Глава 9 (Глава 10)

Катастрофа продолжалась. Дома Антон и Августа, несмотря на болезни и ранения оставаться пока не могли, так как всё могло рухнуть в одночасье. Они хотели было выйти на улицу, но проход из квартиры задвинули плитами, чтобы их здесь похоронить. Августа столкнула брата на пожарную лестницу, выпрыгнула сама, но он не стал спускаться, застыв в парализованном страхе. У него кружилась голова от высоты, и они пошли назад в квартиру. Антон с трудом отодвинул плиту, они спустились до второго этажа, а дальше всё было тоже завалено плитами. Высота второго этажа их пугала, но являлась преодолимой им; решётки на окнах отсутствовали.
Антон, выбравшись из дома, решил выбраться в ресторан и там неплохо проводил время, взяв Августу с собой. Пока он ждал заказанные вкусности, он читал новости в телефоне и увидел, что правительство снизило налог на боеприпасы и усиленно ими запасалось, а ядерные комплексы держали в боевой готовности для чего-то, но при этом все ринулись подписывать мирные соглашения, словно чего-то ждали, но непонятно чего. Больше в новостях ничего существенного он не увидел. В зависимости от увеличения количества боеприпасов налог в принципе всегда снижают и тут ничего странного нет и быть не может, однако с кем они готовятся воевать? И Антона осенило, что видимо кто-то над ними пошутил или они чего-то испугались. Что сотрудники правительства могли увидеть? И тут он наткнулся на новость о метеорите и комментарий Автора о сообщении от пришельцев, что они планируют вторжение в декабре. Антон только посмеялся. Если даже это правда, то почему именно в декабре и как они могут знать при таких искривлениях времени в космосе точное время своего вторжения? Даже 40 искусственных интеллектов не смогло бы рассчитать это на 100%. Антон изучал подобные законы физики. Тогда что же все-таки случится ещё? На фотографии был зафиксирован объект красного цвета, но Антон понимал, что это не НЛО, а просто аномалия космоса, возникшая из-за пересечения световых явлений пространства и времени; НЛО это не является, потому что там видно, что излучается свет. В скором времени официантка принесла ему заказанные вкусности, и он принялся трапезничать, не загружаясь больше этими вопросами. Августа тоже кушала и Антон был счастлив, что с ней всё в порядке. Снова ему мерещились черви под кожей и он начал вилкой раскраивать свои руки. Августа кое-как остановила его и они тихо продолжили есть, а вокруг всё потряхивало. Внезапно страхи Антона оправдались и из одного посетителя правда начали вылезать черви при всех. Все закричали и покидали спешно этот ресторан. Черви уже были на стадии отложения личинок и из мужчины выползали яйца. Сам мужчина был уже спокоен, выработав к такому происшествию свой философский подход. Антон понимал, что даже самая жалкая, убогая и никем не уважаемая женщина предпочла бы голодную мучительную смерть в естественных условиях общественного гнёта, чем стать шлюхой такому человеку. Мужчины беспринципные, а потому садистов среди них смело можно считать ниже животных. Даже ниже чего-то материально-химического, но также, пока они не отучатся от этого, потому что они не лучше маньяков, но лишь если издеваются. Отучившийся от этого искушения мужчина при этом ценнее бриллиантов. Почему? Они хотя бы уважают своих матерей и умеют их защищать в большинстве, а нарушают этот принцип единицы и как правило заканчивают инвалидами. Просто настоящий мужчина умеет защищать и себя и тех, кого он любит, но кого защитит садист? Он никого не защитит, он себя защитить не может, но он может бахвалиться тем, что физически сильнее, что он опаснее женщины или мотать нервы издалека подпитываясь гнилью и болезнями физического тела, чем только приносит пользу, то есть от них видимо тоже есть польза. По сути садистов можно использовать как точки ухода от своей ответственности, а что они могут сделать по-настоящему? Они будут пытаться издеваться и лечить нас всех от болезней впитывая наш негатив и в этом замкнутом круге неизбежно сгинут, если не отучатся от садизма, который им же является бичом. Антон мысленно сравнивал садизм женщин с садизмом мужчин и заметил, что садист неизбежно будет искать способы обвинить в садизме женщину, но женщина не может быть садистом, но фашистом – да. Самое интересное, что у него была такой девушка, но он с ней расстался, хоть и немного сожалел. Словно герой или персонаж из комикса Марвела ощущал себя просто невероятно могучим, что встречался с ней четыре года. Антон даже в душе по-доброму и с любовью посмеялся, потому только стервой он её и любил.
Антон, закончив трапезу в ресторане отправился домой и вспоминал вопрос, о котором читал во многих книгах – об отношении к женщинам со стороны мужчин. Он искренне не понимал, как можно любить свою мать и уважать её, но при этом остальных женщин считать просто сексуальным безмозглым мясом, шлюхами и недоразвитыми рожающими тварями. (Да, он в момент землетрясения бесстрашно думал об этом) Это истинное мнение мужчин о женщинах, потому что большинство современных мужчин не умеют любить, а причиной заключения брака с женщиной у них служит просто половое влечение. Они детей заводят, при этом брезгуя беременную женщину по-настоящему, а когда ребёнок рождается, они и его искренне презирают или любят. Даже при том, что он кровиночка, отросточек их генетического признака, на будущее им безразлично чаще всего. Мужчины из-за своей жажды доминировать будут и над ним так или иначе издеваться, пресекая его развитие и ломая ему характер. Нет чтоб объяснить – они просто предпочитают бить детей. И ладно, если мужик при этом себя реально осуждает и считает ублюдком, но не может ничего сделать, а если это искренне совпадает с тем, чего человек жаждет, то это все уже – это уже нужно исправлять природной эволюцией, так как там обнаруживается её явный недостаток, проявляющийся в агрессии к тем живым людям, которые, по его мнению, слабее. Это доминирование. Это просто отражение понимания факта, что он слаб и беспомощен. Антон иронично над этим посмеялся, просто это очень глубоко понимая. Мужчины и женщины с детьми вокруг травили его душу. Он был одиноким стареющим убийцей и всё. Лишь деньги успокаивали иногда его рассудок и работа. Возможно, ему даже было легче погибнуть от общего происходящего апокалипсиса, чем от рассеянного склероза, о котором только шептались и скрывали его до последней возможности. Почему это произошло именно с ним? Встречное движение людей на улице становилось менее интенсивным, а толчки земли стихали, но не прекратились. Возвращаясь домой, он цеплялся за лестничные перила, упорно поднимаясь вверх пешком, так как лифт мог застрять. Его захлёстывали апатия и страх, но он это преодолевал также, как преодолевал свои болезни головного мозга. Сзади прибежала Августа и помогала ему подняться, держа брата за плечи. Антон даже наслаждался этими простыми обыденными мыслями о семейных отношениях. По городу снова рыскали военные и солдаты; Августа с Антоном укрывались от них в квартире, не отвечая на звонки и не открывая дверь. А время шло неумолимо и что-то приближалось к Земле…
Прошло 4 месяца и наступил декабрь, середина месяца, и вновь Зима. Больше всего кто-то боялся, что Антон доживёт до этого месяца, потому что он почему-то их пугал. Эти кто-то сотрудники лаборатории в другом городе, куда Антон уже приехал и ждал указаний на той самой квартире, где ночевал здесь в прошлый раз. Он пытался открыть дверь случайных кабинетов в свободное время, но всё было заперто, никого не было. Все люди радостно готовились к Новому году и всем было плевать на вторжение, потому что жить все равно надо и без разницы что там случится. Надо преодолевать трудности по мере их возникновения, если они настоящие, а предпосылки просто пресекать или сглаживать, если ты о них предупреждён.
