сильно напугало мужчину. Тем не менее Александр опомнился – кот не нападал, да и его размеры были прежними. Вид у него был добродушный, но когти необычайно длинные и блестящие, а зубов больше, чем бывало у обычных персидских котов и Александр сразу понял, что с ним шутки плохи.
— Котик! Перси! – начал было Александр робко. Он не знал, понравится ли ему это имя, но он только шире улыбался в ответ.
«Ничего, — подумал Александр, — кажется он не будет меня атаковать».
Вслух же он спросил:
— Скажите, пожалуйста, куда мне отсюда идти? Многие здания разрушены, и я подумал, что ваш вид лучше ориентируется в подобных условиях.
— А куда ты хочешь попасть? – ответил Перс.
— Мне уже все равно… — сказал Александр.
— Тогда все равно, куда идти, — заметил Перс.
— …только бы попасть куда-нибудь, где есть нормальные люди, – пояснил Александр.
— Куда-нибудь ты обязательно попадёшь, но на счёт людей я не уверен. – сказал Перс. – Нужно только достаточно долго и осторожно идти. Птицы уже съели много моих собратьев, мяу. Я думаю и твоих тоже.
С этим нельзя было не согласиться. Александр решил сменить тему разговора.
— Почему это происходит? Почему ты разговариваешь? Ты что-нибудь знаешь? – не удержался Александр.
— Ну здесь мы и сами не понимаем, как стали говорить. Когти стали острее, нюх чётче – всё поменялось. Мяу. – ответил Кот.
— А что за люди здесь живут? – спросил он, указывая на несколько подъездов неподалёку.
— Вон там, — сказал перс и махнул левой лапой, — живёт Аудитор. А там, — и он махнул правой, — живёт Актуарий (кто не знал: актуарий это такая профессия, просто очень редкая, малоизвестная и малооплачиваемая). Всё равно к кому ты пойдёшь. Оба сумасшедшие ввиду текущих обстоятельств на земле. Даже мои сородичи в панике, что уж о людях говорить.
— Почему? – спросил Александр.
— Аудитор совсем не знает бухгалтерию и только делает вид, что проверяет отчёты, но его очень ценили на работе до последних изменений. После того, как птицы стали гигантами он совсем выжил из ума и отдал им свою дочку и жену на съедение в качестве дани, чтобы те оставили его в живых. Теперь все зовут его просто Невольник. Ну, а Актуарий совсем обезумел от страха и съел своего грудного сына, когда птицы не выпускали его из дому, грозя сожрать…
— На что мне безумцы? – сказал Александр.
— Ничего не поделаешь, — возразил Кот. – Сейчас все не в своей тарелке и напуганы, даже мы с тобой!
— Откуда ты знаешь, что я напуган? – спросил Александр.
— Конечно, напуган, — ответил Кот. – Я заметил это сразу по первому впечатлению о тебе. Моя раса может это чувствовать легко. Мы властители страха.
Довод этот показался Александру совсем неубедительным, но он не стал спорить, а только задал ещё один вопрос:
— А чем напуган ты?
— Начнём с того, что моя раса сильно боится собак. Согласен?
— Допустим, — согласился Александр.
— Дальше, — сказал Кот. – Псы рычат, когда сердятся, а когда довольны виляют хвостом. Ну а я мурчу, когда я доволен, и виляю хвостом, когда сержусь. Следовательно, собаки бы испугались этого, если бы у них всё изменилось и стало как у меня.
— По-моему, вам как раз нечего бояться, а птицам больше по вкусу люди, а не вы, — возразил Александр. – Во всяком случае, тебе ни к чему бояться благотворных изменений в твоём организме!
— Считай как хочешь, — ответил Перс. – Суть от этого не меняется. Ты идёшь сегодня платить дань жене мэра Азалии? Взамен они предлагают защиту от птиц. Их семья смогла договориться с птицами и теперь люди платят им дань вещами и продуктами, получая специальные блестящие медали, которые птицы считают знаком неприкосновенности.
— Мне бы очень хотелось, — сказал Александр, — но меня ещё не пригласили.
— Тогда до вечера, — сказал Перс и исчез за деревом.
Александр не очень удивился этому, он уже начал привыкать ко всяким странностям. Он стоял и смотрел на ветку, на которой только что сидел персидский Кот, как вдруг он снова вышел и сел на то же место.
— Кстати, что сталось с ребёнком? – сказал Кот. – Совсем забыл тебя спросить.
— Он оказался мёртв, — ответил Александр и глазом не моргнув.
— Я так и думал, — сказал Персидский Кот и снова ушёл.
Александр подождал немножко, не выйдет ли он опять, но тот не появился, и он пошёл туда, где, по его словам, жил Актуарий.
— С аудитором я встречаться не горю желанием, — говорил он про себя. – Актуарий, по-моему, куда безопаснее. К тому же сейчас май – возможно, он уже немного пришёл в себя.
Тут он поднял глаза и вновь узрел Персидского Кота.
— Как ты сказал, он был мёртв или всё-таки он был живым мертвецом? – спросил Кот.
— Я сказал – мёртв, — ответил Александр. – Хотя точнее было бы сказать он был жив мёртвым. У меня голова идёт кругом.
— Хорошо, — сказал Кот и ушёл, на этот раз очень медленно. При чём первым за деревом скрылся конец его хвостика, а последней голова: словно он шёл по движению воздуха, когда всё вокруг повиновалось ветру и птицам.
«Д-да! – подумал Александр. – Видал я обычных котов, но говорящий Персидский Кот! Такого я в жизни ещё не встречал».
Пройдя немного дальше он увидел подъезд, в котором жил Актуарий. Ошибиться было невозможно – на двери подъезда висело объявление о его услугах с номером мобильного телефона, удивительно было что он не боялся предлагать свои услуги в это время и оставлять свои контакты. В подъезде было много квартир, так что Александр решил позвонить и узнать, в какой квартире живёт актуарий. Подождав, пока актуарий возьмёт трубку он договорился о встрече и двинулся к его квартире.
«А вдруг он всё-таки буйный? – думал он. – Пошёл бы я лучше к Невольнику! Тот хоть, судя по прозвищу раскаялся!»