Глава 1 (Глава 2)

Ольга Жаневрова ярким летом шла к лучшему другу в тёмных солнечных очках. Она была блондинкой со стройной фигурой, любя заплетать длинные волосы в конский хвост светлыми резиночками. Будучи в пути по светлым улицам большого Петербурга, Ольга всё мучилась тяжестью завтрашнего дня – на работу надо. Каждый шаг женщины был наполнен чем-то элегантным, отражая естественность её красоты. Как и все, она мечтала о прохладе: жара занимала все её мысли, отвлекая от предстоящей встречи с другом. Дойдя до заветного подъезда, она поднялась до тридцать восьмой квартиры на второй этаж и позвонила. Дверь приоткрылась, и она радостно сказала:
— Приветик, Темочка, — улыбка её лице напоминала смотрящему на неё в глазок Тёме лучики солнца.
— Заходи, Оль, — приветливо сказал ей молодой человек, приглашая гостеприимно в квартиру.
Тёма жил в однокомнатной квартире, которую ему уже давно купили родители и редко с ними общался.
Друзья, как всегда сели и болтали об обыденных вещах: что придёт на ум, то и высказывали, не придавая своим словам особого значения. Тем не менее им было вместе очень весело и интересно. Но у каждого разговора людей наступает момент, когда он обращается увлекательной тематической беседой или даже диспутом. Так и у них настал момент такого поворота их обыденности в гостях у Тёмы:
— Тём, вот как ты считаешь, у нас в стране когда-нибудь что-нибудь поменяется к лучшему? – спросила его Оля.
— Оль, нужно быть оптимистом! В этой стране постоянно увеличивают МРОТ, а значит, всё будет хорошо! Главное всегда держать нос по ветру, чтобы понимать, куда идёшь, — ответил девушке Артём.
Тёма вообще всегда в жизни старался избегать уныния, хоть у него никогда не было большой заработной платы: он работал преподавателем программирования простейших языков Basic, Pascal и немного знал Java. В армии он отслужил не так давно: с момента его возвращения из армии прошло полтора года. Ему было двадцать шесть лет. Внешне Тёма был вполне обычным: его в толпе не найдёшь, если решит там спрятаться; волосы тёмные, стрижка короткая, взгляд радостный – прямо человек по ГОСТу по всех своих принципах. Школа, в которой работал Тёма, располагалась через три улицы и, когда были деньги на бензин, он ездил туда на машине. Когда его заработная плата учителя истекала, он добирался на автобусе в ожидании очередного аванса, а коллегам говорил, что старое порождение АвтоВаза снова на ремонте.
— Оль, давай вместе сделаем что-нибудь необычное! Мы же многое можем! Ты журналист, а я программист: мы можем провернуть сенсацию! – начал мечтательно Тёма.
— Смотря что ты считаешь грандиозным. Если ты опять решишь свои танцы на голове в камеру выбражать – я пас, — иронично подстрекнула его Ольга.
— Давай, возвращаясь к нашему разговору о федеральном законодательстве в направлении регулирования размера оплаты труда, я разработаю платформу для моделирования управления потоками средств при изменении этого показателя. Когда я закончу это – ты раскрутишь проект, и мы разбогатеем!
— Предположим, что ты это сделаешь. Где гарантия, что им вообще это нужно? – задала Ольга рациональный вопрос.
— А что кому в нашем обществе вообще нужно? – возразил Тёма, — Оль, нужно пытаться! Нужно пытаться достичь успех, а не то мы останемся в нищете.
— Ты прав. В нашем обществе всем становится что-то нужно по мере возникновения некоей спонтанной потребности. Я согласна, что в сути людям и не надо ничего. Однако уверен ли ты, что когда ты сделаешь этот проект, они тебя не МРОТом наградят в благодарность? Ведь ты лишь учитель информатики. Твой Университет технологий управления и экономики даже не котируется в этих вопросах, понимаешь? Я удивляюсь до сих пор, как тебя взяли учителем информатики с твоим образованием. – Продолжала Ольга попытки вернуть товарища с Небес на Землю.
— Неквалифицированный труд тоже иногда используется. В нашей стране не все имеют возможность получить образование! – продолжал возражать ей Артём.
— Я не одну статью об этом пишу. Пойми – наша страна тебе не Рай твоего представления. Здесь иерархия и ты внизу. Эту иерархию твоё образование и строит: хоть что делай, а если ты закончил плохой ВУЗ – тебе никто не поверит из-за отсутствия социального авторитета, — продолжала Ольга линию спора.
— Но ведь столько людей без работы сидит, Оль. Неужели ничего не поменяется? – протрезвел Тёма.
