В овраге

#creepystory-artei

Вот бывает так, что все для счастья есть, но хочется чего-нибудь еще. У меня, например, была машина, а хотелось мне еще гараж. Я представлял, как обустрою его, сколочу полки, отнесу туда зимнюю резину и расставлю авто-химию, на которую жена ругалась уже давно.

Очень кстати наша девятиэтажка стояла над пологим склоном оврага, а к склону лепились в несколько уровней гаражи. Наверху — приличнее, а ниже – похуже. Между рядами гаражей была дорога, засыпанная щебнем. Опять же: наверху лучше, а ниже почти грунтовая. Дно оврага было узким и влажным, там не стали ничего строить. А на другой стороне были такие же гаражные уровни.

Когда мы с женой переехали, я эти гаражи приметил сразу и даже прошелся по ним, поискал объявление о продаже. Хотелось, конечно, гараж наверху, поближе… Но цены кусались, и в итоге меня задушила жаба.

Прошло несколько лет, мечта о своем гараже уже почти рассосалась, и тут… Произошло чудо.

Однажды весной, выходя из подъезда, я увидел, как мужик решительно клеит объявление рядом с домофонной дверью: «продам гараж» и номер телефона.

Я рассеянно спросил его:
-За сколько?

Он быстро глянул на меня и назвал смешную сумму, а потом добавил:
-В хорошем состоянии.

Я на это только хмыкнул и подумал, что гараж за такие деньги, должно быть, от ветра шатается, но мужик вдруг решительно и с напором заговорил.

Он рассказал о том, что гараж у него в нижнем ряду, прямо над оврагом, в котором растет камыш, что, когда осенью дожди, становится влажно, а летом орут лягушки. Но в целом гараж хорош, и даже можно поторговаться. Ему срочно надо уезжать и продавать недвижимость.

Я спросил, можно ли на гараж посмотреть, и мужик рьяно закивал. Такая готовность показалась подозрительной, но цена была такой привлекательной, что… Я пошел.

Последний ряд гаражей нависал над низиной. Там было влажно от талого снега, торчали черные стебли камыша, и виднелась даже тропинка, по которой можно было перейти на другую сторону.

На одном конце оврага была дорога и жилые дома, а на другом – луга. Вид из окна на них мне очень нравился. Вид из оврага, честно говоря, тоже.

Гараж оказался неплохим, хоть и без подвала. Я осмотрел стены, пол, потолок. Никаких видимых трещин или следов поспешного ремонта не нашел, а это значило, что гараж передо мной предстал в своем истинном виде.

Я не стал даже торговаться и после оформления документов получил ключи и новую, маленькую недвижимость!

Мы обмыли гараж с товарищами, отпраздновали с женой, которая почему-то была недовольна и уверена, что я теперь днями напролет буду в нем пропадать, а потом я стал свой гараж обустраивать. И только позже, летом, понял, откуда взялась такая уступчивость у прежнего владельца…

В гаражи нижнего ряда нечасто спускались хозяева. В основном, пригоняли машины, чтобы поковыряться под капотом или забрать какие-нибудь вещи. Я подозревал, что и сам начну вскоре так делать, но пока отрывался по полной. Сделал себе полки, на стену прикрутил панель для инструментов и расставил все банки, канистры и бутылки.

Как и я, в гараже так же каждый день ковырялся только сосед Василий, бодрый мужичок чуть старше меня с волосами, собранными в хвостик. Его гараж стоял через два от моего и от других отличался основательно залитым подъездом. Мы с ним стреляли друг у друга сигареты и иногда болтали.

Другой постоянной гостьей гаражей была собака. Дворняжка с гладкой коричневой шерстью и хвостиком колечком. Ей всегда были рады и подкармливали за улыбчивую морду и умный взгляд. Мой сосед звал ее Жучкой, так что так стал звать ее и я. Жучка путешествовала между гаражными массивами: пробегала вниз и по узкой тропке через траву – в гаражи напротив. Часто Жучка забегала к Василию, который охотно ее гладил, и я даже слышал, как он рассказывает собаке новости.

А потом пришел июль. Жаркие, но пасмурные дни, когда в воздухе стояла духота, и ливни проливались почти каждый день.
Однажды, на перекуре, под легким грибным дождиком, сосед спросил, за сколько мне прежний владелец продал гараж. Я ответил, Василий вздохнул и сплюнул.

Я спросил:
-А что, что-то не так?

Он медленно проговорил:
-Да вот… Лето последние годы дождливое. Климат меняется…

-Это ладно! – Я рассмеялся. – Мне гараж больше для души. Машину осенью загоню колеса поменять, а так она под окнами стоит.

Сосед вздохнул еще раз и посмотрел на камыш на дне оврага, на котором стали появляться пышные метелки.

-Ты на ту сторону не ходишь? – Он кивнул на гаражные уровни напротив.

-Нет… А что?

-Да просто…

Зелень в низине разрослась. Камыш вымахал выше головы, а тропинка теперь только угадывалась, залитая водой. Пахло болотом, и я ожидал лягушачьих концертов по вечерам. И сперва лягушки действительно пели. А потом их стало меньше, меньше. А потом они замолчали.

