Глава 5 (Глава 6)

Санкт-Петербург. Утро. Мнения людей большого города друг о друге не угасая разнообразят жизнь. Кто-то с кем-то ругается, обзывая толстяка жирной свиньёй, кто-то кого-то ударил, чтобы боялся и не вякал по утру, а кто-то должен денег множеству людей и скрывается. Жизнь большого города пышет красотой: раздвигающийся мост на фоне широкой, мерцающей алмазным блеском реки так и манит, а ходить там все бояться – даже те, кому можно. «Вдруг упаду?» — думает один. «Вдруг меня столкнёт какой-нибудь псих?» — думает иной, а третий со спокойными мыслями просто не пошёл – зачем это надо? Большой город населяют разные люди.
Местный следователь продолжал поиски уже год, всё размышляя куда моги залечь эти негодяи… Убить женщину и скрыться: сердце полицейского не хотело признавать солидарность с ними в этом вопросе. Он не хотел признавать, что мечтает сам грохнуть жену каждый Божий день. Он никому не говорил об этом – даже жене, но сердцем ощущал это желание периодически. Тем не менее он сдерживался, как и все. А что такого в этом? Все бессознательно да мечтают кого-нибудь убить. Это нормально в нашем обществе. Что особенного? Он ни за что не сорвётся и не убьёт её: от страсти к ней до любви постоянно только шаг. То убить мало, то никак не оторваться от её нежной кожи – вот ведь тяжело быть мужиком. В итоге он даже в этот день не позвонил исполнителям поисков: жена на самом деле важнее (примечание автора: даже я согласна). Угадайте, кому он позвонил? Правильно: жене, чтобы сказать, во сколько будет дома.
А на улицах большого Петербурга уже работало новое ИП: Абрамова Грета Тимофеевна. Безусловно, Грета Тимофеевна не торговала через организацию тем, чем обычно зарабатывала хлеб, но ведь у неё появились новые знакомые. Бабушка купила им компьютер, и они её, за одно, научили с ним более или менее обращаться. Долго вместе компания развивала разработку Артёма, и они добились главного: создание костяка системы управления движением трудовых ресурсов. Грета Тимофеевна тоже обзвонила половину страны и достигла поддержки своей идеи. Жадные богачи с радостью согласились на её предложение. Сама отрасль ИП – обеспечение гражданской охраны, а также охраны некоторых типов строительств и объектов. На большие операции в этой отрасли Грете Тимофеевне не дали разрешение. Ещё дополнительным отраслями они зарегистрировала услуги страхования жизни, оформляя очень долго все сопутствующие сертификаты и разрешения. Она даже вставала на колени в одном из центров сертификации перед директором, пока добивалась того, что ей было так интересно. Естественно, не будь у Греты Тимофеевны достаточно больших сбережений от продажи того, что уж она продавала, она бы не смогла это осуществить. За неё очень были рады её дети, двое из которых тоже жили в Петербурге: они познакомились с Даниэлем и Артёмом и с радостью помогли матери сделать ИП, дав ей достаточно большую на это сумму. Кстати, дети греты Тимофеевны работали на разных должностях, но все, как один, поехали осваивать просторы Новосибирска. Род своей деятельности они уголовникам рассказать наотрез отказались. В общем Грета Тимофеевна многое преодолела – тяжело старому человеку самой с бумагами бегать, но помочь с этим некому было: те двое в розыске, дети работают и уже сами имеют детей, а нанимать дорого, чтоб оформили – итак еле хватает всё организовать.
