Глава 9 (Глава 11)

Они договорились и Владимир отправился в свою квартиру в этом городе. Владимир в своей серенькой квартире с большими окнами с рамой из тёмного дерева прошёлся по узористому бежевому ковру. Он ощутил себя живым, после того, как легко прикорнул вечером на любимом раскладном голубом диване, стеклянный туалетный столик, канделябр бежевого цвета, стулья с бежевой обшивкой, деревянный столик из светлого дерева с тёмными ножками и мини-кухня в бежевых тонах. После он сел за столик, достал еды и начал читать в телефоне новости о том, что продолжается реализация запущенной программы оформления на пачках сигарет предупреждений различного рода о вреде курения для того, чтобы общественность осознала опасность от это вредной привычки. Владимир был в курсе, что курящему и вреда то особого нет. Как уж жизнь сложилась. И в принципе сломать жизнь легко, а издеваться, ломая ещё кому-то очень приятно, но вот от этого удовольствия иногда умирают. Так многие умирали, даже если просто почитать те же самые священные писания, не говоря уже о коллективном опыте. Владимир даже задумался, если бы ему бесконечным циклом ломали намеренно жизнь, чтобы просто издеваться, стал бы он совершать суицид? Раз природа оставила в себе то, что издевается, значит он все равно умрёт. Зачем вообще на это реагировать? Смерть неизбежна и смысл нервничать или торопить? Надо чтобы садист настолько устал это делать, чтобы умер или раньше, или вместе с тобой в результате. На это очень много сил надо – ломать жизнь другому человеку даже независимо от способа осуществления. И тут даже не важно – желаешь ли ты смерти садисту или нет. Если сам мир выбрал то, что убивает, значит там уже и остальные так же или хуже будут умирать. Следовательно, зачем бороться с тем, что непобедимо? Надо забить на существование этого и знать, что оно само или будет истреблено миром или же все равно после смерти теперь не съест тебя, а только иллюзию будет создавать и уставать ещё больше по законам природы. Смысл переживать? Убийца, убивший ради наживы никогда не побеждает, потому что неизбежно эту наживу отнимает кто-нибудь другой или просто сама жизнь лишает того, что приобретено убийством и ладно. Это материальные ценности! Здесь возможен вариант прощения убийцы, а вот если имеет место быть именно моральное и технологически-структурное разрушение ради поглощения чужой жизни здесь неизбежна смерть каннибала. Особенно при паразитизме на нервной системе. Паразит неизбежно умирает раньше донора, потому что донор не доминирует. Однако донор, убив паразита, имеет иммунитет и второй умирает ещё быстрее. Это доказано природой. По этой причине паразиты в один и тех же организмах, как правило, не появляются будучи ими побеждёнными. Да и в принципе все это предрассудок. Никому никакой пользы в результате от паразитизма, а развивается только коллективная структура как таковая, которая этот паразитизм и проецирует, а на самом деле его нет. Владимир понимал это, что все это плацебо, как и многие психологические мучения людей и даже их угнетение. Все иллюзия, которой нужно сопротивляться и хоть мёртвым, хоть живым, но идти по жизни как угодно. Просто ради самой жизни! Победитель тот, кто остался жив. Какая разница просто кто чем травится и убивает себя? Душа — это собственность мира и он убьёт хищника за то, что он нарушил его права, а мы должны стремиться к осуществлению того, о чём мечтаем в жизни и не страдать от препятствий, а преодолевать все это как может, сражаться с этим если можем или просто жить вопреки, даже проявляя безразличие к самому препятствию. Смерти другому желает всегда тот, кто умирает по-настоящему. Он в страхе ищет помощи у живых и тут в принципе никто ничем помочь не может. Для помощи нужно не собой кормить умирающего, а объяснить, что ему может помочь в процессе выздоровления: лекарства, природные явления, религия, мечта, фантазия, книги – что угодно, особенно технологии без каннибализма, способные концертировать природные структуры, но никак не вытяжка информации о жизни из живого, потому что душа – это разновидность информации, просто естественная. Зачем он сейчас это все познал? Не иначе ли, что опасность какая приближается? он решил расслабиться и отдохнуть, не загружаясь проблемами – итак уже хватило того раза и на этой ноте он отправился за вином в супермаркет…
Августа пошла вязать, чтобы расслабится. Занимаясь этим спокойным делом, она думала о том, насколько тяжело жить людям, которых никто не уважает, которых не признают и стремятся присвоить все, чего они даже морально достигли, считая их мясом для своего развития. Так в мусульманстве к женщинам относятся, например. Августа искренне не понимала, зачем тогда они вообще рожают?
— Августа, звонил Владимир, — начал с ней болтать Антон.
— Как он?
