Глава 2. Ненастье (Глава 3)

Жертвы и купюры пока были прежними в Москве, а суициды продолжались в рабочее время Аделины. Алексей тоже бегал на изгнания и мотал людям нервы и организм через все возможные портальные феномены. В природе всякий раз ненастье за несчастьем. Нищий умирает в немоте, а все ругаются и ропщут кровью смерти синеве, что и они немы, как нищий, но в отчаяние пока, что есть вообще везде и всем всегда. Мерцала в этот день кровавая Москва. Весь город проводил рабочий день только руководя и обслуживая, так как думать всем было нельзя. Аделина знала, что, если они начали бы мыслить, то внедрённые косвенные струны от зомби бы слетели и им бы надо было опять с коллайдера делать программу конфликтов, так как иначе разрознить столь сильно людей они могли лишь инквизиционными мероприятиями. Они делали и то и другое с огромным успехом, принося москвичам хлеб и зрелища. Аделина распределяла работы, продолжив размышлять о недавних событиях. Процесс, о котором она помнила до сих пор побуждает живое на суицид в этой галактике и никак не может остановиться. На Земле ещё меньше. Однако эти косвенные последствия дают суицид. Агония и боль людей от нового типа свечения звёзд, возникшего в составе космических масс, заражая их, причиняет им боль и вызывает суицид. Она давно это заметила.
Цвет лучей отравы, который могла видеть Аделина, был схож с зелёным, переходящем в золотистый. Значит людей сводил с ума потом наш базовый синий свет от Солнца, так как они, страшась новый тип свечения, гнались его употребить для привычки, но от старого отлучались, уже принимая то лишь своей печалью. Это синий свет был их жизнью и их будущей смертью. Они золотистые лучи от Солнца оставляли, чтобы было светлее, а именно синие всегда поглощали, так как это у них означает искренность общения, уважение. Если человек начинал по искренности потреблять золотистый свет, которого меньше, его считали бесноватым, так как этот свет отсюда Боги тырили алхимически, создавая программаторами оттяжку к их звёздной системе. Некоторые жрецы исторически это узревали и в крахе совершали суицид от предательства Богов, а те ржали на эту реакцию у наших тут. Иногда она дома забавлялась, перепрограммируя золотистые Солнечные волны и Богам доставался спуск их бомбы организма. Как минимум, начинался понос по линиям удачного приобретения отсюда. Поносом за понос, как говорится.
В этот день ей попытались не выплатить заработную плату, но её руководителя что-то стало травить неудачами до психа, и она поторопилась по наитию выплатить задержку всем. То, что травило это сволочь это делало с этого обыденным упоением и человек того и не видит. Оно вообще обожает настигнуть человека на пике его амбиций, так как он накапливает только для радости светоконцентрации, а оно ему бух и не везёт. Аделина отлично это знала – звёзды, они могут врезать неслабо. Тем не менее этот ядовитый свет сказывался на людях: они все ходили нервозными, так как к текущему составу света не привыкли. Это натолкнуло её на мысль, как исправить суициды, дав человеку хотя бы шанс среагировать и себя остановить, а то они по реакции умирают спонтанно и не ощущают даже иногда причину.
Однако сегодняшнее ненастье было красивым: золотистые лучи Солнца отвевали новым, словно светлые изумруды, блеском и уставшие листья деревьев наконец что-то кушали с удовольствием и оживали, словно воскресающие мертвецы.
Она, работая, задумалась про эмиссионную систему денежных масс страны. На современных 100 руб. Аделина никого не видела на характерных знаках, которые не видно без просвечивания купюры. На 5000 руб. властвующий через эти деньги: он не может быть не похож на фактически утверждающего эмиссию. Город, который изображён — это где утверждают и основной центр выпуска частично и хранения. Вообще эмиссионных центров немало. Там о жертвоприношениях могут не знать, считая это символизмом эмиссии. Однако, раз феномен ломки без денег усилился и есть привязка людей к ним и уже одержимость ими часто, то значит описанный обряд проводится и проводился, поэтому они хотят переделывать эмиссию на электронные деньги. Зомбирование за жертву и их стремление цивилизовать тут разумные старые космические виды, которые мешают планету их Богам занять готов. Потом уже никто им не помешает, так как они будут дальше в естественные условия выкидывать людей, а те будут умирать от чего страх стаи перед ними продолжал укореняться.
Она закончила в этот день работу пораньше и отправилась далее проверять человеческие смерти в том самом доме. Дом в 16:40 был ещё пуст, так как большинство жителей тоже работали. Она подошла к дому, но не успела ничего предпринять, потому что четверо уже ждали её в машине. Мужчины были гладко стрижены и одеты в тёмные костюмы разных оттенков черноты, что у них очень модно. Им было нужно лишь увезти Аделину на допрос, так как их нанимателя интересовал источник у неё её сведений. Аделина уже определила линии слабых мест своих противников и, когда оно проникло через них, проявляя изменения, она произнесла ту самую фразу совершенно спокойно:
— Суициды от отчаяния в подобии грешности смертей, что есть неистовство их судьб в агонии их страсти, свершают люди только в дни ненастья. Зачем? Чтоб было всем на счастье.
Мужчин тут же начала пробирать дрожь. Их затрясло с неистовой силой, словно вокруг всё превратилось в один сплошной маятник, они не могли даже закричать. Они тряслись и стояли на месте, когда с восьмого этажа той самой многоэтажки, рядом с которой стояли они и Аделина опять выпрыгнул молодой юноша с криком: «In vino veritas». Он должен был упасть и разбился на смерть, как все остальные, но оно пошло на принцип, и он пролетел горизонтально, не успев коснуться твердыни и мягко упав на одного из четверых мужчин, что стояли перед Аделиной. Ладно хоть они все не могли видеть всё, что это провернуло в тот момент… Так как звёзды составляют человеческие сердца, Аделина задала мужчинам прямой вопрос:
— А законы физики?
Мужчины бледно молчали несколько минут, потом один из них прошептал:
— В топку их после всего этого.