Антон как всегда прогуливался по улице, а работа лаборатории теперь организовывалась им в своём городе. Он был рад работе и деньгам, так как смерть в своей квартире – это не смерть на улице. Мочи не было, и Антон с сотрудниками отправились разграблять склад медикаментов конкурентов правительства. Сломал он собственное лицемерие. Ворвавшись внутрь, он растерянно окинул взглядом шкафы и полки, столы; он не знал что ему надо забирать приоритетнее, чтобы это пригодилось вирусологам, так как с небесных масс у людей начали заводиться чужеродные организмы, захватывающие их тела. Антон помнил мудрость, что на родину всегда можно вернуться и никуда она не денется, а вот освоить новые места и другие страны – это действительно сложно и является своеобразным как подвигом, так и преодолением, потому что чтобы развиваться иногда это требуется. Антон и его сотрудники собрали полные мешки медикаментов наугад и погрузили в машины. Дело было сделано. Кошмарные сны перестали сниться Антону, и он начал спать спокойно. Он думал об оставленной одной на произвол судьбы сестре, которой тоже уже были нужны лекарства от головной боли. Больше всего Антон боялся, что она перейдёт на наркотики от дефицита лекарств. В этот раз он прогуливался мимо обширного торгового центра – гордостью современности. Они здания загадочно горели, он даже встречал по пути негров, которые презрительно и жадно на него смотрели, вообще они своеобразные ребята, по его мнению, но он них не понимал. Обстановка была наполнена суетой, деловых духом так сказать: сделки, подарки, радость от покупок – все радовало людей, а деньги обретали то состояние, когда действительно полезны. Ему тоже выдали лекарства от его недуга после ограбления. Теперь он мог без боли как-то досуществовать до момента, когда все погибнут от чего-нибудь ещё. Антон посмотрел на чёртово колесо и задумался об этой бесконечной войне между добром и злом, а также о том, что будет с человечеством, если оно когда-нибудь опуститься до уровня реализации технологии психической манипуляции, о которых ему по прибытии рассказала покойная Аэлита. Все, что изобретается должно приносить пользу и продлевать жизнь человеку, а не убивать себеподобных ради блага другого, просто потому что отторжение ведь действительно серьёзная и страшная. Ведь технологии, о которых Аэлита ему рассказывала можно использовать для медицины, для спасения инвалидов и без использования каннибализма при этом, просто используя материи структур, но при этом должно быть ограничение или наоборот абстрактно-стабильная открытость, чтобы избежать процесса уничтожения родственников человека из-за его выздоровления, да это в принципе возможно и без технологии, если люди заболели не по-настоящему. Антон понимал, что в США идёт секретные исследования про манипуляции психикой человека ультразвуковыми волнами для порабощения населения как своей страны, так и других держав, а также исследования по управлению частотными космическими структурами или, как они это назвали, спектральными энергиями, но они не смогли достичь в этом успеха. Опыты над психикой людей, которых они пытали в карцере по образцу владельцев системы на их планете, являясь прямо их послушными учениками были пресечены их президентом, а сами организаторы расстреляны без суда и следствия, после того, как они просто посмотрели на состояние подопытных и об этом никто нигде не написал, чтобы не было войны. Почти одновременно люди погибали от наступившего конца света. Мир, какой все знали, переставал существовать…
Ограбление пришлось повторить через пять месяцев. Тогда смахивая всё подряд в большой полотняный прорезиненный мешок с полок и шкафчиков, запоры с которых Антон срывал сорванным с противопожарного стенда молотком уже профессионально, он не церемонился в выборе объекта кражи. Рейдертсво друг у друга участников этого бизнеса становилось обыденным. С другого конца шкафов он срывал запоры заточенным под гвоздодёр молотком другой модели; забирал без разбору всё, что приходилось под руку… не сумев одолеть всего лишь один единственный санитарный шкафчик со стоящей там одинокой стеклянной зелёной литровой бутылью с непонятной маркировкой на ней. Он поспешил обратно, иногда для скорости съезжая с перил, или прыгая через несколько ступеней лестницы. Это было и протяжно во времени и слишком быстро для тела, болеющего рассеянным склерозом, но это было действие! Энергия, направленная альтруистически во спасение своей и жизни Августы, пассивно дожидающейся смерти бравой уже женщины… никто уже ни на кого не обращал внимания. Даже по поведению солдат, патрулирующих улицы и собирающих трупы людей, можно было заключить, что время на исходе. Закончив осмотр ограбленных комнат, или даже не закончив его, Антон и сотрудники уже в городе организованного филиала столичных лабораторий торопились успеть покинуть здание практически последними. Живое хотело жить. До последнего продлить минуты тикающего секундомера смерти, что охотилась за ними проклятьем…