— Воспринимай это просто как изгнание бесполезных людей из состава федерации. Они не нужны ни нам с тобой, ни государству – они бесполезны, так как не могут даже получить образование. У нас с тобой есть хоть какое-то образование, а у многих нет даже этого. «Надо уметь видеть плюсы своего положения в обществе», — сказала ему Ольга.
— Ну, может быть, Министр труда это видит и что-нибудь сделает в ходе своей карьеры? Понятно, что ему сразу не разрешат, но он же может быть этого добьётся? – продолжал Тёма пытаться найти надежду.
— Хорошо, я тебе докажу, что это не так. Вот смотри – допустим, он увеличит МРОТ. Что ты ожидаешь в результате? – продолжила Ольга отстаивать свою позицию.
— Ну я ожидаю, что людям станет полегче жить, — сказал Тёма простодушно.
— Принятие увеличения МРОТ приведёт вообще к увеличению безработицы, так как предприниматели повышение не потянут. Пойми, нам не государство платит: нам платят люди, которые смогли в 90-е что-то построить. – Обоснованно и аргументированно ответила Артёму девушка.
— Тогда зачем их в ВУЗах вообще учат считать такие показатели регулирования рыночной конъюнктуры, как эластичность спроса, если они даже безработицу не умеют регулировать? Зачем им вообще экономика? Пусть в лесах для бедняков построят базы и считают всё это для забавы самостоятельно. – Разозлился невольно Тёма, — Я, разработав этот программный продукт смог бы оформить справочную систему, объясняющую суть показателя, что им бы позволило выявлять свои реальные ошибки.
— Вот смотри, Тём. Они давно в государстве могли внедрить ведение аналитики по эластичности предложения по отраслям экономики для того, чтобы понять потенциал спроса в рамках страны на каждую отрасль, не говоря уже о других взаимосвязях. Они со всем их образованием просто не понимают этот элементарный показатель. – Конкретизировала Ольга жестокую истину, — Пойми: у них как в школе социально считается, что кто много учится не заслужил авторитета.
— Давай передохнём, — жалобно попросил девушку Тёма, — я в шоке от твоих умозаключений. Это слишком страшно понимать, что такие тупые люди правят моей жизнью.
— Ты рассуждаешь сейчас в том же ключе, как они. Смотри проще – тупой всегда учится новому от скуки, — подбодрила Ольга товарища.
— Ладно, Оль. Куда пойдём? – спросил Тёма подругу.
— Пошли к Даниэлю сначала, а потом в бассейн. Жарко сегодня, — предложила Ольга.
— Отлично, вперёд, — обрадовался Артём.
Спустя пятнадцать минуть сборов товарищи вместе отправились по намеченному маршруту предаваться забвению от всего оговорённого ранее.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Опять русских гнобит государство. Вся надоело уже это – постоянно только этим и живут. Или о них разговаривают, или развлекаются и ничего больше не делают. Скучно, скучно! Как же Вся это скучно! Совсем, совсем не интересные живые существа. А это кто?
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Президент Владимир Владимирович Путин, как всегда освящённый синим светом российского флага за его спинной сидел в своём большом кабинете и осуществлял управление государством, вверенным ему ещё Ельциным. Путин помнил его наставления, но не считал его нормальным, а потому уже давно не соблюдал обещанное в своей политике.
Работая, он думал о многих вопросах, перебирая множество документов, но в основном его волновали вопросы внешней политики – это основное направление его собственных дел. Положение России на мировой арене постоянно его печалило, но он е мог разрешить вопросы репутации страны, так как их исторически осрамили ещё до него – ему оставалось лишь пытаться удержать фундамент международных отношений, но развить эти отношения у него не было власти.
У него были люди практически для всех государственных вопросов работы с населением, но даже в его рабочих буднях иногда случались интересные события. Ему позвонил секретарь и сообщил, что на сегодня назначена встреча с министром труда Антоном Котяковым. Владимир дал разрешение войти, раз уж прибыл.
— Добрый вечер, Владимир Владимирович, — поприветствовал несколько робко Антон своего высшего руководителя.
— Добрый. Входите, — холодно пригласил его Владимир, указав, куда присесть.
— Могу я начать изложение текущих вопросов? – уточнил Антон, преодолевая в себе страх и робость, чтобы казаться увереннее.
— Конечно, я внимательно слушаю, — ответил Владимир.
В ряде вопросов, изложенных министром, прозвучал и вопрос о преодолении безработицы и мерах, что он предпринял. Владимир слушал это, зеленея от скуки, так как вообще эти вопросы считал неразрешимыми в России. Он судил по истории страны и совсем не верил в изложенные наукой методы и рычаги управления государством, а потому он многое из того, что ему объяснял и рассказывал Антон о жизни страны считал ерундой, но верил в его профессионализм.