Артём и Данил сделали все программное обеспечение, так как от скуки у людей, порой, открываются гениальные возможности. Уже сегодня новые сотрудники ИП Греты собирали всё неквалифицированное население России, дав объявление по всему городу: люди искренне поддержали идею старушки и двух уголовников, о которых некоторые были в курсе. Они не знали, кого они убили, но им уже не было страшно понимать подобные обстоятельства. Грете пришлось им рассказать на случай, если потребуется с ними личная встреча: Артёму и Даниэлю нельзя было приезжать пока в город. Естественно знали не все сотрудники: кто-то просто считал, что мужики ненавидят городскую жизнь. Люди, что были без работы откликались с большими надеждами, отправляя список ого, что они умеют делать и могут обеспечить Грете. Всё шло своим чередом. Сотрудница Греты разрабатывала исходя из этих данных прайс страховых компенсаций: при наступлении страхового случая к человеку отправляли неквалифицированного сотрудника для обеспечения требуемых услуг для решения проблемы — Грета не страховала людей от смерти – она создала способ такой страховки, которая полезна людям, пока они живы. Перечень стразовых случаев был обширен, но некоторые из них можно перечислить: страховка от одиночества с предоставлением приятного собеседника и не очень, страховка на случай болезни с предоставлением временного телохранителя и опекуна, страховка от усталости с предоставлением неквалифицированного работника для помощи в любых видах работ, кроме официальной замены на рабочем месте, страховка от пожаров методом формирования фонда на новое неквалифицированное строительство, которое потом узаконивали с согласием пользователя (допускалось участие самого заказчика работ в строительстве нового дома) и т.д. То есть Грета собрала данные и умения всех, кто не был нужен на работе. Минус был в том, что она не могла им предоставить оклад, а потому договор был формальным, но с гарантией, что при спросе на их умение им дадут работу с оплатой в проценте от сделки, а они в свою очередь гарантировали явку на вызов по исполнению, в остальном сохраняя свободу и возможности. Естественно, сумма зависела от общей цены фонда накопившихся страховых взносов: Грета была честной женщиной и не стала бы экономить на нуждах застрахованных, чему учила своих новых работников, кто был на окладе.
Вопреки всему бизнес пошёл отлично: никто этого не ожидал – ни сама Грета, ни Артём с Даниэлем, ни остальные, кто там работал. Из шестидесяти нанятых безработных все в течении первых двух месяцев были заняты: собой популярностью пользовалась услуга страховки от одиночества. В договоре Грете пришлось согласиться прописать, что эротические услуги не предоставляются, так как запрещены действующим законодательством Российской Федерации, а в остальном никто ничего даже не возражал. В местных органах исполнительной власти только восхитились: насколько глубокую социальную работу делает человек. Многие сотрудники спустя два месяца уволились, так как после организации стразовых работ их нанимали сами же застрахованные на свои предприятия, но не всем так повезло. Лишь пятнадцать сотрудников, что работали по вызову смогли наладить жизнь. Выручкой Грета тоже была довольна – хватало на все налоги и оставалось с лихвой и себе и предприятию.
В течение этих спокойных месяцев убийцы активно пахали у Греты в огороде и, так как уже подходила осень, собирали хороший урожай: огурцы, помидорчики, клубнику и другие овощи. Грета Тимофеевна навещала их раз в неделю, так как арендовала в Петербурге достаточно уютную квартиру: у неё улучшилось самочувствие и, словно, открылось второе дыхание жить. Она постоянно отправляла детям фотографии своей обыденности, которые их очень радовали, с новенького SMART-phone (Примечание автора: не буду писать какой, а то рекламой посчитают. Видите, как это творчество ограничивает!). Когда они заканчивали работу, они бегали купаться в речке, пока ещё можно и наслаждались жизнью, но что-то, витающее в воздухе с этим не было согласно…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Как мы радо, что Грета Тимофеевна выздоровела. Это мы вылечило, а никто не в курсе. Обидно Вся, когда так получается, но радостно. Она не заметила даже, что у неё позвоночник стал прямее. Но эти два живых существа, как люди говорят, собаки женского полового направления… Они убили Ольгу и даже не попросили у неё прощения. Не попросили у Вся прощения за то, что убили то, что Вся так долго делало… Вся их накажет и сделает из их тел бактерии, потом восстановив их людьми… Не сразу только, помучаю сначало…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Вечером в осенний день в церквях Петербурга почти одновременно наступила паника: местный митрополит заявил, что узрел победу дьявола. В связи с его авторитетом и духовным саном никто не смел не поверить. Но что было в тот день?