Антон смотрел на чёртово колесо и любовался отражениями и отголосками мирной жизни, но все было вокруг далеко не мирно; люди так и сходили с ума, спонтанные убийства продолжались, а марионетки системы все велись и велись на зависть и детские амбиции, — не было в них ни сочувствия, ни человечности, а о любви уж и речи нет. Даже на деле они бы никогда ни за кого под удар себя не подставили, а значит не умеют любить по-настоящему. Потому что, если ты кого-то или даже что-то любишь по-настоящему, ты все от него вытерпишь и защитишь, просто потому что этот кто-то или что-то тебе просто дорог. Ему это удалось! Августа никуда не делась и читала дома новые книжки, которые он ей достал. Рассеянный склероз, подумаешь, главное, чтобы ей было хорошо. Ему власть нужна, ему нужна сила, так как он мужчина и ему нужно доминировать. Все перестали задавать ему вопрос как у него дела. Всем становилось безразлично, так как угасал его гиппокамб. Зачем? Зачем ему власть теперь? Если всем всё равно? Тому, у кого власть не может быть все равно и даже без неё почему человеку должно быть все равно? Можно по-своему, даже не имея власти влиять на обстоятельства если тебе не без разницы. Даже в маленькой части этого мира, чтобы просто что-то немного изменить, а там уже в принципе от человека не всегда зависит непосредственно что поменяется. Все были в курсе на чём держится существование таких чахоточных экземпляров, как он. Без медикаментов он бы долго не продержался! Да кому сейчас какое дело было до него!? Августе всё-таки было!.. Главное, что кому-то он теперь не безразличен. Ей с этого ничего не будет, но с Антоном связана её мечта. К ним на улице подбежал неопытный молодой солдатик и завёл обыденный разговор. Да и чем мечта сильнее веры? Вера – это то, что может вторично воскресить погибшую мечту, а вот мечта может осуществиться. Антон тоже мечтал и преимущественно о том, чтобы его соотечественники были друг другу человечнее, потому здесь в России он не видел этой человечности, но видел хотя бы её зачатки, а на его родине была тирания как по отношению друг к другу. Он так и поступал, будучи не совсем бедным – он как мог поддерживал тех, кто работал с ним. Он не ограничивал своим сотрудникам возможности работать где-то ещё, потому что просто не мог платить им больше. Да и законы не позволяли, налоги тоже очень сильная преграда. А чёртово колесо крутилось и блестело голубым светом в вечерней темноте… Они упёрлись в результате и оттолкнули солдата от себя!..
В этот же день Августа наконец-то смогла заплакать. Она даже не понимала почему плачет, просто накатило отчаяние из-за воспоминаний о том, как её уничтожили городские, а мир не мог сопротивляться, потому ещё тогда все, что этим было скрыто не было ими принято вылезло на поверхности взаимоотношений. Внутри гравитационных искажений страдали ошмётки человеческих существ, но разве поддержка гравитации в данных условиях стабильна? Логично, что законы природы проявили стабилизацию и все это открылось. Все ошмётки были приняты структурами и все, кто что-то делал в тот момент испытали отторжение чужеродных ДНК: кто заболел, кто умирал, а у кого заживо пошло гниение, усиленное ещё к тому страданиями людей, которых использовали, как очищающее мясо. Естественно, что с этим могли что-то сделать лишь те, кто допустил эту ошибку. Тут им ничем не помочь, так как катастрофа есть катастрофа. Но плакала Августа недолго. Она успокоилась и опомнилась. Непременно последует их месть, потому что они наверняка все это списали на Антона. «Всегда у них во всем мы виноваты, несмотря на то, что мы не единственная семья убийц» — прошептала она в злобе. Город донорской инкубации в государственной системе. Она читала о планируемом вторжении в город и была уверена в том, что в этом случае последует ядерная атака на их дома. Они не смогут даже спастись, потому что слишком сильно они над нами издевались поколениями. Никто их не простит. Они думали, что, если будут угрожать – это что-то изменит, наивные. Ведь государственная система не просто так их атаковала. Им нужна была их медицинская система в составе городского уклада и её население в качестве рабов и мяса. Власти страны рассчитывали пресечь возможности отказа им шизофренией, но мир умнее. Августа помогала всем, чем могла, чтобы они как можно быстрее сгинули ещё по дороге в процессе полёта в их город захватчики. Она даже не переживала. Они не долетят, потому что просто такова воля обстоятельств. Просто никто над ними не властен. Однако разве так интересно? Августа все же надеялась, что они приземляться и у них будет возможность их лично прикончить прямо в городе. Это же какая редкая возможность испытать все виды оружия на конченных ублюдках, которые всех нас тиранили тысячелетиями? Было бы здорово. И Августа осознала, что этот гнев не размочили даже её слёзы. Это даже не то, что было бы неадекватно, а просто невозможно простить таких ублюдков. Тяжело жить, когда тебя уничтожили, но тем не менее возможно и в принципе все переживаемо. Мораль тут такова – никогда не надо совершать суицид, какие бы мучения в жизни ты не испытывал. Люди совершают в трудностях великие преодоления, выглядят жалкими, но эти люди – это сильные люди, они не сдадутся и будут выживать, даже просто так без причины, просто принципиально или беспринципно. И это великое счастье получить возможность жить просто так, потому что тебя в этом случае в реальности ничто не ограничивает, а даже наоборот помогает выжить. Это делает интереснее даже саму жизнь. Чем больше приключений, тем веселее. Надо уметь, выживая, видеть в этом ту же самую сказку. Ведь в сказках люди тоже выживают, иначе сказка не была бы интересной. Подумав об этом, она действительно решила почитать что-то наподобие и, достав книгу Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес», начала читать любимую с детства книгу…
Антон покупал новогодние подарки Августе. Она очень любила сигареты, поэтому он решил подобрать ей ювелирный набор и блок дорогих сигарет. Августа стала очень гламурной особой, брюнетка, но на Аэлиту она совсем не была похожа. Немного была при этом полновата, но за её покладистый характер и умение уважать людей Антон к ней очень привязался. Наконец, он всмотрелся в внимательнее в выбор чайных листьев, и до него, видать, дошло, что такие красивые обёртки всё равно обречены, и ни ему их покупать по такой цене! На работе у него все шло гладко и ничего не волновало, и не беспокоило несмотря на все плацебо и неудачи настоящей жизни.