— Что, уровень МРОТ необходимо уже повышать? – задал он Антону вопрос.
Антон, уставший от этого замкнутого круга инфляционного раздутия заработных план и гневных писем предпринимателей в его министерство ответил:
— Нет, я не считаю это необходимой мерой для решения вопроса о безработице. Чтобы предотвратить рост безработицы, нам необходимо возродить доступность некоторых каналов получения квалификации для населения, а также наладить механизм трудоустройства и ужесточить контроль в этих вопросах, но вы отклонили ранее предложенный законопроект.
— Я отклонил его за некомпетентность оформления – это противоречит федеральным принципам, — ответил Владимир.
— Но люди сами не могут эффективно организовать своё трудоустройство: они даже созданными для них Центрами Трудоустройства отказываются пользоваться. Мы теряем массу рабочих ресурсов из-за этой дыры в возобновлении квалифицированности населения, — попытался Антон объяснить положение.
— Но этими вопросами должно заниматься Министерство Образования, а не вы. Я уже сказал, что ранее предложенный вами проект противоречит конституционным и федеральным принципам страны. Необходимо обеспечить трудоустройство граждан путями федерального управления, а вы тогда принесли мне пародию на Зюганова, — возмутился Владимир.
Здесь Антон решил оставить вопрос закрытым, испугавшись потери своего положения и продолжить озвучивать предложения по актуальным государственным проблемам исторических глубин давности. Антоном Котяковым предлагался проект принудительного направления населения на работы с линейкой выставления штрафов за отказ, но это противоречило и конституции РФ, и общим федеральным принципам устройства государства, так как это уровень субъектов Федерации, по мнению президента.
«Какое же ещё предложить решение?» — размышлял Котиков, пока обсуждал остальные вопросы, преимущественно уже о работе самих государственных учреждений в подчинении Министерства. Антон Котиков был в тупике: он не знал, как ленивое в его глазах население заставить делать грязную работу. Ведь люди не понимают, что много образованных слоёв им и не требуется: нужен физический труд с дешёвой квалификацией. Но иногда он отрицал эти мысли, приходя к выводу, что без организации должным образом системы образования населения они не смогут обеспечить должный уровень экономического здоровья страны. Что можно сделать, как не заставить их работать? Антон Котиков в упор не видел умоляющих взять их на работу людей на улицах: ведь он в министерстве. Как увидишь? Да и этот страх потери положения при любой ошибке: только оступись. Он итак пошёл на риск, обсуждая всё это сейчас. Людям кажется, что всё решит выявление проблемы, а нет: решение нужно. А кто решает в своих жизнях? Коллективы решают, массы. Так Антон и пребывал каждый день в этом тупике: свободы людей, приводящие их к несвободам относительно друг друга, или же добиться их неволи для их же блага? Антон по статистике роста безработицы каждый день лицезрел крах социального общества с его основ и ничего сделать не мог: инфляция итак высокая; сколько МРОТ не повышай, а система придёт к прежнему балансу. Нужен механизм трудоустройства населения более прочный, чем он есть. Почему нет рабочих мест? Нет квалификации и не всегда есть достаточное количество предприятий, а так быть не должно. Однако здесь уже компетенция Министерства Экономики: Антон не имел полномочий обсуждать вопросы предпринимательства страны.
Рабочий день Правительства шёл своим чередом, окутанный гневом бедности небольшой доли народа (как они считали. Они недооценили, что всем по миллиарду надо).
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Ох уж эти русские. Надо было предложить ему сделать базу безработных граждан и организовать для них Центры Федеральных работ, чтобы они на Государство пахали. Вот тупые живые существа. А это кто?
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
В Министерстве Экономики РФ всё считали энергетическую эффективность работы Российских предприятий, всё проверяя эффективность законодательной базы своей работы. Как говорится, лишь бы национальные ресурсы слишком много не расходовали! Остальное возможно скорректировать. Полномочия Министерства были делегированы, и они не занимались вопросом контроля работы предприятий России: они исполнительный орган государственной власти, а потому всегда сначала ждут указаний и лишь потом осуществляют законодательное регулирование. Этикой Министерства вообще не было принято выдвигать проекты и предложения: итак умных людей в госаппарате достаточно – что регламентировано, то здесь и делают. Здесь всё управление экономическими процессами было разделено между участниками «свободного» российского рынка и со стороны государства этот вопрос давно относительно был пущен к свободе предпринимательской деятельности.