— Его ломает теперь от лекарств.
— Ясно. Они сначала глотают и пьют всякую сомнительную дрянь, чтобы продлить жизнь, как сказали, а когда процесс запущен, не знают, что в себя впихнуть, чтобы остановить этот процесс. Скорый поезд, набирающий обороты – это тупик.
— Можешь встать?
— Нет, брат.
— Ну, идти сможешь?
— Нет.
— Кружиться голова?
— Голова не кружиться! Надо найти эту твою новую пассию! Она мне лекарство обещала дать.
— Знаешь, в Африке есть с таким именем страус!
— Да, у неё имя Сомалия же! Сомалийский что-ли?
— Да.
— Спасибо тебе! А ты мужчину себе нашла?
— Один раз живём и нафиг такая жизнь, чтобы быть мясом для секса и развития мужика?
— Перестань.
— Да легче убить его и получить хоть опыт развития в преодолении смертельных мучений, но свободной женщиной!
— Не бери с меня пример!
— Ты тоже не женился!
— Я сделал, что мог! Каждый бы на моём месте попытался хотя бы что-то сделать! Я знал, что делаю, но у меня мало практики, точнее как таковой её вообще не было. Я убийца, я убиваю и занимаюсь в лаборатории синтезом веществ, создаю лекарства лишь теперь. Больше ворую, конечно. А Владимира поджигал практически впервые. Поэтому, очень прошу, не делай глупости, не убегай от себя! Женщина – настоящий человек и чем бы люди не были до полового разделения, рожали и тогда, а значит женщина была первой и имеет право убить нерадивого мужа. Просто ради свободы, потому иначе это никогда не прекратится и не важно кто что считает, не важно какие иллюзии внушает общество – правда есть правда. Все рождены свободными и убить за свободу ублюдка – это свято.
— Это даже выше святыни, потому что все равно, что спасти себе жизни и остальным преподать урок, что текущий порядок является для людей смертельным. Рабы часто убивали своих хозяев даже сами умирая, но именно так было пресечено рабовладельчество поколениями, так что, если сам не хочешь так жить сделай это и ради остальных.
— Убивать в этом случае нужно без злобы, потому речь о защите своей жизни, — продолжил Антон, — где-то наконец-то восторжествовала справедливость…
— Только поэтому?
— Не задавай глупых вопросов! Идём!
— Я считаю, что у всей этой трусливой толпы за нашими окнами атлантизм от этих пришельцев…
— Стоп! Стоп – стоп! Это заблуждение! Возьми атмометр и смерь уровень испаряемости. Это — во-первых! Во-вторых, каждый делает то, что умеет, что может! Ну, а в-третьих, – Что вот с ними могло приключиться?
Он не знал, но тем не менее он был рад за Августу, которая успешно обеспечивала семью теперь тоже, освоив вязание одежды машинного типа. Антон часто размышлял о вопросе похоти у людей и не естественной, а чрезмерной. Маньяки, женщины лёгкого поведения, почему они этим прямо одержимы? Эх, знал бы он, в какой замкнутый круг загоняют человечество морально. Им и другого ничего в жизни и не остаётся, но при этом, люди не теряют достоинство.
— Я это уже сама почти забыла… ладно, я ведь твоя должница! Большинство женщин это тоже делают! Открывать людям глаза на махинации и преступления. Но получилась, что стала я сама преступницей, преследуемой фараонами по твоей репутации!
— Мужчины теряют достоинство по-настоящему, потому что их суть защищать женщину по любви, а им просто остаётся искать удовлетворение процессом.
Однако одно он предполагал – это какая-то у людей психологическая болезнь и исповедь от неё им не помогает, а лишь причиняет незаслуженные муки совести. У всех равные возможности и обстоятельства в жизни и мы не можем знать в какой замкнутый круг кого загнали, как и над кем в этой жизни издеваются «Высшие люди», которые именуют себя «Высшими силами». Антон чувствовал, что все же что-то разрешилось, что-то встало туда, где должно стоять и перестало работать то, что и не должно было работать на самом деле. Все встало на свои места и что-то начиналось по-настоящему в тоже время. Он искренне молился за Аву и её сестру, чтобы они смогли жить на самом деле, по-настоящему хорошей жизнью.
Рассеянный склероз у Антона перестал прогрессировать и память начала восстанавливаться, но поражённые участки мутировали, и он видел смерть теперь явно и стабильно.
— Господи! Что ж ты натворила? – говорил он сестре.
— Что нужно было! – отвечала она ему, — Я отказала в ласках главному полицаю, разбила стекло, выбросила ключи и убежала!
— Давай я его ещё укушу! – шутил Антон.
И всё шло своим чередом… Всё шло своим чередом…