Внезапно Антону позвонили, и он ответил на звонок:
— Алло! – неуверенно дал он понять, что внимательно слушает.
— Здравствуйте. Это Антон? – спросил у него Владислав.
— Да, это я, а что вам нужно? – поинтересовался молодой мужчина с некоей ехидцей.
— Не присоединитесь к торжеству?
Снова началось землетрясение, а с неба выпадала радиоактивная пыль и световые массы. Кажется, растерянность за своё бессилие проявилась во взгляде его, и он в замедленном темпе направился к ближайшему торговому центру укрыться, и уже сам, другому солдату, также рванувшемуся к ним, кричал: «Оставь их! Ты их не спасёшь! Надеюсь, они знают, что делают!..»
Антон снова переключился на звонящего и вспомнил Аэлиту, которую насиловали и избивали ублюдки в парке и ответил:
— Конечно, а вы стало быть, кто?
— В любом случае хорошо, что у них там есть наблюдательные системы, а то это была бы абсурдная смерть и я бы точно стал террористом, если бы узнал об этом.
Он подошёл ближе к поникшей дистрофично тоненькой девушке, и тяжело дыша, но победно придвинул к ней мешок, следуя указаниям говорившего с ним. Та подняла на него испуганный взгляд. Сначала отшатнулась, но вдруг поняла, что ей предлагают лёгкую смерть от взрыва бомбы в мешке. Слёзы навернулись ей на глаза! Она заметила этого неудавшегося самоубийцу, но социально та была ниже классом! Её оставили хозяин и подруга, но чужой убивец принес избавление от боли и глоток её будущего после смерти!..
— Понимаю, – ответил Антон звонящему, – жизнь — это жизнь, как правило. Отнимет у тебя последнее и будет это у тебя на глазах уничтожать, а когда уничтожит, будет травить чем угодно, растоптав то, что ты любил больше всего. Я вас действительно понимаю. У меня был в студенческие годы такой инцидент. У меня умерла мать и, хоть до её смерти я был жестоким и трусливым ублюдком, после её смерти я опомнился. Жизнь меня так наказала. Я испытал такую боль, что практически сошёл с ума. А по существу мы все боимся её – жизни.
— Не в бровь, а в глаз сказал. Кстати, знаете, как мою дочь доводили психически до суицида?
— Нет, не знаю. Расскажите пожалуйста, мне даже интересно. Я даже в той ситуации видел её очень сильной и умной девушкой, которая в огонь бросится, но отстоит собственное достоинство. Когда её насиловала толпа конченных уродов, она не взвизгнула даже. У вас невероятно сильная дочь, просто невероятно.
— Я знаю, – сказал с печалью Вячеслав, говоря о покойной Аэлите, – и я очень рад, что они её убили, а точнее, смогли убить.
— Смотри, это должно быть то, что тебе нужно! Её тогда доводили до суицида!
— Несколько мужчин?
— Да, они были шаманами и занимались магией, работая на правительство.
— Она была феминистка и считает себя богиней над всеми мужиками и все их проблемы в жизни из-за неё, хотя они убили других девочек на самом деле до этого, — говорил о покойной дочери отец, держа Антона рядом с бомбой в мешке шантажом спустить взрыватель, — просто моя дочь знала о системе и, естественно все марионетки были мобилизованы. И они ей внушали, что женщина не имеет права даже думать, а должна только рожать и с ними трахаться, не говоря уже о том, что она испытывала очень тяжёлые психические состояния, когда даже просто хотела что-то понять, познать или почитать, не говоря уже о том, что она любила рисовать, но ей внушали – нет. Это мужчины рисование придумали и пока не потрахаешься фиг тебе, а не рисование. А если станешь шлюхой, можно будет все – так они её доводили до суицида, чтобы она никому не рассказал и системе контроля инкубационных планет. Просто моя дочь очень глубоко и сильно чувствовала людей, потому что их любит, по крайней мере на земле и это она мне все рассказала.
— Это кошмар, просто кошмар, если действительно мужчины так думают, потому что система явно этим пыталась спровоцировать убийство и изнасилование — с холодом произнёс Антон, — Смотри, ищи способ не спускать взрыватель, здесь есть всё, что надо, кроме безопасности!..
— Но поймите, мою дочь все-таки изнасиловали и убили, они достигли цели, а люди доказали, что они по-настоящему звери, я даже сам ощутил позор, что я вообще мужчина. Как вот до такого можно докатиться? Да лучше бы пошли лечиться к психиатру, потому что суицид невыход для них, только потеря разнообразия генетических признаков. Нет чтобы искать способы собственного выживания, они вон как решили делать, позорище, да и только.
— Давай же! – убеждал его Антон отключить детонатор, — Ты должен в этом разбираться!
— Конечно, но так или иначе это чудо, что она очнулась. Я обязательно приду на праздник. Ну что ж, я пошёл, – на этом Владислав положил трубку.
Антон отодвинул мешок от случайной девушки, и та ревела, что не будет лёгкого суицида.
— Ну же, очнись!
Антон после разговора с ним ощутил некое забвение, какое-то противоестественное. Он ощутил иллюзию потери воспоминаний о том, что с ним разговаривал, но при этом все помнил. И он даже оценил иронию этого явления: «Ну даже если я не совсем понимаю, наверное, если я ощущаю забвение, но помню, значит, что-то более глубокое ещё пуще запомнило». Пошёл Антон домой. Безразлично ему на это было, так как вопрос с бомбой уже был решён. Все аккумуляторы он вытащил.
— Спасибо, спасибо! – Слёзы благодарности застилали Августе глаза, она зашмыгала носом, и лихорадочно дрожащими руками стала перебирать содержимое подарков. – Не то… не то…
— Это то! То, что я хотела! Я брала с разных полок разных фасонов, разные толстовки! – как заклинание твердила крашенная, тонкая брюнетка, — Ты!.. Ты подслушивал!.. Ты подслушивал!
— Нет! Я только слышал!
— Я нашла! Есть! Я такую хотела! Я такую хотела!
— Бери всё! Пригодится! Я всё равно не понимаю! Мне без пользы! Только… только знаешь! Ты знаешь, что можно из медикаментов, которые я принёс, принять сначала от рассеянного склероза? — тихая слабая надежда на избавление от его кошмара сквозила в голосе. Августа поняла, что он её пытает, а ей физически передался страх. Она даже от него отшатнулась. Её лицо выразило сначала испуг, а потом сочувствие.