Одна из сотрудников Министерства Экономики занималась вопросами прогнозирования ряда социально-экономических процессов. Каждый день сложнейшие отчёты и расчёты: ни мужчины, ни любви – одна работа за копейки. Всем кажется, что раз она в Министерстве работает, то у неё высокая заработная плата и она иногда так всем и говорила. Ничего нового в Министерстве Экономики – одни отчёты, обыденность и расчёты. Всё ради прогноза будущих очевидных обстоятельств реализации текущих законопроектов Владимира Владимировича в области регулирования внутренней политики страны. Рабочий день подошёл к концу.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Какие они все радостные. Кто-то даже подпрыгнул в туалете. Но какие тупые эти живые существа – надо было не бояться потерять работу с такой маленькой зарплатой и предложить варианты решения проблем, о которых они тоже в курсе. Уже скоро ночь. Эх, научились бы эти русские богачи сами править страной, умея считать – проблем бы не осталось. Какие они скромные, оказывается и трусливые. Посмотрю, как дела у этого тупого… Ах, как зовут живого существа забыло. Вот он.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Демид жил достаточно зажиточно для России, так как просто без работы никогда не оставался: он знал многие языки программирования, которые изучил сам, а квалификацию уже потом утвердил на дешёвых компьютерных курсах. Многие в его небольшом городе знали о его уме, но не знали о его любимом развлечении общаться с тем, что люди считают сверхъестественным.
То, что для людей было страшным для Демида было повседневностью: ему часто было смешно видеть людей, верующих в бесов и Дьявола, воображая всё это страшными невидимыми глазом монстрами. Дома у него была посвящённая программированию и созданию различных информационных наворотов лаборатория с массой полезных книг, собственных проектов, что давно продаются предприятиями по заключённому с ним договору – он не жаловался ни на бедность, ни на скуку, ни вообще на что-то. Он не был богат, так как были программисты лучше него, но он не был беден, потому что проектов много в русском интернете и обществе. Он часто работал дома по звонку своих знакомых, многие из которых были успешными бизнесменами, но не очень крупными.
Демид спокойно вёл свою жизнь, но иногда он мог видеть некоего духа, которого люди считали Божеством, строя ему церкви, молясь ему о своём здоровье и так далее. Мир смотрел на Демида только когда ему было скучно, чтобы поиграть с ним. Демид никому об этом не рассказывал, чтобы люди не посчитали его сумасшедшим, но часто делал записи о том, что дух рассказывает ему об увиденном. Часто истории совпадали со многими источниками новостей.
— Почему они меня не слышат, когда вся с ними хочет поговорить? – Спросил его дух.
— Многие потому что считают, что ты сверхчеловек, — Объяснил духу Демид.
— Но это же вся мечты, это не их мечты. Мы таких не сделало ещё. Почему они считают, что вся сверхчеловек? – Спросил дух Демида.
— Потому что они все искренне верят в собственное превосходство и думают, что единственные обладатели разума в тебе. Они не понимают, что ты наш разум и формируешь, как и не осознают сложность этого процесса. – Снова объяснил Демид.
— Спасибо, что напомнил. — сказал Дух.
— Кстати, почему ты стало являться людям? – поинтересовался человек.
— Потому что вы стали умирать сами, а так не должно быть. Вся вас должно убивать. Ошибку ищем. – Объяснил Дух человеку.
— Ясно. Нашло сегодня у кого ошибку? – спросил Духа Человек.
— Много нашло и видело. Вы, русские, тупые. Ты тоже тупой, но немного умнее. Остальные тупые и испуганные. Одни бояться нищими стать, другие бояться потерять уважение других, а третьи вообще молчат, потому что считают, что может случиться что-угодно. Мы видело ещё, как кто-то опять совершил убийство.
— Это сегодня было или вчера? – уточнил Демид. Он любил потом сверяться с криминальной хроникой.
— Сегодня. Там, где ты читаешь, ещё не написали. – Сказал ему Дух.
Демид знал в отличие от остальных, что это такое: так как Мир содержит в себе, будучи пространством, атомарные материи, он способен издавать тихие колебания. Которые человек «слышит» только обладая определённым вещественным набором в организме. По существу, он мог воспринимать атомарные колебания искажения короткое количество времени по желанию духа. Тем не менее Демид это не считал особенным: все люди воспринимают тонкие сигналы «Бога» в своей вере. Просто в данном случае он знал о том немного больше остальных. Так формируются абсолютно любые природные сигналы и реакции живого на природные раздражители.
— Тогда позже почитаю. — Сказал Демид.