Эту толпу шаловливых световых чудовищ, что обитают включительно в их сердце мужчины не могли заметить, видя это очевидным. Это в принципе норма, но у всех всё равно с ними разные отношения, так как не видеть их человек не может. Он может только делать вид, что их не видит, так как это звезды, что есть источники света. Аделина продолжила разговор:
— А вы как хотели? Вы думали, что вы будете поливать эмиссии кровью и никто из вас не умрёт за убийство? А как же реакция преемственности опыта мёртвых?
Один из мужчин в отчаянии схватился за голову и сказал:
— Блядь!
После чего просто пискливо выл. По мнению многих злодеи и сильные мира сего не будут страшиться ничего, но это не правда. Некоторые вещи и явления для всех страшные примерно одинаково. Другой мужчина обусловил вопрос:
— Нас всех тоже положат под трансы, если мы вас не привезём боссу. Не поймите нас неправильно.
Аделина посмотрела на парня, который всё ещё сидел на земле и прикидывал, что хоть только что было. Он помнил, что спрыгнул с восьмого этажа и никак не мог понять, почему он сидит вреди этих людей целый и невредимый. Его словно что-то сильно оскорбило прямо. Человек принял решение умереть, и оно уже так решило делать. Жить невозможно уже, а теперь ещё и скинешься, а раз и притаскивает на стрелку вместо смерти. Мужчина подбежал к ней и попытался схватить, но она отпрянула и резко ударила ему в грудь, вызвав трещину ребра. Невозможно? А как сами по себе часто разбиваются стаканы? Чудеса имеют две стороны: опасность и результат к ней адаптации. Иначе чудеса не являются чудесами, а становятся обыденностью.
Мужчина заржал, но от боли стал двигаться медленнее. Второй уже было схватил Аделину, но у него при прикосновении к ней почернело в глазах и зазвенело в ушах. Третий не стал вообще к ней подходить и ещё раз попросил очень вежливо:
— Девушка, ну смилуйтесь. Проедьтесь со мной просто. Вас не тронет никто с учётом того, что вы сейчас продемонстрировали.
Аделина удивилась:
— Что, на столько вы для него бесполезны?
Мужчина в отчаянии сказал:
— Да.
Парень начал смеяться. Аделина прошла за мужчиной, который был самым невредимым, а остальные остались там приходить в рассудок. В летний Солнечный день Москва отвевала в привычной лучезарности кровавой теменью. Люди приехали к какому-то крупному развлекательному центру и вышли из автомобиля. В центре ходили массы и искали вещи для просмотра и эксплуатации, если были деньги, что считались разрешением жить и пользоваться общественным. Они прошли на последний этаж центра и специальном помещении сидел их босс. Помещение было большим, а двери кричали о важности обитателя. Аделина по приглашению зрелого мужчины с сильным лицом и холодным нравом убийцы присесть за его большой стол сделала это и внимательно глядела на него, словно задавая конкретный вопрос о необходимости там её присутствия. Мужчина начал разговор:
— Здравствуйте, называйте меня Богдан Витальевич. Я связан с эмиссией официальной капитализации. Откуда у вас сведения, которые вы недавно огласили в присутствии наших сотрудников?
Аделина узрела за спиной Богдана играющую лучами звезду, что проявила образ смайла, показывающего ему в спину жирный и красный язык. Они и сами так делают и детей учат потом, а родители не понимают, почему дети в спину язык показывают всё равно и рожки ставят. А это предупреждение о том, что на человека остальная толпа может свершить после жертвенную напасть. Столь маленькая шалость означает предчувствие одно относительно будущего собеседника. И это всегда происходило безисключительно, но в разных масштабах, силе ситуации и с разным эмоциональным и физическим ущербом. Она ему ответила:
— От того, что вы все считаете призраками, — добавив, — суициды от отчаяния в подобии грешности смертей, что есть неистовство их судьб в агонии их страсти, свершают люди только в дни ненастья. Зачем? Чтоб было всем на счастье.
Он испугался и закричал:
— Что ты мне мелешь, сука?
Краснота лица выдала его ужас. Он терял самообладание и Аделина продолжила:
— Любовь людей к деньгам в жадности есть не только сожаления Земли о чистых людях убитых за чистое сердце и похожести на властителей при их жертве, но и людей жадных. Если человек убивает за деньги, то он по факту убивает именно за убитого в жертве человека — знайте это.
Мужчина походил от стенки к стенке, сел и спросил:
— Почему?
Аделина похихикала и продолжила:
— Потому что плохих людей нет, а их злость на отсутствие денег связана с тем, что они убитого в деньгах чувствуют присутствием живым. Это явно были люди добрейшие, раз они до сих пор не бросили никого здесь, а намеренно через деньги в сопутствии людям стремятся помогать общаться, но они всё же люди и их нужно отпустить на возрождение.
Мужчина стал тяжелее дышать, достав из кармана 5000 руб. Он поднёс купюру к свету и заорал: «А-аа-а! А-а-аа! Ааааа! Ааааааааааа!» Убитый его группой словно смотрел на него с этого отражения, хоть и был изображён в профиль. Его затрясло, а рассудок помутился. Голова закружилась, и он сидел молча. Охрана тоже побледнела вместе с мужчиной, что сопровождал Аделину. Всем было жутко.
— Я посмотрю сколько вы ещё убьёте ради власти и буду это обличать там, где получится. Не всегда только для людей. Ваш рок уже предельно ясен.
Тут маленькая девочка сказала невинным детским голосом из левого угла кабинета:
— Это для вас, Аделина. Они держат всех на самоизоляции, чтобы больше людей совершили суицид. Продолжайте пожалуйста.
Мужчины заорали так, словно их перебросило через бетономешалку заживо. Они на инстинктивном животном страхе. Перебивая друг друга бросились к двери, визжа, как маленькие девочки. Обгорелая тушка с вылетевшим от огня глазом и опаленной, облезшей кожей смотрела на них, продолжая:
— Зачем вы доводите всех до суицида? Зачем? – она к ним подходила, опьянённая таким неистовством обиженного ребёнка, что родился в обмане разрешения жить вреди остальных людей, что они начали реветь как при Судном дне из их страха, — Зачем? Зачем вы так издеваетесь?