Конечно он понимал, что на Земле многие люди далеки от идеала. Даже сам иногда некоторым помогал прийти в себя по-тихому. Он лежал на кровати и читал фантастическую книгу про девушку, которую казнили заживо магией, но Бог спас её, притворившись дьяволом, который в неё влюбился в образе голограммы Геракла. Потом пересёк её тело некоторыми структурами, что ему не было сложно сделать, а ошмётки её уничтоженного существа впитал этими структурами и уже тогда внимательно смотрел кто её уничтожал и как. Когда он начал это делать его, в принципе, не интересовало. Маги не сдались и продолжали убивать её каждый день, но и он был одержим этой девушкой, которая по сути должна была умереть. Ему, когда с ней это случилось, стало ужасно горько видеть себя как мир таким и он решил вселиться в неё и стать ей. Так девушка стала колдуньей, или настоящей волшебницей. И пошло – то она мумия, а потом на следующий день опять живая, то она гнилая, то она мутант, то она зверь с генетическим кодом 666, который оказался просто ключевым заклятием открытия общения с инопланетными расами, то ей внушали омерзительные сцены, как насилуют разные мужчины, то вообще, как её полили говном и там похоронили, то прочие извращения, которые он с трудом читал, но читал, но в целом это все отражало различные оргии. Потом, чтобы подставить тех, кто этого не делал, но об этом знал, ей внушили, что её убивают два молодых парня, но она не поверила, потому что знала, что они не могут по-настоящему колдовать и сами боятся. Помимо этого, дикие боли в тройничном нерве, нервной системе, позвоночнике и прочих органах – так она и жила. Антон понимал её чувства, читая о ней. Что только её не пытались заставить, не зная о том, что она волшебница и каждый день её страданий – это уже колдовство. Когда все это относительно закончилось, её хотели так и оставить в коме блаженствовать, используя её тело, чтобы на него направлять обратки и отдачи умирающих, избегая депрессий. Её положили в психиатрическую больницу, но там она спокойно, как в санатории провела время и вернулась к жизни. Она пережила все это, начала нормально работать, жить, имела хобби и даже все эти травмы были позабыты. Она не обиделась даже, ей уже было наплевать, потому что что она может сделать? Она жила спокойно, игнорируя все странное, а её каждый день убивало и через неделю уничтожило все, что начало восстанавливаться как душа, девушка опять стала колдуньей или волшебницей. Но суть в чём? Суть в том, кому она настолько мешала? Она не знала ответа на этот вопрос. Бог то не смирился. Он начал доставать её в её мёртвых снах, оставшихся после её казни, где ей напомнил, что она была уничтожена людьми и её душа разорвана на мясо и её убийцы до сих пор думают, что они колдуют её мясом души, потому что просто даже мысли людей такого рода его неустанно гневили. Всё это сопровождалось её внешним разложением от угасающего гиппокамба. (Примечание автора: Если, не дай всё живое, у вас будет это угасание, смотрите без отрыва на Солнце, чтобы раздражался гиппокамб, превозмогая боль. Это первая реанимация без денег, так как лечить это дорого и всё равно лазер и свет от электричества не заменяет естественный раздражитель. Потеря рассудка у них кажется от того, что сбивается ритм этого органа, который и ответственен у нас за сообщаемости зрения и слуха. НЕ стоит верить в мистику, так как через слабый гиппокамб инвалида могут правда издеваться живые люди. Преодоление слепости, слабости гиппокамба – это всегда подвиг и это реально. Я надеюсь эта история поможет вам преодолеть ваши болезни и комплексы слабости из-за них. Не сдавайтесь и знайте, что скорее умираем мы все от нищеты) Бог не знал, как ей объяснить, как он является злом и при этом её не уничтожает. Он ей явился духом сказок, фантастики и мечты и объяснил ей, что такое искажение времени, что может уничтожить мир, чего он даже сам боится, но девушке даже страшно не было, потому что она считала это сном. Каждую ночь он её доставал, но она не понимала зачем это нужно и решила просто жить себе. Этим Богом было Солнце, что отторгалось её гиппокамбом до смерти от травмы. Оно являлось ей образом Бога в облике человека, которого в принципе все люди представляют – мужчина с длинной бородой, который блондин с серебряными волосами в молодости. Антон прочитал августе вслух, и она заплакала, зашмыгала носом, быстро смахнула мешавшие видеть слёзы, и вновь стала нервно перебирать лекарства, медикаменты. Он ей внушал, что пора умирать, но она же естественно умирать не хотела. Люди общаются не только сознательно, но и бессознательно и комплекс шизофрении может приводить к угасанию здоровых людей, как и просто зомбирование. Бессознательно люди общаются самим гиппокамбом, как бы перекладывая друг другу инстинкт этим органом. Перерабатывающим материальные массы света другим органам в импульсы звука и очищенного света. Он как червь бурлит первым саму пустоту, которую мы даже не видим, сообщая остальным, что и у меня есть право жить. (Не бойтесь работу вашего гиппокамба). Августа продолжала искать таблетки от головы. Испуганно и неуверенно она замотала головой в стороны: «Ничего нет! Закончились!»
— Посмотри ещё раз! – сказал ей оторвавший взгляд от книги брат.
— Нет! Прости! Ничего нет! Я знаю, как пачки с таблетками выглядят!
— Там в шкафу лежит ещё! Посмотри там, пока голову не раскололо!
Августа часто, обнадёженная, заплакала:
— Да, здесь! Это оно. В уколах. Брат, сделай мне укол!
Антон собрался и быстро исполнил её просьбу, набрав в шприц два кубика из ампулы. Августа прикусила губу.
— Хорошо, хорошо! Терпи! Держи ватку! И подожди… или иди…. Я возьму немного шприцов и пойду. Нет. Я найду тебя потом.