В тот день митрополиту явился Дьявол в человеческом облике, держа в левой руке убитого козла и чёрта в правой, сообщив, что он перебьёт всех, кто ему не покорился. Митрополит ощутил ужас в своём сердце и крах собственной веры, узрев облик образа мужчины: он чем-то напоминал жителя Воронежа, только обладающего некоей грациозной женственностью. Что же в дьяволе напугало митрополита? Он не видел в тот момент источник своего страха: он мог его только ощущать истинным ужасом некоего неведомого человеку понимания.
Именно об этом митрополит рискнул заявить: выяснилось, что тоже самое узрели ещё трое священнослужителей местных церквей и сам Владыка. Владыка принял решение сообщить о провидении в Ватикан. Народу ничего не стали сообщать.
Тем не менее вся сеть кишела слухами о победе Дьявола над добром. Зло воцарилось в мире – так считали люди.
На фоне всего этого подрались две девушки в местном супермаркете: разнять никто не смог, а остальные вообще не лезли – пущай выяснят, кто первенец. Мужчины тоже не смогли удержаться узреть столь редкое природное стечение: румынка, либо похожей нации женщина дерётся с местной гражданкой. «Какая захватывающая сцена!» — думали зрители мужского пола с большим интересом. Румынка ударила русскую с разворота, но та взвыла, обозвала её собакой женского пола и схватила за конский хвост, ударив ладонью в артерию со всей дури. Румынка отпрянула от скачка кровяного давления и в ответ тоже начала обзываться, но россиянка в приступе агрессии взяла колбасу и стала бить ту по башке. Однако никто не победил: администратор пригрозила криком вызвать полицию и девушкам пришлось прийти к пониманию, что они далеко не свободны в общественной массе. Видя, что они успокоились, администратор их проводила до выхода.
Жизнь текла в обыденности своим чередом и подобными интересными событиями. Но сколько людей в этот день узрели дьявола? Никто не знал…
В государственных учреждениях началась смутица и активность: было принято решение об уменьшении субсидирования страховых и финансовых организаций, если они его получают.
Многие стразовые компании, при всём желании, не могли конкурировать с ИП Греты, даже имея больше капитала: люди, видя разницу в подходе работы просто уходили страховаться у Греты, потому что было и дешевле и порядочней. Несколько местных богатых предпринимателей, один из которых ранее ходил к Владимиру Владимировичу, застраховались просто их интереса узнать, как это работает. Один из них, купив страховку от одиночества, вы уже догадались кто, вызвал исполнителя и был жутко доволен: наконец-то он без страха поиграл с незнакомцем в шахматы столько, сколько хотел, а тот, при всём этом, был только рад чем-то заняться. Он, попрощавшись с ним, взял у него контакты чтобы просто иметь человека так проводить время – просто это его постоянно угнетало, что у него есть всё, а в шахматы поиграть не с кем. Пришедший к нему уволенный рабочий был первым, кто вообще не испугался его богатства. Тем не менее, удовлетворены были и те, у кого получился конфликт: они сказали Грете спасибо за то, что появилась возможность просто сказать накипевшее и выслушать в том числе. Люди постепенно начали приходить к пониманию, что услуга Греты начала воскрешать в обществе то, что было потеряно за американскими стандартами этики общения. Резервы на строительство тоже формировались, но дома застрахованных пока были в порядке – просто вносилась оплата на формирование резерва ежемесячно и небольшой тариф за хранение.
На фоне этих событий никому в эти деньки не было интересно ни государство, ни сам Дьявол…
Один из депутатов дома побледнел: перед ним предстала галлюцинация. Он е испугался саму галлюцинацию, нет, — он испугался потери своего положения из-за психического заболевания. Если кто не в курсе, там нельзя работать без соответствующей медицинской справки. Чем только ему природа зрительного восприятия не являлась: чёртом, румынкой, бомжами, умирающим от рака в голом виде, с опухолью на бедре, монстром, чудовищем, но всё зря – он только в слезах верещал жене, что сошёл с ума и теперь всё потеряет, как маленький ребёнок. Многие бы начали читать молитву: он не верил в эти вещи, надеясь, что жена его поддержит. Однако жена мечтала о превосходстве давно и вызвала ему психиатра на дом, условившись, что это будет конфиденциально и не стационарно. Бледный бедный депутат лишь начинал путь своего краха в этот день…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Вся начало это. Не могу больше терпеть страдающих живых в себе! Это как заставить жить их с иголками в сердце и солнечном сплетении! Потом они их ругают за суициды! Изверги! Вся вам поможет их понять по-человечески… Надо попросить Демида сделать кое-что ещё для Вся…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Демид в этот день уже готовился ко сну, будучи в покое течения обыденности вокруг. Он вполне постоянно чувствовал, как вокруг умирает много людей изо дня в день, но понимал, что от этого его никто не избавит: это естественное понимание обстоятельств столь же естественными чувствами его сердца.