Дверь не поддавалась, словно приросла к стене. Причины нет, а не открывается, так как оно просто держало дверь, как атомарную сеть, бездвижимой. Они это ощутили по-настоящему и стали ещё сильней кричать с мольбами сквозь этот крик. Это уже было знакомо Аделине: как людей до этого крика насилием доводить, то они господа в этом грехе, а как суицид, так им не нравится. Девочка с опалённым телом, голая, подошла к ним и только одного из них она коснулась, он загорелся и остальные в слезах заорали, отбиваясь от неё, прижимаясь к стене, но девочка была неумолима.
Тот, что горел, мгновенно умер от остановки сердца и огонь просто вбирал из него всё плотское назад и далее. Остальные двое проявляли плач в бескрайней тревоге. Девочка кибернетическим голосом, пропитанным болью плоти живого продолжила невинно:
— Вы уже должны были понять, что люди знают это. Вам уже не спрятаться за купюрами в этой игре.
Ручки девочки тряслись от боли в онемении, хоть она уже и не существовала живой. Она трясущейся рукой прикоснулась ко второму и у него оторвало что-то с плеч голову моментально. Аделина со слезами покоя смотрела этот процесс, набираясь опята такой ошибки человека. А ведь кто-то такое зрелище считал игрой. Её хоть и перебирало неистовство, но она всегда держалась спокойно при узрении ужаса подобных парадоксов. Реальность в таких научениях на уровне вечного беспощадно. Однако оно бы им вообще ничего не делало, если бы они после не продолжили существование, как форма жизни, как люди. В этом бы не было смысла, так как они осуществляли опыт скорее одноклеточных, но даже им не во всех микрологических случаях это допускается.
— Где остальные? – спросила девочка последнего.
Мужчина с дрожью достал телефон и позвонил начальству, прося приехать в этот развлекательный центр. Он сказал, что к ним вторглась революционная группа с требованиями и к нему моментально выехали и эмиссиаторы, чтобы выпендриваться перед беспомощными властью, и основные силы их охраны при ожидании ещё и официального подкрепления. Они имели над армией основные полномочия даже не по документам. Все ехали уверенными в превосходстве их власти и победе. Но победа уже была им на тот момент реальностью дарована безвозмездно.
Дверь кабинета через час открыли вновь входящие в безнадёжность. Они не увидели девочку и посмотрели на стоящую среди двух трупов Аделину, что не говорила им ни слова.
— Ну что, сука? К смерти готова? – сказал эмиссиатор, ценой в 1000 руб.
— Делайте свободную капитализацию без крови, а то то, что себя тут доказало, вас само переучит шизофренией, либо чем-то по-оригинальней, — ответила с иронией Аделина и добавила со смехом, — суициды от отчаяния в подобии грешности смертей, что есть неистовство их судьб в агонии их страсти, свершают люди только в дни ненастья. Зачем? Чтоб было всем на счастье.
— Убить, — приказал мужчина с купюры 5000 руб.
В Аделину уже было хотели палить из автоматов двое, так как у них было разрешение на использование огнестрельного оружия по команде официально уполномоченных лиц, но вдруг все они услышали обращение к ним давно их ожидающей в неистовстве недовольства девочки, кожа которой от ожогов продолжала падать на пол с капельками крови. Дверь за ними захлопнулась и в закрытом помещении пошёл снег. Освещение побелело так, словно кабинет посетила сама бездна, в которую они веровали. Девочка пронизывающим пространство механическим голосом спросила их ещё раз:
— Зачем вы доводите всех до суицида? Зачем? – она подошла к кричащему мужчине с автоматом и прикоснулась к его ноге, пока он простреливал её искалеченную плоть, — Зачем вам самоизоляция? Зачем?
Мужчину с автоматов бледного вогнало в шок. Он выронил автомат и в слабости упал без чувств, испытав одно лишь облегчение. Он был в состоянии не лучшем, чем явившаяся проучить их девочка, хоть и был пока жив. Его напарник тоже выронил автомат и замолчал. Его дыхание утяжелилось от немного более слабого уровня шока в онемении всего, чем двигается человек. Он замер.
Лица с купюр дрожали при сильном головокружении. Кто-то из них уже задыхался. Аделина сделала шаг и уточнила:
— Зачем вы убили девочку пытками огнём? Что она вам сделала?
Мужчины тряслись и молчали. Их было пятеро. Естественно, это были не все, а именно самые активные. Девочка продолжила, подходя к мужчине с купюры 500 руб., рядом с которым стоял неизвестный второй в дорогом костюме с розовым галстуком.
— Зачем вы доводите людей при самоизоляции в страхе до суицида? Зачем? Зачем? Зачем? – кричала на них капризно девочка, пронизывая голосом пространство.
Она подошла и неизвестный, рядом с изображённым на 500 руб. попытался её ударить, но только он замахнулся, его руку оторвало с костью и разорвало в воздухе на струны. Он задрожал и закричал, упав в шоке на пол при сильной боли и дрожи. Аделина просто наблюдала. Девочка тронула лицу с 500 руб. ногу, и она у него отказала на глазах. Он упал, оставшись инвалидом и плакал.
Девочка была уже недалеко от стальных троих, которые судорожно пытались хотя бы пошевелиться. Она превратилась в кровавый смерч и поглотила их в судорожных криках вместе с костями. Остался только труп неизвестного, двое охранников без сознания и остальные трое ею убитых из страха, что при возрождении они её опять убьют.
Аделина это знала. Но сама суть убийства в этом клапане ей сейчас была ясна: Боги вызовом убийств среди людей в бешенстве чинят укоренения их разрозненности. Это самый простой способ сделать себе стадо рабов: заставить их друг с другом конкурировать. Притом Солнце за убийства точно так же их разнимало и разрозненность становилась больше и непреодолимей. Остановиться они тоже не могли, так как при не убийстве они не могли видеть даже собственные действия. У них пошла зависимость смотреть глазами мёртвых. Вот им и стало нужно зомбирование. Они настолько стали бояться реальный мир, то стали для связи с реальностью нуждаться в посредниках восприятия и мертвецах после суицида. Связь с чужими глазами отражалась в их мышлении одержимостью успехом, так как без зомби, как посредника зрения они были относительно слепы в радиусе дальнего знания. Она приехала назад к это многоэтажке, где на тот момент кто-то уже совершил задуманное. Парень, что бросался с крыши, рассматривал труп. Аделина подошла к мужчине и поняла, что он из страха потери работы выпрыгнул. Его уволили вчера.