Вечерами я выходил из гаража подышать свежим воздухом и слушал шелест камышей. Иногда появлялись еще какие-то звуки, которых я никогда раньше не слышал: плеск и тихий стрекот. Когда раздавались эти звуки, то мне слышался и необычный шелест стеблей, как будто что-то медленно пробирается через высокую траву.

Однажды я вышел, услышав громкое стрекотание совсем близко, и вгляделся в темноту. Сперва я не увидел ничего, но, привыкнув, разглядел две точки – как будто глаза. Неподвижные, не моргающие, но расположенные уж слишком симметрично для просто бликов на воде. Мурашки побежали по коже, и я, разозлившись на себя, пнул в камыш камень.

Нечто в кустах дернулось от меня и зашелестело прочь, будто бы убегающая ящерица. Я от неожиданности дернулся тоже, но потом хмыкнул и подумал, что, должно быть, в низине в такой влажности завелись ужи. Они же, кстати, могли и лягушек поесть.

Жучка растолстела, и скоро стало ясно, что это не от кормежки. Она тяжело бегала по тропинке, и каждый раз сосед выходил из своего гаража, чтобы проследить за собакой. Я это находил очень трогательным, хоть и странным.

Потом она где-то ощенилась и долго не появлялась. Лишь к концу августа, когда щенки окрепли, Жучка решила перевести их на нашу сторону оврага…

Я в тот вечер был в гараже и колдовал над освещением: хотелось, чтобы подсвечивалась панель с инструментами. Устав, вышел покурить и услышал тонкое тявканье. Повертев головой, я увидел Жучку, бегущую в высокой траве, и три маленьких хвостика, следующих за ней.

Я обрадовался. Мне первому доведется увидеть малышей!

Со своего места я видел, как Жучка остановилась перед камышами. Она понюхала воздух, переступила с ноги на ногу и опасливо пошла вперед.

Я пошел к тропинке, встречать… но камыши содрогнулись.

Из зеленой гущи донесся плеск, а потом из зарослей поднялся лай и громкий стрекот. Я побежал.

Спустя мгновение не с тропинки – сбоку, – выскочила Жучка, развернулась, с ненавистью глядя на что-то в камыше. Собака была разъярена и перепугана, рычала и подвывала сквозь сжатые, оскаленные клыки. Из травы раздался щенячий писк, и жучкино сердце не выдержало: она рванулась на помощь, а потом заметалась – я видел это по гнущимся стеблям, – завизжала и выскочила на берег.

Писков больше не было, а собака сгорбилась, согнулась, мордой тычась себе в бок. Я перепугался, но попытался к ней подойти. Жучка меня не подпустила и завалилась под гаражом соседа.

Я не решился заходить в заросли и не стал трогать собаку, у которой изо рта полилась обильная слюна. Не зная, что делать, я побежал искать Василия, благо за это время успел узнать, в каком подъезде он живет.

Спустя полчаса объяснений по домофону с васиными соседями, к которым я позвонил в поисках нужной квартиры, я набрал правильный номер, попал на Васю и сбивчиво рассказал ему, что видел.

Спустя час мы пришли в гаражи. Жучка была еще там.

Василий подошел к собаке, которая лежала, неестественно вытянувшись, сильно сжав челюсти. Он потрогал собачий бок и пробормотал:
-Каменный.

Несколько минут он стоял над Жучкой и смотрел то на нее, то на овраг. Потом посмотрел на меня.
-Я сейчас ее в ветеринарку. А ты… дождись тут. Я вернусь, и поговорим. В траву не ходи и вообще… Если что-то вылезет – прибей.

Я помог Василию донести Жучку до машины. Несчастное животное подергивалось и потело. Когда я убрал руки, то на ладонях осталась какая-то бурая слизь. Несколько часов я ждал Василия у гаража, не сводя взгляда с камышей. Иногда по ним словно пробегали волны: то в одну сторону, то в другую. Погода стояла безветренная.

Василий вернулся через несколько часов с большим свертком. Он вытащил его из машины, сел на землю и спрятал лицо в ладонях. Я стоял рядом, не зная, чем его утешить.

-Они… – Наконец заговорил он. – Твари. Вот твари.

-Кто?

-Жуки… – Василий махнул в сторону оврага. – Ты ни разу не слышал, как они копошатся?..

-Что за жуки?

Василий молча смотрел на свою ношу и был явно не в себе. Я острожно спросил:
-Жучку похороним?

Он перевел взгляд на меня.
-Слушай, Лёва, я тебе все расскажу сейчас. Но ты знай, я не сумасшедший.

-Ладно.

-Здесь, в овраге, когда становится влажно, уже несколько лет заводятся жуки. Я не знаю, откуда они взялись. Хозяин твоего гаража, прежний, рассказывал, будто была какая-то химия от витаминного завода… Вот они и мутировали.

Меня прошиб холодный пот. Жуки-мутанты. Это могло произойти в комиксах, в фильмах там… Но никак не здесь, среди обычных российский гаражей.
-И что за жуки?