Пока это все шло, жизнь шла своим чередом. Люди шли то туда, то сюда и все мимо девушки-Августы, снявшей уколом головную боль. Она жила себе спокойно, а Боги изощрялись. Использовали Вуду обряды, призывали духов, молились Богам будучи Богами и использовали все технологические новшества, чтобы доказать, что они Боги. Кто эти Боги в нашей жизни? Все мимо девушки, которая это посчитала просто сном. Бог – это олицетворение мимо неё проходящей толпы. Бог не выдержал и решил отрицать её существование, но девушка то так и не исчезла. Он не смог заставить её исчезнуть, как не пытался. Да он и не хотел на самом деле. Он смог достичь того, чего хотел, он добился того, что человек стал настоящим. У всех у них почти были дети. Всех мучило желание секса ещё.
— Но как же!? – воскликнула одинокая Августа.
Антон подошёл к сестре.
— Надо! Поживи, пока можешь! Без боли!
— Знаю, это может стать походом в одну сторону. Но ты же сам без лекарств!
— Я не хотел, чтобы так получилось, и я хочу умереть чистым! А ты иди! Иди, пожалуйста, сделай всё, как надо!
— Да. Я бы хотела тебе помочь!
— Я знаю, выйди наружу и отойди подальше, лучше в наш подвал или … иди… я найду тебя, если справлюсь… мне пора! – сказал ей брат и отправился на фоне возобновляющейся из-за катаклизма паники на встречу с сотрудниками.
Девушка в принципе в этом процессе только и старалась спасти этот мир от коллапса и заодно себя и у неё получилось. Когда она сражалась с Богом ей уже помогал с того света самый первый «дьявол», который кстати был человеком, который пошёл когда-то в такой ситуации против его воли в естественных условиях. Этот человек первым создал первый механизм. Августа так сходила с ума прямо, как женщина о которой брат читал книгу. До начала коллапса все это было спровоцировано попытками убийства этой девушки горожанами политически. Ей уже через других людей уготовили участь умереть от церебрального паралича. Время шло и каждый день девушке весело Бог являлся Ангелом смерти и рассказывал от чего она должна умереть сегодня. Августа так искажённо видела собственную смерть, а не как брат разрушение окружающего вокруг и своё. Проклятье вновь мучило её. Августа, уверовавшая в успех и несчастная одновременно, распихав самое нужное на себе, держа рюкзак, прижимая, как самый дорогое своей ценой бремя, дарующее жизнь, боязливо начала продвигаться к входу в подвал брата, потом пошла быстрее и, наконец, побежала. Девушка, постигнув практически все законы природы, уравнивала естественные принципы в естественных коллективных человеческих структурах и её сумасшествие проходило в свершении. Слёзы поглощали её взор. Брат с сестрой двигались в разных направлениях и оба к жизни! Жизнь – бесценный дар! Здоровье уже результат наших усилий! Свобода тоже результат наших усилий, потому что изначально её ни у кого нет! Будь с тем, кто любит тебя, а не мечтай о том, с кем хочешь быть ты… Им обоим это открылось на пути к строению нового света при катаклизме людьми, когда всё вокруг обесценилось и стало ненужным от недостатка всем. Они оба знали, что умирают и помогали друг другу. Она столько раз ждала, что всё закончится. Она откинулась в подвале на ступеньках. Потом она с них сползла на пол. Она не помнила, как совершила весь путь от ломки после укола в голове. Но перед дверью подвала она поднялась во весь рост, и на дрожащих ногах снова вошла в неё на улицу. Взор был прикован к единственному мужчине с банкой мочи в руках. Он к врачу. Все шептались о приземлении в городе представителей инопланетного человечества. И вот они в их дворе перед ней с их пропагандой простым смертным. Оказывается инопланетное человечество использовало высокие технологии для того, чтобы все несчастья и негатив, вплоть до возможных катаклизмов, проецировать на Землю всевозможными способами. Они эту планету давно расценивали как точку ухода от своей ответственности за нарушение естественных законов, а потому думали, что их смещение эти законы не нарушает. В принципе они правы, если бы из-за этого не было того, что началось на Земле. Им было мало просто проецировать несчастья. Они докатились до поедания душевной плотской памяти о человеке, чтобы продлить срок жизни. Так при Августе мужчина с банкой мочи умер опустошённой мумией, когда инопланетный человек выпил из него свет. И когда все эти скрытые грехи открылись миру в ретроспективе изначальных законов природы, то есть основных, то тут пошли и естественные процессы, а результаты общения или уничтожались, или эволюционировали в рамках перспективных законов природы даже игнорируя ретроспективу. Это повлекло бы очень серьёзный катаклизм в просторах космоса по сравнению с которым квазар – детские игрушки. Она испугалась и закрылась от них в подвале. Одна галактика нарушается частичным поглощением, с точки зрения Вселенной – всего-то, а из-за смещения тысячелетиями горизонта событий технологически (то бишь изменение течения общения структур неблагоприятного характера и компенсации этого благоприятными). Они рассчитывали вызвать катаклизм в Солнечной системе. В результате это проявилось чуть ли не роковым катаклизмом – распадом гравитационной структуры как таковой, и не в одной точке, так как она все пересекает. Августа сидела в подвале, а люди, кроме прилетевших из космоса, умирали из-за гравитационных изменений от сердца ещё быстрее, либо их свет из плоти выпивали инопланетяне. Они делали для этого более чем достаточно, потому что в одном месте нарушение закона гравитации, как структуры, повлечёт цепную реакцию и моментальное разрушение, но для этого им тысячелетиями это пришлось делать. Августа искала в подвале ампулы, но все шкафы были пусты. Она растерялась. Это был конец её пути. «Так вот как я закончу!», — разочарованно подумала она и оглянулась в поисках двери. Выяснилось, что структуры взаимозаменяемы, как таковые, но за подобное они будут уничтожать все, что это спровоцировало для стабилизации всего, в чём они существуют. Прилетевшие из космоса звали её на улицу открыть дверь, но она не слушалась. Это все равно все уравновесилось везде, и все. Все нормальные люди и прочие этому помогали, потому что все так или иначе живут в этом мире, а не на том свете. У Августы, Антона и всех остальных началась открываться возможность колдовства непонарошку. Гравитационная структура выдержала нарушения себя и смогла себя размножить в прочих основных структурах, ограничив зонально участок разрушения. в природе все взаимокомпенсируется и общается и в результате появляется что-то новое, но мир посчитал людей, которые рассчитывали так создать душу аномалией и былые колдуны до катастрофы умерли быстро… Мир так менялся от изменений гравитации и сумасшествие пошло уже у всех. Августа вышла на улицу, полную трупов с кишащими в них червями. На какое-то мгновение ей показалось, что миг полёта предпочтительнее глистов, ползающих вокруг изъеденного тела, но прилетевших из космоса людей здесь уже не было. Августа беспокоилась за брата. Она добралась быстро до дома. Посреди комнаты с очень серьёзным видом на неё смотрел статный видный мужчина в белом халате. Он красив. Он её напугал и обнадёжил одновременно.