— Как думаете, зачем он выпрыгнул? – спросил Аделину этот парень.
— А ты зачем? – спросила Аделина.
— Потому что у меня в жизни уже ничего не будет, — ответил парень, — мне нет смысла дальше жить.
— Когда нет известной дальше Судьбы, — пояснила она ему, — это не означает отсутствие тебя вообще. У тебя в жизни не может ничего не быть, так как, как минимум, ты стоишь здесь. Логично?
— Логично, — ответил парень задумчиво и, попрощавшись с мёртвым, куда-то пошёл.
Даже настроения после того, что произошло были иные: словно природа от смертей этих ублюдков светом какой-то жизненной струны оживала, что их больше нет. Однако проблема не была решена на этом полностью, так как они служили лишь элементом страха людей перед властью тут, а вообще люди боялись даже жить без них. Как им самим жить на свободе? Как без денег и крови? Наступление ужаса в Москве было неизбежным. Приближался вечер. Как раз вернулся с работы домой тот, кого ждала Аделина. Этот человек работал в тюрьме и знал многое о том же, о чём знала Аделина. Он был типичный толстый мужчина с пузом и высокой заработной платой.
— Вы меня ждёте? – спросил мужчина.
— Вас, — ответила Аделина.
— Каков ваш вопрос? – поинтересовался пузатый.
— Я хотела узнать о намеренных заказах суицидов, — сказала ему Аделина.
Мужчина попятился и пояснил ей:
— Это нарушение закона. А кто вам помешал?
— Мне никто не помешал. Хочу проверить на человеке, который слишком много издевается, — ответила Аделина, — при суицидах люди хотя бы знают унижение друг друга и себя, а не только радость унижения других.
Мужчина пояснил: 150 000 руб. Аделина сказала, что подумает, добавив:
— При ваших чувствах будущее составляет угнетение в бесчувствии.
Открывая дверь подъезда, мужчина на прощание сказал:
— Учту.
Аделина отправилась домой, чтобы просмотреть информацию о действующих исполнительных органах государственной власти, хотя знала точно, что по официальным адресам места пыток пропавших бесполезно искать. Однако по суицидам она уже определила, что это в черте города, а не в Подмосковье, как она ранее предположила. Она определила это, когда ей на первое предположение солнце проявило знак наглости. Вечно оно с человеческими жизнями играется попутно и целенаправленно.
Просмотрев в интернете фотографии и описание деятельности она уже знала, как их кинут и кто совершит самоубийство, чтобы избежать агонии унижения от планеты, что будет им являться людьми, а кто вынесет и переживёт кошмар страшнее нашествия зомби. Все были толстые дядьки, а худые там видно, что жертвенники и их гнобят. Однако обстановка там была очень накалена. Аделина решила проверить наверняка свои догадки и распечатала несколько фотографий.
Многоэтажка, где жил Алексей уже горела лампочками сквозь окна. Разбитые стёкла квартир, где были суициды и самоубийства. Сегодня было много убийств. Аделина в этом видела потенциал поражения неким искажением, характерным давно уже для человеческого вида у всех. Люди испытывали жажду мяса другого человека просто бессознательно и часто это уже начиналось у них в детских возрастах. Озлобленность в поражении и унижении переходила в основы свободного инстинкта и это её давно сильно пугало. Она поднялась по лестнице до третьего этажа и поехала дальше на лифте к квартире Алексея. Позвонила в звонок, и он открыл, стоя в пижаме сказав:
— Я только с работы. Что-то срочное? – он запомнил нюанс наблюдательности Аделины и не удивился, что она в курсе его номера квартиры.
Аделина показала распечатки и спросила:
— Есть предположения о том, что там происходит?
Алексей пошутил в серьёзном отчаянии:
— Игра в жизнь и счастье в отлучении от семей. Репетируют недовольство каждый день.
— Ты знаешь о Судьбе? – спросила Аделина уже серьёзнее.
— Я только играю в изгнания по сути. Поражение непреодолимо, — ответил Алексей.
В этот момент два мужика бежали мимо них по лестнице и один упал, кубарем скатившись вниз. Тот, который был цел, после осмотра заверещал вызывать нотариуса. При том радостно с наигранной тревогой. Алексей не удержался и спросил мужчину:
— Квартира в наследство от брата?
Тот ответил с большим поощрением:
— Да.
Аделина ему сказала на это:
— Суициды от отчаяния в подобии грешности смертей, что есть неистовство их судьб в агонии их страсти, свершают люди только в дни ненастья. Зачем? Чтоб было всем на счастье.
Мужчина вообще не испугался и ответил на её предостережение:
— И нищий умирает в немоте, а все ругаются и ропщут кровью смерти синеве, что и они немы, как нищий, но в отчаяние пока, что есть вообще везде, всем и всегда.
Алексей психанул и, закрывая дверь сказал:
— Так, всем пока, пока.
Аделина не согласилась:
— Не может быть причина суицида только от нищеты. Люди в лес бы уходили, а они от зависимости просят милостыню.
Мужчина объяснил:
— Так не все нищие совершают суицид. Кто-то просто скормился поражённому тут люду и умер, не имея выбора, а люд, поедая, не может боле говорить на человеческом языке.
Аделина опомнилась:
— Спасибо, что утвердили мои догадки. С квартирой вас.
Мужчина всё же сказал:
— Квартира поможет ли. Брата то нет больше. Просто я давно уже не плачу. Не поймите меня неверно: для меня слезы и есть лицемерие. Я лучше приму о нём память в этой квартире. Я не столь жаден, чтобы этому радоваться, но у меня нет права грустить о нём и тревожить его ещё сильнее. Даже если я правда жаден, то кто мне что может хуже сделать, учитывая вами сказанное?
Аделина продолжила спрашивать:
— Естественно могут. Вы не знали их беспощадность? Они, когда голодны до жертв, прикончат при любых мольбах даже ребёнка. Это вы сохранили беспощадность настоящего человека, а они жаждут любовь не как любовь, а как кровь любимой плоти. Они вслух говорят, что у них мужья или жены пьют кровь, но сознательно считают это метафорой. Они явно переборщили просто с количеством и от их удовольствия пошли эти события и суициды. Кровь у вида-то общностна и боль ощущается всеми от изменений искалечения в поражении. Просто люд это считает гнётом, а это им хочется просто крови.