-Не знаю. Водяные. Раньше они были пугливые, лягушек ели и щелкали по ночам. А теперь расплодились и осмелели. Я видел одного недавно.

Василий поднял свою раскрытую мозолистую ладонь, показывая размер жука.
-Год назад мальчишки пришли на гаражи играть, и один забежал в кусты и… Пропал. Тогда его друзья точно показывали место, где пропал, так что тут все прочесывали. Видать, тогда жуки ушли, не было их больше тем летом. Потом зима наступила. А сейчас опять дожди.

Василий с болью коснулся свертка.
-Повела, дурочка, детей через овраг… Знала ведь, что там живет.

-А что с ней случилось?

-Укусили. Яду прыснули, и она лежала, бедная, мучилась. Ее когда хирургу положили, он разрезал, а внутри уже… Один компот.

Вспомнилась бурая жижа на руках и документалка по дискавери про пауков.

-Лёва… – Василий твердо взглянул мне в глаза. – Надо нам их всех сжечь.

-Как? – Я нервно хохотнул. – Да и чем?

-Польем все бензином, солярой, всем, что будет. И подожжем.

Я представил, как полыхает камыш и все вокруг. Наверняка кто-нибудь вызовет пожарку, испугавшись, что огонь перекинется на гаражи. Наверняка нас увидят за обливанием всего бензином и что-нибудь предъявят.

-А если дезинсекторам позвонить? Или дихлофосом…

Я заглянул Васе в глаза и осекся. Он был уверен в том, что нужно делать. Мальчик год назад, собака с щенками сейчас – это ведь не предел, если не… Не действовать. В конце концов, не такой уж большой этот овраг.

Я кивнул:
-Бензин у меня про запас есть.

Василий облегченно выдохнул, как будто и не надеялся на мою поддержку.

Мы не стали дожидаться глубокой ночи, а начали набирать бензин в бутылки и банки. Заткнув их тряпками, сделали припасы и расставили часть перед тропой, а часть – перед выходом в луга. Вася сказал положить рядом саперные лопаты.
Когда солнце почти зашло за горизонт, мы принялись за дело.
Первую бутылку поджег и кинул в камыши от тропы он. Она взорвалась, окатив стебли пламенем. Стрекот, который до того стал набирать силу, затих. По всем зарослям раздалось шуршание.

Вторая бутылка была моя. Я зашвырнул ее в другую сторону, и огненный шар вспыхнул там. Теперь мы услышали тонкий свист с разных сторон и на его фоне – быстрые щелчки.

Бутылки мы швыряли уже без разбору. Заросли шли волнами, когда жуки метались с одного края к другому. Мы дошли до края зарослей, ко второй части «снарядов» и схватили лопаты наперевес.

И тут из камышей на нас двинулись тени, ломкие, многоногие, сегментированные. Они, как черные клубки, устремились в нашу сторону.

Я впервые увидел их целиком. Странные создания разных размеров: самый большой – с кошку, самый мелкий – с ладонь. У них были вытянутые тела и странной формы передние лапы со множеством крючьев, загнутых к жвалам.

Вася бросил банку почти что прямо перед нами. Некоторые жуки бросились назад, но некоторые все равно попытались прорваться, и тут их встретили наши наточенные лопаты.

Они не пытались напасть: они бежали от огня, — а мы с Васей лупили по ним плашмя и рубили лезвиями. Панцири хрустели. Я потерял счет времени, попытался считать жуков, но сбился.

Василий рубанул по одному жуку, но хитин оказался слишком прочным, и лезвие лопаты соскользнуло, отрубив только лапу. Тварь развернулась, решив, видимо, отомстить, и вцепилась оставшимися когтями в штаны.

Я увидел, как Василий задергал ногой, и, прежде чем успел помочь, жвала сомкнулись. Вася заорал. Я лопатой, как ломом, отдавил жука от его ноги, отбросил на спину и, пока он перебирал конечностями, прибил. Помня о Жучке и бурой жиже, я крикнул:
-Быстро! В больницу!

-Нет! – Василий с трудом, но выпрямился. – Бей их, Лёва!

И мы продолжили бить.

К утру овраг выгорел полностью, а что не сгорело, то засохло позже. Как я и думал, кто-то вызвал пожарку, но тушить они ничего не стали, решив, что это бессмысленно, и просто стояли на грунтовке, следя, чтобы огонь не распространился на гаражи. На наше счастье, машина подъехала с другой стороны, так что нас не заметили.

Некоторым жукам удалось сбежать.

Василий стоял до конца, а потом я отвез его в больницу. Жук ему попался небольшой, а потому яда было не много, но и он успел разъесть часть тканей. Их пришлось удалить, а доктору – соврать, что Вася неосторожно обращался с кислотой. После лечения он уже мог ходить только с палочкой и редко спускался к своему гаражу, оставив меня без компании.

Жуки ушли в тот август и не появились на следующий год. Но прогноз на это лето опять дождливый, и, хотя я исправно скашиваю новые побеги камыша, они все равно пробиваются. Горючего у меня теперь в гараже столько, что овраг можно выжечь дважды. Каждый вечер я спускаюсь вниз и прислушиваюсь. И жду…