— Здесь был брат! Где он? – столько благонадеяния и мук, страхов послышалось ему в её голосе. Мужчина словно завис, выбитый из колеи. Он бы сам с удовольствием предъявил кому-нибудь претензии за разграбление лаборатории с участием её брата опять. Казалось, он имеет на это все права!
— Так мы сюда пришли по одним и тем же причинам? – вопросом на вопрос ответил он, сминаясь.
Она поникла: «Так ты тоже не знаешь где он?» Всё это Боги! Девушка тоже понимала и взывала как могла к их рассудку, в тоже время их проклинала. Она поняла, какие они свиньи. На всех отразилось – мужчины убивали женщин, своих матерей, структуры стремились друг над другом доминировать и пошла цепная реакция, но она проявлялась уже результатом общения с людьми (мысль, фантазия, провидение, сны, состояния, эмоции или даже научные открытия) и прочими явлениями и событиями. У прилетевших на планету людей были белые волосы. Все это проявление благотворных нарушений.
— Зачем тебе эта банка? Для кого? – Он сделал шаг вперёд и пристально посмотрел на неё.
Она почувствовала себя на экзамене у профессора, хоть и не имела из-за катаклизма высшего образования. Она повернулась спиной, и было пошла вон, но он окриком остановил её: «Стой! Это для Антона? Ему хуже?» — он обернулся и посмотрел на неё прямо и бесстрашно.
– Что?
— Стой!
— Стрелять будешь? – намекнула она на зажатый в его руке пистолет.
— Меня уже ничем не напугаешь, сучка! Это от чужих, и ты их явно видела! Этой уважаемой белокожей расой с серебряными волосами и сопротивляемостью даже силам природы, не говоря уже о технологическом аспекте, меня напугали сильнее!
Они вдвоём остались ждать Антона в их квартире. Потом пошла цепная реакция – начали гнить заживо каннибалы от отторжения чужеродной ДНК, начали умирать «блаженные», когда световая структура, проецировавшая адские муки живых душ, просто перестала мучать их, разорвав связь с нервной системой настоящих блаженных и это для неё было проще пареной репы. Разом большинство сгинуло, а выживших ломало, так как они не привыкли ощущать работу собственного мозга. Где-то ещё началась эпидемия ботулизма из-за отторжения чужеродных энергий, поглощаемых целенаправленно, но люди ли болели?
— Откуда ты знаешь, что твой брат грабил лабораторию со мной? Ты же целенаправленно пришла с этой банкой! Ты была там раньше?.. ты знаешь от чего это лекарство?.. Кто ты?..
— На какой вопрос я должна сначала ответить?
— На все!
— На все и сразу? Ладно! Я его сестра!
— А! – дошло до ожидавшего Антона директора.
Он сделал к ней шаг, но она отступила.
– Понятно! Ты знаешь значит кто я! Лаборатория была закрыта на замок и опечатана! Её разграбили конкуренты, не тронув только эту банку, которую ты принесла пустой! Думаю, что не смогли справиться с замком! Ответь откуда она у тебя?
— Она была в руках у убитого инопланетянами мужчины.
— Вот как!
Девушка так и жила жизнью полной приключений, но печальная ирония мира только её поддерживала. Те, кто использовал технологии инопланетной расы перешли к ним в рабство. Остальные вели с ними открытое противостояние. Люди думали, что они только показывают себя сильными и умирали от их поражения, не испытывая никаких мучений или вообще сидя в блаженстве, считая себя Богами от их очарования. В дверь ломились.
— Дверь закрыта на замок.
— На какой ещё замок?
— Открой, вдруг это брат!
— Ты попалась, воровка! – кричал Антон сестре. Смеясь из-за двери. Ему открыли.
— Когда ты вошёл? Мы смотрели тебя с балкона! Я слышала, как ты приближаешься! – обняла его Августа.
— Это ты разграбил мою лабораторию? – смеялся директор уже разграбленной лаборатории другого города, пожав ему руку.
— Зачем ты здесь? Объясни! – Антон схватил его за руку, сильно сжал, а он громко вскрикнул.
— На это есть веские причины! – зло выкрикнул он и вырвал руку, отпрянув. Августа бросилась к двери, закрыв её от страха.
— Не вздумай сбежать, если они уже отметили тебя – ты труп! Я твоё единственное спасение! Ты бы не пришёл сюда второй раз, если бы не это! Первый раз ты не знал, что ищешь! Так?.. Если скажешь, куда отнес медикаменты с твоего склада, я попытаюсь тебя очистить от этой отметины чужих!.. – вопил на директора лаборатории Антон.
— Зачем тебе медикаменты?.. Ты служил этим подонкам! Что, хозяева сбежали, а о тебе забыли, как никому не нужной собачонке?.. – язвил ему всё равно товарищ.
— Да, — признал Антон печальный факт.
Августа вытащила аппарат светового дешифра нового поколения, который брат ей покупал на новый год помимо лекарств. Играясь с ним, она вообразила себя доктором. Девушка даже проводила в свободное время исследование состава этого психического явления и выяснила, что там содержится информация о токсоплазмозе в мозге (даже если его нет на самом деле). Это значит, что в любом случае профилактически проделать антибиотики в капельницах вместо магния психбольным бы не повредило, а только снизило воздействия противоестественного характера и усилило сопротивляемость организма. Вместо нейролептиков следует давать комплекс нейромедиаторов, чтобы восстановить процессы мышления у людей. Был бы толк от её игры в докторшу. Мужчины продолжали ругаться в безысходности.