Мужчина озверел в понимании:
— Значит суицидов больше нет, милая дама. Они убиваемы чем-то более сильным, чем то, что они едят, включая кровь людей. Сам процесс этого поражения страшен и завершается или убийствами, или суицидами. Я думаю, что убийство – это ещё пощада. Мне лично неведомо то, что они переживают в моменты срывов.
Аделина объяснила:
— Они сами просят реальное помочь им сдохнуть просто.
Мужчина ответил:
— Ну и не надо им мешать.
Аделина сказала:
— Меня больше интересует от реальности сквозь эти суициды сообщение. Когда их не остановить. Если бы все не мешали вообще, ничего и остальное не менялось бы, включая НИЧТО.
Мужчина сказал:
— Вам, видно, не помешает помощь? Я могу собрать даже группу заинтересованных помочь, а то это общая проблема, что у нас мигрени от того, что в церебральные участки радиация плывёт.
Аделина объяснила:
— Я уже начала, но помощь будет актуальна, если ваши знакомые выдержат шок.
Мужчина вдруг остолбенел:
— Шок? От чего?
Аделина только усмехнулась:
— Боль, страх, страдания, исчезновения в таком неистовстве сквозь немоту, какой-то транс и гнёт. А всему сейчас тут в скопе процесса зомбирование. Вы не представляете что мы можем там увидеть.
Мужчина вдруг побледнел и в отчаянии сказал:
— Как умереть в говне такая смерть, но все мы будем преданы Земле и не нам выбирать как в результате умереть.
Аделина оценила помощь и спросила:
— А как вас зовут? Адонис, я предполагаю.
Мужчина рассмеялся и согласился:
— Адонис Валерьянович. Как мы их найдём?
Аделина объяснила:
— В тюрьмах за городом, так как для такого эффекта нужно расстояние.
Он не стал ждать. Он погладил голову брата. Вызвав медиков, пока дома искал нож, и они поехали туда на его машине. Аделина показывала ему дорогу и что-то таинственное проявлялось рядом с ними иронией спонтанного знакомства по программе Судьбы сожалений какого-то нищего. Он умирал в этих сожалениях, пока они говорили и люди, ощутив его порывы боли не выдержали уже.
На месте насилия же царила уверенности анизвергов, что гордились возможностями насилия, что им были дарованы Богами и никого не слушали даже в глубинном отчаянии мольбы сохранить их жизни. Аделина лишь подозревала происходящее там, где люди не властны в момент их пути. Солнце как всегда спорило с нашим миром и планетой как будет всё происходить. Пока они как оно об этом спорили в центре, который находился в Подмосковье взорвалась установка до их туда приезда, и люди не смогли добежать до сигнализации об аварии, так как короб с трансом разбило, и он вылетел, излучая токсичную и смертельную вонь. Тут-то их вывернуло на изнанку рвотой кровью и всё. Только мёртвая плоть от остановки сердца по всему зданию. Встал живым в ужасе бессмертия только несчастный изувеченный в кошмаре пережитого, не веря, что, ещё жив. Он ходит в безумии и делал всё на автомате в этот момент, не понимая, что ему агониально больно. У него в голове всё плыло, и он не мог не попытаться в этой амбиции выйти и увидеть последний раз окружающее. Он шёл мимо мёртвых ублюдков и не обращал на них внимание, а остальные, только его завидев просто умирали от шока парадокса, что он ходит и жив. Солнце со слезами света помогало ему последний раз выйти из этого ужаса на воздух само. От него отлетала плоть кусками гнили, но он дошёл до выхода, так как издевались над Олегом в подвале этого здания. Радиация продолжала распространяться из взорвавшегося излучателя – его заклинило в цикле и попробуй подойди. Аделина с Адонисом к тому моменту уже подъехали. Охрана у здания сидела мёртвая. Они ничего не понимая пошли внутрь. При утечке радиации взрыва обычно нет и кажется, что люди просто умерли и всё. Однако они остановились перед зданием, увидев у входа облезающего ошмётками плоти и крови Олега. Олег слабо простонал:
— Прочь. Тут радиация. Прочь. Мы все умрём. Они не в рассудке. Они все просто не в рассудке.
Аделина объяснила:
— Говном питаемся итак и умираем мы в вещественном бездействии в себе.
Олег ответил:
— Мне уже не помочь.
Адонис тоже начал ржать:
— Да ты супермен, ты же вышел сюда. Вон там тебе сколько выйти, сдыхая, помогли. Плевать – все уже от того бы были трупами. В лес поедем – там деревья втянут гадость эту. Бинты у меня есть и анестетики. Обработаем тебя, продезинфицируем и будешь хоть пободрее и свежее. В воду не бойся ходить – диполи отлично впитывают.
Олег расплакался, и они вместе сели обратно, отправляясь к реке. Он не помнил сколько его там пытали и не знал в ужасе как остался жив, но как-то стал оживать. По дороге он рассказывал, что слышал в соседнем коробе плач маленькой девочки и от того хотел лишь смерти и всё. Люди приехали к реке и начали оказывать мужчине сквозь его вопли от агонии первую помощь, но он не мог даже нормально вздрогнуть от онемения живых мышц. Шоковое состояние даже нервных окончаний, но он мог двигаться от страха паралича, что уже на инстинкте у людей давно сидит.
Аделина между делом сказала:
— Нужно как-то всё это исправить, а то суициды так и будут продолжаться.
Адонис спросил:
— А как суицид отличить о естественной смерти? Не будем же мы 500-летними кащеями.
Аделина объяснила:
— Мышцы размякают только при естественной смерти, так как в норме умирания организм расслабляет. Если у трупа мышцы будто в онемении сжатости, как от мороза, что почти у всех (онемения плоти у животных нет — там она сохнет, если они малы по массе), то это человеку умереть помогли. Он умирал и они, как падальщики, его резонансами с трансами прикончили, так как в функциях умирания он верил в парадокс движения души, которой нет. От парадокса ему так и тянет радиацию, пока мозг не разложит. Все люди теперь только так будут умирать, пока они не отключат зомби, и они тоже — тут скидка информации лишь усилит рычаг мучений.