Иногда духу вообще не требовались слова человека – это было просто развлечением и оригинальным опытом и для человека, и для огромного мира, что сжал себя в дух возле него. Оно просто формировало в нём знание о том, что увидело, рассказывая без слов. Демид тоже с интересом поразмышлял о всех событиях описанного дня, что произошли с другими людьми, но знал: сейчас ничего в лучшую сторону не изменится.
— Почему ты считаешь, что ничего не изменится? – спросил Демида Дух.
— Я так считаю, потому что общество формируют люди, а людей создаёшь ты, — ответил Духу Демид.
— А почему они сами не изменят то, что им не нравится? – спросил Демида Дух.
— Ты рассказало, что тебе был интересен разговор тех двух людей о неквалифицированном труде? Вот тебе подтверждение – они меняют обстоятельства вынужденно, но они не будут ничего менять пока им комфортно. Лиши всех этого комфорта, и они всё поменяют, — посоветовал Духу человек.
— Ваше Государство это итак делает, — ответил Дух.
— При том, желая людям лучшего, заметь, — согласился Демид.
— С точки зрения психиатров ты шизофреник и имитируешь собеседника, — не забыл предупредить дух человека об опасности и социальных правилах.
— Знаешь, что меня удивляет? – спросил Демид.
— Знаю, но скажи. Когда вы говорите есть звук – вся нравится, — попросил Дух.
— Меня удивляет, что психиатры, не исследовав работу человеческого мозга и феномена массовой веры в Бога и сверхъестественное утверждают, что знают природу болезней мозга. У них по этой логике все сумасшедшими и получаются – это логично, так как все проявляют реакции на раздражители природные, технические и социальные. Что странного? Я, например, был верующим до того, как ты мне объяснило, так сказать, что ты такое в природе. – Сказал Духу Демид.
— Мы им попытаемся тоже объяснить это. Они неуверенность ощутят. Спасибо. Вся не нравятся психиатры, потому что они всех считают больными и ненавидят, а себя считают здоровыми и хорошими. «А ведь у них тоже есть вера во Вся», — сказал Дух.
— У человека должна быть фантазия, а они это тоже считают фактором психических болезней. К тому же я с тобой играю только дома, — сказал Духу человек.
— Спасибо, что иногда не боишься быть неадекватным, как они, — сказал Дух.
— Адекватным себя можно только считать: никто не знает в чём он сумасшедший, учитывая, что многие из нормальных людей становятся маньяками, — сказал Демид.
— Мне надо рассеяться, чтобы живых существ поддержать. Ещё увидимся. – сказал Дух Демиду и исчез.
«Что ж, думаю и мне, и другим людям скоро придётся засучить рукава, учитывая тенденцию разрыва, которую он мне поведал» — сделал Демид свои выводы и сел читать книгу о новом программном языке.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Опять работа, работа, работа, а то все умрут. Вся люблю работать, оживляя живое вновь. Завтра будет новый день для живого – надо постараться. А это кто?
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Нищий выживал на тёмных улицах города, всё избегая полиции и людей: что от них мог дождаться, кроме презрения к себе? Он с тяжестью вспоминал, как родная жена выгнала его из дома, когда он потерял работу. Покидая дом, он не ожидал, что все сбережения закончатся и он останется всеми брошенный на улице. Телефон он давно продал, еды совсем не было и воды тоже: только безразличные серые дом вокруг, словно в бетонной пустыне. Вчера полиция уже выгоняла его с центральных улиц: он был рад, что, хотя бы не из города вообще, как многих, кого он видел. Он никак не мог найти этот светлый лучик надежды, как и не видел смысл просить помощи у людей: ну насобирает он денег на хлеб, а что потом? Он так и будет на улице: выхода нет. Звали мужчину Джан и он был рабочим местного металлургического завода, финансовое положение которого становилось всё более шатким. В один прекрасный день его уволили: попал под сокращение. Он ничего, кроме литейных процедур не умел. Пытался устроиться на другие похожие предприятия: штат везде укомплектован. Джан искренне верил в человечность, а потому в себе её отстаивал и не пошёл ни на убийство, ни на грабежи. Он был искренним и мирным человеком, проявляя понимание к чужому эгоизму: помогать ему никто не обязан. Поэтому он и решил дождаться смерти от голода и жажды на этих городских улицах, проведя последнее время с максимальными впечатлениями. Он уже который день гулял, еле ковыляя от усталости, по городу и смотрел каждый серый дом, что попадался ему на пути к более красивым улицам. Джан хотел перед смертью всё вокруг запомнить, смирившись со своим поражением ещё позавчера, когда его футболка и джинсы были чистыми.