— Ты не понимаешь, о чём говоришь! К тому же в твоём случае, промедление смерти подобно! Иди сюда, я сделаю, первый укол. Если ты болен, то чем раньше мы это сделаем – тем лучше! Без антибиотика ты от очарования в лучшем случае себя изувечишь! Не будь же врагом сам себе! Ты думаешь, один ты нуждаешься в лекарствах? На улице сейчас тысячи, миллионы людей, которым нужна моя помощь, а я уговариваю тебя признаться, и сказать, откуда чужие тебя зацепили? Понимаешь, что я говорю? Я пытаюсь спасти тебя, а ты возвращаешь, что унес я с тобой, чтобы я смог спасти кого-то ещё! Это не меня, как ты сказал, забыли, и не взяли с собой! Это я их не взял! После того, как они истратят свой золотой запас, они не смогут его пополнить, потому что все формулы я украл нам! – он постучал указательным пальцем себе по лбу. Потом серьёзно посмотрел на него, пристально вглядевшись, и сказал: «Сел! Дал руку или ногу! Где видел его последний раз? Лучше не смотри!» Директор лаборатории из другого города послушался. Ведь это была единственная надежда! Протянул запачканное кровью от отметины запястье. По мнению Антона, он был неадекватный и служил для системы чужих часто рычагом манипуляции, а многие люди может быть и не подвержены их влияниям до отметены едой.
— Я пытался сам её убрать и не смог! – жалобно говорил директор Антону.
— Ну да, конечно, пыталась сам! – он закончил заваривать химикат и подошёл к нему. – Выполняй строго всё, что скажу! Возьми тряпку в рот! Стиснул зубы! Закрыла глаза! Терпи! – Это средство — покруче, чем то, о котором ты, вероятно, слышал!
— Потерпи, козлина! Анестезии нет! Ты же всё подчистую вынес уже! Прижгу если что, тварь! Ори, но не вырывайся! Ты же всё равно жгут не дашь наложить!
Антон начал жечь на поверхности коже отметины химикатом, который долго варил. Клетки тела директора начали оказывать самостоятельное сопротивление не устраивающих природу процессам и пошло-поехало, но при этом природой не игнорировался научно-технологический прогресс, а наоборот ею радостно принимался, но корректировался ущерб, возникающий в ходе его использования.
Он боялся смотреть, что Антон делает. Когда он это делал, никто из живых этого не видел, не понимал и не знал об этом. Он чётко понимал все, что делал и зачем, даже с чем. Это нормальные процессы увидеть со стороны и немножко подкорректировать. В результате открылась возможность сопротивляться и выживать у директора лаборатории, с которым он грабил. Даже и избегать само раскодирование чужими. Раскодирование – это процесс уничтожения личности в головном мозге до инвалидности или вытяжка света из живой плоти. Им уже было нечего добиваться. Аномалия этого проклятья полностью устранена. Августе было спокойно. Она опять вернулась к спокойной жизни. Катаклизм стих, убийств чужими людей стало меньше к этим дням. Директора лаборатории звали Владимир. Он даже не смел надеяться, что кто-то примет его горе так действенно, и окажет безотлагательно помощь!
Владимир кричал от боли и омерзения.
— Терпи! Терпи! Будешь жить! Ты будешь жить! Я сказал, ты будешь жить! – Антон сам плакал, ведь он был совсем ещё молодой по сравнению с пятидесятилетними и всё воспринимал близко к сердцу. Его до сих пор мучала совесть от вранья, когда он что-то не умел, но строил из себя сразу профессионала. Антон был профессионалом во многих областях, но он не был практиком, а скорее теоретиком. Он много знал, но только сейчас ему пришлось применить свои теоретические выкладки на практике. Соображая о себе, что-практики-то у него не хватает, он всё равно работал над болью Владимира, пропитывая осушения свежей водой. Больше помогать ему было некому. Антон ему чисто по-человечески нравился. Ему казалось, как и ранее Антону, что по его телу ползают черви…
К ним в квартиру зашла соседка вся испуганная. Он с ней познакомился, узнал, как она выглядит и стал ломать ей жизнь, а мир ломал его в ответ, но он не мог остановится, потому что он понимал, что его возможность жениться умерла только потому что девушка, над которой он издевался в прошлом, не покончила с собой и не умерла от проклятья. Все они сражались, постоянно выясняя в завуалированной форме, словно читая заклинания, чья цель будет достигнута. Энергии звёзд, пространственных материй и прочих пересекающих субстанций уже человечество, найдя с чужими компромисс использовало по-новому. Цель девушки была – усыпить бдительность Антона, а цель самого Антона — власть над ней и её доведение до смерти или суицида просто из жажды мести. Ведь он убийца. Ну и в результате дошло противостояние до того, что он признал поражение, хотя до этого даже на личности переходило. То есть на простую ругань с ней через соответствующие реакции, но при этом мужику легче становилось. Он и избавился от жажды мести, потому что смог с ней хотя бы поругаться на столь отдалённом расстоянии и при этом он даже увидел в этом возможность создания нового средства коммуникации, а не манипуляции. Новое общение их переросло в секс в соседней комнате. Он по-настоящему постиг, что это действительно гениальная идея и даже осуществил! Бог милостив. Владимир лежал в зале без сознания и, завершив общение с соседкой и проводив её в квартиру, Антон будил Владимира нашатырём. Конечно попутно с этим было много приключений и сложных обстоятельств, которые так или иначе были ими пережиты, но это настолько естественно, что в большей степени они все-таки беспокоилась из-за проклятья и прочих событий, которые сейчас вели их к смерти. Люди, работающие на чужих, планировали весь их подъезд отдать жертвами чужим, но в итоге конфликт состоялся только письменным уведомлением в почтовые ящики. Антон в очередной день сказал Владимиру:
— Некогда прохлаждаться, кисик! Ты скажешь мне, где лекарства? Мы заберём, что сможем, и ты должен некоторое время быть рядом, чтобы я мог наблюдать за тобой. Если тебя это волнует – то отметки едой на тебе больше нет, но, чтобы рука осталась действующей – надо понаблюдать. Я тебя практически отравил без анестезии! Прокапаться ещё не лишне. Согласен?
— Конечно! – Сказал он со слезами на глазах от боли. – Я отнес накладные нашему заведующему филиала, он присматривает за партией, но у него нарушен метаболизм, и она должна пить, что-то противоположное анаболикам, тормозящее обмен веществ. Пойми его недостачи. Ха-ха-ха!