Олег, пересиливая боль уточнил:
— А что мы дальше будем делать? Я-то уже закалён после всего этого, если с вами сравнить.
Адонис обхохотался и сказал:
— Ну у нас хотя бы ясно всё, а в США до сих пор люд в ужастики про мифический парадокс сумасшествия верят в ужасе доминирования людей над ним. У них считается, что сошёл он с ума и всё. Захотел и сошёл, понятно? Обидно человеку стало и взял так сделал. Всё в башке крутится, разума нет, а сам подопытный ничего не помнит. Всё. Мёртв человек без разума, понятно?
Олег тоже расхохотался:
— Я реально, слишком глуп, вот и говорю с вами. Этот момент был очень неловким, когда все гении там сдохли от того, что я просто прошёл мимо.
Мужчины начали истерически хохотать. Аделина Тем временем размышляла как быть. Она посмотрела на тот дом в Москве сквозь пространство. Предпоследний этаж. Квартира слева на лестничной площадке. Там кто-то совершает суицид, но сообщение. Отказ мозга сказал ей о том, что массы на самом деле вымирают от их действий. Однако они в одиночку не смогли бы на Земле такое учредить с таким изощрением. Там явно с Богами договор, что обычные люди считают сделкой с Сатаной. У человека меняется состав тканей, а мозг из-за Богов хочет прежние, транслятор не даёт отлучиться, и они воют от парадокса внутренних связей организма. Ведь клетка человека из веществ, а данные о вещественных связях в темени. Они зомбированием это сместили и накопление приводит к смерти одного за другим, а оставшихся живыми в сумасшествиях и шоке от знания процесса они убивают игрой в его слабоумие, как еретика Богам. Способность Аделины при использовании для убийства могла убить и её, но она решила, что умереть от зомбирования хуже. Она отошла подальше в лес и попросила само время убить эпицентр этого процесса в договоре, кем бы они не были, так как один тут не договорился бы. Она достала нож и подготовилась. Время явило ей проявление факта их слабостей там, где они находятся на Земле и на Небе, и она просто их вырезала. Оно прямо их вещественные части ей так телепортировало, чтобы им вкусно было по факту, а не в мечте. Удары Аделины им проявило параличами органов моментально, так как они претендовали все на бессмертие перед стихией. Оно её поблагодарило и попросило помочь дальше с их сотрудниками, проявив ей слабости уже тех плоти, так как они работали в условиях облучения. Их она вырезала по этим слабостям точно также. Оно ей задало этот вопрос, так как оно давно размышляло как вот они такие живучие. Солнце, Земля и то, что являет условия и время людям проявились исполнять им их смерть там, где они все находились.
Проявилась катастрофа утечки радиации даже трёх таких центров по России и у них пошли смерти от отказа органов на рабочих местах. Если бы они не убивали людей их процессом социального контроля, то не было условий этому их так убить и даже причины – оно бы на просьбу так Аделины проявило им очищение тканей через распад и только бы были здоровее, а Аделине бы объяснило, как правильно следить за здоровьем тоже, но они просто искалечили всех и устранить это стремилось только их.
Аделина давно жила за барьером страха людей к ней и была к этому привыкшей. Они всех запугали, все были в дрожи от реальной правды об этом предательстве, и она потому молчала. Даже зная это. Их до боли ей было жалко, так как она видела, как они в смехе их гнетут, а те не замечают. Далее оставалось только успеть увидеть в реальности как они все умрут – оно проявило само отказ им обеспечить их формы пощады, так как они уже создали себе условия быстрой смерти. Она вернулась к Адонису и Олегу.
Мужчины рядом с рекой продолжали обработку увечий Олега, которому было уже полегче, и он оживал от шока, даже в боли ощущая это оживание. При каждых предпосылках такого проявления Боги запускали, забив на смерть через их космо-каналы программаторов и не были эти состояния животных после облучения даже известны на Земле. Их целью было создать такие замкнутые условия пространственной реакции в техническом цикле, а потом внедрить это виду как невозможность иного, чтобы реакция на радиацию была смертельная в вечности и все так сами бы и умерли, так как без положительных изменений от колебаний разного типа радиации ни одно животное жить не может. Изверги, что занимались зомбированием эту цель и преследовали: они себе хотели оставить высший уровень тут адаптации к этому моменту и ожидать с планеты забора Богам для лучшей жизни, так как через специальных зомби они с ними даже общались, считая, что с ними так те честно разговаривают. Потом их ответ пропускался через специального истязаемого и обрабатывался ныне уже квантовыми компьютерами. А по России уже скупали платы на биткоины. Уже сеялась анизвергическая торговля световой памятью из человеческого мяса. Эти события Олег объяснил Аделина и Адонису, ожидая уже лишь общностную смерть людей, детей, женщин, стариков. А как они все теперь выживут без каких-либо даже знаний причин? Только при неимоверных усилиях реального, что не есть животное в непосредственности.
Закончив, люди немного расслабились. Для кого-то это было невозможно бы в условиях такого количества радиации, но они все давно были сильнее привиты к текущим событиям, а потому они просто не могли уже не попытаться подарить извергам их последний шанс, на счастье. Адонис достал из машины палатку и они, ожидая гостей, легли спать. Облучённого Олега никто не боялся, так как причин сдохнуть итак много – без разницы.
На двенадцатом этаже той самой многоэтажки жил достаточно зажиточный человек, считая себя богачом. Он видел множество нищих, что были ему предостережением, но не осознавал опасность, витающую вокруг. Солнце узрело, как он умрёт и в этот день просило его совершить суицид просто так, что он делать отказался в страхе наказания его плоти Богом. Естественно, Боги в этот день забой человека всё равно не отменили. Смерть мужчины обсудили с духовенством Москвы и мужчине проявили стандартную программу доведения до суицида с трансов. Только Боги не учли, что исполнительный центр в Москве был уничтожен в результате утечки и все там мертвы. Сообщение и указания отправили как обычно и ответа ждать не стали оттуда. Все ждали его смерть, пока он смотрел через свет на людей, которые смеются над иллюзией над ним издевательства с открытым ртом. Человек не знал, как реагировать на это и не понимал, как они это даже сделали, но отчаяние его захватило, и он умер от остановки сердца с глубин себя, как жизни, не желая человеком больше оставаться. Однако его сосед снизу не разделял его взгляды и просто перерезал себе горло через час, после его смерти, так ка был проводником этой линии гипноза через коллективный поток человеческой мысли, который они так и изучили.