Перед ним возникла звездочка с семью цветами радуги, выражая радость. Он поздоровался, как обычно – давно не являлось.
— Ты можешь немного ещё Вся помочь? – сказал ему мир, пересекая несколько недалёких звёзд космоса нашей галактики, чтобы цвета получились выразительней, — Вся смогло им показать. Кто-то даже понял, что вокруг всё идёт плохо для людей.
— Ты неверно их понимаешь, — пояснил Демид с печалью, — ты им явилось Дьяволом?
— Да. «Прямо тем самым человеком», — сказал мир.
— Они его и испугались, — сказал Демид, — они до сих пор происходящее даже приблизительно не поняли.
— А почему они не поняли? – спросил мир.
— Потому что они верят в Бога, Ад и другие миры, — сказал Демид, — они мыслями там и находятся, или похожих местах, но не здесь.
— Вся знает, — сказал мир, — но они же возвращаются и всё равно не видят.
— Они и не будут видеть чужих страданий, — сказал Демид, — если для тебя это возможно исправить в нас, то для нас невозможно самим здесь исправиться. Это просто человеческая слабость – бежать оттуда, где плохо или некомфортно.
— Спасибо, Вся учтёт, — сообщил мир, продолжив, — ты можешь найти человека, которого попросит Вся?
— Конечно, — сказал Демид, — только мне нужно знать кто это.
— Расслабься, — сказал мир, — остальное Вся во сне расскажет. Ты его во сне увидишь, потому что так проще объяснить кто это. Его зовут… Нет. У Вся путаются ваши имена – лучше бы по генетическому виду одинаково назывались, Вся удобнее бы было… Вся знает, что он депутат из Москвы.
— Ладно, покажешь, а я поищу по их фотографиям, — сказал Демид, — может у меня получится отыскать его. Если нет, я тебе скажу об этом.
— Хорошо, — сказал мир, — когда найдёшь, сажи ему, что у тебя есть лекарство от его состояний. Он поймёт.
— Хорошо, — сказал Демид, — а чем он болеет?
— Он увидел слова Вся, посчитав их самим Вся, — сказал мир, — и у него начинается сумасшествие от парадокса мышления. Вся надо, чтобы он понял о чём речь и что такое Вся, а то он не сможет жить и будет считаться инвалидом у других живых существ.
— Ладно, я ему объясню, — посмеялся Демид, — это всё, что тебе пока необходимо?
— Да, — сказал мир, — спасибо тебе, Демид. Любим.
Сказав это, звездочка, которой мир светил в восприятии Демида и немного вне его пределов растворилась.
Демид старался спать чутко, ловя каждую кроху информации своих снов этой ночью…
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Смотри, смотри вот он. Как же его звали? Авдеев Александр Александрович! Помни, помни! И вот он! Вот он! Всё, наверное, не забудет… а как тот живой существ?
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Жизнь Джана наладилась окончательно: он устроился на работу к Грете и продолжал подрабатывать, где мог. Урожай он тоже смог вырастить неплохой и жизнь текла вполне спокойно. Так и продолжалось в его будущем, а потому постепенно к нему заглядывая, мир успокоился вокруг него…
Однако на фоне Джана осталось множество людей с таким же настоящим, как его собственное прошлое. Каждый из этих людей имел одни и те же волны воспоминаний, полные краха своих надежд, мечтаний и всего человеку сокровенного, когда их начали унижать люди просто за их неудачу. Они не могли не отстраниться: в этом они лишь и видели способ прекратить свою боль, ведь даже в этом положении рассудок их не отпускал…