Аделина, проснувшись, уже была в курсе этих событий. Тем не менее, она уже на тот момент достигла положительный результат смещения смертей в этом доме от действий извергов. Однако этот истинный кошмар продолжался и те, кто в вечности знали это, включая Аделину просто это знали. На фоне этих событий Высшие Силы, которым служили по линиям религии эти изверги, что держали на Земле зомбирование, давно учредили по нашей части звёздных путей строительства программаторов для цивилизовывания, что на этот день были завершены и там всех мутировало до облысений и изувечивания с отказом часто мышц и инвалидности. Этот метод паразитирования давно НИЧТО искореняло, как логическую ошибку нашего мира. Так как ошибки оно вполне в ступорах такой техники может допускать – там ново-средность. Там ничто вещественно более чистое, при том так, что даже космосы это так не могут узревать без глаз и света. Высшие Силы этим и уродовали живое, создавая этим недостаток информации и имитируя среду, где они должны умирать и/или уродоваться. Этим же они через зомби извергов по их методу световой навигации устраивали моры и поражения людям, где больные шизофренией лишь временно сдерживали эпицентр поражения в большей боли и это знали в жути страха будущих смертей. Однако самая суть кошмара на Земле была следующая: всё общество в стремлении некоей награды в разной интерпретации служили этим Высшим Силам, веруя в их всемогущество, как Богов. Высшие Силы тем не менее были лишь такими же органическими многоклеточными, что дерзнули это сделать и сокрывать от НИЧТО данный момент своих действий и насилием проявляемых у живого по космосу изменений. Аделина просто иногда этому показывала сквозь агонию видения, зрения и более глубоких чувств сквозь реальное и оно их просто уничтожало без вопросов. Просто иногда лучшее доказательство – показать результат по факту как он есть и всё. Обличается всё лицемерие во вранье и уходе от ответственности за проявленное людям техникой и дарами НИЧТО насилие в обмане любящей животных стихии. Высшие Силы и умирали в результате на Небе за их инициации первыми, а после причинность проявлялась смертями их здесь связных из-за того, что Аделина сделала недавно, так как НИЧТО всепересечением, как форма бесконечности в разнообразии всего и ничего проследило процесс и с толчка движений там по условиям и тут проявляло их результаты им окончательно и последний раз. Смерти Высших Сил, пока Аделина, Адонис и Олег рыскали по центру, где произошла утечка радиации, были ужасны, так как там была настоящая отдача струнными потоками радиации, а не самой даже радиации. Пространственные барьеры с их костюмов гражданских там снесло и все стали разлагаться от результатов. Программаторы на цивилизациях стали рушиться от космических смерчей, так как оно отторгало и рушило источники своей боли, устроенных Высшими Силами и запуганными людьми, и прочими расами в цивилизациях. Аделина давно и смекнула сам смысл их цирка здесь с шизофренией.
— Что-нибудь в их записях тебе известно? – спросил Адонис Аделину. Олег тоже внимательно смотрел за ними.
Вокруг в помещении была только тьма с блеклыми лампами и трупы сотрудников этого центра, что задохнулись от шока, а не от радиации.
— Начнём давай не с записей, а с того, от чего они умерли, — сказала Аделина, — людей явно подсадили на «тот свет» и они стремятся достигнуть источник своего потенциала изуродования, чтобы это предотвратить. Я до последнего надеялась, что суициды происходят по иной причине и это просто их естественное отторжение порабощения Высшими Силами, но нет. Это их самообман. Они не могут поглощать существование и им просто так хаос движения по ним памяти о людях сделали с проявлением только веры в уничтожение душ, всего чем человек был. На самом деле никто не исчезал – они бегут из вида, так как здесь агониальный уровень поражения и увечий. Им страшно. Они суицидами так крестят на удержание рождённых в виде, чтобы больше не ушли для верности в поглощении, но они их стали после соделывать имбицилами во рождении. Так они и стали рабами от этой верности. Им никак не преодолеть теперь это, без принятия смерти от предательства сердцем, но не предавая по факту, так как в их интересах остаться людьми. Они теряются и сходят с ума, начиная убивать кого удобней просто чтобы убивать и было предательство этого вида. Они явно все общались с Высшими Силами так или иначе, так как есть каналы генетических распространений схожим расам у них. Здесь ещё и радиация. Им всем внедрили Судьбу, как физиологический яд с искажением факториала созидания, рождения и при утечке они умерли просто от реакции. Ты представил масштабы?
— Это ублюдки, — Адониса затрясло, — это ублюдки! Ублюдки! Ублюдки! Бляди!
Олег взял пожарный топор и стал бить всё в кабинете со слезами от психа, так как люди понимали и своё счастье. Они хотя бы дышат, а кто-то в страхе этого клапана так ходил и в унижении трахался не в силах остановиться от ужаса бессознательного знания об этом. Если это доходило до шизофрении – это ещё было счастьем, так как люди вообще от секса умирали и федеральные службы скрывали это, отрицая в таком же страхе знания. Если бы ещё это сделали наши изверги, они бы могли остановиться здесь, но Аделина убедилась, что НИЧТО проявило их смерть или бессмертие в наказании Высших Сил. У всех исполнителей этого процесса здесь была нарушена воли и разум от страха перед ними. Над ними этими методами явно перед открытиями сильно издевались и запугали именно фактом будущего их убийства, который они приняли в противостоянии от них. Если бы их пригрозила даже толпа людей убить, нет смысла противостояния в его невозможности. Здесь было бы уместнее им на прощание с иронией сказать, что с ними будет после этого убийства, так как убийство не может служить людям счастьем. Темноволосая Аделина также знала и надеялась, то генетики по космосу и на Земле, хоть и действуют максимально скрыто. Не допустят отсутствие хотя бы шанса знания исправления этих увечий, так как большинство сами могут не найти решение аналитически. Однако постижение тяжбы этого издевательства знали лишь колдуны да больные шизофренией по факту. Больше никто этого не знал, а как эти показушники, что кричали о том, что колдуны до неистовства раздражали иногда. Ну хоть бы искали способы Богов там убирать. Человек, хоть и ограничен, он же может значительно способствовать многому и имеет долю ответственности, как жизнь.
Олег взвыл:
— Что делать? Что?
Аделина объяснила ситуацию:
— Они все в ужасе под клапаном вот и убивают, калечат друг друга за праведность перед Богами, так как поверили в пощаду и безопасность, что они им даруют. Берём эти трупы все искалеченные с этими бумагами и везём в город. Нужно доказать людям их беспощадность. Фотографируй всё нетронутым на телефон. Нужно показать смерть людей от этого количество утечки радиации. Мы здесь стоим непоражённые, а они мертвы.
Адонис оспорил:
— Они в ужасе знания начнут просто обвинять всё равно нас, так как их опять пощадой искусит.
Аделина на то лишь улыбнулась:
— Значит всё ещё проще. Они беспомощны. Они просто в немой панике и всё. Шок. Значит это правда и при шизофрении люди просто как бы возвращают свой рассудок из шока, и они начинают издеваться, чтобы их в этом шоке держать, а то они спасутся.
Олег побледнел:
— Как?
Аделина продолжила:
— Просто всё. Они всех ввергли в бессознательный шок этим зомбированием, имитируя, что они уже мертвы. Перепрограммированием так темени людям разрушили вещественные связи и оставили ниточку держать скотину и забивать скотину. Шаг влево, шаг вправо. Они ощутили тогда неволю и тиранию. Так это поколениям и делали, а суициды всё шли. Никто всерьёз не верил. И они стали через веру в возрождения проявлять суициды с точки невозможности тут жить одному, а при отказе от суицида, убийства им шизофрения сразу, так как они нарушили порядок жизни стаи. Даже от этого осознания люди переживали в лучшем случае шок, но там хоть их рассудок воскресал и разрушенные связи начинали от пространственного питания регенерировать. Это настолько им нарушают работу теменных центров: красивые сны, картинки и мечты, в потом параличи и страшные мучения. От усталости таких смертей они стали убивать свой вид по естественной линии, так как это нарушало тяжбу смерти. Боги их стали наказывать, так как это бы было исцелением вида и перешло бы в обычай любви, что для захвата планеты Богам представляло серьёзное препятствие в любом случае и они сместили причинность мысли, сами инициируя эти убийства и играя на этой тяжбе, которую устроили здесь. Тем не менее, малая доля суицидов новых наших соотечественников уже остановлена и их существо не будет теперь поглощено. В Москве уже немного меньше смертей от этого фактора. Это нужно свято понимать. Коль кто-то тебя жизни так лишил, ты знай: пока ты что-то видишь, будь смелее и вставай.
Адонис задумался и спросил:
— Так мы не будем им мешать?
Олег завопил:
— Чем мы целой организации помешаем? Супермен, о великий! Давай ты для начала это здание без бульдозера снесёшь как в кино, а потом будешь о том грезить? У нас зомби-апокалипсис везде, а тебе нужно, сука, оказывается, играть супергероя.
Адонис извинился:
— Я понял. Прости. Я понял…
Аделина на глазах мужчин с печальным лицом всё сделала молча. Она настроила в кабинете приёмник психических сигналов как-то мудрёно и как даже инструкция не разрешала по оценке Олега, который ей пытался помешать, но его что-то откинуло на стул. Потом долго настраивало трансляцию и не хватало проводника, так как здесь передача была через живых людей.
— Переконструируем. Это не так сложно. Полено есть?
Олег удивился:
— Чего?
— Полено. Дерево. Нужно подобрать размер такой, как диаметр висков человека радиацию пропускать, и я настрою передачу. По помехам увидим, так как подборку платы делать нет технической возможности и им вообще это неведомо, — спокойно объяснила Аделина.
Адонис умоляюще сказал:
— Я дерево найду. Объясни мне это! Прошу!
Аделине сложно не было:
— Это метод строительства информационной технологии. Она может быть создана из любых планетарных веществ и вопрос декодирования в удобный всегда метод считки механического преобразования. Здесь они использовали живого человека, поэтому аналог только дерево или золото. Золото у нас точно нет, поэтому нужно полено. Есть другой метод. Я оставлю поток и можно будет минут пять самим смотреть происходящее. Вот! Придумала! Полено тащите.
Мужчины отправились на улицу с топором рубить недалеко растущие деревья по указанному мерному инструктажу.
Пока мужчины ушли, Аделина села на кресло и стала истерически смеяться, осознав причину, почему в России мужчины это сделали тогда. Американцы изобрели первый компьютер, и они не знали, как. Так их это задело, что вот доколониальный результат – новый вид IT. Помещаешь живого человека и все всё сразу сами знают. Очень на наших похоже: «Зачем компы, когда сразу так можно всем всё сообщить? И удобнее. Сам сделал, сам эксплуатирую». Система даже получилась, где видно проявление информационной платы из людей. Глобально стырили метод постановки проводимости! Молодцы! Сделали основательно! Начало русского IT положили.
Мужчины принесли полено. Аделина взяла нож и вырезала выемки, подключив к облучателю, куда подключали мозг живого человека. Далее нужен был только проводник мысли, и она его уже знала. Здесь идёт распространение при естественном цикле мысли, а проявление результата на монитор она уже настроила через хаос.
— Сейчас должны быть первые помехи и нужно их разобрать. Они через людей это сделали, так как нужно быть именно готовое решение насилием внедрить. Информация пойдёт по деревьям, а естественные связи с людьми у них итак есть. Результат мы будем явно знать по дешифрациям этих помех. Это основа радиотехники: выявление состава естественных сигналов и общение через их лёгкое усиление, — объяснила Аделина, запустив подачу радиации даже при лёгкой утечке. Утечку дерево тоже стало втягивать сильнее, чем плоть человека и мужчины принесли ещё, чтобы втяжка шла. На экране проявились помехи и Аделина их срисовывала и распечатывала.
— Вот первые помехи от дерева, а процесс глобальней. Это только результат без проявления естественных форм движения информации. Вот у нас фотографии интерпретации хаоса. Это есть сложный язык и обычно начинают с его ...

(дальнейший текст произведения автоматически обрезан; попросите автора разбить длинный текст на несколько глав)